Моя (не)идеальная жизнь

Несколько минут я приходил в себя, возвращая привычный ритм сердцу. Руки напарника сейчас стали казаться тяжелыми балками и хотелось выползти из-под них, но двигаться было абсолютно лень. С каждой минутой становилось жарче, и тело ныло всё больше, отчего я постоянно ёрзал и не мог провалиться в сон. В конце концов, мой желудок издал громогласное соло умирающего кита, и к жажде, с которой я боролся уже около десяти минут, присоединилось всепоглощающее чувство голода. — Похоже, мне всё равно нужно идти на кухню. — Я тяжело вздохнул и принял сидячее положение, стараясь не смотреть в сторону обнаженного шатена. — Что-нибудь приготовить у тебя не выйдет. — Я подтянул двумя пальцами свои спортивные штаны, извлек бельё и вытер испачканную спермой руку. — Но холодильник открыт, если подождешь, я помогу тебе. — Ой, бутерброд я сделать и сам смогу. — Идти за свежим бельем было лень, поэтому я надел спортивные штаны, не утруждая себя лишней одеждой. — Тем более я устал, поэтому не планирую оставаться на кухне дольше положенного. — Ну, я тогда в душ схожу, чтобы потом не создавать очередь. — Вот и замечательно, про себя прокомментировал я реплику напарника. Пошарив по полу рукой, я нашел футболку и тут же поднялся, направляясь к двери. — Свет включить? — Я просунул левую руку в короткий рукав, правой касаясь дверной ручки. — Не нужно. — Отлично. Оказавшись в коридоре, я тут же понял всю оплошность сложившейся ситуации. Во-первых, я босиком и как назло дверь за моей спиной захлопнулась. Во-вторых, при свете я понял, что надел футболку Сасори, которая хоть и была маленькой, но на пару размеров всё равно отличалась от моей, обвисая на плечах и слишком выставляя на показ ключицу. В-третьих, в силу своей природной упертости, я не вернулся назад, а просто побрел по коридору в сторону кухни. Пройдя мимо огромной сосны, я почувствовал бесконтрольную бодрость и подъем, ведь моя жизнь не такой уж ад. На кухне горел свет, но я слишком поздно придал значение, этой детали, а точней я понял, что в этой комнате кто-то есть, только войдя внутрь. — Не поздновато ли для прогулок? — Я широко распахнул глаза, встав на пороге. — Ночной перекус. — Кривоватая улыбка выползла на лицо, а руки были убраны за спину, что придало моему образу излишнюю беззащитность. — Смена имиджа? — Синеволосая наконец подняла на меня свой взгляд и как-то сочувственно понимающе оглядела меня. И как это понимать? — Ну… это было вынужденно. — Уклончиво ответил я, и прошествовал в сторону большого двустворчатого холодильника. — Тебя Пэйн искал. — Конан сидела за столом, усыпанным журавликами, и ни на секунду не прекращала загибать линии на новых листах, точно машина. — Но до тебя невозможно было дозвониться. — Что-то есть перехотелось, а точней я мазнул взглядом по содержимому холодильника, но так ничего и не достал. — Мобильный нечаянно утонул. — Я взял высокий стеклянный стакан и наполнил его холодной водой из-под крана. — Не думаю, что Пэйн сочтет это достаточным аргументом. — Половина сосуда залпом была отправлена внутрь, точно ледяная волна тушащая пожар. — Не затягивай и зайди к нему. — Если я был так нужен ему, то почему он не связался с Сасори? Что ещё за очередной заговор? — Может лучше утром? — Я стал бултыхать остатки прозрачной жидкости в стакане, как в центрифуге. — Или можно сделать вид, что мы не виделись. — Мне нет смысла врать. — Логично. — А идти сейчас или утром, решать тебя, просто не затягивай. — Я и не буду затягивать, схожу. Завтра же. — Послезавтра он улетит, и вносить коррективы в твой аппарат будет некому. — Чего? — Я понял. — Что, черт возьми, это такое? — Спасибо. — Я выплеснул остатки в раковину, и сполоснул стакан, ставя его назад на полку. — Приятной ночи. — Спокойно ночи. — Я вышел и впал в своего рода, прострацию, размышляя на тему того, как много знает Конан, и какого черта рыжий ей рассказал о моем аппарате? У нас была договоренность, и я никак не мог понять, почему она перестала действовать. С каждым шагом я накручивал новый виток негативных мыслей в своем мозгу, затягивая их в узел, грозящий разорвать черепную коробку. Бесит. Я стоял перед дверью главы нашей организации и чертыхался про себя. Стук остался без внимания, и резко повернув шею из стороны в сторону, прохрустев суставами, я открыл дверь, не дождавшись приглашения. Ну, а чем я хуже Дзецу? — А я надеялся, что ты сдох. — Мой голос застал Итачи стоящим ко мне спиной, и рассматривающим что-то на столе у рыжего. На секунду он замер, распрямился и только после этого соизволил повернуться ко мне лицом. — Решил подчеркнуть свой фанатизм к моей персоне? — В первую секунду его глаза широко распахнулись, но он слишком быстро вернул контроль над своим телом и эмоциями. Похоже, он всё ещё слишком слабый, потому что бледность была болезненной, и черноволосый запрокинул голову, зажимая нос, будто совсем недавно получил прямой удар в этот орган. — Я не фанат таких шлюх, как ты. — Бесишь, сгинь вообще отсюда, я не к тебе. — И каких именно шлюх, тогда, ты фанат? — Его чуть шатало, но он направился к двери, явно игнорируя моё присутствие, проходя мимо. — Постарше и пошатенестее? — Мразь! — Я схватил его за плечо, и так резко развернул к себе лицом, впечатывая лопатками в стену, что на секунду мне показалось, что он потеряет сознание. — Следи за своим поганым ртом! А то твои фразы можно расценить как намеки, за которые я могу вырвать твой язык. — Ноздри красноглазого были испачканы в крови, я мог это видеть из-за разницы в нашем росте, неужели его правда били? Я отвлекся всего на секунду, как тут же сам оказался впечатанным в стену, не успев понять, как это произошло. — Ты так похож… — Я попытался высвободить свои руки из захвата Итачи, но он вцепился точно мертвой хваткой. — Ты злишься? — Мне стало страшно, потому что сейчас, казалось, что красноглазый абсолютно не видит меня. — Злись. Так будет лучше. Я ведь твой стимул… — Что ты несешь? — Голос прохрипел тихо-тихо, из-за нервного шока, парализовавшего меня. — Прости меня. В другой раз… — Столько боли в голосе, что я лишь беспомощно распахнул глаза не в силах что-либо сказать на это. Его лицо приблизилось, и он поцеловал меня в губы, аккуратно и без проникновения, отчего моё сердце пропустило удар, а мозг выключился. Губы обдало горячим шепотом. — Мой глупый мл… Я ударил его в живот, как только над телом вернулся контроль, сто процентов это его очередная фишка на основе гипноза. Я зажал рот тыльной стороной ладони, и понял, что дышу как после быстро забега. Наши взгляды встретились и сейчас красные глаза были ясными без всяких помутнений, вот только что за эмоция исказила твоё лицо? Но мне не удалось это узнать, потому что брюнет, не успев разогнуться после моего удара, потянул дверь на себя, пытаясь уйти. — Дейдара? — Рыжий стоял у внутренней двери, видимо только выйдя из своей комнаты и никак не ожидающий встретить меня, у себя в кабинете. Я отвел взгляд в сторону, но красноглазый уже исчез, оставив за собой только закрытую дверь. Краем глаза я заметил, как пирсингованный двинулся к своему столу, пропадая из моего обзора. Моя ладонь всё ещё продолжала прикрывать рот, и вспомнив свой внешний вид, я мысленно обругал себя последними словами. Легонько стукнувшись затылком о стену, я закрыл глаза и выдохнул через рот, убирая, наконец, руку. Посмотрев на рыжего, я понял, что мне конец. Всё это время он внимательно наблюдал за мной, и то каким гневом полыхали его глаза, говорило о том, что ничего приятного мне не светит. Руки были сцеплены в замок, и локтями опирались на столешницу, перекрывая обзор на губы пирсингованного и его кончик носа. Зачем я вообще сюда сунулся? Стоп. — Я думал наш уговор, на счет аппарата в силе. — В мгновение ока, я разозлился, тут же приобретя дар красноречия. — Или как только я перестал «отрабатывать», все договоренности были сняты? — Кулаки сжались, и я едва ли не рычал, говоря все эти фразы. — Я правильно понимаю. — Он сделал паузу и от его тона я сглотнул, понимая, что выбрал неверный способ общения со своим руководством. — Ты вломился в мой кабинет, без приглашения. — Ну, мне говорили, что ты меня искал, хотя доказательств нет, и дверь мне никто не открывал, да и войти не разрешали. — Посреди ночи. — Если я скажу, что не знаю, который сейчас час, это меня, ведь всё равно не спасет. — Чтобы выказать недовольство моей работой и отчитать меня? — Я поджал губы. — Конан сказала, что меня искали, и лучше мне не затягивать с визитом, потому что через несколько дней…вы, покинете базу, и никто не сможет скорректировать мой аппарат. — Чистая правда, вот только мой голос теперь звучал так пристыжено, что я готов был провалиться на этом самом месте. Он махнул мне ладонью, подзывая жестом, и я на ватных ногах, кое-как отлепившись от стены, направился к рыжему. — Что случилось с твоими волосами? — Я едва не споткнулся, вспоминая, что этот факт ещё не был объяснен главе нашей организации. — Временная смена имиджа. — Нервно рассмеявшись, ответил я, вставая сбоку от рыжего, как раз в тот момент, когда он повернулся в своем кресле и пристально всмотрелся в мои глаза. — Вниз. — Ну и чего ты опять бесишься? Я скривился, но повиновался, опускаясь на колени перед пирсингованным. — Ты слишком заигрался, Дейдара. — Я мотнул головой, закидывая волосы за спину, открывая своё лицо. — От тебя за версту несет сексом. — Я распахнул глаза и несколько раз моргнул. — Ради приличия мог бы сходить в душ. — О боги! Я сгорю от стыда! Рыжий обхватил мой затылок, заставляя податься ему на встречу, и я с каким-то отчаяньем подумал, что я не хочу, но отказаться не имею права. С силой зажмурившись, я едва ли не скривился, в предвкушении того что будет, но лишь язык Пэйна коснулся моих губ и провел линию вдоль них, как ту же всё прекратилось. — Плюс к этому, ты целовался с Итачи в моем кабинете. — Черт. Он видел, нужно объяснить… — На твоих губах его кровь. — Значит, не видел, но предположил, основываясь только на моём поведении, я жалок, сдал сам себя. — Трахнулся с одним, целовался со вторым и не можешь отказать третьему. — Я уставился на него, прекрасно понимая, к чему он ведет, вот только до последнего я не хотел этого слышать. — Шалава. — Будто палач выпустил канат из своих рук, который сдерживал возведенную гильотину. До этого момента я ещё хотел попытаться объяснить Пэйну о странном стечении обстоятельств. О том, что я просто вышел попить водички, поэтому наши «отношения» с Сасори сейчас так легко прочитать по мне, банально, что я хотел пойти в душ сразу по приходу в комнату. О том, что я просто разозлился, услышав от Конан, что мой секрет больше не секрет. О том, что Итачи окончательно двинулся и кажется, его пора сдавать в дурдом. Но теперь…теперь всё это будет лишь оправдания, а я не собираюсь никогда и ни перед кем оправдываться. — Мне не нужна, младшая, внешне похожая, копия Итачи. — Я слышал, как глухо дышу, будто на грудь прикрепили кирпич, так тяжело мне стало. — Черный цвет волос и этот привкус… Ты разочаровал меня. — Я же пошутил, и не специально перекрасился, это всё Хидан виноват. Голова опустилась, не в силах больше выдерживать взгляд Пэйна. Звук открываемого ящичка заставил меня оцепенеть, тело и разум хорошо помнили, что бывало после этого. Испуганный взгляд встретился с карающим огнем, полыхающим в глазах рыжего, но в руках вместо ампулы он держал металлический аппарат. Приподняв подбородок, я закрыл глаза, когда левая рука рыжего коснулась моей правой щеки, фиксируя лицо. Боли не было, только ужасное чувство дискомфорта, потому что в этот раз вместо иглы в висок, рыжий решил использовать достаточно толстую линзу, вставляющуюся прямо поверх радужки глаза. — Ты слишком глуп, если думал, что в организации не заметят аппарат на твоём глазу. — Оттянув веко, он пытался выровнять эту ужасную диоптрию. — Но какую конкретно он преследует цель, помимо расчета расстояния и силы, которую нужно приложить, чтобы запустить бомбу точно в цель, никто не знает. — Отпустив моё лицо, он позволил мне моргать самому и я тут же испытал жгучее желание почесать глаза. — Если ты, конечно, не разболтал об этом. — По кистям, которые я потянул к лицу, тут же ощутимо ударили. — Твой старый телефон. — Пэйн протянул мне утерянный когда-то в душе мобильный. — Фотографий на нем больше нет. — Так наверно даже лучше. — Распечатка о твоем новом аппарате. Внимательно ознакомься. — Его холодный и чеканный голос не позволял мне поднять взгляд, чтобы посмотреть ему в лицо. В руки мне передали стопку листов с распечатанным текстом. — За проникновение в чужую комнату, без разрешения хозяина, полагается наказание. — Я положил телефон и распечатку на пол и протянул Пэйну обе своих руки. — И что это? — Слишком лениво произнес рыжий. — Наказание. — Я сглотнул и зажмурился. — Этими руками я открыл дверь, значит нужно что-то сделать с ними. — Хотя буквально день назад, рыжий и так изуродовал мои кисти, но я всё равно предпочту отделаться этим, чем получить пулю в лоб, которая полагается по уставу организации, с коим мне всё-таки удалось ознакомиться. Пауза затягивалась, и я сначала открыл один глаз затем второй, понимая, что Пэйн просто сидит и смотрит на меня, положив подбородок на свою ладонь. — Даже близко не походи к моему кабинету. — Он говорил медленно, точно выжигая у меня в мозгу каждое слово. — В виду твоего сближения со своим напарником, этот порог ты теперь переступаешь только вместе с ним. — Я медленно опустил руки, продолжая слушать. — Если ты мне понадобишься, я найду тебя сам, в ином случае, все вопросы и предложения обсуждаются только на собрании. Напрямую я больше не желаю с тобой общаться, если какие-то нарекания по поводу аппарата, то попросишь Сасори, чтобы он со мной связался. — Он будто прочитал мои мысли, ответив на не заданный вопрос. — Все плановые проверки и коррекции буду назначать я сам. Ты мне больше не нужен. — Ауч, это даже больно, словно иглу вогнали в район грудной клетки, и кажется, меня снова отшили. Хотя я ничего и не испытывал к рыжему, его слова слишком задели меня, даря сильный шум в затылке, грозящий отправить меня в обморок. — Но ты нужен Акацуки, поэтому, просто убирайся с глаз моих. Я приподнялся, и убрал мобильный телефон в карман, а распечатку свернул в трубочку, так, чтобы текста не было видно. По видимому мне жизненно необходимо было что-то сказать, до того как я встану, но впервые я не мог ничего придумать. Рыжий не сменил позы, и в отличие от левой, правая кисть свободно свисала с подлокотника кресла. Моя рука потянулась и аккуратно, обхватила снизу, ладонь Пэйна. Чуть подавшись вперед, я коснулся губами холодного металла кольца главы организации Акацуки, кажется, именно так в фильме «Крестный отец», обычные мафиози выказывали своё уважением главному Дону. Чужие пальцы дрогнули и я поспешил отстраниться так и держа голову склоненной и радуясь тому, что за такое поведение меня не ударили, но может он просто не успел среагировать, из-за того что я сделал всё слишком быстро. — Спасибо. — Я, наконец, поднялся, и благодарственно кивнув Пэйну, за предоставленную информацию об аппарате. Что ж, раз уж я настолько мерзок для тебя, мне больше нет смысла здесь задерживаться, и я слишком быстро направился на выход, будто пытаясь убежать от своих собственных мыслей и ощущений. — Доброй ночи. — Пирсингованный так и сидел боком, рассматривая свою руку, точно ища причину для казни предателя, жутковатое зрелище. Я отвернулся и дернул ручку, открывая дверь. — Спокойной ночи. — Захлопнув дверь, я практически угадал эту фразу, а не расслышал. Как же мне паршиво… — Больно, больно, больно! — Громко запричитал я, встав на цыпочки, вслед за своим оттянутым вверх ухом. Уцепившись за руку шатена, который тащил меня по коридору за ухо, я так нелепо семенил рядом, что если бы это кто-нибудь увидел, я бы точно сгорел со стыда. — Сасори-дано, клянусь, что раскаиваюсь и мне стыдно за то, что я не предупредил, что задержусь! — И смешно и плакать хочется, как же всё нелепо в моей жизни. От своих мыслей я рассмеялся вслух, и наверно именно это заставило напарника отпустить меня. Вот интересно, зачем он пошел меня встречать прямо к кабинету Пэйна? — Может я, чего-то не понимаю, но казалось, что ты пошел перекусить? — Точно, я то думаю, что же я забыл сделать! — Там была Конан. — Я растирал ухо, которое едва ли не горело. — Она сказала, что меня Пэйн искал и это срочно. — Шатен был настроен явно скептически. — Вот. И давайте вернемся в комнату. — Сасори принял протянутые мной, свернутые листы и бегло пробежался по первому листу. — Конан сказала, что они послезавтра уезжают и поэтому на корректировку времени практически нет. — Напарник протянул руку к моему лицу и аккуратно убрал челку, что закрывала левый глаз. — Проблемный мальчишка. — Абсолютно беззлобно сказал шатен, легко целуя меня чуть выше брови левого глаза и только после этого позволяя волосам вернуться на место. Едва не вырубаясь на ходу, я всё же заставил себя вымыться в душе, точней помыть только нижнюю часть тела. С документами решил ознакомиться днем, и как только моя голова коснулась подушки, я тут же уснул, хотя по ощущениям, это было больше похоже на обморок. Запах чего-то съестного щекотал нюх, заставляя выползти из-под одеяла. Тело болело так, словно меня переехал каток, причем в обе стороны. Голова раскалывалась, отчего меня тошнило, но я точно ничего не пил и не принимал, а значит дело не во внешнем воздействии. Открыв глаза, я понял, что помимо головокружения, левый глаз видит всё настолько тускло, что, кажется, цвета потеряли яркость или перед глазами старый черно-белый фильм. Мысли путались и только спустя пару минут я понял, в чем дело. — Совсем плохо? — Шатен сел на край кровати, и положил прохладную руку на мой влажный от пота, лоб. Я вымученно улыбнулся, и как только поймал в фокус Сасори, меня вырвало едкой желчью, потому что желудок был давно пуст. — Лучше не вставай. — Что со мной происходит? — Я свесил голову и сплюнул на пол, в неприятно пахнущую лужицу. Почему-то я ни на секунду не засомневался, что Сасори знает ответ. — Твой мозг пытается считывать информацию, как с правого, так и с левого глаза. — Значит всё-таки проблема в аппарате, паршиво. — И поскольку изображения не совпадают друг с другом тебя как минимум будет укачивать, потому что оба полушария вступают в диссонанс… — Всё, всё, я понял. — Я прервал Сасори, на что получил лишь вздох, однако шатен погладил меня по голове и не спешил уходить. — Как тебе это пережить, там не сказано, но для начала можно попробовать закрыть глаз с аппаратом, чтобы мозг смог придти в состояние покоя. — Если это мне поможет, то я на всё согласен. — Я уже ненавижу этот день. Такое чувство, что я вернулся на несколько месяцев назад. Я пролежал весь день, не в силах даже подняться, чтобы сходить умыться. Повязка на глаз помогла частично, потому что боль из тела и шум в голове так и не ушли. Напарник не покидал комнату дольше, чем на десять минут, и я постоянно чувствовал, как он следит за мной, хоть меня это и не напрягало, но становилось как-то неуютно от своей никчемности. Снова возвращение к жидкой пище и мокрому полотенцу вместо душа, а также всепоглощающему чувству усталости, которое заставляло меня спать больше нормы. — Через двадцать минут начнется собрание, если хочешь… — Уже вечер? — Я перебил Сасори, который сидел на краю кровати и менял мне влажную тряпку на лбу, на более мокрую. — Да. — Черт. В глубине души я надеялся, что сегодня вообще ничего не будет, а если это и будет, то как можно позже. — Без двадцати девять. — Мда, обычно собрание в восемь, его и так перенесли на час позже, так что мне грешно жаловаться, но всё же. — Я пойду. — Или я оптимист или идиот, хотя одно другому не мешает. — Только сначала мне надо всё-таки умыться. — Ноги не держали, да и руки тоже, но я всё же смог вымыть своё бледное и осунувшееся лицо. — Это не решит твоих проблем, но час или два ты сможешь стоять на ногах и мыслить более уверенно. — Как только я буквально выполз из ванной, Сасори встретил меня этой фразой, протягивая сигарету. — Поторопись, я не люблю опаздывать. — Уж, кто-кто, а я отлично это знаю, ехидно отметил я, беря в зубы табачную палочку. Тут же мне предложили огня, и такое поведение моего напарника было для меня в новинку. Мне казалось, что он категорически против такой привычки, а выходит, что я в очередной раз ошибался на его счет. Первая затяжка заставила закашляться и едва ли не заплакать, слишком едкий и горький привкус, это определенно не просто табак. — Я не люблю такие вещи, но для тебя, сейчас, именно такой способ наиболее безболезненный и продуктивный. — Только не говори мне, что это травка?! — Не смотри так, это не наркотик, привыкания не будет. — Аллилуйя! — Но пичкать тебя ядами ради такой мелочи, тоже, знаешь ли, не из приятных моментов нашего… общения. — То есть вы меня отравили? — Я сделал ещё одну глубокую затяжку, отмечая как шум в голове становиться тише. — Да, и если не примешь вовремя противоядие, то впадешь в кому. — Странно, но я не испытал ни малейшего ужаса или отголоска страха. Голова всё ещё была чугунной, но сейчас меня так не укачивало. Переодеваться я не стал, потому что и так не было времени, а нервировать ещё больше шатена было себе дороже, ему ещё потом со мной продолжать возиться. — Сасори-дано. — Напарник уже стоял у двери, собираясь её открыть. — Спасибо. —  Пойдем уже, мой глупый мальчишка. — Он протянул мне руку, за которую я тут же ухватился, ведь так идти будет гораздо проще. От странной «сигареты» не оставалось пепла, поэтому мне даже не приходилось вынимать её изо рта, что упрощало жизнь, потому что руки ещё плохо слушались. К её вкусу я уже привык, а вот шаги напарника были пока слишком быстры для меня, но радовало, что он так и не выпустил мою руку. Он больше не называл меня ребёнком, используя в обращении ко мне «мальчишка». Эта прозвище меня нисколько не задевало, наоборот, когда он произносит «мой … мальчишка», внутри, в районе живота, пробегают колкие и такие приятные мурашки, и неважно какое слово он подставляет между этими двумя. Я не уверен, что чувствую к нему, а точней как назвать это чувство, но это его обращение, я определенно люблю. — Смотрите, кто явился! — Хидан громогласно рассмеялся, заставляя остатки мыслей зазвенеть колоколом в голове. Мы зашли не самыми последними, не хватало рыжего, Конан и красноглазого, но и присутствующие взгляды уже стали раздражать. — Решил крутого взрослого из себя построить? — Завали, и без твоего тявканья тошно. — Тело знобило, и я передернул плечами, но прошел к своему обычному месту, уже без шатена, потому что он вынужден был открывать мне дверь и пропускать внутрь, однако я так и остался с сигаретой в зубах. — А ты не охуел ли щенок? — У седого под глазами были два ярко фиолетовых фингала и толстый кусок пластыря на носу, значит, удар прошел очень хорошо. — Или всё списать на внезапную болезнь? — Я проигнорировал его слова, но он видимо не хотел униматься. — Помниться был у нас болезный брюнет, теперь вот и брюнетка… — Я реально закипаю, чувствуя, что затяжки становятся всё глубже и чаще, полностью вытесняя из легких воздух. — И как же произошел обмен бактериями? — Видимо ты слишком сильно приложился. — Я показал на свой нос, смотря прямо в лицо седому. — Драки в организации наказуемы. — Тут же в «разговор» вступил Дзецу. — Да никто и не дрался! — Хидан буквально проорал это. — Просто наша блондинка настолько тупая, что читать не умеет. Или это такая невнимательность? Пэйн, нужно устроить экзамен на квалификацию этому идиоту! — По взгляду за мою спину, я понял, что пирсингованный находится в комнате, и от этого стало как-то совсем уныло. — Если кто-то пропускает прямой удар в рожу, то именно он, должен отправиться на пересдачу. — Я говорил абсолютно без эмоционально, будто наступил какой-то период апатии. — Почернев, ты слишком стал борзым, лучше бы я тебя обрил… — Замолчали оба. — Я уже открыл, было, рот, чтобы сказать, что у него кишка тонка, и пусть попробует это сделать прямо здесь и сейчас, но Пэйн вмешался в этот «спор». Рыжий прошел на своё место, а за ним шла Конан, которая выглядела немного уставшей, хотя не мне судить, я вообще вылитый оживший труп. — Если имеются существенные претензии к работе друг друга, я вас слушаю. — Я молчал, так же как и седой. — Раз детский сад окончен, можем начать собрание. — Ну надо же, кто-то сегодня явно не в духе. — Ещё не все на месте. — Дзецу снова подал голос, намекая на пустое место рядом с Кисамэ. — Итачи отправился на задание вместе с Тоби. — Дзецу был весьма озадачен и прикусил язык до самого конца собрания. Было объявлено, что Кисамэ присоединиться к своему напарнику через пару недель, и только после этого они отправятся в Канаду, чтобы разобраться с очередной лживой организацией, носящее название «Акацуки». Уже завтра Конан и сам Пэйн покинут стены штаба, но своё задание в Аргентине они выполнят только после того как произойдет зачистка канадцев. Полоумный фанатик со своим напарником отправляются в Саудовскую Аравию, сразу же после нового года. А мне с Сасори достались мелкие задания в Англии, зато теперь с меня официально сняли «домашний арест» и разрешили выгуливаться самостоятельно. Общие собрания будут проводиться по конференц связи, если это вообще потребуется. Больше ничего интересного не произошло, я больше не привлекал внимания, и как ни странно мне никто не сделал замечание по поводу «сигареты». Внутри будто всё начинало ссыхаться, но я чувствовал себя очень даже не плохо, только казалось, что я стал весить ещё меньше, странное чувство. — Всем спасибо, и приятного вечера. Какудзо задержись. — Пэйн даже не смотрел в мою сторону и почему-то я был разочарован этим фактом, на секунду хотелось издать какой-нибудь громкий звук, чтобы привлечь внимание пирсингованного, но это была всего лишь секунда. — Дейдара, позволь, на пару слов. — Повисла гробовая тишина, и моё желание привлечь внимание, внезапно осуществилось, «спасибо» Конан. Я кивнул синеволосой и чуть отстал от шатена, который сказал, что подождет меня. — Вижу вы, наконец, нашли общий язык. — Темно-синие глаза быстро стрельнули в сторону Сасори, но я не перевел на него взгляд, всматриваясь в её лицо и пытаясь понять, что она на самом деле хочет мне сказать. — Вчера ты был более здоров. — Так, мне это определенно не нравится. — Мой напарник ненавидит ждать. — Я выпустил тонкую струйку дыма в сторону, как раз в тот момент, когда синеволосая едва заметно прищурила глаза. — Что у тебя вчера произошло с Итачи, меня абсолютно не касается. — Мы стояли на достаточном расстоянии, и она просто шевелила губами, давая минимальные вибрации воздуха, для того, чтобы я понял что она говорит. — Просто старайся держаться от него подальше. — Мои глаза округлялись, и я едва ли не выронил сигарету, но она лишь как-то виновато улыбнулась. — Сасори, я хочу отдать Дейдаре ноутбук, в качестве рождественского подарка, но боюсь, он его может разбить по дороге. Конан окликнув шатена, уже шла в его сторону, а я как будто был облит ведром ледяной воды, и продолжал стоять, обтекая. Что это значит? Что это, мать его, всё значит?! Она не могла видеть, этого даже Пэйн не видел, он же не рассказал ей? Гнев моментально заставил кровь кипеть, и резко прохрустев шеей, я собирался сделать шаг в сторону рыжего. Стоп. Я это уже проходил. Пирсингованный встретился со мной взглядом, а я лишь поджал губы, и чуть склонил голову в кивке, прощаясь и покидая зал для собраний. — Я скоро приду. — Напарник аккуратно достал у меня из зубов небольшой окурок. — Только не засни. — Он внимательно посмотрел мне в лицо, будто пытаясь прочесть, не вырублюсь ли я прямо на ходу. Я слишком вяло улыбнулся, и снова кивнул, у меня язык к нёбу приклеился и ком стоял в горле, от слов синеволосой. Внутри, меня здорово потряхивало, потому что я не хотел чтобы они ушли куда-то вместе, Конан знает слишком много. Она может рассказать. Я стоял один, наблюдая, как все расходятся, и видимо где-то был сквозняк, потому что стало очень холодно. Хочу вернуться в комнату и забраться под одеяло. Однако попав в нашу личную обитель, я направился в ванну, чтобы умыться, просто потому что впадать в кому мне не очень хотелось, а кажется именно это меня постигнет если я лягу спать. За окном снег искрился в лунном свете, и я, не раздумывая, распахнул окно настежь. Ледяной порыв ветра чуть не сбил с ног, встрепывая черные пряди в разные стороны. Пальцы впились в подоконник, и я свесился наружу, набирая полную грудь воздуха. — СДОХНИ! — Я закричал, обдирая горло холодным ветром. — Чучело безмозглое! — Я закашлял, и уже промерз до костей, но упорно втягивал ноздрями воздух, так, что легкие начинало колоть. — Мне так паршиво. — Меня отпустило, и последнюю фразу я уже не выкрикнул, а просто произнес, от какой-то безысходности происходящего. Пар струился изо рта, и я запрокинул голову, чувствуя, как подступают слёзы. — Как самокритично. — Внизу у запасного выхода из здание, скрываемого козырьком, на перила, облокотилась спина, но, даже не видя лица, по рыжему цвету волос, и самое главное по голосу, я узнал Пэйна. — Не выпади из гнезда, птенец. — Я не верил своим глазам, ушам, может я всё-таки уснул? Громко рассмеявшись, я тоже развернулся спиной, опираясь на подоконник, стыд и позор на мою голову, ведь он всё слышал. — Будь умницей. — Дверь в комнату открылась. — Я сегодня понял, что без вас, я долго не протяну. Вы мне действительно нужны. — Сасори явно не ожидал такой приветственной фразы, и я медленно перебирая ногами, подошел к нему и уткнулся в плечо, сердце громко и больно ухало в груди. Я идиот. — Замерз? — Он поставил коробку, которую держал левой рукой и обнял меня, такой теплый и мягкий, хочу спать. — Я… кажется… люблю тебя. — Я обмяк в его руках, а он стал много и быстро что-то говорить, но ответить или открыть глаза сил не было. Интересно, я всё-таки сказал это, или только подумал?