***
Драконорождённую всё же удалось отправить отдыхать. Корир вернулся домой — следовало поговорить с Тейной, рассказать ей о решении перейти на сторону Империи и предупредить, что ближайший день ей придётся провести в Коллегии. Жену удалось застать в широком зале, отчитывающей сына. — Ашур, ты опять играл возле обрыва? — испуганно вопрошала она. Мальчик опустил голову. — Сынок, мы тебе с мамой сколько раз говорили, что там опасно? — ярл решил вмешаться в разговор. — Я хожу туда просто смотреть на море, — оправдывался Ашур. — Правда. Папа, дядя Мейлур ведь говорил, что ты раньше тоже часто ходил туда! Почему мне нельзя? — Давай я завтра тебе всё объясню. А пока что иди спать. — Но ещё… Корир вздохнул: возможные капризы сына сейчас были абсолютно ни к чему. — Иди спать, я сказал! Строгий взгляд сделал своё дело, и Ашур, недовольно сгорбившись, всё же поднялся в свою комнату. — Тейна, надо поговорить, — Корир завёл жену в покои и закрыл дверь. Недовольство, застывшее на лице Тейны, можно было разглядеть даже в тусклом свете нескольких свечей. — Вернулась Блёнвенн, — Корир решил начать издалека. — Но из Вайтрана она сделала небольшой крюк в Виндхельм и свергла там Ульфрика. Недовольство на лице жены сменилось недоумением. — То есть свергла? — Она превратила Ульфрика и Галмара в собак, а затем привела их в Винтерхолд. — Она… что сделала? Жена схватилась за голову и с обречённым лицом опустилась на кровать. — Ну вот почему ты не стал убеждать её не вмешиваться? — упрёк в голосе Тейны сочетался с безысходностью. Корир присел рядом. — У неё с Балгруфом очень… сложные отношения, — пояснил ярл. Впрочем, он покривил душой. Ему всегда казалось, что Балгруф просто-напросто давит на сестринскую любовь Драконорождённой к Лидии. Письмо, в котором ярл Вайтрана просил помочь ему удержать город — наглядное тому подтверждение. — Скорее, Балгруф может ей манипулировать, а ты — нет. Тейна была права: манипулировать Блёнвенн Корир не мог. Не мог и не хотел. Кем-нибудь другим из числа её магов — возможно, но только не Драконорождённой. — Ты же знаешь, как я к ней отношусь. Люди у власти — даже в Скайриме, где честь ещё не до конца превратилась в пустой звук — редко могли позволить себе друзей. Партнёров, союзников, любовников и любовниц — да, но не друзей. Корир позволил себе эту слабость, считал друзьями своего управителя и Драконорождённую. Позволил потому, что Винтерхолд — маленькое, небогатое владение, править им — не самое почётное и благодарное занятие, и желающих занять трон этого владения много никогда не было. — Нам повезло, что она платит тебе тем же. Некоторое время они просидели в молчании, пока Корир наконец не произнёс: — Завтра мы будем прогонять Кая и его людей. Вам с Ашуром это время лучше побыть у магов. К счастью, Тейна не возражала. — Блёнвенн же оставит с нами кого-нибудь из своих? — уточнила она. — Да, конечно. — Тогда, наверное, нам стоит лечь спать пораньше. Тебе особенно. За эти несколько дней, что прошли в ожидании возвращения Блёнвенн, Корир толком не мог отдохнуть — велико было волнение за неё. Теперь же, когда она вернулась в Винтерхолд, он наконец-то смог быстро заснуть, привычно пожелав жене спокойной ночи.***
Следующий полдень начался для Винтерхолда необычным зрелищем: из ворот Коллегии выходил большой отряд магов во главе с Драконорождённой и ярловым управителем. Маги соединились с отрядом городских стражников, и Блёнвенн с Мейлуром направились в Длинный Дом. — Наши ребята держат Братьев Бури в казармах, — отчитался данмер. — Хорошо, Мейлур. Спасибо, — поблагодарил его Корир. — Мне только не нравится, что Кай с самого утра куда-то ушёл. Тейна, где Ашур? Тейна испуганно посмотрела на мужа. — Он убежал куда-то, сказал, что вернётся… Боги… От осознания, куда именно убежал Ашур и куда отправился Кай, ярла прошиб холодный пот. — Тейна, жди у Дагура с Харан! Блёнвенн, Мейлур, за мной! Корир уже забыл, что умеет так быстро бегать, раз следовавшие за ним люди едва поспевали за ним. Он обогнул Длинный дом, миновал дома горожан, пока не оказался возле обрыва, откуда открывался прекрасный вид на Море Призраков. Почти на самом краю стоял Ашур, в опасной близости от него — Кай Взмыленная Лука. Всё выглядело так, словно он просто беседовал с ребёнком. Ашур повернулся к нему спиной… — Ашур! Кажется, мы запретили тебе гулять здесь! Кай положил руку мальчику на плечо. — Он уже достаточно взрослый, чтобы самому решать, где ему гулять, — возразил Клинок Бури. — Некоторые запреты ему всё равно придётся исполнять, — Корир пытался оставаться спокойным, не выдавать своего волнения, а уж тем более — не показывать страха. Впрочем, какой страх — ярл боролся ещё и с собственной яростью. Посмей Кай тронуть его сына, посмей причинить хоть малейший вред… — Ашур, тебя мама ждёт. Иди к ней. Ашур собрался убежать, но Кай крепче сжимал хватку; сын вырывался, но не мог пересилить взрослого воина. — Кай, отпусти ребёнка, — приказала Блёнвенн. Девушка испепеляла Клинка Бури взглядом, в её руках блеснули всполохи зелёные магии. — Значит, всё? — спросил Клинок Бури, словно не обращая внимания на готовую к бою Драконорождённую.— Ульфрик ведь предупреждал, что ты можешь оказаться… не самым надёжным союзником. — И поэтому ты без конца запугивал моего управителя, а теперь угрожаешь моему сыну? Ашур молчал, испуганно глядя на взрослых. — Я этого пока не делаю, — продолжил Кай. — Кстати, твоего управителя никто не запугивал — я не виноват, что этот серокожий таким ранимым оказался. Ладно, ярл Корир, давай ближе к делу. Я так понимаю, ты собрался перебежать на сторону Империи, но сказать мне об этом в одиночку ты побоялся, и потому притащил за собой целую толпу колдунов. — Ульфрик мёртв, — ледяным голосом ответил ярл. — У нас нет выбора, кроме как перейти на сторону Империи. На лице Кая застыла испуганная гримаса. — Ты лжёшь. — Он говорит правду. Лидия убила его на моих глазах, — поддержала своего ярла Блёнвенн. — Это ложь, — настаивал Клинок Бури. — Все знают, что Ульфрик не участвовал в битве при Вайтране. — Разве я говорила, что это случилось под Вайтраном? Испуганная гримаса сменилась злобной. — Ты можешь сохранить свою жизнь и жизнь своих людей, — продолжил Корир. — Построй их перед казармами, объяви то, что мы сказали тебе — и вели расходиться по домам. Война окончена, Кай. Больше незачем проливать чью-то кровь. Кажется, эти слова убедили Кая, и он отпустил ребёнка. Ашур бросился к отцу. — Мейлур, отведи его к матери, — приказал Корир, и данмер увёл мальчика прочь. Затем один из стражников отобрал у Клинка Бури его оружие, а Блёнвенн и ещё двое магов следили за тем, чтобы он стоял смирно. — Надеюсь, у тебя хватит благородства отпустить нас, ярл Корир? — спросил Кай. — Или ты пожелаешь выслужиться перед новыми хозяевами и повесишь всех нас вдоль дороги? — Можешь уходить. Я не буду тебя преследовать. Клинок Бури с гордо поднятой головой направился к казармам, ненадолго задержавшись возле ярла с архимагом и сплюнув перед ними на землю. Норды обменялись пронизывающими, полными ненависти взглядами. По приказу своего господина стражники выпустили Братьев Бури на улицу. Кай построил своих людей и приказал собираться. Городская стража и волшебники Коллегии внимательно следили за бывшими союзниками. Поначалу зрелище собирало вокруг себя и горожан, но затем все стали расходиться по домам, потеряв интерес. Вечером, когда Братья Бури покинули Винтерхолд, зазвонил городской набат. Вокруг порога ярлова дворца стеной щитов выстроились стражники. Корир вышел к своему народу в сопровождении Блёнвенн и Мейлура. — Жители Винтерхолда! — объявил ярл. — Вчера мне стало известно, что восстание Буревестника захлебнулось! Войска Ульфрика были разбиты под Вайтраном, а он сам схвачен! Мне тяжело это признавать, но имперцы победили в этой войне, и рано или поздно должны придти в наш город. Я не хочу, чтобы на моей земле бессмысленно проливалась чья-то кровь, и собираюсь пригласить Туллия в Винтерхолд, пусть он приходит с миром, как гость и союзник, а не как завоеватель и убийца! Народ с недоумением смотрел на него. Казалось, что в толпе рождался страх. — Вы боитесь, что Кай затаил на нас обиду, что он соберёт войско и нападёт на нас, — проговорила Блёнвенн. — Вы правы, этот человек может так поступить. Но я, как Довакин, даю вам своё слово, что Кай не тронет никого из вас! Возможно, вы также боитесь, что имперцы сочтут вас предателями, что многие из вас лишатся своих родичей — но и этого не произойдёт! Туллию нужна Коллегия — и он её получит только в обмен на вашу безопасность! Речь Драконорождённой смогла воодушевить горожан, и народ начал расходиться. А ярл в компании архимага и своего управителя вернулись во дворец. — Я чувствую себя продажной девкой, — грустно вздохнул Корир, взяв в руки писчее перо. — А я ведь давно тебе говорил, что не надо было с Ульфриком связываться, — напомнил Мейлур. — И не я один, кажется. — Да-да, конечно, — будто бы нехотя признал ярл. — Ты был прав. Но прошлого не изменить. Ладно, давайте уже придумывать, что писать Туллию будем. — Так и пиши: «Командующему войсками Легиона в королевстве Скайрим»… или как там его, «генералу Туллию», — продиктовала Блёнвенн. — Вспомнить бы ещё его имя… Никто из присутствующих личного имени генерала не знал — и было решено оставить этот вопрос напоследок. — Дальше, наверное, «в связи с последними событиями я был вынужден пересмотреть свои взгляды и признать свой союз с Ульфриком досадной ошибкой», — продолжила бретонка. — Нет, некрасиво, — возразил ярл. — Получается, что я просто хочу выторговать себе власть. Для Туллия нужно сделать вид, что я действительно сожалею о своём выборе — возможно даже, я сделал его из-за угрозы своей семье. — Тогда обязательно допиши, что ты никогда не разделял идеи Буревестника — и Мейлур живое тому подтверждение. — Ага, только Лайлу подобное от изгнания не спасло, — фыркнул данмер. — А её младшему сынку, насколько мне помнится, Империя как раз нравилась. — У Мавен и так весь Рифт в кармане был, — поправил своего управителя Корир. — И её семейка, сдаётся мне, рано или поздно и так к власти бы пробилась. Ладно, давайте продолжим…***
Готовое письмо было велено доставить одному из стражников, переодетому обычным курьером. Чтобы ему никто не задавал лишних вопросов во время проезда через Белый Берег, ему был вручен увесистый кошель с золотом. А пока что Винтерхолду оставалось только ждать. — Осталось ещё решить, где мы будем держать Ульфрика с Галмаром, — предложил Корир. — В тюрьме им не место. — Перетащим их в Мидден, — предложила Блёнвенн. — У нас там как раз парочка камер есть, где раньше непослушных магов подумать над своим поведением оставляли. — И ты превратишь их… обратно. Драконорождённая недовольно нахмурилась: пусть бы оставались в таком виде до прибытия Туллия в город! А лучше — вообще в собачьей шкуре жизнь закончили! Будет им до конца жизни урок смирения, а местной детворе — питомцы! — Ульфрик — пёс по всем признакам, кроме верности! — парировала девушка. — И Галмар от него недалеко ушёл! — Ты превратишь их обратно, — ярл одарил бретонку жёстким взглядом. — Проблему с Криками, я так понимаю, вы без труда решите? — Решим, — Блёнвенн злобно скрестила руки на груди. — Камеры подготовим чуть позже, у нас всё же давно не принято под замок кого-либо сажать. Ночью превращённых в собак вождей Братьев Бури накормили смешанной со снотворным похлёбкой, перетащили в подземелья Миддена и заперли в отдельных камерах. Блёнвенн произнесла обратное заклинание, и в двух соседних камерах вместо собак распластались Ульфрик и Галмар в их настоящих обличьях. Ещё одно заклинание — и Буревестник пришёл в себя.Сначала он в недоумении огляделся по сторонам, но затем, увидев Драконорождённую, гордо выпрямился. — Довакин, — сохраняя спокойствие и властную интонацию, проговорил Ульфрик. Он вёл себя так, словно сидел не в темнице, а на троне в своём дворце.— Ты в наряде архимага, а всё это не похоже на вашу городскую тюрьму. Рискну предположить, что я в твоей Коллегии. Не буду спрашивать, как я здесь оказался и что меня ждёт дальше. Да и использовать ту’ум, я так понимаю, у меня не выйдет. — Можешь попробовать, если хочешь обрушить всё в Море Призраков — вместе с собой, разумеется, — прошипела архимаг. Буревестник издевательски ухмыльнулся. — Один вопрос, Довакин: почему тебе или твоей подружке-Предвестнице просто не убить меня? — Много чести, — парировала архимаг. — Будь моя воля, ты бы свои дни в собачьей шкуре закончил. Но Корир попросил меня превратить тебя обратно в человека. Ты недооценивал его, Ульфрик. Недооценивал меня. Недооценил Балгруфа. Ты всю жизнь недооценивал тех, с кем когда-либо сталкивался. — Помнится, пару лет назад Корир твоих магов едва выносил, — перевёл тему Ульфрик. — Чем ты соблазнила его? Пообещала больше власти? Золота? Или, может, ты спишь с ним? Пытается разозлить, вывести из себя, желает сам позлорадствовать хоть немного… Блёнвенн вестись на эти уловки не собиралась. — Даже если так, какой тебе от этого прок? — она скрестила руки на груди. — Ты не получишь ни власти, ни женщин, ни золота. — Зато меня ждёт Совнгард, — спокойно ответил Буревестник. — И слава мученика во имя свободы Скайрима. Драконорождённая расхохоталась. — Нет, Ульфрик, мучеником ты не станешь. Тебя запомнят как труса и предателя. Все будут помнить, как ты нарушил мир и отправил своих отморозков к Вайтрану, а сам отсиживался в своём дворце. — Балгруф, как мне сказали, тоже на поле боя не объявился. — Не бойся, он сможет позаботиться о том, как красиво списать своё имя в историю. Кстати, меня вот что всегда интересовало. Ты же ведь немолод — помнится, пятьдесят тебе уже исполнилось. И ты до сих пор не то, что не женат, но даже бастардами не обзавёлся. Вот я и думаю, не просто так ли Скальд тобой восхищается? Говорят, он ещё полон сил. Или тебе Галмар больше по нраву? Буревестник одарил её полным ненависти взглядом. — Когда-нибудь твой длинный язык укоротят вместе с головой, — пригрозил он. Блёнвенн в ответ лишь отпустила едкую ухмылку, а затем гордо развернулась к выходу. Призванный огонёк поплыл за ней, оставляя свергнутого ярла Виндхельма и его хускарла в кромешной тьме. — К ним заходить только в присутствии магов, — напомнила Драконорождённая стражникам, дежурившим возле входа. — Да, Довакин, — покорно ответили стражники.