Залечь на дно на Солстхейме

Генерал Туллий прибыл в Винтерхолд спустя почти две недели после отправки письма. — Я хочу видеть его, — потребовал он после приветственных рукопожатий с ярлом и архимагом. — Конечно, генерал, — ответила Блёнвенн. — Вы желаете сделать это немедленно? — Да. Внимание Драконорождённой привлёк невероятно крепкий мужчина с огромным топором, явно не приспособленным для боя. Неужели генерал решил казнить Ульфрика с Галмаром в Винтерхолде? Впрочем, это выглядело здравым решением, не придётся искать им место на корабле. — Пройдёмте за мной, — позвала Блёнвенн. Пока Мейлур с легатом Рикке размещали легионеров, Драконорождённая отвела генерала в Мидден. Городские стражники, дежурившие возле дверей, чинно отсалютовали тану города и открыли замок. Бретонка призвала светящийся огонёк и первой вошла внутрь. От необычно яркого света пленники вначале поморщились, долго вглядывались — но когда их глаза привыкли к свету, на лицах застыли презрительные гримасы. — Надо же, сам генерал Туллий прискакал поглазеть на пленного медведя, — съязвил Ульфрик. — Отличная работа, архимаг, — похвалил бретонку генерал, словно не обращая внимания на слова пленника. — А что касается вас, Ульфрик… Ваша песенка спета: вы будете казнены, а ваши головы я отошлю в Имперский город. — Смотри, не облажайся в очередной раз! — предупредил Галмар. — Не переживайте на этот счёт. Архимаг, я увидел достаточно. Генерал вышел из тюремной комнаты, словив на себе злобные взгляды пленников. Дверь снова заперли на ключ. — Вопрос из любопытства: как вам удалось поймать этих двоих и доставить в Винтерхолд? — Они сами пришли сюда, — ответила бретонка. — Не в своём облике, конечно. Туллий одарил Драконорождённую недоумевающим взглядом. — Боюсь, генерал, если я вам расскажу всё, вы мне не поверите. — Попытайтесь рассказать так, чтобы я поверил. Блёнвенн вздохнула и рассказала, что они с Лидией совершили. — Это… это безумие! — имперец едва сохранял спокойствие. — Вы обе сумасшедшие! — Вероятно, поэтому мы и победили Алдуина, — парировала девушка. — Но вы не могли дождаться, пока Легион пойдёт на Истмарк, и вызваться добровольцем? Драконорождённая решила раскрыть свой замысел, рассказать военному, зачем она это сделала. Туллия нужно подготовить к вечерним переговорам, пообещать ему что-нибудь сейчас, предложить всё, что возможно в довесок к Ульфрику и Галмару. — Я сделала это, чтобы поскорее покончить с войной, — соврала бретонка. — И чтобы показать ярлу Кориру, что не нужно бояться Ульфрика и его отморозков. — С войной, госпожа архимаг, мы ещё нескоро покончим, — вздохнул военный. — А что касается ярла Корира… Он поддержал Ульфрика и заключил с ним военный союз. Теперь он прислал от своего имени письмо в Солитьюд, в котором заявил, что больше не поддерживает Ульфрика и хочет снова вернуться под знамёна Империи. Как, по-вашему, мне следует расценивать его поступки? — Ярл Корир с самого начала сомневался, стоит ли поддерживать Братьев Бури. Он принял это решение вынуждено, из боязни на свою семью. Затем он постоянно защищал меня от всех нападок Ульфрика — а их, поверьте, было немало. Вы знаете, что в Винтерхолде до недавнего времени служил талморский советник Анкано. Вероятно, вы знаете, что именно из-за него погибли прошлый архимаг и мастер-волшебник, и что именно из-за него Винтерхолд снова оказался под угрозой разрушения. — Да. Я в курсе насчёт всего этого. Но какое это отношение имеет к нашему с вами делу? — Я была милосердна к Анкано и пощадила его. Он в свою очередь понимал, что жив лишь благодаря мне. Разумеется, эту историю узнал и Ульфрик. Он требовал от меня прилюдно казнить Анкано, да ещё и изгнать из Коллегии всех меров, на что я, разумеется, никогда бы не пошла. Ульфрик угрожал мне неприятностями, и даже когда Анкано добился для себя перевода, он не унимался. Ярл Корир защищал меня от всех этих нападок, возможно, именно благодаря ему Ульфрик не навредил ни мне, ни Коллегии. В ответ я готова поручиться за то, что ярл Корир впредь останется верен Империи. — Позволите задать вам немного личный вопрос, архимаг? — спросил Туллий, когда Блёнвенн закончила свой рассказ. — Обещаю, он останется только между нами. Драконорождённая кивнула. — Вы испытываете к ярлу Кориру какие-либо… чувства? Вопрос прошиб Блёнвенн насквозь, кровь странно начала приливать к голове, по телу прокатилась волна странного жара. Да, пусть она и говорила всем — себе в том числе — что Корир для неё всего лишь друг, но в глубине души она всегда знала, что испытывает к своему ярлу куда большие чувства. — Он — мой друг, — спокойно ответила девушка, надеясь, что имперец не заметит её волнения. — К тому же, он многому научил меня, поддерживал меня и не давал допустить серьёзных ошибок. И я обязана отблагодарить его за это. В ответ Туллий лишь улыбнулся. — Генерал, только почему вы задали мне этот вопрос? — продолжила Драконорождённая. — Я просто хотел узнать ваши мотивы. Так всё же, почему вы считаете, что я не должен отстранять ярла Корира от власти? — Мы сработались с ним, расписали план по восстановлению города. К тому же, иного человека на месте ярла я не вижу. Тан Кралдар уже стар, прямых наследников у него нет, а его родственник Эрикур вряд ли променяет Солитьюд на Винтерхолд. Мне самой поста архимага хватает, а Коллегию бросить я не смогу. Перед самыми воротами Туллий остановился и принялся с едва скрываемым восхищением рассматривать здание Коллегии и статую Шалидора, перед которой из колодца в небо взмывал луч голубого света. — И что вы сможете дать нам взамен? — спросил он, оторвавшись от этого зрелища. — Разве Коллегия не нужна Империи? Кажется, Туллий прекрасно понял намёк. Ведь в скором времени Империи понадобятся любые маги, способные сражаться, и свободная от политических дрязг и практически всех предубеждений Коллегия Винтерхолда могла в этом помочь. — Я услышал вас, госпожа архимаг. Насколько я понимаю, вечером ярл Корир должен устроить нам ужин — или как это у нордов называется? Блёнвенн кивнула. — Тогда вы не будете против, если мы продолжим обсуждать этот вопрос вечером? Драконорождённая чувствовала, что Туллий согласится с её предложением. Ей показалось, что желай генерал смены власти в Винтерхолде, он бы по крайней мере намекнул ей на это. Блёнвенн считала, что ей самой Туллий никак не навредит, ведь она никогда не давала никому повода усомниться в своей верности Империи. Девушка взглядом проводила генерала и вернулась в свои покои, чтобы привести себя в порядок и немного отдохнуть.

***

Вечер, устроенный для генерала и его приближённых, больше напоминал чинный сиродильский званый ужин, чем нордский пир. Туллий не понимал нордских обычаев и даже ненавидел их, потому Блёнвенн посоветовала Кориру не рисковать и накрыть стол в широком зале на небольшое число лиц. Музыкантов, набранных из числа учеников Коллегии, она попросила играть только сиродильские или хотя бы бретонские мелодии. Сам Туллий, кажется, прибыл на ужин в хорошем расположении духа. — Леди Тейна. Архимаг Кровадин, — он пожал женщинам руки. — Знаете, ярл Корир, я вам немного завидую. Вас окружают такие прекрасные дамы. — Спасибо, — с улыбкой поблагодарил Корир. — Прошу к столу, генерал. Военные расположились за накрытым столом. Вместо принятого на нордских пирах короткого «сколь» ярлу пришлось произнести целую приветственную речь. — Хорошее вино, — улыбнулся Туллий. — Я полагаю, братьев Сурили? — Да, — ответила Драконорождённая. — Один наш учёный славится превосходным вкусом. И превосходным умением доставать редкие вещи. — Хотел бы я иметь такого… подчинённого, — завистливо произнёс генерал. — Но мы с вами собрались здесь явно не ради того, чтобы обсуждать хорошие сиродильские напитки. Ярл и архимаг переглянулись. Блёнвенн едва заметно улыбнулась и кивнула, надеясь таким образом поддержать и ободрить Корира. — Госпожа архимаг была очень любезна, и показала мне ваш подарок. И рассказала, как она его добыла. Должен признать, сначала я счёл её рассказ безумием. Но, учитывая, что благодаря этому я сохраню жизни своим людям, а вы — своим, я бы простил девушкам их… шалость. Также будет разумно, если Ульфрик с Галмаром будут казнены в ближайшее время в Винтерхолде. Блёнвенн намеревалась возразить: казнить их обоих будет слишком просто! Чего доброго, потребуют, чтобы Драконорождённая — либо же Предвестница — казнила их лично. Пусть бы и закончили жизнь в собачьих шкурах! — Но, генерал, не кажется ли вам… — Архимаг! — рявкнул имперец. — Ульфрик и Галмар должны понести наказание! Наказание за государственную измену, напомню — смертная казнь! — Конечно, генерал, — поддержал Мейлур. — Как данмер, я бы с удовольствием посмотрел, как эти двое ответят за страдания моего народа в Сером Квартале! Ну и за все остальные преступления, разумеется. — Вы можете всем сказать, что казнили их, — продолжила бретонка. — Но оставить их нам. Ульфрик и Галмар заслужили собачьи шкуры — так пусть в них жизнь бы и закончили. Туллий одарил девушку ледяным, пронизывающим взглядом. — Блёнвенн, генерал должен казнить Ульфрика и Галмара в Винтерхолде, — вмешался Корир. Сидевшая рядом с недовольным лицом Тейна что-то шепнула своему мужу; ярл в ответ взмахнул рукой. Нордка надела маску вежливого спокойствия и, извинившись, ненадолго вышла из-за стола. — Простите, генерал, леди Тейна устала, — тут же выкрутился Мейлур, на лице генерала презрительное выражение.  — Ярл Корир, и всё же мне интересно, — Туллий решил перевести тему. — У вас в управителях данмер. Я не слышал, чтобы вы прослыли религиозным человеком, да и Великую Войну и вы, и ваша жена определённо застали совсем детьми. Почему же вы примкнули к Ульфрику? — На тот момент это было безопаснее для Винтерхолда, — ответил Корир. — В нейтралитете мы долго бы не продержались, а вражду с Ульфриком и вовсе не потянули. Возможно, сменись в Коллегии власть до того, как началось это восстание — всё было бы иначе. Генерал, кажется, услышал всё, что ему было интересно — и остаток вечера из вежливости поддерживал беседы на отвлечённые темы. После ужина ярл со своим окружением отправился во двор Коллегии, чтобы поговорить без посторонних ушей. — Кажется, Туллий всем доволен, — заявила Блёнвенн. — Он оставит в Винтерхолде всё, как есть, разве что своему человеку велит приглядывать за нами. — А я бы сказал, что не человеку, — возразил Мейлур. — Видели же одноглазого данмера, который напротив Рикке сидел? Управитель бросил своему ярлу ехидный взгляд. — Мейлур, уймись, — отмахнулся Корир. — Да какая разница, кого из своих легатов Туллий оставит в Винтерхолде, если он прикажет нам убраться восвояси, — вздохнула Тейна. — Блёнвенн, почему ты так уверена, что Туллий оставит всё, как есть? — Ему просто не захочется тратить на нас своё время, — предположила архимаг. — Кралдар уже слишком стар, он — больше мечтатель, чем деятель, да и детей у него нет. И не ставить же ярлом меня, в конце концов! Нордка одарила Драконорождённую недовольным взглядом. — А с чего ты взяла, что Туллий и тебя не тронет? — Туллий ещё с тех переговоров понял, на чьей я стороне. Ульфрик же даже не пытался переубедить меня. Корир, ты тоже не пытался заставить пересмотреть свои отношения с ним. Он же тебе самому никогда особенно не нравился. Ярл недовольно вздохнул. — Мало ли кто мне нравится, а кто — нет, — прошипел он. — От Империи я тоже по-прежнему не в восторге, но пытаюсь сделать вид, что рад Туллию и его… людям в своём городе. И я, кстати, также не в восторге, что придётся казнить Ульфрика с Галмаром в моём городе — но спорить с Туллием будет себе дороже. Неужели ты не понимаешь, что этим хочет просто испытать нас всех? Кто тебя просил ему перечить? Блёнвенн виновато опустила глаза. — Я всё спросить хочу: Блёнвенн, почему ты так Ульфрика ненавидишь? — спросила Тейна. — Корир, ты разве не рассказал ей? — бретонка исподлобья посмотрела на норда. — Не рассказал, что Ульфрик на переговорах вёл себя, как базарная баба? Нет, базарные бабы и то себя приличнее ведут. Скорее, как маленькая капризная девочка. Истинные норды, по его мнению, должны себя вести так? А помнишь, Ульфрик вызвал нас двоих к себе во дворец — якобы просто дела обсудить? Помнишь, какие сцены он тогда устраивал? — Не преувеличивай. Ульфрик, может, и правда в тот день несколько… на взводе был, но «сценами» я бы это не назвал. Ты же сама знаешь, какой у него поганый характер. — Муж он просто женовидный, — Драконорождённая скрестила руки на груди. — Во всех смыслах притом. Корир позволил себе несколько смешков, за ним рассмеялся и Мейлур. — Туллию только это не говори, — отшутился в ответ ярл. — В остальном, я думаю, ты знаешь, что делать. Мейлур, тебя это тоже касается. Давайте завтра не испортим ничего. — Не переживай, — успокоила Блёнвенн. — Тогда идёмте отдыхать? — предложила Тейна. Первой ворота Коллегии пересекла нордка, следом за ней — данмер. Ярл ненадолго задержался, бросив грустный взгляд на ведущую в Мидден дверь. — Не знаю, правильно ли я поступаю, — вздохнул Корир. — Может, был какой-нибудь другой путь? — Ты всё правильно делаешь, — поддержала Драконорождённая. — Ради Тейны с Ашуром иначе нельзя. Следующим утром генерала Туллия так же удалось застать в благодушном настроении, и переговоры о переходе Винтерхолда на сторону Империи он начинал с приятной улыбкой на лице. — Я вчера не спросил: куда делись люди Ульфрика? — спросил генерал. — Они сбежали, — соврала Блёнвенн. — Мы собирались арестовать их, но опоздали. — Что же, следовательно, их места в ваших казармах займут их люди, — заключил он. — Командовать ими будет легат Телендас. Мейлур, услышав фамилию легата, засветился счастьем. — Разумеется, — согласился Корир. — Но я надеюсь, их содержание будет не на нашей казне? К слову, Ульфрик Буревестник присылал на содержание своих людей деньги. — Я буду отправлять деньги на оплату их содержания, — успокоил Туллий. — Я так понимаю, пока что придётся делать это морским путём. Ярл и архимаг невзначай переглянулись. — Вы сами видели, что в городе творится с пристанью, — напомнила Драконорождённая. — И мы были бы рады, если бы кто-нибудь помог нам восстановить её, чтобы имперские корабли могли не бояться заходить в Винтерхолд. Коловианец хитро оглядел оглядел норда с бретонкой. — Хорошо. Легион поможет вам с восстановлением порта — но с условием, что мы будем получать проценты от прибыли с морской торговли. Уверен, вы пожелаете наладить её. — Что скажете, если проценты будут уходить на премию солдатам и офицерам, которые служат в Винтерхолде? — предложила Драконорождённая. — Часть этого процента вы всё равно будете отсылать в Солитьюд, — возразил генерал. — Ярл Корир, город остаётся за вами. Но сами понимаете: вы поддерживали мятеж Ульфрика, следовательно, ваша преданность Империи была поставлена под сомнение. И нам нужна гарантия, что вы больше не решите… поддерживать кого-либо ещё, если вдруг почувствуете от этого выгоду. О какой именно гарантии идёт речь, Блёнвенн даже не догадывалась. Она же ведь уже обещала Туллию, что предоставит Коллегию на службу Империи и Легиону, обещала и свою помощь. — Генерал, я уже говорила: Коллегия в любой момент готова оказать Империи посильную помощь, как и я сама. И я могу поручиться за то, что ярл Корир впредь останется верен Империи. — Именно потому, что вы готовы поручиться за ярла Корира, он не понесёт никакого наказания и останется у власти, — возразил генерал. Корир с недоумением по очереди смотрел то на Драконорождённую, то на имперского генерала. Затем норд перевёл взгляд на своего управителя, тот с таким же недоумением пожал плечами. — Но, боюсь, вашего слова, госпожа архимаг, будет недостаточно. И потому я считаю, что некоторое время ваш сын, ярл Корир, должен провести в Солитьюде, под надзором ярла Элисиф. В глазах ярла отразился нескрываемый испуг. Блёнвенн же вздрогнула, словно от удара. Зачем ребёнка-то во всё это вмешивать? Да ещё и отсылать его в змеиное гнездо Синего дворца! — Генерал, он ведь ещё совсем ребёнок, — Корир натужно выдавливал из себя улыбку. — Он уже достаточно взрослый, — возразил генерал. — К тому же, разве у вас, нордов, не было принято отдавать своих детей на воспитание в семьи… друзей? — Но ярл Элисиф молода и неопытна… — Как и госпожа архимаг, которой полностью доверяете. Больше перечить генералу ярл не решился. — Хорошо, генерал, — мрачно пробурчал он. — Надеюсь, ярл Элисиф за это время сможет устроить ему хорошее образование. — Она разберётся с этим, не переживайте. Теперь насчёт Ульфрика — подготовьте место для его казни к завтрашнему утру. — Сделаем, — бойко ответил Мейлур. — Где желаете провести казнь?

***

На весь остаток переговоров Корир будто бы выпал из окружающего мира, пришёл в себя лишь когда его немного растормошила Блёнвенн: нужно было натянуть на лицо довольную улыбку, ставить на мирном договоре подпись и затем прилюдно пожать Туллию руку. Подумать только, отдать своего сына в почётный плен в змеиное логово Синего Дворца! Мальчика же сожрут там! Вечером ярл Винтерхолда отправился в Мидден — навестить своих пленников. Он давно намеревался сделать это, но что-то мешало ему, что-то всегда останавливало. Что же, пусть Ульфрик и Галмар хоть в вечер перед казнью поговорят с тем, кто предал их. Стражники отсалютовали своему господину и открыли ему дверь. — Ярл Корир, — ядовито произнёс Ульфрик, увидев посетителя. — Долго же ты шёл к нам. Ярл Винтерхолда предпочёл промолчать: всё равно достойно ответить ему было нечем. — И как тебе роль имперской подстилки? — спросил Галмар. — Как тебе имперское золото? Лучше нашего блестит? — Вас двоих казнят завтра на рассвете, — предупредил Корир. — Можете злорадствовать, сколько душе угодно. Буревестник испустил скупой смешок, его хускарл же подскочил, в гневе схватился за решётку, но магический разряд отбросил его назад. — Зря ты не переманил Блёнвенн на свою сторону, — продолжил ярл Винтерхолда. — И зря напал на Вайтран. — Всё никак ума не приложу: чем она тебя соблазнила? — спросил Ульфрик. — Она не соблазняла меня. Всё, что она сделала — просто помогла восстановить мой город. А сейчас — ещё и сохранить власть. Пленники ядовито засмеялись. — Небось, считаешь её Марой Воплощённой? Думаешь, она делала это по доброте душевной, ничего не прося взамен? Как раз на помощи городу и строился расчёт Драконорождённой, что Корир сменит своё отношение к Коллегии. Девушка свою выгоду получила: город стал считаться более безопасным для тех, кто желает посвятить себя магии, число как учёных, так и простых учеников всё возрастало — и будет возрастать, заказов зачарователям и алхимикам становилось всё больше. Но вряд ли и Блёнвенн, и сам ярл подозревали, что деловые отношения прекрасно будут сочетаться и с дружескими. — Что бы ты о ней ни думал — знай, она всё же хороший человек. Но если её разозлить… — Корир ядовито хмыкнул, — ты уже почувствовал это на своей шкуре. Но я вот что хотел у тебя спросить: Блёнвенн говорила мне, что во время Войны эльфы завербовали тебя, что чуть ли не по их отмашке ты устроил в Маркарте резню и затем не пускал туда имперцев, и теперь по их же отмашке устроил это восстание. Скажи, насколько она ошибается. Галмар глухо зарычал, однако жёсткий взгляд Буревестника заставил его успокоиться. — Ровно наполовину, — спокойно ответил Ульфрик. — Я действительно попадал в плен к эльфам. Под пытками я действительно выдал им кое-что… лишнее. И затем я действительно некоторое время поддерживал с ними связь. Но Торуга я убил из желания дать Скайриму свободу. Всё, что я делал с того момента, было подчинено лишь этой цели. Ярл Винтерхолда ответил скупой ухмылкой. — Что же, пусть Шор завтра будет благосклонен к вам обоим.