Залечь на дно на Солстхейме

Бесконечная тьма и пронизывающий холод боролись со светом. Какая-то сила пыталась вытащить Блёнвенн из лап смерти и снова вернуть к жизни. Сама бретонка словно тонула в ледяной воде, бессильно барахтаясь, пытаясь всплыть на поверхность. К свету. К жизни. Наконец-то откуда-то появились силы, а где-то вдалеке забрезжил луч света. Изо всех сил девушка плыла туда, пытаясь хоть одной рукой дотянуться до светлой стороны. Ей нельзя умирать. Её ждут. Её ждёт вся Коллегия, весь Винтерхолд, Корир, Мейлур, Толфдир, Фаральда, Лидия… Её ждёт Онмунд. Перед глазами возникали дорогие сердцу образы, которые словно придавали сил. Остался лишь последний рывок. — Приличным девушкам не следует встречаться со всякими проходимцами в одиночку. Низкий голос вывел Блёнвенн из небытия. Её тело было накрыто слоем толстых одеял, вокруг струилось магическое тепло покоев архимага. Тело чувствовало невероятную опустошенность. Не в силах даже поднять руку, Драконорожденная с трудом разлепила веки. На прикроватной тумбочке стояло множество всяких склянок с зельями и баночек с пахучими мазями — Блёнвенн даже предположить боялась, чем её пытались привести в чувство. Неподалёку от кровати стоял кувшин с тазиком, постельное бельё на кровати поменялось — долго же она пробыла без сознания! Но первым увидеть после своего пробуждения именно Анкариона девушка совсем не ожидала. — Что произошло? — слабым голосом спросила бретонка. — Ну, я увидел, как вы выходили из Коллегии с сумкой, из которой торчали явно не принадлежности для пикника, почувствовал неладное и бросился вдогонку, — альтмер отчего-то говорил вполголоса. — Поскольку вы ехали верхом, мне пришлось украсть из ярловой конюшни лошадь. Осмелюсь предположить, что о краже тут же доложили ярлу. Не знаю, что в этот момент пришло ярлу в голову, но вскоре он догнал меня, и мы с ним вместе отправились за вами. Затем мы оставили лошадей в некотором отдалении, спрятались за камнями и наблюдали за тем, как вы открыли Врата в Обливион и затем вытащили из них троих драконов, которые тут же разлетелись, и Мирака. Некоторое время вы мирно беседовали с Мираком, затем объявился недовольный Хермеус Мора, избавился от Мирака, как от надоевшей игрушки, а вас, полагаю, наказал за непослушание. Когда Хермеус вернулся в свой План, мы с ярлом забрали вас оттуда, доставили в Винтерхолд и передали в руки госпожи Маренс. Драконорождённая откинулась на подушки и зажмурилась. Рассказ Анкариона выглядел такой же неожиданностью как и то, что именно он сейчас сидит рядом с ней. Она ожидала чего угодно: что колдовской набор заметит Брелина и расскажет кому-нибудь из Мастеров, что неладное почувствуют городские стражники и доложат ярлу… Но что за ней отправится сам талморский наблюдатель, да ещё и ради этого украдёт из ярловых конюшен животное, казалось совсем уж маловероятным! — Зачем, Анкарион? Эльф добродушно усмехнулся. — Я дал клятву своему отцу. Самое время исполнить её. В ответ бретонка одарила альтмера недовольным взглядом. Его слова снова выглядели как обычная лесть. Прежде всего он — талморский юстициар, он приносил присягу Доминиону, и будет выполнять лишь приказы своих начальников. Это Драконорождённая понимала даже сейчас, будучи опустошённой духовно и физически. — Я видел, как люди и меры падали во тьму, Блёнвенн, — лицо Анкариона стало необычайно серьёзным. — Мой отец падал во тьму на моих глазах, и я не смог остановить его. Вы же слишком хороший человек, чтобы этот мир потерял вас. И я сделаю всё, чтобы вы оставались на стороне света. Живой. Необычайная серьёзность, взгляд и тон, которым альтмер сказал эти слова, напугали Блёнвенн и заставили задуматься. В конце концов, Анкарион уже единожды нарушил приказ, отпустив скаальского кузнеца живым, не тронул её саму, а во время битвы за Винтерхолд — всячески защищал, хотя имел полное право отсидеться в стенах Коллегии. Да и тогда, год назад, он был тем незнакомцем, что помог ей бежать из подземелий замка Волкихар… Где-то совсем рядом послышался топот, и кто-то со всех своих сил плюхнулся на бретонку. — Венн! — Онмунд крепко прижал к себе девушку, затем осыпал поцелуями и снова прижал к себе. — Венн, никогда так больше не делай, слышишь меня? Анкарион расхохотался во весь голос. — Онмунд не отходил от вас, пока вы были без сознания, и даже отдыхал там, на полу, в спальном мешке. Что же, оставлю вас и пойду расскажу остальным, что вы пришли в себя. Ярл, кстати, ждёт этой вести. Альтмер собрался уходить, но Блёнвенн остановила его: — Спасибо. Талморец учтиво склонил голову и оставил Драконорождённую наедине с Онмундом. — Венн, с меня хватит! — Онмунд забавно нахохлился. — Я постоянно боюсь, что с тобой что-нибудь случится, и что меня может не оказаться рядом просто потому, что ты велела мне сидеть в Коллегии! Драконорождённая не смогла сдержать умиления. Она хотела погладить юношу по щеке, но рука бессильно упала вниз. Онмунд подхватил её кисть и крепко сжал, затем с неожиданной серьёзностью произнёс: — Выходи за меня замуж. Может, я никакой не герой битв, и маг не самый могущественный, да и вообще твой хускарл… И амулет Мары к тому же не надел. Но… Предложение было настолько неожиданно, что Блёнвенн на мгновение лишилась дара речи. Замужество значило новую ответственность перед самим Онмундом, значило ещё сильнее переживать за него — за них двоих… Но жизнь ведь так коротка. Зачем пытаться взвалить все на себя и жить в одиночестве, если рядом такой надежный, умный, веселый, замечательный… — Я согласна. Юноша радостно засмеялся и сжал её в крепких объятиях. — Когда ты придёшь в себя, я съезжу в Рифтен и обо всём договорюсь. У меня есть кое-какие сбережения, все на нашу свадьбу потрачу! Только, любимая, пожалуйста, поправляйся скорее. Нам очень тебя не хватает. Всем. Голос Онмунда задрожал, он явно едва держал себя в руках. Тяжело было смотреть на него таким, перепуганным и расстроенным. Блёнвенн напрягла все свои силы, чтобы просто положить ему руку на плечо, подбадривая его. — Куда же я денусь, скажи мне, — прошептала она. Из груди норда вырвался смешок, больше похожий на всхлип. Но юноша быстро взял себя в руки и сказал: — Тогда давай с тобой лечиться! Онмунд заставил бретонку выпить до невозможности горькое зелье. От противного вкуса внутри всё перехватило, и Блёнвенн закашлялась. — Так и знала, что гадкое будет, — сморщилась девушка. Оба мага рассмеялись. Драконорождённая обязательно пойдёт на поправку, затем они сыграют свадьбу — и никакие Даэдрические принцы, древние Драконорождённые или зловредные талморцы не смогут помешать их счастью.