Все становится явным

Капли громко стучали по крыше больницы, многочисленными струйками стекая по окнам, а свинцовые тучи все сгущались, не оставляя ни одного светлого места на мрачном небе. Дождь лил и лил, не желая останавливаться. Да и кто ему указ? Хочет — льет, а нет — извините! Стихия. Она человеку неподвластна, хоть он и гордится своей силой и могуществом. Да и над обстоятельствами человек невластен. Кажется, все продумал, предвидел, просчитал, и тут на тебе: кто-то могущественный взял да и решил все по-своему. Трафальгар сидел у себя в кабинете и просматривал документы, которые надеялся все же в скором времени передать Беппо. Пусть тот сейчас уперто протестовал, но Ло должен был сделать все, чтобы уговорить Беппо занять его место. Трафальгар не мог бросить больницу на произвол судьбы. Как ни старался он себя убедить, что больница для него ничего не значит, Ло все же за эти несколько лет, успел ее полюбить. Да и не только ее. К большому удивлению, Трафальгар за это время успел полюбить этот город. Расставаться с ним ему никак не хотелось, но оставаться здесь для него было слишком опасно. Отгоняя от себя ненужные чувства, Ло пытался сконцентрироваться на важной для него работе, только как ни пытался, не мог. Глухой стук падающих вещей постоянно ему мешал, да еще и капли дождя отвлекали его. Подняв свой взгляд на Луффи, Ло попытался успокоиться и не накричать на больного. Прошло две недели после последнего визита правительства. Как и говорил Дзимбей, правительство не делало никаких попыток опять проникнуть в больницу, а это могло значить, что они не получили ордер ни на арест, ни на обыск. Сидя и смотря на парня, который за эти несколько дней его уже успел взбесить, Ло невольно пожалел, что спас его. Луффи, хоть и перенес довольно серьезную операцию, бегал по коридорам больницы как сумасшедший, ломая все, к чему прикасался. Потерев виски, Ло бросил испепеляющий взгляд на Луффи, но парень даже не моргнул, только улыбнулся всем известной улыбкой. Вздохнув, Трафальгар положил бумаги, что держал, на стол и посмотрел в окно. Дождливая погода ему никогда не нравилась. А почему, тот просто не мог объяснить, сидя и смотря, как прозрачные капли падали на буро-коричневую землю, он думал про ситуацию, что была в городе. Как Ло и предполагал, город разделился на две части, одна из которых хотела вернуться под крыло правительства, вторая же изо всех противостояла этому. Кто победит, было ясно как никогда, но все же ему не хотелось в это верить. Хотя, чего следует ожидать от людей, которые думают только про себя. — Мугивара-я, — раздраженно проговорил Трафальгар, отводя взгляд от окна. — Сколько мне говорить тебя, чтобы ноги твоей не было в моем кабинете. За последние несколько дней, после того, как Луффи отключили капельницу, он только и делал, что постоянно бегал по больнице в поисках еды или сидел в кабинете Трафальгара, до жути раздражая владельца больницы. Сколько тот ему ни говорил не подходить к его рабочему месту, Луффи его не слушал. Для него это было каким-то ритуалом: после еды прийти в его кабинет и сидеть, пока у Трафальгара не сдадут нервы, и он не пойдет делать обход. Осмотр больных помогала Ло забыть про проблемы и погрузиться в работу. Только забыться получалось на несколько часов, после чего неприятные мысли о том, что будет теперь, возвращались. В квартиру же, что он купил два года назад, Ло все реже возвращался, убеждая себя в том, что сейчас нет времени ехать на другой конец города, где располагался его дом, и намного легче переночевать на диване. Хотя причина, из-за которой он не хотел возвращаться, была другая. В последнее время Трафальгар ловил себя на мысли, что не хочет возвращаться в холодную и пустую квартиру. Как бы Ло ни пытался себя убедить, что ему никто не нужен, но все же глубоко в душе он понимал, что хотел бы иметь того, кто волновался бы о нем. — Траффи, мне же скучно, — проговорил Луффи, поднимая с земли книгу, что недавно опустил. — Если скучно, мог бы и чем-то другим заняться, а не раздражать меня, — все так же с раздражением проговорил Ло. — И прекрати уже называть меня «Траффи». Что, должно быть, раздражало Трафальгара больше всего, так это глупое прозвище, которым Луффи наградил его: «Траффи». Его настолько бесила эта кличка, что Ло не раз задумывался, какой черт его дернул спасти этого парня. Ладно, если бы он один только его так звал, то он бы еще это принял. Но из-за этого дурака его и другие начали так называть, отчего тот просто приходил в ярость. Он не понимал, за какие грехи ему это наказание. — Траффи, — проговорил Луффи, пропуская слова Ло мимо ушей. — Что? — устало проворил тот, опять смотря на бумаги. Когда выжившие люди Белоуса вместе с Шанксом пришли за телами своих друзей и за ранеными, то Шанкс передал Ло соломенную шляпу и попросил, только чтобы о владельце позаботились. После этих слов о заботе он ушел, так ничего не соизволив ему объяснить. Единственное, что знал Ло, так это то, что Луффи был сыном Драгона, и это его удивляло еще больше. Того, что Луффи окажется сыном человека, который хочет свергнуть правительство, он никак не ожидал. Но что его больше всего огорчало, так это то, что надежда о том, что Луффи исчезнет из его жизни, как только за людьми Белоуса придут, рассыпалась как карточный домик. Луффи не имел никаких отношений с кланом Белоуса, из-за чего они не захотели забрать его, сказав, что это неправильно. А когда же Трафальгар попытался узнать у них, как этот парень смог попасть в самое сердце битвы да еще и получить довольно серьезную рану, они ничего не ответили, только пожали плечами. Только Трафальгару казалось, что они все же что-то не договаривали. — Кто же ты такой? — услышал Ло и удивленно посмотрел на Луффи. Сейчас, смотря на паренька в соломенной шляпе, Трафальгар не видел того глупого и немного бестолкового мальчишку, на лице которого всегда была улыбка. Сейчас Ло видел серьезного парня, что смотрел на него с явным интересом, а в черных глазах отражалось не что иное, как холодность и спокойствие. Когда-то один человек сказал Ло, что глаза — это зеркала души. Но что было в глазах Луффи, Ло не понимал, но знал, что это не просто парень, который оказался не в том месте и не в то время. Чем угодно Трафальгар мог поклясться, что Луффи был совсем другим, чем мог показаться с первого взгляда. Проведя с ним две недели, Ло замечал, что взгляд Луффи менялся с довольно наивного на взгляд человека, который много повидал. Все так же не сводя с него глаз, Ло проговорил: — Врач. Простой врач. — Врач? — переспросил Луффи, и Ло отчетливо услышал недоверие в голосе. — Что же, Вы хороший врач, мистер Трафальгар, — проговорил Луффи, а на лице у него, опять появилась такая знакомая Ло улыбка, только теперь в ней было что-то другое, незнакомое. Все так же смотря на парня, Ло, сам того не замечая, встал с кресла и подошел к Луффи, который непонимающе глядел на него. Когда Трафальгар поймал запястья Луффи, то почувствовал легкий удар тока, это удивило его, но он быстро пришел в себя и проговорил: — А кто же ты тогда, Мугивара-я? Жертва обстоятельств и просто сын революционера? — каждое слово Ло проговаривал холодно и отчетливо. Любой на месте Луффи давно уже отдернул руку и начал возмущаться, но не он. Луффи все так же выдерживал его голодный взгляд с улыбкой на губах. — Не ответишь? — опять проговорил Ло, чувствуя, как раздражение из-за того, что ему ничего неизвестно, начало нарастать. — Как только ты пришел в себя, ты спросил про Ейса, помнишь? — задал следующий вопрос Ло, но парень в соломенной шляпе все так же молчал. — Ейс был одним из самых сильнейших людей Белоуса, и он — тот, кого должны были казнить на главной площади этого города. Его казнь должна была значить, что правительство победило, и такие, как он, не имеют права существовать. — И ты тоже так считаешь, Траффи? — наконец проговорил Луффи, удивив Трафальгара: он не думал, что парень заговорит. — Тоже считаешь, что такие, как он, не имеют права на существование? — А если скажу да, что тогда? — бросил Ло, все так же не отводя взгляда от парня. — Солжешь. И не только мне, но и себе, — ответил Луффи, и, как и несколько минут назад, посмотрел на Ло уже без тени на улыбку. — Или я не прав? — На мои вопросы ты не отвечаешь, а я на твои должен? — спросил Трафальгар, сильней сжимая запястья парня. Он был раздражен тем, что ничего не знал про этого парня. Был в ярости от того, что такой, как он, мог знать что-то про него. Но что больше всего Трафальгара раздражало, так это странное желание довериться ему. Еще с того дня, как он увидел его едва живым, у него проснулись неизвестные до этого чувства, и это по-настоящему его бесило. — Хочешь, отвечу, — проговорил Луффи, посмотрев в глаза Ло. — Только ответь мне, для чего тебе это знать? Кто я есть, это только мое дело, так как и то, что за тайна у тебя, Траффи. — Ты… — Трафальгар не успел договорить, так как в комнату ворвался Чоппер. Увидев немного непонятную сцену, Чоппер даже забыл, для чего пришел. Несколько секунд он тупо смотрел на Луффи и Ло, после чего неловко улыбнулся и проговорил: — Простите, но у нас больного привезли. — И что здесь такого? — раздраженно бросил Ло. Он был не в восторге, что ему так и не ответили на его вопросы. — Это больница, если ты забыл. — Д-да, но… просто… — промямлил Чоппер, бросив удивленный взгляд на Луффи, что сидел в кресле и с улыбкой смотрел на Ло. — Он из специальной группы правительства. Человек, который когда-то приходил сюда. — И? — Вы уверены, что его следует принимать, что, если его подослало правительство? — обеспокоенно проговорил Чоппер, переведя взгляд на Ло, который сел за стол и вернулся к просмотру бумаг. — Он ранен? — Да, и рана серьезная, нужна операция. — Тогда чего ты ждешь? Сейчас он не пес правительства, а человек, которому нужна помощь, — проговорил Трафальгар, все так же не глядя на Чоппера. — Пусть Беппо оперирует. — Что? Но он же… — Это мой приказ. Пусть делает, что сказано, — раздраженно проговорил Ло и бросил испепеляющий взгляд на Чоппера, отчего тот испуганно сделал шаг назад. — Раз это все, — устало проговорил Ло, вздохнув, — тогда иди и забери Мугивару назад в палаты. — Хорошо, — бросил Чоппер и в отчаянии посмотрел на Луффи. Что-что, а попасться под горячую руку Трафальгару ему сейчас никак не хотелось. Выйдя из кабинета, Чоппер посмотрел на своего друга, который шагал за ним, закинув руки за голову. Он прекрасно понимал, почему Трафальгар был настолько раздражен, Луффи мог взбесить любого, не говоря уже о Ло, который в последнее время был сам не свой. — Как ты здесь мог оказаться? — спросил Чоппер, хоть и понимал, что вопрос был глуп. — Долгая история, — невнятно проговорил Луффи, прикасаясь к запястью. — А ты-то что здесь делаешь? — Мне Робин дала задание узнать что-то про главу больницы. — А почему мне ничего неизвестно? Да и другие… что с ними, ты знаешь? — спросил Луффи, смотря на врача своего клана. — Нет, не знаю. Мне только известно, что после того, как нас разлучили, Робин с каждым из нас связалась и сказала, что для каждого из нас есть задание, — проговорил Чоппер, вздохнув. Он не мог понять, как сразу не догадался, что Луффи в этой больнице. До него доходили слухи о проблемном пациенте, но врач никак не мог представить, что это будет именно Луффи. Хотя должен был. Хоть потому, что, как и у Луффи, у проблемного пациента был очень хороший аппетит. — И когда это было? — спросил с улыбкой Луффи. — Перед тем, как стало известно про твоего брата, — невнятно промямлил Чоппер и посмотрел на Луффи. — Ты как? — Все хорошо, — бросил тот, но Чоппер еще больше начал волноваться. — Правда, все хорошо, — повторил Луффи, поймав взгляд Чоппера. — Ейс никогда бы не хотел видеть своего брата настолько жалким. Да и… — Луффи замолчал, сжав руку в кулак и пытаясь побороть комок в горле. — У меня есть вы, — проговорил Луффи, все же не позволяя себе заплакать. — Хотя знаешь, — прошептал Луффи, посмотрев на Чоппера. — Мой брат лгун. Обещал же, что не умрет, обещал, но не исполнил своего обещания. Прикусив губу, Луффи сжал руки в кулаки с такой силой, что аж костяшки побелели. Пусть даже он и пытался смириться с тем, что его брата уже нет, но пустота от потери присутствовала, заставляя его проклинать брата за то, что тот не исполнил своего обещания. Смотря на Луффи, Чоппер думал о том, что никогда не видел его таким, как в этот момент. В глазах его друга ничего не было. Только пустота. Он смотрел куда-то, но даже не видел, куда. Смотрел просто в пустоту, желая, чтобы быстрее вылечилась рана. Только возможно ли вылечить боль от потери? Говорят, что время лечит, что все проходит и забывается. Но разве это так? Разве можно вылечить хроническое заболевание дорогими лекарствами? Нет. Можно только залечить на какой-то период. Так происходит и с чувствами: мы можем только залечить рану, но не вылечить окончательно. Вылечить боль от потери никто не может. Так как мы всегда будем помнить, что потеряли что-то важное, потеряли частичку себя.