Милашка для ГДК

      После похищения я решила, что теперь после школы буду идти домой и переодеваться. И лишь потом гулять. Не хочу огребать за среднюю Намимори – это же обязанность дисциплинарного комитета, вот пусть они и разбираются.       По мере приближения лета, погода становится всё более жаркой. Самое плохое, что учиться придётся вплоть до двадцатого июня, т. е. практически весь первый месяц лета. Прошлым летом для меня жизнь в Японии была в новинку, поэтому я легче перенесла жару. Теперь же мучаюсь. В такую жару даже шоколада не хочется. И вообще кушать не хочется, только пить.       Единственная моя радость – персики. У японских персиков белая мякоть. Японские персики мягче и сочнее тех персиков, которые я ела в России (логично, ведь в России в основном привозные персики, они должны выдерживать долгую дорогу). А вот черешни в Японии нет. Есть только вишня, но стоит она так дорого, что я решила обходиться персиками. Ещё папа по выходным покупает арбузы. Кстати, в Японии продаются арбузы не только с красной мякотью, но и с жёлтой, и с оранжевой. На вкус арбузы с оранжевой и жёлтой мякотью точно такие же, как и с красной. Арбузы продают и нарезанными дольками, и в контейнерах. Но я предпочитаю есть только арбузы, купленные целиком, потому как покупать отдельные порции арбуза считаю негигиеничным.       А вот Ламбо активен даже не смотря на жару.       - Эри-тян! Смотри, дурак Реборн слушается великого Ламбо-сана!       Поворачиваюсь на крики Ламбо и вижу, как он небрежно волочит по земле неподвижного Реборна!       - Ламбо, остановись! – быстро подбегаю к детям и выхватываю неподвижного Реборна из рук Ламбо. Торопливо начинаю его ощупывать в поисках повреждений и ошарашенно замираю. Это… кукла?       - Ламбо! Вот ты где! О, Эри-тян. Привет, - из-за поворота дороги выскакивает взъерошенный Дино в строгом чёрном костюме и тут же дружелюбно улыбается. Протягивает ко мне руку, чтобы поздороваться, спотыкается и падает на ровном месте.       - Ха-ха-ха! Дино-дурак! – радостно скачет излишне активный ребёнок.       - Ламбо-кун, веди себя прилично, - одёргиваю шумного ребёнка. – Дино-сан, Вы в порядке? Может быть, Вам надо вызвать врача? – нерешительно предлагаю я, когда Дино падает в третий раз подряд, так ни разу и не приняв полностью вертикальное положение.       - Не волнуйся, Эри-тян, я в полном порядке, - пыхтит Дино и снова падает.       - Молодой господин, вот Вы где, - к нам подходит Ромарио.       - Ромарио! – Дино мигом вскакивает на ноги. – Эри-тян, Ламбо, я забираю механического Реборна во избежание недоразумений.       - Зачем вообще делать копию настоящего ребёнка? Я подумала, что Реборн-кун умирает, уже хотела скорую вызвать.       - Ламбо-сан не отдаст своего раба! – Ламбо прыгает на Дино с кулаками, но тот легко ловит расшалившегося ребёнка и поднимает сопротивляющегося Ламбо на руки.       - Ромарио, возьми робота. Эри-тян, Ламбо надо отнести домой, под присмотр моего младшего братика Тсуны. Составишь нам компанию?       Мне тут же вспомнилась угроза Хибари. Я невольно краснею.       - Нет, извините. Хибари-сан завалит меня отработками, если я буду с Вами общаться, - с сожалением замечаю я. – Так что мне пора идти. Пока.       - Пока, - легко соглашается со мной ставший подозрительно весёлым Дино. Гм, надеюсь, что он не станет дразнить Хибари. Блин, и почему я вначале говорю, а только потом думаю? Но, с другой стороны, мне же надо было как-то объяснить своё резкое нежелание общаться с Дино, иначе он мог бы начать выспрашивать при следующих встречах, почему я перестала с ним общаться. Ведь из-за Ламбо и Реборна я могу часто сталкиваться с Дино в дальнейшем.       Несколько дней спустя учитель по японскому дал нам очень глупое (на мой взгляд) задание. Нам поручили достать свои сочинения времён начальной школы, почитать, кем мы в то время мечтали стать, когда вырастем, и сравнить свои тогдашние стремления с нынешними. Ещё нас зачем-то разделили на группы по три человека. Я оказалась в одной группе с Савадой и с Сасагавой Киоко. Прекрасно, блин. Я же стараюсь не общаться с Савадой больше необходимого минимума. Вдобавок, я только сейчас сообразила, что совсем не думаю о своём будущем. Не выбрала себе профессию. Между тем, пенсии в Японии – отдельная песня. Хорошие пенсии есть только у госслужащих и у тех, кто стабильно откладывал по пять процентов от своей зарплаты в год, плюс нужен богатый работодатель, который сможет софинансировать взносы в пенсионный фонд для своих работников. Плюс, при выходе на пенсию работодатель делает своему работнику единовременную крупную выплату, которую добавляют в пенсию. Именно поэтому японцы так преданы своим компаниям – от благополучия работодателя зависит пенсия.       Итак, надо определяться с будущей профессией. В медицину не пойду, потому как боюсь вида чужих ран. Хм. Может, в учителя пойти? С детьми я вроде лажу (проверено на Ламбо). Решено. Если не удастся легально поехать на учёбу в Россию, то я стану учительницей начальной школы! И рабочий день нормированный, и уважение, и пенсия гарантирована (государство не компания, авось не разорится), и каникулы ежегодные гарантированы (большая редкость для Японии). И не надо иметь дел с трудными подростками, с детьми проще.       За ужином я озадачила родителей вопросом, не помнят ли они, кем я хотела стать в начальной школе, когда вырасту. Мама тут же достала наши с братом детские коробки и нашла моё сочинение. И прочитала его. Вслух.       Я хочу продавать мороженое. Тогда я буду кушать его каждый день! Папа не даёт мне кушать мороженное каждый день. Можно кушать мороженное только в субботу. Но этого мало. Мороженное такое вкусное! И разное! Шоколадное, клубничное, банановое, зелёное и много других цветов.       Мда. А может, я не попаданка, а просто прошлую жизнь вспомнила? Узнаю свою тягу к вкусняшкам…       В гости к Саваде я собиралась основательно. Купила очередной мячик (Ламбо с И-пин быстро их теряют, а если подарить два сразу, то они почему-то дерутся), три коробки пластилина (правда, мне пока что не удаётся заинтересовать Реборна лепкой, но вдруг?), упаковку игровых фишек с самураями для Фууты (дети его возраста играют в эти фишки заместо карт, и он тоже в них играет) и две небольших коробочки свежих, так называемых летних вагаси (они полупозрачные, сделаны на основе агар-агар вместо желатина).       К моему неудовольствию, я пришла чуть раньше. Я бы постояла, но меня заметили выходящие из дома Бьянки с И-пин и пригласили. Пришлось зайти и извиниться, что пришла немного раньше.       - Ничего страшного, Эри-тян! – у Тсуны подозрительно мятый вид. Словно он упал, а потом по нему Ламбо потоптался.       - Кстати, я принесла подарки. Вот, это фруктовые вагаси к чаю, фишки для Фууты-куна, пластилин детям – отдашь вечером, им как раз надо играть в спокойные игры перед сном, и мячик для И-пин и Ламбо.       - Да, большое спасибо, Эри-тян. Только вот Фууты-куна сейчас нет дома, а Реборн и Ламбо на втором этаже играют с Гокудерой.       - Тсуна-кун, ты с ума сошёл? Я думала, что такой грохот стоит из-за ремонта. Немедленно поднимись наверх и проверь детей! Гокудера-кун – нервная истеричка, без присмотра Ямамото-куна он вполне может ранить детей! – блин, да как дети выживают под присмотром этого альтернативно одарённого мальчишки?!       - Хиииии! Эри-тян, ты ошибаешься! Гокудера-кун много кричит, но он не будет делать детям больно! – горячо возражает Тсуна в ответ. – Но я сбегаю, посмотрю чем они заняты и попрошу их быть потише.       Я лишь вздыхаю в ответ.       Тсуна вернулся минуты четыре спустя с ещё более помятым видом.       - С Ламбо и Реборном всё хорошо. Я попросил их быть потише.       Раздаётся мелодичная трель дверного звонка. Савада тут же бежит открывать дверь. Это оказалась Киоко.       - Ой, а я ничего не купила к чаю, - расстроенно произносит Сасагава, когда Савада приносит нам чай и ставит на стол вагаси, говоря, что это я их принесла.       - И хорошо. Если бы каждый гость принёс по коробке сладостей, то мы бы обожрались, - легкомысленно отвечаю я. – Давайте начнём читать наши детские сочинения.       - Хорошо. Я прочту первой, если никто не возражает, - предлагает Киоко.       Естественно, что мы с Савадой не против.       - Я хочу стать красивой балериной, когда вырасту. Или сильной полицейской. Буду ловить преступников, - с выражением читает Киоко.       У Савады почему-то начинается тихая истерика. На всякий случай, я осторожно отодвигаюсь подальше от стола.       - Или буду ходить на шаре в цирке. У меня всё. Тсуна-кун, давай теперь я прочту сочинение Эри-тян, а потом твоё. Хорошо?       - Д-да, - Савада смотрит на Киоко, краснеет и немного заторможено кивает.       Я протягиваю Киоко своё старое сочинение.       - Я хочу продавать мороженое. Тогда я буду кушать его каждый день! Папа не даёт мне кушать мороженное каждый день. Можно кушать мороженное только в субботу. Но этого мало. Мороженное такое вкусное! И разное! Шоколадное, клубничное, банановое, зелёное и много других цветов. Конец. Эри-тян, ты очень целеустремлённая.       - Да уж. Повезло, что родители не стали покупать мне извращений наподобие мороженного с креветками, иначе бы даже не знаю, что маленькая я написала бы, - улыбаюсь в ответ.       Мы с Киоко весело смеёмся. Затем она берёт сочинение Тсуны.       - Моя кличка – Бесполезный Тсуна. Мама говорит, что пусть я бесполезный, но люди меняются. Я тоже так думаю. Когда вырасту, я хочу быть гигантским роботом. Конец. Это так мило!       Мы с Тсуной сидим, полностью ошарашенные. Не знаю, о чём думает Тсуна, а вот я хочу послать Нану-сан матом. Как можно маленькому ребёнку говорить, что он бесполезный? Причём не в сердцах, а всерьёз? Нана-сан домохозяйка, весь день сидит дома. Неужели не могла уделить время единственному ребёнку и помочь ему найти занятие по душе? Чтобы он хоть в чём-то достиг успеха и почувствовал себя уверенней?       Позади нас раздаются всхлипы.       - Это было настолько трогательно…       Разворачиваемся и видим Гокудеру, трущего глаза запястьем. Да чего здесь трогательного?!       - Почему ты здесь, Гокудера-кун?! – Савада почему-то опять впадает в панику. Ревнует итальянца к Киоко, что ли?       Тем временем Савада подходит к Гокудере поближе и что-то тихо шепчет ему. А Тсуна вообще в курсе, что невежливо секретничать прямо перед гостями? Вышли бы в другую комнату и там поговорили бы.       - Смотрите, Джудайме! – радостный Гокудера распахивает двери, ведущие на задний двор, и что-то бросает туда. Раздаются многочисленные хлопки и во дворе разлетаются разноцветные конфетти и живые белые голуби. Мы с Киоко аплодируем.       - Здорово! – улыбается Киоко.       - Молодец, даже от тебя может быть польза, - а вот я не собираюсь так легко забывать про шовинизм этого итальянца.       Гокудера тихо что-то бормочет себе под нос, разворачивается и уходит наверх. Хм… Обиделся, что ли? Может, не надо было пытаться ехидничать? Хотя нет, вряд ли он обиделся на меня. Не могла столь слабая подколка задеть его.       - Киоко, Эри, привет, - к нам спускается Реборн. Как всегда, он одет в строгий чёрный костюмчик. И это в такую жару! Я возмущённо смотрю на Саваду.       Между тем, Тсуна в очередной раз взвизгивает, присаживается на корточки перед Реборном и принимается с ним шептаться. Так, это Савада такой невоспитанный или же я не до конца понимаю местные правила приличия? Сасагава лишь мило улыбается и совсем не кажется недовольной постоянными перешёптываниями хозяина дома с другими людьми.       Пошептавшись с Савадой, Реборн разворачивается и тоже уходит на второй этаж.       - Так, ладно, - я хлопаю в ладоши, чтобы привлечь внимание Савады. - Вначале мы пишем, кем хотели быть в детстве. Теперь мы пишем, какую профессию мы хотим получить сейчас. Я собираюсь стать учительницей начальной школы, потому что мне нравится работать с детьми. А вы какие профессии выбрали?       - Я хочу выйти замуж и быть домохозяйкой, - мило улыбается Киоко. Савада теряется в своих фантазиях, у него становится очень глупое выражение лица.       - Киоко-тян, тогда тебе придётся ходить на гоконы начиная с начала учёбы в старшей школе. Плюс, если что-то случится с твоим мужем, то ты будешь обречена на нищету. Может тоже в учителя пойдёшь? Стабильный рабочий график. Да и студентке легче искать мужа среди студентов. Не будешь же ты выходить замуж за ровесника-раздолбая? Если парень плохо учится, то будет, скорей всего продавцом или грузчиком. Такой муж много не заработает, соответственно ты будешь либо жить впроголодь, либо тоже пойдёшь работать продавцом, - я даже не знала раньше, как приятно наслаждаться лёгким злорадством. На протяжении моего монолога у Тсуны так выразительно менялось лицо! Того и гляди, бедняга вот-вот упадёт в обморок. Ну ещё бы, двоечник точно не сможет поступить в институт. Так что не видать ему Сасагавы как своих ушей. Девочка только что чётко обозначила свою финансовую стоимость. И Савада её не тянет. – Да и о жилье не стоит забывать. Получить ипотеку на дом можно, только если оба супруга работают. Или ты согласна жить в квартире?       - А ты? Учительница тоже не потянет ипотеку на дом, - метко замечает Киоко в ответ.       - Ну, либо квартира, либо постараюсь удачно выйти замуж, чтобы тянуть ипотеку на дом вдвоём, - жму плечами, скромно умалчивая о своих мечтах-планах на Россию. Но если не удастся легально переехать учиться/жить в Россию в студенчестве, то тогда стопудово останусь в Японии. И вообще, меньше трепешься, больше шансов поступить по-своему. Не то вся сила в сотрясение воздуха уходит и на споры-поучения окружающих.       Неожиданно потолок над нами начинает буквально ходить ходуном. Мда, вот что значат дети, оставленные под присмотром вспыльчивого дурака!       - Что это за звуки такие? – шокировано спрашивает Киоко.       - Ааа, я пойду посмотрю! Пожалуйста, оставайтесь здесь! – Савада торопливо бежит наверх.       - Судя по звукам, дети как минимум сломали кровать путём непрерывного на ней прыганья, - со знанием дела замечаю я. – Активных детей надо как следует выгуливать, не то они весь дом разнесут.       - И как ты собираешься справляться с целым классом детей? – с сомнением смотрит на меня Киоко.       - Легко. В начальной школе есть специальные перерывы на игру. Буду следить, чтобы все набегались и напрыгались. Даже гиперактивный Ламбо становится спокойнее после активных игр на детской площадке.       И тут по лестнице буквально скатывается чем-то или кем-то обиженный Ламбо и сходу бросается ко мне на руки.       - Сестрёнка Эри, новый мальчик плохой и дерётся с Ламбо-саном! Не угощай его!       - Новый мальчик?       - Новый мальчик? - мы с Киоко одновременно переспрашиваем Ламбо и удивлённо переглядываемся.       По лестнице спускается Савада с ребёнком лет пяти на руках. Ребёнок подозрительно похож на Гокудеру. У нас тут что, открыт филиал Италии? Но почему именно в Намимори, а не в Токио или другом крупном городе? И, кстати, где сам Гокудера? Безответственно спихнул своего маленького родственника на Саваду и сбежал?       При виде своего нового соперника Ламбо стал дёргаться у меня в руках. Кажется, он снова хочет устроить драку.       - Ламбо-кун ревнует и хочет драться. Я пройдусь с ним немного, - предупреждаю Тсуну с Киоко и торопливо натягиваю свои сандалии, хватаю сумку и быстрым шагом иду на нашу любимую детскую площадку, расположенную в парке. Попутно я спускаю Ламбо с рук, но крепко держу его за руку – не то Ламбо может убежать обратно в дом.       - Ламбо-сан сильный! Ламбо-сан всех победит, - Ламбо перестаёт вырываться, вместо этого он обиженно сопит и смешно надувает щёки. Обиделся, что я не дала ему развязать драку.       - Ламбо-кун, драться не хорошо. Тем более, в доме. Вы же разнесёте весь дом, потом вам придётся спать на лужайке.       - Ламбо-сан не хочет спать на лужайке! – от возмущения ребёнок тут же забывает, что он на меня обиделся.       - Поэтому не надо драться хотя бы в доме, - терпеливо повторяю я и отпускаю руку успокоившегося ребёнка. – Кстати, Ламбо-кун, видишь, вон на том дереве сидят два ворона. Вороны любят клянчить у людей сэндвичи. Один ворон может скушать за раз три сэндвича. Сколько сэндвичей надо дать двум воронам, чтобы они накушались?       - Ламбо-сан сам съест все сэндвичи! Великий Ламбо-сан прогонит ворон! – с боевым ором Ламбо несётся прямо к дереву с воронами.       Мда, у меня не вышло провести урок математики в игровой форме. Неторопливо иду вслед за Ламбо. Что-то сегодня в парке совсем нет людей.       Между тем, Ламбо с разбегу бросается на дерево. Бедное дерево трясётся. Вороны смотрят вниз. Одна из чёрных птиц презрительно каркает.       - Ламбо-сан всех победит!       - Оу, но тут не с кем драться! – из-за кустов выходит Найто Лонгчэмп (понятно, почему в парке нет людей – при виде Лонгчэмпа все стараются уйти подальше). Рядом с ним тут же оказываются его репетитор (на сей раз он был одет в обычную повседневную одежду, а не в нашу школьную форму) и таинственная Пантера (одетая в тоже самое белое платье с пышной юбкой). Кстати, я ни разу не видела её в нашей школе. Так же, как и толстяка с гитарой.       - Уходите! Это враги Ламбо-сана! Великий Ламбо-сан победит ворон!       - Ламбо-кун, ты ведёшь себя не веж…       Пантера метает что-то в птиц и они падают, насквозь пронзённые ножами. Вокруг тушек птиц растекаются небольшие лужицы крови. Ламбо тут же замолкает.       Мы все помолчали немного.       - Вообще-то, чёрные вороны являются редким, охраняемым видом в Японии, - говорю я, отойдя от удивления. – Вы что, выросли в цирке?       Пантера лишь хмыкает и вытаскивает ножи из птиц. Обтирает их о свою нижнюю юбку и уходит с самым независимым видом. При этом верхняя белая юбка остаётся чистой и белой, без красных пятен.       - Ааав, извини, Эри-тян. Пантера не любит птичек, - извиняется Лонгчэмп и дурашливо смеётся.       - Заметно, - беру притихшего Ламбо за руку. – Ладно, мы пошли.       Идём мы, значит, к детской площадке и тут меня осеняет: Ламбо же ребёнок, я должна поговорить с ним насчёт убийства птичек!       Вздыхаю и веду Ламбо на ближайшую полянку, спрятанную за зелёными кустами. Усаживаю ребёнка на траву и сажусь сама. Благо, что земля уже давно тёплая.       - Ламбо-кун, запомни, убивать без причины нехорошо. Убивать редких животных и птиц плохо. Для еды разводят сельскохозяйственных животных: кур, индюшек, свиней, быков мясных пород. Их убивают быстро и безболезненно ради получения мяса. Та девушка, Пантера, убила редких птиц просто так. Это убийство лишено смысла, сделано без причины. Это плохой поступок. Так делать нельзя, - стараюсь добавить строгости в голос, чтобы Ламбо проникся. Ламбо шумный, вредный и драчливый, но он не злой. Не хочу, чтобы он превратился в подонка-садиста.       - За убийство диких животных или птиц на территории Намимори обязательно последует наказание, - раздаётся сзади знакомый голос.       Я резко разворачиваюсь прямо в положении сидя, чуть не падая при этом. Чтобы не упасть на спину, я быстро упираюсь руками в землю.       - Хибари-сан! Что вы здесь делаете?       - Летом спать на крыше жарко. Я спал на траве. Ты разбудила меня и позже будешь наказана за это. Сейчас расскажи подробно про убийство диких птиц, - одной рукой Хибари лениво крутит тонфа.       - Вообще-то вы сами виноваты, что заснули в общественном месте! – мне хочется стукнуть этого высокомерного засранца чем-нибудь тяжёлым. ГДК напугал меня до полусмерти, когда я в его кабинете заснула, а сам! Хотя, конечно, вряд ли кто рискнёт вредить спящему Хибари, но всё равно его наглость возмущает и пробуждает во мне протестные настроения. Мы с Хибари начинаем играть в гляделки.       - Сестричка Эри, пошли фиолетового парня спать на диван, - громким шёпотом подсказывает мне Ламбо, дёргая меня за рукав. Я выполняю фейспалм и тем самым проигрываю ГДК игру в гляделки, но сейчас меня интересует не это.       - Ламбо-кун, кто научил тебя говорить такие глупости?!       - Ламбо-сан не скажет! – вредный ребёнок начинает исполнять очередную вариацию танца знаменитого книжного племени тумбы-юмбы.       - Тихо, - недовольно рычит ГДК.       Ламбо тут же перестаёт скакать и прячется за меня. Хибари смотрит на меня сверху вниз и мне это не нравится. Но ругаться с ним при ребёнке – не лучшая идея. Поэтому я давлю своё недовольство и рассказываю ГДК про смерть чёрных ворон и про тот факт, что Пантера состоит в свите Найто Лонгчэмпа.       Хибари внимательно выслушивает меня, кивает своим мыслям и уходит. Почему-то мне кажется, что как минимум завтра Лонгчэмп в школу не придёт. Так, ну а мне надо попробовать выяснить, кто такой «умный» учит Ламбо глупости говорить, словно я могу повлиять на ГДК. Вот уж с кем бы я не стала встречаться, так это с ГДК. Он же деспот чистой воды! Да и вообще, ранний секс вреден для здоровья. Недаром в средневековье столько девчушек гибло.       Наконец наступают летние каникулы. До этого ГДК наказал меня за его побудку посредством внеочередного мытья и без того чистых окон (в средней Намимори окна моют чаще, чем дома). Клуб черлидерш согласовал две поездки за школьный счёт. Одна клубная поездка в так называемый самодельный тренировочный лагерь и одна чисто развлекательная, пляжная.       Два летних месяца были насыщенны развлекательными событиями. Я много гуляла, ездила на многочисленные аниме-тусовки то одна, то вместе с девчонками, делала косплей некоторых персонажей женского пола. И ещё я ходила на бесплатные местные курсы юных хозяек, которые в основном ведут бабушки. Я научилась делать парочку новых японских блюд и шить рукодельные мягкие игрушки. Игрушки потом продали на большом летнем фестивале в Томазу. Там муниципалитет бесплатно отводит несколько ларьков для изделий, сделанных женщинами вручную. Считается, что таким образом незамужняя девушка показывает свой потенциал будущей хозяйки, а замужняя женщина демонстрирует свои умения.       Шить мягкие игрушки мне понравилось. Я решила, что в новом учебном году попробую шить игрушки на продажу. Продавать буду через интернет.       Лето пролетело очень быстро, как и всегда в школьную пору. За десять дней до первого сентября открылся клуб черлидерш. Мы снова тренировали приветственный школьный танец.       Вообще, японцы такие упрямые. Всё равно семестр у них начинается первого сентября. Только он второй, а не первый, как в других странах. Так почему бы не сместить нумерацию семестров? Это было бы удобнее для всех учащихся в силу большего временного промежутка между первым и последним семестрами – ведь тогда даётся больше времени на поступление в школу/институт. И, конечно, более удобно с точки зрения синхронизации с образовательными учреждениями западных стран. Но нет, японцы решили сохранить традицию начинать учебный год во время или сразу после цветения сакуры.       Я быстро вошла в учебный ритм. И по будним вечерам занялась изготовлением мягких игрушек на продажу. В прошлой жизни я шила мягкие игрушки только для своей семьи. Заработать на них мне мешал недостаток воображения. У меня не получалось придумать оригинальные образы. Теперь же я решила воспользоваться плагиатом, как и большинство попаданцев. А именно, я решила делать игрушки, как художница-мастер Мария*. У неё игрушки были как милые, так и страшные, и даже малость противные (на мой вкус). Делать я решила исключительно милые игрушки, которые выглядят совсем как неведомые живые зверушки. Далеко не сразу у меня получилось сшить эксклюзивную игрушку. Лишь в начале сентября я сшила свою первую качественную лапулю. Денег на эксперименты у меня ушло немеряно: ведь надо покупать качественную ткань, пластмассовые глаза и конечности. Хотя пластмассовые глаза и конечности можно вынимать и использовать вновь, как и наполнитель игрушек. А вот с тканью так не получается. Так что в основном я потратилась на ткань.       Сделав свою первую качественную игрушку, я с трепетом зарегистрировалась на одном из сайтов рукодельниц, продающих свои изделия через интернет. Я сфотографировала свою фиолетовую зверушку со всех сторон, потом сфотографировала игрушку вместе с тридцатисантиметровой школьной линейкой и выложила наиболее удачные фотографии. Цену я поставила довольно большую, решив, что кому надо – всё равно купит.       Игрушку я продала в тот же день, вдобавок меня буквально завалили просьбами-заказами сделать ещё. Я честно написала в своём профиле, что сейчас для меня главное – это хорошо учиться в школе, поэтому игрушки я буду шить лишь в свободное время. Так что на продажу буду делать не больше одной игрушки в месяц.       Через неделю со мной связались менеджеры компании, занимающейся производством игрушек. Они захотели купить у меня права на проданную игрушку и на следующие мои игрушки такого же типа. Подумав, я подключила к переговорам своих родителей.       В результате к середине октября я оказалась обладательницей собственного банковского счёта с весьма внушительной суммой. Помня о том, что деньги быстро обесцениваются, я две трети денег перевела в золото. Оставшаяся треть моего неожиданного заработка ушла на выкуп нашего дома из ипотеки раньше графика (иначе мои родители платили бы за дом ещё лет десять). Благодаря тому, что мы погасили ипотеку, следующим летом мы всей семьёй съездим отдохнуть в Старую Европу! Правда, я предлагала съездить в Россию, но родители не согласились. Ну ладно, путешествие по Европе тоже неплохо…       Эри не знает, но столь быстро проведённым переговорам она обязана Вонголе. Вонгола не хочет привлекать внимание журналистов к Намимори, поэтому, когда вонгольцам стало известно о планах некой компании вести переговоры со школьницей из класса Савады и, заодно, сделать интервью с этой школьницей и местными жителями для раскрутки новых игрушек в СМИ, то Вонгола скупила акции этой компании. Получив сорок два процента акций и проведя своего человека в совет директоров, Вонгола через один из своих фондов внесла деньги на развитие компании и сместила точку интереса с Намимори. Поэтому раскручивать школьницу-рукодельницу Араи Эри и город Намимори в СМИ не стали, как и не стали затягивать переговоры. Быстро заплатили за авторские права и отозвали менеджеров из Намимори обратно в Токио.       Пару дней спустя я допоздна задержалась с девчонками в клубе боулинга. В боулинг я играю откровенно фигово, но было весело. Домой я пошла в приподнятом настроении.       И вдруг я вижу одинокую детскую фигурку. В Японии в благополучном районе в десять вечера дети не ходят одни. Я ускоряюсь.       - Фуута-кун! Что случилось? Ты почему на улице один бродишь? Неужели Ламбо-кун потерялся?       К моему удивлению Фуута даже не притормаживает. И ничего мне не отвечает, а ведь он такой вежливый мальчик.       - Фуута-кун? – обгоняю медленно идущего куда-то мальчика и хватаю его за руку. Он поднимает на меня пустые глаза. Он что, в состоянии шока?       - Фуута-кун, ты в порядке? Давай я отведу тебя домой, - стараюсь говорить как можно мягче и медленно тяну его в сторону дома семьи Савады.       Фуута молчит, но не сопротивляется. Двигается рядом со мной как сомнамбула.       - Фуута-кун, а тебе нравятся японские груши? Они ведь сильно отличаются от западных. И размером, и формой. Японские груши большие и круглые. Кстати, в Японии ведь не только фрукты отличаются от европейских, но и застройка. Дома такие похожие друг на друга, трудно найти свой дом. И заборы одинаковые, это просто добивает. Я в первое время после переезда в Намимори из Токио пользовалась навигатором, чтобы найти свой дом, - несу чушь, лишь бы мальчик слушал звук моего голоса и шёл со мной в сторону дома. Нельзя оставлять его в таком состоянии на улице. – Ещё я ориентируюсь по калиткам, они хотя бы разные. Вот, мы прошли красную калитку из дерева, следующая калитка будет железной…       Неожиданно мы с Фуутой-куном оказываемся в каком-то проулке. Но как это возможно, мы же шли в зоне жилой застройки в сторону дома семьи Савад? Моё сердце начинает бешено биться, словно я смотрю ужастик.       - Куфуфу, ты заставила меня напрячься, - смешок раздаётся сбоку.       Резко разворачиваюсь и вижу парня подросткового возраста. Здесь темновато, уличные фонари стоят достаточно далеко, поэтому я не вижу его лицо. В одной руке парень держит трезубец.       - А… Извините, пожалуйста, это Вы мне? – робко спрашиваю с надеждой услышать «нет» или «вы ошиблись».       - Да, тебе. Мне нужен Фуута-кун, а вот ты лишняя, - наклонив голову, парень принимается приближаться ко мне неспешным шагом.       Не знаю почему, но мне становится жутко.       Крепче сжимаю ладонь Фууты и бегу прочь от испугавшего меня незнакомца, но в результате натыкаюсь своим лицом на чужой кулак и отлетаю в сторону. В полёте я рефлекторно отпускаю руку Фууты. Мальчик стоит неподвижно и никак не реагирует на происходящее. Из теней выходит ещё один подросток с сильно растрёпанной причёской. На мгновенье мне даже кажется, что это Савада, вошедший в режим берсерка. Но тут парень шагает вперёд и свет дальнего уличного фонаря освещает незнакомое мне лицо с глубоким шрамом на переносице.       Кстати, о лицах. У меня течёт кровь из носа, но сам нос, кажется, не повреждён. И сильно ноет челюсть, куда, собственно, и пришёлся удар.       - Мукуро-сама, мне убить её? – жизнерадостно скалится блондин. И он не играет, он действительно не колеблется и не воспринимает меня как живое существо. Ну хотя бы как собаку.       - Куфуфуфу, я даже не знаю, - а вот куфуфукающий парень очень даже знает. Он просто жеманичает.       Неожиданно я с холодной ясностью понимаю, что сейчас меня могут убить. Для них отнять жизнь человека – не проблема.       - Постойте! Вы хотите получить выкуп за Фууту-куна? За меня тоже заплатят! Хххххххх йен, - быстро предлагаю я.       - Уверена? Вдруг твои родители не захотят отдавать все свои накопления? Решат завести другого ребёнка вместо тебя? – голос блондина скатывается на рычащие нотки. Он злится.       - Это не накопления моих родителей. Это мои деньги. Я придумала и сшила мягкую игрушку, которая понравилась многим людям. Компания «Мягкие игрушки Кибихару» купила мои авторские права. Поэтому ущерба бюджету родителей не будет.       - В таком случае, ты будешь нашей гостьей, - холодно улыбается синеволосый и вонзает в мою руку трезубец. Неглубоко, но всё равно, больно! Больно! Боль…       * Ссылку на игрушки, о которых вспомнила Эри, дам в комментариях. Иначе, боюсь, забанят за рекламу.