Heroes of the night

Давайте по порядку. Вам так было интересно узнать обо мне? Так расскажу немного. Всего лишь о том, что так изменило меня и моих друзей. *** Понедельник. Ооооо, шикарный день. Обожаю понедельники. Ибо именно в начале и конце рабочей недели найдутся те, кому можно вправить мозги. Ну чем не чудо? А первая у нас химия. Вроде счастье любого биохима, каким, как я являлась. Да, да, биохимом, который по ночам надирал зад шпане. И теперь я пытаюсь собрать себя в руки и написать хоть что-то. Что? Что-то. Иначе назвать эту задачку на нахождение молекулярной массы какого-то желтенького вещества я не могу. — Джееееесс, я либо усну, либо умру, третьего не дано. — Ахаха, конечно, умрешь. Ты не можешь оставить нас в этом аду. Совсем забываю рассказать о тех, кто меня окружает. Вот прямо сейчас со мной за партой сидит русоволосая девчонка с голубыми глазами, в клетчатой рубашке, джинсах и кедах. Джессика сама по себе тихая, но иногда ее прошибает. И вот тогда стоит закрыть ее в нижнем спортивном зале. В подвале грубо говоря. Поверьте, не пожалеете. И так. Спасительный звонок! О, Боги! Мои молитвы были услышаны! Хотя…сейчас физ-ра…час от часу не легче. Нет, не то, чтобы я не люблю физкультуру…но ночью мне ее хватает. Пропуская этот муторный урок, математику, русский, географию и, о ужас, английский, я просто расскажу о том, как прошел день после уроков. Я и Джесс остались на первом этаже школы, как в принципе и всегда. Никто даже особо не удивится, встретив нас часов эдак в 15 дня в стенах учебного заведения. Но на часах всего лишь 14:57 и мы уже собирались разойтись…но как всегда. Собирались. — Эй, курица! Ну конечно. Джейсон. Этот тип меня порядком достал. Вечно он возникнет из ниоткуда и начнет приставать. Сынок нашей учительницы по физ-ре. Нет, я не имею ничего против преподавателя. Да и против Джейсона тоже ничего, но иногда его поведение вымораживает. И грозит ему вывихнутой челюстью. — Да, что-то хотел, трупа кусок? — Оу, оу, прости, я ж любя. — Ага, я тоже тебя сейчас любя закатаю в стену. — Ты? Что-то не особо верится. Ох, ну все. Ты подписал себе смертный приговор, чудила. Подхожу к пареньку, уже с явным намерением вмазать по его личику и даже придумываю отмазку перед директором и его мамой за фингал. Мальчишка наигранно жмется в угол, чем еще больше бесит. Уже заношу руку для удара, но чувствую ладошку Джесс на плече. — Не надо, он этого не стоит. Пойдем. Мы…ай! Подруга не успевает договорить, так как я рефлекторно перехватываю ее запястье, выводя девушку перед собой и заламываю руку. — Прости! — мгновенно опомнившись, отпускаю. — Прости, прости! Это уже привычка. Будь осторожнее, не стоит заходить ко мне со спины. Прости. У бедного парня глаза становятся ужасно большими, большими на столько, что кажется будто они сейчас выпадут и покатятся по полу с чавкающим звуком. — Ну…эм…мы пойдем. Джесс хватает меня за куртку и выводит из школы. Парень остается пить валерьянку и лупить бедный футбольный мяч, заедая происшествие генетически модифицированным батончиком. А мы? Мы разошлись у остановки. Джессика села на автобус, а я пошла пешком, проклиная холодный ветер и мое желание «прогуляться». Просто на самом деле я усну в теплом салоне транспорта, а перспектива оказаться на городском кладбище особо не радует. Нет, не то, что вы подумали. Просто кладбище является конечной остановкой моего автобуса. И вот, с горем пополам добредаю до дома, заваливаюсь в квартиру и все еще в школьной форме, сажусь за уроки, заедая все супом. Где мои родители? В другом районе. Мы живем раздельно. Они с братом в одной части города, я в другой. Мой район специально спроектирован для жилья учеников и прочих им подобных. Живу в однокомнатной квартирке, за которую платят родители. Мама отправила меня сюда, дабы я в тишине училась. А я и не против. Там бы меня после шести вечера только во время чрезвычайной ситуации выпустили на улицу. И вот, заканчиваю домашку, намеренно не читая параграфы. Джесс расскажет их содержание на переменах. Ну или мое величество почитает их часов в 5 утра. Если будут силы и желание. Натягиваю… Что? Правильно. Джинсы и кожаный плащ с капюшоном и перчатки без пальцев. Зима все-таки. Иду по улице и мои веселые пожелания погоде можно было понять по выражению лица. Двор, тихий и черный. И снег, снег, снег! Чертов снег! Очередной двор. И ни души. Ну хоть кто-нибудь. Есть ли в этом мире живая шпана, жаждущая получить по мягкому месту? А хотя… Боже, сигнализация. Лучшая музыка! Подхожу к «шикарному» ларьку возле угла дома. Люди! Воры! Как я вам рада! Стойте. Да это ж ребята из 10 А. Совсем оборзели. Занимаю эпичную позу, прислонившись у выхода. В это время сигналка замолкает, а из магазина выходит паренек с ящиком пива. О, ночь у кого-то намечалась веселая! — А если классная узнает? — удар в челюсть, парень отлетает к двери, успевая поставить дорогой сердцу ящик на землю до удара. На звук выходит второй. Ой, мама, у него нож! Боюсь, ага, да, оч страшно. Немного подравшись в рукопашную пацан вспоминает о блестевшем из кармана ноже. Вот черт, дуэли не выйдет. Я свой в портфеле оставила. Действительно курица. Уже тянусь, чтобы перехватить запястье и оставить старшеклассника с вывернутой рукой, но немножко просчитываюсь. Нож чиркает чуть ниже ребер. А дальше я, на минуту замешкавшись, пропускаю серию ударов, отлетая в сугроб. Третий выходит уже после, подключаясь к избиению. Из режима нападения перехожу в защиту, но при каждом движении больше проваливаюсь в снег. Я уже говорила, как не люблю сугробы? Уже в полубессознательном состоянии понимаю, что кто-то дал им по шее. Парни сгребают друга в охапку и сваливают, а надо мной кто-то нависает. Кто-то знакомый. И теплый. Но различить не могу, кто именно. Меня берут на руки. Снимают с меня капюшон и далее еле слышный вздох. Эй, ну, а кого ты ожидал?! Пэрис Хилтон?! Или Анфису Чехову? Далее мне уже надоела вся эта неопределенность и я просто даю себе отдохнуть, расслабляясь и теряя сознание. Или засыпая?