WOAS vol.2

[Чаша спрятана в колоде Таро, которую Джослин нарисовала в подарок мадам Доротее, как в книгах. Бонни — дочь Доротеи] — У тебя есть кое-что, что мне нужно, — вампир вырос перед Бонни словно из-под земли, преградив девушке путь к лестнице в парадной и тем самым не позволяя ей попасть домой. — Я не припомню, чтобы записывалась в добровольные доноры, — ответила девушка сухо и попыталась обойти вампира, но дитя ночи не позволило ей этого сделать. Бледное лицо, скульптурно вылепленное лицо, жгучий взгляд и иссиня-черные волосы, экстравагантный пиджак — о, да, Рафаэля Сантьяго нельзя было спутать с кем-то другим. Сам глава вампирского гнезда в отеле Дюморт почтил юную ведьму своим присутствием — и Бонни понятия не имела, чем заслужила такую честь. Она пару раз видела Рафаэля в Адском Логове, но вампир ее не замечал, поэтому сейчас столь настойчивый интерес к ее персоне удивлял и даже настораживал. — Вампиры не любят ведьмовской крови, — медленно проговорил Рафаэль и чуть прищурился, словно собирался улыбнуться, но улыбки не последовало. — Она горчит. — Ну вот и славно, — с деланной беспечностью заключила Бонни. — Теперь я могу пройти? — Я сказал, что у тебя есть кое-что, в чем я заинтересован, — вкрадчиво напомнил вампир, не шелохнувшись. Бонни начинала терять терпение: — Так может стоит прекратить эту нелепую игру в кошки-мышки и сказать мне напрямую, чего тебе нужно от меня, вампир? — Как грубо, — с нарочитым недовольством покачал головой Рафаэль. — А мадам Доротея в курсе, что ее миловидная дочь грубит тем, с кем стоит быть полюбезнее? — Мадам Доротея научила свою миловидную дочь паре заклинаний, которые помогают ей в случае чего надрать зад почти каждому, кто слишком многое о себе мнит и претендует на любезности, ничего не обещая взамен, — ровно в тон вампиру отозвалась ведьма и, выдержав пристальный и, как ни странно, полный одобрения взгляд вампира, уперла руки в бока. — При других обстоятельствах я бы в тебя влюбился, — заявил Рафаэль наконец, нарушив молчание первым, что выглядело первой его уступкой в этой беседе. — Но… — О, боги и демоны, кровавый ад и преисподняя, если ты намерен продолжать ходить вокруг да около, то я сейчас огрею тебя заклинанием оцепенения и спокойно отправлюсь ужинать! — прервала вампира Бонни, действительно пресытившись. — Вы там все такие нудные, в Дюморте? — Колода Таро, которой владеет твоя мать, — коротко проговорил вампир, мгновенно посерьезнев. Никаких больше искорок флирта или веселья в глазах, только холодная решимость получить желаемое. — Вампир, ты совершил ошибку, заговорив со мной, — ровным тоном ответила ему Бонни. — Ты сказал, что у меня есть кое-что для тебя. Но карты принадлежат моей матери, что обозначает лишь одно — нам с тобой говорить не о чем. Прочь с дороги! — Не так быстро, — нахмурился Рафаэль. Бонни скептически вскинула бровь и продемонстрировала вампиру яркие голубые искры, заплясавшие на кончиках пальцев ее правой руки. Рафаэль Сантьяго не был глуп, он принял правильное решение. Молча скользнув в сторону, вампир угрюмо наблюдал, как дочь мадам Доротеи поднимается по лестнице, безмятежно мурлыкая себе под нос какую-то песенку.