Начало конца

Десять лет спустя. Я сижу возле камина в нашем с Бьякураном тайном убежище, которое находится на берегу моря. О нем знают только самые близкие. Даже Реборн до сих пор не может ничего выяснить о нем, хоть и хочет узнать, куда я от него прячусь, когда так нужен. Языки пламени медленно танцуют свой танец, а в бокале налито моё любимое красное сладкое вино. Оно не особого сорта, как любят все Боссы мафии и люди высшего общества; оно самое что ни на есть обычное, которое можно купить в магазине. Моя любовь к нему появилась случайно: в один из вечеров, когда мы с Бьякураном были наедине. Мы распивали этот напиток, а после была ночь любви. Я сцеловывал вино с губ парня. С тех пор именно это вино я считаю своим любимым, поскольку его вкус ассоциируется со вкусом губ Бьякурана. Но, несмотря на это, я пью его только при особых поводах. Сегодняшний день один из таких: за десять лет много чего изменилось. Все события и не перечислишь, но самые важные — сразу всплыли из уголков памяти. На моих губах сразу появляется улыбка, когда я вспоминаю свадьбу Юни и Гаммы. Они долго шли к этому, после событий с тем типом, что хотел снова замкнуть круг. С тех пор прошло несколько лет, прежде чем Гамма попросил руки девушки. На решение Гаммы повлияла дружба Юни с Футой: когда Назару в шутку сказал, что скорей всего Юни уведут у Гаммы раньше, чем он все-таки соберется признаться ей в чувствах. Никто не мог и представить, как те слова повлияют на Гамму. Поэтому не теряя времени в день совершеннолетия Юни он сделал ей предложение. Все были уверены, что девушка сразу согласиться, но она ответила: — Я скажу «Да», только после свадьбы Тсуны и Бьякурана. Тогда мы были в шоке: мы — братья и связать себя узами брака не можем, но девушка была непреклонна. Только после мы поняли зачем. В мир мафии информация о нашем родстве не успела дойти до каждого: были те, кто считал это ужасной шуткой, ну, а знающие правду не спешили переубеждать остальных. Большинство Боссов были уверены, что мы просто увлечены друг другом и не оставляли попыток сосватать своих дочерей и даже сыновей. После того, как мы поженились, приглашения посетить ту или иную семью «для разговора о возможном нашем будущем» прекратились. Гамма, узнав это, был счастливее всех остальных; не прошло и недели как они с Юни уже могли порадовать всех остальных столь важным для них событием, своей свадьбой. Недавно, на семейном ужине, моя интуиция, и те незаметные, по мнению девушки, поглаживания ее животика, дали мне возможность поздравить их с будущим наследником. Кстати о наследнике: пора уже и нам задуматься, ведь Альянс скоро меня замучает этой темой. — Вам, как Боссу Вонголы нужен наследник, чтобы оставить ему все то, чего вы достигните и сделаете. Он продолжит ваше дело, Десятый Вонгола! — и всё тому подобное, эти разговоры всплывают каждый раз. А суррогатное материнство никто не отменял. Думаю, Бьякуран тоже не будет против, но тот факт, что мы братья может создать много проблем, которые после скажутся на ребенке. Имею ввиду генетику. Не зря же говорят, что близким родственникам нельзя иметь общего ребенка; но, думаю, мы что-нибудь придумаем. Наука идет вперед и очень быстрыми шагами. Мама же сейчас отдыхает в Индии с Хранителем Девятого — Ганауче. После передачи мне места босса, Девятый ушел жить тихо и спокойно, без всей этой суеты. Мама вместе со мной перебралась в резиденцию Вонголы, где и познакомилась с ним. Как ни странно, они влюбились вдруг друга как подростки; в их отношениях было столько романтики и юношеского веселья, поэтому сложно поверить, что им давно за двадцать. С отцом у нас теперь сугубо деловые отношения. Мама так его и не простила, несмотря на множественные попытки извиниться. Бьякуран, который его толком и не знал, как отца, не стремился наладить контакт: глава CEDEF не более, не менее. Я, как и мама, никогда не смогу простить. Отец стал для меня чужим человеком, хотя я его нечасто видел. В эти редкие встречи он строил из себя «соскучившегося мужа за своей семьёй». Скучал он за нами очень редко и теперь полностью пожинает плоды своего безразличия к нам. Пусть он и говорит, что всё это для нашей безопасности, но это бред: рядом с ним мы тоже были бы в безопасности, он бы смог защитить нас. Он просто не хотел чтобы мы были рядом. Сейчас я это понимаю. Теперь нет никаких «нас» остались только «он» и «мы» (я, мама и Бьякуран). Раздался щелчок открытия замка и в комнату вошел блондин. — Я вернулся, — обнял меня со спины Бьякуран. — С возвращением домой, — поцеловал я его в щеку. Блондин с подозрением посмотрел на бутылку вина. — Не припомню, чтобы сегодня был какой-то важный день. — Сегодня, тот день, когда я увидел твою смерть и отправился домой всё исправлять. Так что я пью за конец той истории, которая свела нас вместе, — я поднял бокал и посмотрел на игру света в вине. — Да, но эта история подарила начало нашей жизни и любви, — присел рядом на диван Бьякуран. — Тогда сегодня начало нового пути, и конец той истории, — улыбнулся я и облокотился на плечо блондина. — Начало конца, — он поцеловал меня в макушку. — Да, — кивнул я, — наше начало конца. А дальше будет только лучше.