* * *
– Сегодня в шесть, – громко произнесла Джоанна прямо над ухом Гермионы. – В кафе на первом этаже. Я заказала для нашего отдела огромный столик. Гермиона с готовностью оторвалась от изучения прошения на благотворительные взносы в приют для сов, чтобы начать разговор, который готовила уже с утра. Она спокойно пронаблюдала, как ее коллега садится за свой рабочий стол напротив стола Гермионы, и положила пергамент, разглаживая его края. – Джо, – начала Грейнджер, – ты уверена, что упомянутые в твоем объявлении «конкурсы» не... скажем, не нарушат уважительные отношения в нашем отделе? – Отношения кого с кем? – деловито уточнила Джо. Но Гермиона видела по ее глазам, что подруга смеется над ней. – Каждого... с каждым, – ответила Гермиона. – Уверена. Да брось, это же всего лишь развлечение. Отдохнем, развеемся, узнаем друг друга получше. Мне исполняется двадцать пять, и я хочу, чтобы это было весело и запомнилось всем. – Двадцать пять, а не десять, – покачала головой Грейнджер. Джоанна успокаивающе улыбнулась ей и примирительно произнесла: – Это будут приличные игры. – Ага, – недоверчиво выдавила Гермиона, разыскивая новое перо в ящике стола. – Видела я твои глаза, когда рассказывала про маггловские «фанты». А это не всегда приличная игра... Ты заказала кучу любимого алкоголя для наших ребят, не так ли? Джоанна снова послала ей улыбку, которая примерно значила: «Не будь ханжой», – полностью лишив уверенности, что именинница возьмет на себя ответственность за приличие вечера. Гермиона вздохнула, но больше ничего не сказала и вернулась к работе. Это ее день, день Джоанны, и она вправе распоряжаться им так, как ей захочется. Даже если большей части отдела будет об этом празднике стыдно вспомнить.* * *
– Боюсь, такую сумму мы не осилим, – произнесла Джо, хмуро изучая пергамент, поданный Гермионой. – У нас еще Больница водяного народа на очереди. Давно обещали. Они стояли у лифта, ожидая приближающегося скрипа. Отдел благотворительности, как они себя называли, состоял из двадцати человек и занимал один этаж высокого здания, по соседству с разношерстными компаниями. Но иногда все же приходилось перемещаться вдоль данного строения на лифте. Например, ближайший камин располагался на два этажа ниже. На самом деле они были не отделом, а полноценной благотворительной организацией, но слишком малой, чтобы не зависеть от более крупных компаний, в известном смысле украшая их досье. – Я все же надеюсь на Уотрика Долана – он говорил, что обладает немалой свободной суммой, – протянула Гермиона, с сожалением забрав пергамент и положив его поверх стопки похожих у себя в руках. – Он просто пытался произвести на нас впечатление, – закатила глаза Джоанна. – На тебя, – заметила Гермиона, внимательно глядя на коллегу и шагая вслед за ней в приехавший лифт. Джо изобразила на лице брезгливость, и Грейнджер, улыбаясь, перевела взгляд на присутствующих. Двух молодых людей и женщину лет сорока она не знала, но на всякий случай кивнула им. Она знала в этом лифте только одного. – Здравствуй, Драко, – поздоровалась Гермиона как можно более добродушно. Он ответил ей холодным кивком, и Джо еле заметно покачала головой на кажущуюся ей бестактность. Гермиона же с облегчением отвернулась, в который раз наивно радуясь, что он не завел разговора, не выдал какой-нибудь язвительной реплики. – Малфой, видел объявление? – бросила Джоанна через плечо. – Ты тоже приглашен. На лице Малфоя выразилось крайнее нежелание, и Джо, заметив это, с легким упреком добавила: – Не надо отделяться от коллектива. Получишь плохую рекомендацию. Это фирменная угроза Джоанны не заставила себя ждать. Они в своей организации были далеко не начальницами, но Генри Роскоз, создатель и «король благотворительности» для их небольшого коллектива, доверял им некоторые управляющие обязанности. Кадров все равно было мало, а девушки не отказывались, стараясь во всем помогать шефу. К тому же Джо нравилось, когда все – даже те, кого она недолюбливала, – пытались при увольнении получить от нее хорошую рекомендацию. А Малфоя она недолюбливала, но он никому нравиться не желал. Поэтому Джоанна с радостью пускала в ход шантаж. Как-то раз, когда Малфоя только приняли в их благотворительный отдел, Гермиона и Джоанна столкнулись с ним в коридоре. И Гермиона, и Драко отреагировали на эту встречу удивлением и явным отсутствием радости, хотя быстро взяли себя в руки и поздоровались. Но Джо заметила, запомнила и при первом же случае поинтересовалась у Гермионы, откуда та его знает. Грейнджер попыталась ограничиться минимальным набором слов, что в конце концов сложилось в: «Учился на Слизерине, меня презирал, я его тоже. Богат, изворотлив, самооценка завышена». Она не вспоминала войны, не думала о том, изменила ли она его, потому что ей было тяжело. С каждым днем она отодвигала страшные воспоминания все дальше, и для такого пустого случая ворошить не зажившую рану не желала. Хотя и знала, что в самые безрадостные периоды ее жизни воспоминания будут без спроса возвращаться с новой силой. Но Джоанна большего не требовала, да и вообще зацепилась только за одно: – Богат? Почему тогда не значится в списках спонсоров? Более крупных организаций, например? Гермиона только вздохнула и покачала головой. – Зачем сюда устроился, как думаешь? – не унималась Джо. Грейнджер пожала плечами: – Образумился, что «активный благодетель» звучит лучше, чем «сбежавший с поля боя Пожиратель Смерти». – Но одно другому не мешает. Гермиона тогда только согласно кивнула. С тех пор у Джоанны выработалась твердая антипатия к Малфою-младшему: с ее любовью к жадным богачам дело обстояло хуже, чем с любовью аристократов к магглам.* * *
Праздник был в самом разгаре, и Гермиона не могла про себя не заметить, что уставшие двадцать сотрудников и правда выглядели довольными. Они искренне поздравляли Джоанну, угощались завсегда вкуснейшей едой давно привычного кафе и беззаботно болтали. Заглянул даже шеф, вручил имениннице подарок, но, с сожалением сославшись на очень важные планы, тут же покинул праздник. «Правильно, мистер Роскоз, – подумала Гермиона, – а то, не дай Мерлин, вас еще заставят ухать совой под столом». И рассмеялась, когда Джоанна с наигранно расстроенным выражением лица запричитала о невозможности пригрозить шефу ужасной рекомендацией. – Я на секунду, – улыбаясь, произнесла Джо и куда-то упорхнула. Гермиона огляделась. Все, кто пришел в кафе вне данного торжества, с любопытством поглядывали на веселый коллектив, и Грейнджер с беспокойством предполагала, что посетителей ждет еще что-нибудь из ряда вон выходящее. День рождения Джоанны Прикстли не пройдет незаметно. В дальнем конце зала Гермиона разглядела Малфоя, сидящего за стойкой бара, и ужасно удивилась, что он все же пришел. Должно быть, в хорошей рекомендации он нуждался не меньше остальных. К нему подсела миниатюрная блондинка, Керри, самая дружелюбная и разговорчивая в их отделе, и о чем-то воодушевленно щебетала. Малфой отвечал ей редкими кивками и постоянно поглядывал на часы. Гермионе стало жалко Керри. Девушка была совсем юной и очень уж расстраивалась, если ей говорили о ее навязчивости и надоедливости. К тому же она была далеко не глупа – рано или поздно разглядела бы большую причину для расстройства. Гермиона уже было поднялась, собирая всю свою решительность, чтобы пойти и вытащить Керри из разговора с неудачным собеседником, когда в зал, сияя улыбкой от уха до уха, вплыла Джоанна. В руках у нее был красивейший черный блестящий цилиндр. «Мерлин мой, – с ужасом подумала Гермиона, – все же фанты. Идиотские фанты». Джо проплыла мимо Гермионы, подмигнув ей, что-то прошептала официанту, и уже через минуту стулья были выставлены в полукруг, а во главе Джоанна легким движением палочки подвесила в воздухе цилиндр. – Друзья, рассаживайтесь, пожалуйста, – громко произнесла Джо, гостеприимно разводя руками. – Никто не отвертится, – со смехом добавила она. Но Гермиона прекрасно понимала, что она это серьезно, и покорно уселась на самый крайний стул. Все остальные тоже поторопились, по пути обмениваясь оригинальными предположениями о том, что задумала Джо. Джоанна удовлетворенно вздохнула, оглядывая повеселевших коллег, но в последний момент заметила пустующий стул. Ее взгляд тут же заметался по всем присутствующим и остановился на Малфое, с невозмутимым выражением лица сидящем на прежнем месте у стойки бара. – Мистер Малфой? Отдельное приглашение? – поинтересовалась она, приподнимая красиво очерченные брови. – Вряд ли я составлю вам веселую компанию, – бросил он, ненадолго задерживая на Джо свое внимание. – Ну уж нет, – спокойно ответила она и приподняла палочку. – Будь добр подойти сюда своими ножками, если не хочешь получить опыт полёта над головами волшебников. – Угрожаешь? – усмехнулся Малфой, но все же незаметно нащупал в кармане мантии собственное оружие. Пара посетителей кафе хихикнули, наблюдая за действом. Они явно сомневались в способностях именинницы. Джо только нарисовала палочкой в воздухе что-то вроде знака бесконечности, как бы говоря, что за ней не станется. Малфой с отчаянием вздохнул, лениво поставил бокал на стойку бара и медленно поднялся. – Вот и прекрасно, – обрадовалась Джоанна, пряча палочку, когда он сел на свободный стул. – Можем начинать. Прошу всех, выступающих против магглов, забыть на время о стереотипах, потому что они придумали невероятно замечательную игру. Джоанна рассказывала правила, а гости становились все более заинтересованными и рвались в веселье с головой. Гермиона посчитала своим долгом добавить: – Существует такое понятие, как «соскок». Ему нужно определить цену, и любой, кто ни под каким предлогом не захочет выполнять желание ведущего, может лишь заплатить эту... – Это нам не понадобится, – перебила ее Джо, махнув рукой. – Мы все смелые. – Я буду ведущим, – воскликнул кто-то из гостей. Все обернулись на голос Августа, с воодушевлением вскочившего со стула. – Со мной не соскучитесь. Джо согласно поманила его рукой. Беспокойство стало накатывать на Гермиону с новой силой. Август – двоюродный брат Джо – известный весельчак и балагур, к тому же он был еще более весел от хорошей выпивки. В общем, Гермиона предсказывала, что игра не пройдет без того, что потом попадет на темные страницы истории их отдела. – Отправьте в цилиндр свои фанты, пожалуйста, – обратилась Джо к гостям, разыскивая что-то в недрах карманов мантии. – Сначала я завяжу тебе глаза, Август. Ты тоже давай фант, дорогой. Август кивнул и начал расстегивать часы, а гости принялись снимать заколки, кольца, запонки, вытаскивать из карманов завалявшиеся конфеты и разные амулеты. Гермиона расстегнула тонкий черный браслет и взмахом палочки отправила его в цилиндр, мысленно попросив напоследок не попадать в руку Джоанны. Когда все сдали опознавательные вещички, Джо эффектным движением взмахнула синим платком, аккуратно перевязала им глаза брата и повернула его лицом к жертвам. – И не сметь делать вид, что ваш фант вовсе не ваш, – со всей суровостью произнесла Джоанна, оглядывая гостей, чем вызвала легкий взрыв смеха. – Готовь свою фантазию, Август. Широкоплечий шатен в предвкушении потер ладони, а рука Джо наполовину утонула в глубине цилиндра. Гермиона незаметно скрестила пальцы под сиденьем стула и закрыла глаза. Когда она приподняла веки, Джо, счастливо улыбаясь, держала высоко над головой какую-то фигурную монетку, красиво поблескивающую золотистым цветом. – Что должен сделать этот фант? – пропела Джо. Она искоса поглядывала на нервно хрустящего костяшками пальцев Дерека, самого нового сотрудника их отдела. – Х-м-м... – протянул Август. – Начнем с простого. Двадцать комплиментов соседу справа! Он слегка отодвинул повязку с глаз вверх, разыскивая обладателя фанта. Дерек тем временем с готовностью повернулся к Керри, сидящей по его правую руку, и вдохнул. Сначала комплименты сыпались из его уст плавно и быстро, но ближе к злополучному числу двадцать, поток начал иссякать, заставляя Дерека напрягаться и хмуриться в раздумьях, гостей – весело посмеиваться над ним, а Керри – смущенно хихикать. Наконец, когда похвала в честь девушки, начавшаяся с «ты замечательно выглядишь», закончилась «интересной походкой» и «стильной резинкой для волос», Джо, смеясь и хлопая в ладоши, натянула повязку обратно на глаза Августа: – Следующий! Гермиона незаметно для себя расслабилась и ждала момента истины уже не с такой опаской. Следующие фанты пели детские песенки, признавались в любви своему отражению в зеркале, падали перед первым, кто зайдет в кафе, на колени, умоляя его сказать, что мир прекрасен и Мерлин существует (Джек был так убедителен в этой роли, что зашедшая в злополучный момент женщина чуть было не вызвала целителей Святого Мунго), и делали еще какую-то ерунду. Новый оборот игра приняла на седьмом фанте. – Что прикажешь этому фанту, Август? – Начинаем по-серьезному! – крикнул тот. – Хочу стриптиза. Мелания, единственная, кроме Малфоя, выпускница Слизерина в их отделе, с отчаянием смотрела на лимонную конфету в руке Джо. – Мы в общественном месте! Какой стриптиз, вы чего? – встрепенулась Грейнджер. – Да брось, Гермиона, не тебе же танцевать, – рассмеялся Август. Джо тем временем, не теряя ни секунды, подозвала одного из официантов и что-то проговорила ему на ухо. Тот в ответ ухмыльнулся и пожал плечами. – Управляющего сегодня нет, а мы вам запрещать не будем. Время-то вроде уже не детское. И, пожелав удачи, ушел к другому столику. – С ума сошли! – воскликнула Гермиона, уже, тем не менее, полностью потерявшая надежду пробудить у дорогих коллег благоразумие. Джоанна подбежала к девушке, взяла ее за обе руки и подняла со стула. – Покажи нам класс, Мел. Мелания, до этих пор пребывавшая в шоке от неожиданности, вдруг распрямила плечи, вздернула подбородок и, искоса глянув на Джо, бросила: – Музыку мне. Раздались аплодисменты и улюлюканье гостей, а Джо запрыгала от радости. Спустя несколько секунд, Мелания, прислушиваясь к первым нотам мелодии, начала слегка покачиваться и стягивать заколку с волос. А через несколько минут, когда юбка, прикрывавшая ранее часть длинных ножек, лежала на полу, она расстегнула последнюю пуговицу на белоснежной рубашке, повернулась спиной и принялась стягивать каждый рукав по отдельности. Закончилось все тем, что, одевшись под аплодисменты, Мелания игриво поинтересовалась у Августа: – Достаточно? И тот, торопливо захлопнув рот, кивнул. Понравилось это не только гостям праздника, но и официантам, и посетителям. День рождения Джоанны из небольшого торжества плавно трансформировался в незапланированную развлекательную программу кафе. – Что должен сделать этот фант? – в очередной раз спросила Джо. Гермиона с улыбкой наблюдала за тем, как один парень из их отдела умолял Мел согласиться на пару прогулок, а та шутливо отмахивалась. Она не видела, чей фант достали из цилиндра, задумавшись, какая популярность теперь будет у и без того успешной Мелании и рассматривая пеструю на должности толпу посетителей. Она лишь услышала краем уха, как Август протянул с явным удовольствием: – А достань-ка еще один. Когда Джо, пожав плечами, снова засунула руку в шляпу, чтобы выудить второй фант, Гермиона повернула голову, очнувшись от мыслей, и с ужасом, из-за которого кровь отлила от лица, поняла, что случилось плохое. В одной руке Джо, покачивая, держала тонкий черный браслет. Другой рукой она вытаскивала из цилиндра серебряную запонку. Гермиона забегала взглядом, пытаясь определить, кто вторая жертва, но ничто не подсказало ей разгадку. – Поцелуй, – твердо и громко сказал Август. – Только по-взрослому! Он под радостные возгласы снял повязку и вопросительно развел руками. – Чье? – Джо подняла браслет вверх за спиной Августа. – Мое, – испуганно выдала Гермиона. – А это? Наступила тишина. Через несколько секунд, как гром среди ясного неба, раздалось: – Я положил запонку. Гермиона вздрогнула. Малфой смотрел на нее все тем же ничего не выражающим взглядом и не двигался с места. Но это сказал точно он. – Ну, тогда, милости прошу, – поторопил Август. – Задание слышали. Малфой вопросительно глянул на Джо, но увидел только веселье от удавшегося праздника в ее глазах. – Я женат, – хмыкнул он, отворачиваясь и качая головой. – Ну, Гермиона тоже, в принципе, занята, – беспечно заметила Джо, но перехватила убийственный взгляд Гермионы и зашлась в кашле. – Нет, – заявила Гермиона, справившись, наконец, с замешательством. – Эй, ребята, не тормозите игру, – снова подал голос Август. Малфой нахмурился и полез во внутренний карман мантии. – Ладно, сколько там стоит этот... «соскок»? – Нет-нет, оставь галлеоны на благотворительность, — рассмеялась Мел, сидящая рядом с ним. Она подтолкнула его в спину, приговаривая: – Я тут раздевалась перед вами, а ты красивую девушку поцеловать боишься. Скажи спасибо, что тебе не выпала чья-нибудь еще запонка или, собственно, часы Августа. Малфой бросил на нее хмурый взгляд. И, к испугу Гермионы, поднялся, разминая шею. Джо незаметно подошла к Гермионе сзади, положила руки на ее плечи и потянула вверх. – Скорее. Милая, прости меня, но сегодня нет пощады. Гермионе показалось, что она сойдет с ума от страха и стыда. Дома ее ждал Рон и представить не мог, что она собиралась сделать. А Малфой стоял перед ней, на голову выше, сложа руки в карманы, буравил ее тяжелым взором и проявлять инициативу, похоже, не собирался. – Эй, ну что, век так стоять будем? – сердито протянул Август. Гермиона закрыла глаза с надеждой, что все исчезнет, стоит их открыть. Но когда она вздохнула и открыла глаза, Малфой только стоял намного ближе. В нос ударил запах дорогого парфюма. «Пара секунд, – истерично размышляла Гермиона, – и завтра об этом все забудут. И я забуду, и Малфой забу...» Но закончить мысль она не успела. Не дослушивая очередное подстрекательство Августа, Малфой довольно жестко перехватил подбородок Гермионы пальцами и наклонился, прикасаясь своими губами к ее. Кто-то из гостей напомнил, что секундное касание губ никого не устроит. И мир окончательно выбило у Гермионы из-под ног, потому что приказ Малфой мгновенно выполнил, а она даже не успела хоть как-то противостоять. Грейнджер совершенно не имела понятия, сколько прошло времени, как долго длился их поцелуй, от которого, к ее неконтролируемому ужасу, подкашивались ноги. Но когда Малфой отстранился и сфокусировал взгляд на ее лице, по резко ворвавшимся в сознание голосам и смеху поняла, что дольше, чем следовало. И еще она подумала, что не упала в обморок от нервного перенапряжения только потому, что Малфой держал ее за талию. – Малфой, знаешь, что? – рассмеялась Мелания. И неожиданно переменилась в лице, до смешного похоже изображая разозленного Малфоя: – Твоя жена узнает об этом! Шутка была понятна далеко не всем, но пародия Мел все равно послужила причиной для нового взрыва смеха. Гермиона сделала два торопливых шага назад и села на стул; Драко, с чуть большей грациозностью, последовал ее примеру. Гермиона тяжело дышала и предпринимала одну за другой попытки собрать мысли в кучу. Джо тем временем доставала из глубины блестящей шляпы очередной фант.