***
По мнению простых обывателей, ночь в поле не шибко отличается от той же ночи в городе. Но бравые стражи закона и полей с этим утверждением бы не согласились, и с удовольствием бы разъяснили, как эти простые обыватели неправы. Самым рьяным защитником правды и буквы закона можно было считать Антипа. Прослуживший в поле верой и правдой около пятидесяти лет, этот бойкий ветеран всея киваака успел отправить не одного воришку на плаху и побороть не одну шайку разбойников. — Хорошая сегодня ночь, — кряхтел Антип, по праву ветерана устроившись на небольшом пеньке подле потрескивающего костра. Рядом с ним лежал верный помощник — Жучок, и длинная, трофейная шашка, некогда отбитая у какого-то разбойника, решившего покуситься на царский фрукт. — Тихая и спокойная. Даже комаров не видно. Что там Данила, готова ли похлебка? — Готова-готова, — отвечал ему высокий парубок-помощник. — Но скажите, дядько Антип, почему мы кивааки те охраняем, а сами ни кусочка не отведали? — Ты еще, Данило, совсем зеленый, — ответил ему заместо Антипа третий охранник — Мирон. Как и Антип он был настоящим ветераном, правда, стажем в тридцать лет. — Это царский фрукт, особая порода. Говорят, кто вкусит его единожды, уже не сможет позабыть вкуса. Потому, чтобы не испытать соблазну нам не стоит даже лишний раз думать об этом. Приедет писарь, не досчитается парочки, и нас казнят за недосмотр. Сам понимаешь… — Да уж, наш писарь редкостный крысюк, — хмыкнул четвертый охранник — Прохор. — Каждую неделю приезжает с отчетностью. И вечно ему доказывай, что да как! Все смотрит на цветы, да на завязи… Эх, раньше такого гнету не было. — Да, было время… — затянул Архип, но тут же прервался. Доселе дремавший мирно Жучок резко подскочил, свирепо загудев. Словно только и дожидаясь его сигнала, подскочили и остальные псы, загудев. Взгляды их были единодушно направлены туда, где темнела киваакова ботва. Архип сообразил раньше остальных, что бы это могло значить, необычайно ловко подхватив шашку и кинувшись к полю. За ним незамедлительно погнались и псы. Затем, с небольшим опозданием последовали и остальные бравые охранники. Чутье бывалого сторожа Архипа никогда не подводило. Не подвело и сегодня. Подобно своей борзой он с шумом втянул воздух носом и побежал так уверенно, словно лично взял след. За ним кое-как поспевали остальные мужики. В отличие от Архипа у них никакого желания охранять барские кивааки не было. Тем более не было желания на ночь глядя искать воров, рискнувших полезть на царское поле. Но они все же пошли следом за Архипом, все вместе высыпав к полю боя. Воришек оказалось двое. Один высокий и тонкокостный, с пакостными, ярко-желтыми глазами и болтающимися за спиной граблями. Второй же оказался просто угловатым нескладным мальчишкой, с явными симптомами искривления позвоночника. К киваакам, правда, именно он проявлял больше интереса. — Ну, и какого черта? — недовольно заговорил желтоглазый, обращаясь явно к мальчишке, но глядя на приближающуюся толпу блюстителей закона. От его обращения даже ветеран Архип ненадолго впал в ступор. А уж зеленые юнцы и подавно стушевались. Обычно, воришки при их виде либо за оружие хватаются, либо спешат удрать. Но еще ни один порядочный вор не начинал возмущаться. Складывалось ощущение, что они своим появлением жестко оскорбили его. Жучок вместе со своей сворой тоже застыли в нерешительности, тихонько поскуливая. — Что тебя не устраивает, кошак? — рыкнул ему в ответ отрок. На блюстителей закона он тоже внимания не обращал. — Зачем вообще пошел за мной, если помогать не собираешься? — Ну, должен же я проследить, чтобы глупая псина не попала в передрягу. Мне потом девка наша всю голову проест, если с тобой что-то случиться… — ответил ему желотоглазый. — Эм… Господа воры? — Архип, наконец, отмер, вынув из ножен шашку. — Я уж извиняюсь, что прервал ваш дивный разговор, но тут, знаете ли, царское поле! Так что, властью данной нам самим царем батюшкой я приказываю вам немедленно убираться прочь, если вам дороги собственные руки. — Вот видишь, псина, пока ты тут копался, уже и сторожа подоспели, — желтоглазый разочаровано покачал головой. Мальчишка мелко задрожал, сжав руки в кулаки. — Ну, ничего толком сделать не можешь, бестолковщина… — Так что, сдаваться будете? — осведомился Архип, грозно сдвинув брови к переносице. Происходящий цирк начинал его понемногу утомлять. — Неа, — кинул ему желтоглазый, махнув рукой. — Так, псина, хватай киваак и тикай отсюда. Я тебя догоню. Мальчишка послушно кивнул и, схватив лежащего рядом небольшого «кабанчика» ловко поскакал прочь. Бежал он так быстро, что в мгновение ока очутился где-то на краю поля. За ним попытался погнаться Данило с парой сторожей постарше. Но желтоглазый оказался не просто наглым вором, но еще и искусным воякой. Ловко взмахнув своими граблями, он древком угодил прямо по носу деятельному мальчишке. Остальные на свое счастье успели вовремя отскочить. Данило же, глупо улыбнувшись, растянулся на земле. Из свернутого носа потекла кровь. Архип затрепетал от гнева. Старушечья кровь в его венах забурлила, закипела, требуя отмщения. Остальные же охранники попятились подальше. Сражаться с неведомым вором, что так ловко вывел из строя их самого молодого и здорового товарища, было чревато неприятностями. Себя-то они великими воинами не мнили, но с уважением пропустили вперед старика. — И это единственный воин среди вас, да? — насмешливо поинтересовался вор, перекинув грабли из одной руки в другую. — Очень жаль… Ты уж не обессудь, старик, если я ненароком тебе чего сломаю. Мне тебя жаль, но я еще слишком молод, чтобы попадать на плаху. — Не суди по внешности, — отказал ему Тихон, сжав рукоять родной шашки крепче. Хоть неведомый воришка и выглядел тщедушным задохликом, сила в нем чувствовалась звериная. Определенно, это был сильный противник. И с ним ухо надо было держать востро. Подойдя на достаточное для атаки расстояние, Архип полетел вперед, замахнувшись клинком. Шашка просвистела мимо. Вор ожидаемо уклонился, в тот же миг контратаковав. Закричала сталь, чиркнув по необычайно крепкому древку, высекла искры, встретившись с металлическими зубьями граблей. Старик опустил руку. Все же он был староват для драк. Сердце бешено стучало в висках, глаза заливал проступивший на лбу пот. — Ты стар, просто дай мне уйти. Твое сердце не выдержит боя, — словно бы читая мысли Архипа, заговорил вор. — Я не желаю твоей смерти. — Ну, уж нет, — Архип поднялся, опершись на шашку. До крови сжал лезвие родной шашки. Он действительно был стар, но еще никогда не уставал так сильно после первого удара. — Воля твоя, — на этот раз вор решил напасть первым. Молнией метнулся к старому ветерану, вскинув руку с граблями. Стоящие поодаль мужики невольно позакрывали глаза. Даже они чувствовали ту необычную, неконтролируемую силу, с которой оружие вора должно было пригвоздить к земле бывалого ветерана. Только Прохор глаз не отвел, потому первым увидел, как стремительно ответил Архип, блокировав удар. Лезвие шашки на полном ходу остановило грабли и, дрогнув, раскрошилось на мелкие кусочки. Пара из них оцарапали щеки и шею старика Архипа. Вор поспешил убрать свое оружие. Архип упал на колени, выронив из рук рукоятку. — Прости, старик, но я не бью безоружных. Прощай, — вор окинул всех собравшихся брезгливым взглядом: — А твоих друзей следовало бы убить за то, что они даже не попробовали помочь тебе. Спрятались за спиной старика, позорище. Даже руки о вас марать не хочется. Живите уж. С этими словами наглец преспокойно дал деру, аналогично своему товарищу за считанные минуты, скрывшись с глаз озадаченных сторожей. — Ты как, Архип? — Прохор первый пошел на выручку товарищу, помогая подняться. Он побледнел, почувствовав, как дрожит его боевой товарищ. Никогда он не видел Архипа таким жалким. Старик покорно принял помощь, пытаясь подняться. Сначала это не получалось, но, поднатужившись, он все же сумел выпрямиться. — Он дьявол, настоящий монстр, — прохрипел севшим голосом ветеран. — Этот взгляд зверя, и сила, не подобающая человеку. Мне надо поблагодарить Белобога, или же Ирриила, что я остался цел, — старик с теплотой покосился на лежащую в притоптанной ботве рукоятку. — Спасибо тебе, верный друг. Спасла меня от верной смерти. Ну, отдыхай. Чувствую, мне тоже пора на покой. — А что с кивааком? Писарь гневаться будет… — пискнул кто-то из молодых парубков, бледнея. Догонять воров желание ни у кого не было, — Пусть подавятся им, — ответил спокойно Архип. — Ничего писарь вам не сделает. Он сам не помнит чего там и сколько. На наше счастье, унесли они одну штучку, а не как обычно воры мешками таскают. Так что поворчит как обычно и угомонится. Главное лишнего не болтайте. Унесли — туда ему и дорога.***
Стояло раннее утро, то самое время, когда солнце еще не взошло, а ночь окончательно не отступила, потихоньку серея. Над рекой клубился густой утренний туман, вдалеке слышался победный петушиный крик. А над обозом, что как раз разместился подле картины вселенской идиллии стоял громогласный храп сотни здоровых, наевшихся и напившихся до отвала наймитов — Это же… — Солоха на секунду опешила, оглянувшись на стоящих в сторонке оборотней. Поначалу, когда они тайком разбудили девушку и повели к реке ни свет, ни заря, она начала возмущаться. Возмущение стало еще громче, когда Май уверенно заткнул ей рот своей ладонью. На подобное хамство селянка отреагировала остро, вцепившись зубами в пальцы оборотня. На манулово счастье, они к этому времени успели дойти и Лан, извиняясь, продемонстрировал подарок, заставивший девушку мигом сменить гнев на милость. — Киваак? Лан довольно скалился, пряча по карманам исколотые руки. Рядом хмурился манул, потирая укушенную ладонь. Впрочем, ругаться он не спешил, а потому Солоха не стала зацикливаться на его проблеме. — Надеюсь, хозяйка довольна? — спросил вовкулака. — Еще как, — ответила девушка, бережно коснувшись пальцами толстой кожуры царского фрукта. — Пойду за плошками и ножом. Будем пробовать, пока Добрик с остальными не проснулись. — Какие еще плошки, Солоха? — рыкнул Май — А что, предлагаешь такую красоту с мешка есть? Нет, во всем должна быть культура… — наставительно погрозив пальнем в небо, ответила девушка. Манулу оставалось только руками развести. Он отлично успел понять, когда с Солохой можно было вести диалог, а когда — нет. Этот случай был явно из второй категории. Селянка была взволнованна нежданным подарком, и ее простое сельское сердце просто требовало определенного ритуала, смысл которого оборотню был непонятен. Протерев глаза и отчаянно зевнув, девушка потопала обратно к месту стоянки, направившись к повозкам, где хранилась вся кухонная утварь. Попытавшегося помочь Лана она быстро осадила, наказав послушно ждать. Сейчас наступала пора действовать хозяйке. Сердце селянки трепетало от негодования. Такой редкий и прекрасный фрукт нужно было есть всем вместе, торжественно и без утайки. Чтобы каждый успел порадоваться вместе с ней и попробовал необычное угощение. Девушке было очень прискорбно осознавать, что ни Добрик, ни Митяй, ни остальные наймиты бы не оценили широкого жеста ее души. Впрочем, она всегда могла разделить трапезу с Маем и Ланом. Эта мысль приятно грела душу, а потому девушка уверенно забралась на телегу, осторожно выудив из мешков пару плошек и острый ножик. — Эй, Солоха, ты что делаешь? — девушка вздрогнула, чуть было не свалившись с облучка. Предательски звякнули плошки, храпевший подле Митяй заворочался, что-то пробормотал и, повернувшись на бок, вновь засопел. Стоящий подле телеги Адин виновато понурил голову, встретившись взглядом с разгневанной селянкой. Впрочем, девушка быстро сменила гнев на милость, захватив еще одну плошку. — А то не видно, — буркнула она. — Ну, пошли, — селянка ловко подхватила своего северного товарища под руку, потащив к тайному месту пиршества. Адин удивленно покосился на подругу, но вырываться не стал, позволив селянке без происшествий дотащить его до камышей. — А этого зачем привела? — буркнул вконец озадаченный манул. Конечно, оборотень подозревал, что его спутнице потребуется для такого ответственного дела компания, но он надеялся, что она ограничиться им и псиной. Кормить Адина в его планы не входило. — А где же Добрик? Митяй? Старик Румон и Прунько? — ехидно поинтересовался он При виде манула Адин вежливо улыбнулся и поклонился, зашептав что-то на своем родном языке. Май скривился, поспешив отойти подальше. За прошедшее время ему удалось убедить Адина в своем небожественном происхождении, но привычки так остро реагировать на него варвар все же не потерял. — Спят, — ответила девушка, принявшись за мешок. — Тяжелый он… Как вы его притащили? — Спроси у своей псины, — фыркнул манул лично не участвовавший в транспортировке киваака. — Оборотни гораздо сильнее людей, не забывайте, хозяйка, — вежливо ответил Лан, недовольно покосившись в сторону манула. — Вам помочь? — Да, раз тебе не сложно, помой его, пожалуйста. — Да это же киваак! — вспыхнул Адин, стоило только ему увидеть колючий желтоватый бок фрукта. — Где вы его раздобыли? — Лучше тебе не знать, — ответил манул, посмурнев. Солоха недоуменно покосилась на него, ахнув. До того самого момента она не сообразила, какими путями ее товарищи притащили ей такой дорогой подарок. Теперь же, глядя на Мая, она осознала, каких усилий оборотням стоило доставить ей радость. А она-то спросонья даже не додумалась поблагодарить их! — Божечки, что же это я… — залепетала девушка раздосадовано. — Вы так старались ради меня, а я… — Благодари своего пса, не меня, — оборвал ее манул. — Это была его идея. Я бы ни за что в жизни не пошел на поводу бестолковой крестьянки и не стал потакать ее глупым желаниям. Солоха побледнела, опустив голову. После таких резких слов пробовать фрукт ей резко расхотелось. — Тогда почему же ты пошел за мной, а? — вмешался Лан, поставив в миску вымытый киваак. Под лучами восходящего солнца он вспыхнул изнутри янтарем, просветилась каждая его жилочка. — Чтобы ты по дурости в темницу не попал, псина, — рыкнул на него манул, резко развернувшись. — Чтобы потом эта дура глупостей не наделала, чтобы мне потом меньше работ по вашему спасению было. Понял? Лан зарычал, но на рожон лезть не стал. Его трясло от гнева и осознания правоты противника. Он поступил необдуманно, чтобы доставить удовольствие хозяйке. Но он не ждал помощи и не требовал ее. Сидящий рядом с вовкулакой Адин поспешил отодвинуться. Парень еще помнил истинный образ этого монстра. Даже одомашненный, в глубине души он оставался зверем. Солоха поднялась. Справедливый гнев и раздражение манула били ее посильнее кнута, заставляя прислушаться к голосу совести. Разве она подумала о вовкулаке, когда начала размышлять о своем желании попробовать царский фрукт? Разве предполагала, что ее верный слуга поспешит делать ей приятное? Конечно же, она не думала ни о нем, ни о мануле. — Хозяйка? — Лан перевел взгляд с Мая на Солоху. Девушка помрачнела, крепко сжав руки в кулаки. Она хотела ответить, но слов отчаянно не хватало. — Что, коришь себя, да? — Май читал ее как открытую книгу, усмехаясь. — Только ради этого выражения лица я и затронул эту тему. Люди так эгоистичны, так самонадеянны. С одной стороны это ваша сила, с другой — слабость. А теперь попробуй киваак и скажи, стоило ли оно наших жертв. Манул выхватил из рук Адина нож, разрубив плод по полам. Брызнула сочная душистая мякоть, застыв молочными разводами на траве. Май же, отрезав небольшую дольку, вручил ее Солохе. Девушка сначала подумывала отказаться, но, встретившись взглядом с Маем, резко передумала, дрожащей рукой приняв плод. Нехотя откусила, а затем, скривившись, выплюнула, подбежав к воде. — Солоха! — Хозяйка! — синхронно выдохнули Лан и Адин, подбежав к девушке. Селянка что-то отчаянно жестикулировала, брызгая водой на покрасневшие щеки и язык. Рядом стоял Май, насмешливо кривясь. — Ты… знал… — прохрипела девушка, в очередной раз, сплевывая воду. Горевшего в глотке и во рту пожара она затушить была не в силах. Поддерживавшие ее с двух сторон парни недоуменно переглянулись. — Естественно, — кивнул манул. — Я же предупреждал тебя о его специфичном вкусе. — Нет, — прорычала девушка. Полыхавшие алым, ее щеки потемнели до насыщенно багрового, в глазах вспыхнули злые огоньки. — Ты специально ничего не сказал! Как же я тебя ненавижу! — выкрикнула девушка, не выдержав и разрыдавшись. — Что ты сделал с хозяйкой? — вмешался Лан, выступив вперед. По его телу прокатилась первая судорога трансформации. — Нет, стой Лан, — прохрипела Солоха, поднявшись. — Не надо. — Солоха, что такое? — заговорил варвар. — Просто попробуй, — ответила девушка побледнев. — И ты сам все поймешь. Варвар кивнул, в свою очередь, откусив кусочек. В тот же миг его лицо покраснело, а сам парень отчаянно ругаясь, кинулся к воде, сплевывая. — И это фрукт? — прошептал парень, выпучив покрасневшие глаза. — Такое чувство, что у меня во рту открылся вход в преисподнюю. — Не думал, что варвары такие слабаки, — рассмеялся откровенно потешающийся манул. — Или, может это слабость одного конкретного варвара? Адин покраснел, вскочил на ноги, но тут же согнувшись, отполз обратно, промывать рот. — Да что с этим кивааком не так? — не выдержав, прорычал наполовину перекинувшийся Лан. Реакция хозяйки и ее друга его откровенно испугала. А вдруг в этом фрукте яд? Вдруг проклятый кошак решил сделать его любимой хозяйке какую-то гадость? Положительно, ему требовалось срочно проверить этот подозрительный киваак! Подойдя, он осторожно лизнул целую дольку. Солоха и Адин подобрались ближе. — Вкусно! Ужасно вкусно! — просияв от радости, прошептал вовкулака. Май хмыкнул, покачав головой. Солоха аж села от удивления, Адин нервно сглотнул. — Тебе что, и вправду понравилось? — спросила девушка, побледнев. — Ничего вкуснее я не пробовал, хозяйка, — прошептал восторженно Лан, с явным удовольствием глотая кусочек. Солоха поспешила отвернуться. Никаких душевных сил не хватало ей, чтобы смотреть на поедание коварного киваака. Для нее же вкус плода оказался запредельным. Как и для синхронно отвернувшегося вместе с ней Адина. — Какие необычные вкусовые предпочтения, — Май и сам побледнел невольно, поспешив отойти от Лана. Вовкулака недоуменно отстранился от лакомства, взглянув настороженно на остальную компанию. — Я что-то не понимаю, хозяйка? — он виновато опустил голову. Солоха, почувствовав укол совести, поспешила подойти к нему. — Да нет, наверное… — буркнула девушка растерянно. — Если хочешь, можешь съесть его весь. Но я бы не советовала… — Спасибо, хозяйка, — радостно откликнулся вовкулака, перебив Солоху. Девушке оставалось только рукой махнуть. В любом случае, она искренне надеялась, что Лан имел не только сильные мышцы, но и стальной желудок. С этой мыслью она и решила удалиться обратно к обозу, дабы не травмировать свою психику. Все же, слишком обидным было осознание, что царский фрукт оказался настолько отвратительным на вкус. А ведь по слухам ныне здравствующий царь просто обожал этот фрукт… Девушка невольно вздрогнула. Даже подумав о кивааке, ее начинало мутить.***
— Знаешь, если бы ты предупредил меня, я бы ни в жизнь даже не пожелала его отведать, — хмыкнула девушка, недовольно. Она обернулась. Идущий следом за ней манул остановился. — Зная твой характер, это было очень маловероятным, — фыркнул кошак. — Этот урок ты должна была усвоить самостоятельно. Урок, что даже самая соблазнительная внешность не гарантирует такого же содержания. — Ну, спасибо, что прояснил мне это, — буркнула девушка, а затем, задумавшись, спросила: — Май, ты ведь тоже его пробовал? — Верно. Я не сразу сообразил, увы. Я ведь не видел его целиком. Только дольки, уже красовавшиеся на столе в кухне, — кошак кивнул. — Тогда еще я был Раамоном. Отец, побывав у царя, привез один фрукт, на пробу. Он сразу предупредил, что есть его много не надо. Что его надо по-особому готовить. Я не послушал и проглотил целую дольку, стащив с кухни, — на этом моменте Май запнулся, помрачнев. Девушка потупилась, подумав, что зря заставила его вновь вспоминать. — Знаешь, это одно из самых ярких, и самых радостных моих воспоминаний. Последних радостных воспоминаний, — Солоха удивленно распахнула глаза. Манул улыбался, не злорадно, не с издевкой. Улыбался, будто вспомнил что-то по-настоящему хорошее. — Тогда барон очень волновался за меня. Просидел около моей кровати пару дней… А через неделю моя кошачья суть пробудилась. — Вот как… — Солоха и не знала, что сказать, но чувствовала, что ее ответ в данном случае обязателен. Причем не пустой ответ, но возможно, какая-то дельная мысль. Все же, Май, даже по прошествии стольких лет не мог простить, не мог забыть обиды и страха, который пришлось пережить. — Не куксись, селянка, — Май резко шагнул к Солохе, потрепав девушку по волосам. — Только твоих соплей мне для полного счастья не хватало. — Кукситься? — Солоха отстранилась, усмехнувшись. — Прости, я не знаю такого слова. Я просто хотела тебя немного подбодрить. Но, раз ты и без меня прекрасно справляешься, мне остается только спокойно удалиться. Обратно, к прерванному сну. Надеюсь, Добрик сегодня проснется не рано, и я успею выспаться. Все же, вчера они хорошо выпили с шинкарем… — Неужели киваак тебя еще не разбудил? Может, еще один контрольный кусочек отведаешь. Думаю, псина еще не все успел съесть. Солоха судорожно сглотнула, но, быстро справившись с собой, погрозила оборотню кулаком, и, развернувшись, бодро зашагала к своей повозке.***
Солнце медленно поднималось из-за горизонта, рассеивая туман. Поднялся легкий ветерок, всколыхнувший водную гладь, запел камыш, пригибаясь стеблями к взволнованной поверхности реки. Лежащий на берегу вовкулака мирно глядел на небо, раскинув руки и ноги в стороны. Приятно холодила тело выпавшая роса, щекотали кожу мелкие жесткие травинки, а в душе впервые за очень долгое время стало по-настоящему спокойно. Зверь молчал, словно бы его и не было. Человек же наслаждался тишиной и спокойствием. Проплывали по небу курчавые белоснежные облачка, плескалась практически у самых пяток холодная речная вода, а вдали до чуткого вовкулачьего слуха доносились первые голоса просыпающегося человеческого обоза. Удивительно, но раньше его пугал этот звук, пугал запах людей, пугала новая жизнь. Теперь же он не мог помыслить себе и дня без этих, ставших такими родными звуков, запахов, самих людей. Правильно когда-то пошутил Май: — был гордым волком, стал ручным псом. Лан тогда ответил: — И это мне говорит кот, который ходит вовсе не сам по себе? После этого их долго разнимали. И хозяйка потом еще долго отчитывала… Взгляд вовкулаки невольно переместился на оставшиеся от киваака шкурки. Парень приподнялся, задумчиво насупившись. — Странно, и чего он им так не понравился? Люди, они такие странные. Но, мне они определенно начинают нравиться. Не зря я все-таки решил идти с ней! Может быть, однажды, рядом с ней я смогу стать по-настоящему… свободным. И точно смогу понять, что прожил свою жизнь не зря. Проговорив это, парень поднялся, отряхнул выданную Солохой одежку и поспешил обратно к обозу. Спокойствие спокойствием, а от обязанностей наймита его никто не освобождал.