Гром и Молния.

Коноха пестрила яркими цветами и красками, в деревню стекался народ из близлежащих окрестностей, так что на улицах яблоку негде было упасть. Шиноби и гражданские, дети и старики, мужчины и женщины стремились попасть на один из любимейших праздников — Летний Фестиваль, который длился целых три дня. Прославлять солнце, жизнь и любовь съехались лучшие артисты страны Огня, талантливые поэты и знаменитые музыканты, на центральной площади возводили балаганы для театрализованных представлений и помосты для традиционных танцев. Народ жил в предвкушении праздника, поэтому деревня гудела не хуже пчелиного улья. Вечером, накануне первого дня фестиваля, Акира наводила порядок в доме, как вдруг её внимание отвлёк настойчивый стук в дверь. Оторвавшись от мытья полов и считав чакру нежданного визитёра, куноичи изумилась, но быстро спрятала удивление за маской вежливости и пошла открывать. — Кенджи Хьюга, какая неожиданность! — она упёрла руку в бедро, скользя взглядом по молодому человеку. Парень был сама невозмутимость, серые глаза без чётко обозначенной радужки и зрачков смотрели безо всяких эмоций, хотя внешний вид Акиры оставлял желать лучшего: в руках половая тряпка, на голове косынка, которые обычно носят тётушки, подол юкаты завязан над коленями. — Здравствуй, Акира, — Кенджи легонько поклонился. Помнится, они познакомились в баре, куда Мичи, Такео и Кин вытащили её, дабы немного развеяться. — Я пришёл по делу, пустишь? Только сейчас девушка заметила, что в руках Хьюга сжимает коричневую папку в кожаной обложке. Жестом пригласив его в дом, Юри сполоснула руки под краном и быстро оправила одежду. — Присаживайся, я чай заварю. Кенджи занял место у окна, обдав её ароматами больничной палаты, и степенно сложил руки на коленях. Он был облачён в просторное клановое одеяние, прямые волосы стянуты в низкий хвост, на лбу протектор шиноби Конохи. — Не стоит утруждаться, я спешу. Куноичи немного раздражал его надменный тон. Отодвинув в сторону чайник, куда она уже успела засыпать жасмина и липы, Акира уселась напротив собеседника. — Я слушаю, Кенджи. Надеюсь, это действительно важно. Парень прочистил горло и начал повествование: — Я работаю в госпитале, повышаю ранг ирьенина. Моя специфика — яды и противоядия, — он выдержал паузу. — Ну? — химе не понимала, к чему он клонит. Если этот Хьюга будет всё время тормозить, она не управится с уборкой до ночи. — Вот эти данные, — юноша водрузил на стол любовно сжимаемую им папочку и открыл посередине. — Передал нам твой клан после заключения мирного договора, но мне кажется, тут есть… хмм… неточности. Акира мазнула взглядом по странице, особо не вчитываясь. На лбу пролегла вертикальная складка. — Ты хочешь сказать, что наш клан намеренно обманул, подсунув ложные сведения о противоядиях? — строго поинтересовалась принцесса. Не обратив внимания на выпад куноичи, Хьюга объяснил: — Видишь ли, сейчас у нас лечится Тобирама Сенджу, он был ранен нукенином из Кумогакуре. Анализ подтвердил, что рана инфицирована ядом из сока цветов Айи, которые растут только в стране Молний, насколько мне известно, ваши соклановцы столетиями работали над тем, чтобы состав этого яда был резистентен к ирьениндзюцу. Под руководством Хаширамы-самы было изготовлено противоядие по этому рецепту, но прошло уже четыре дня, а эффект нулевой, — Кенджи потёр холёным пальцем переносицу и глянул на собеседницу исподлобья. Между тем, Акира не верила своим ушам. Она знала, что Сенджу ранен, но он отмахнулся так, будто это была оставленная котёнком царапина, а не смертельно опасный яд. Ему ещё повезло иметь такой сильный иммунитет, многие жертвы Айи умирали в течение недели в страшных муках! — Более, того, у Тобирамы-сана начала подниматься температура. Юри захотелось стукнуть кулаком по столу, чтобы дать выход бессильной ярости. Ну что за глупые мужчины! Неужели нельзя чуточку внимательней относиться к своему здоровью? Он мог бы спросить совета у неё, но нет, гордыня сильнее. Девушка чётко понимала, что в случае именно с этим ядом даже техники лучшего медика, Первого Хокаге, бесполезны, поможет лишь правильно приготовленное противоядие из тридцати четырёх компонентов. Над этим составом клан Юри трясся веками, дядя вполне мог приказать писчикам «случайно» ошибиться, и ценой этой ошибки станет жизнь Сенджу. Как жаль, что она израсходовала последние запасы средства ещё несколько месяцев назад, а пополнить их просто-напросто забыла, похоронив себя под завалом дел… Да, точно, тогда она отправилась выручать непутёвых учеников, а после стало не до возни с аптечкой. Ну почему такие вещи случаются именно тогда, когда их не ждут?! Чувствуя, как внутренности покрываются льдом, Акира дёрнула папку на себя и хищно впилась взглядом в текст. «И что они тут пишут? Ага, так и есть… в пропорциях ошибки, надо три к одному, а не два к одному… и тут не хватает компонента, — стараясь не выдать своего возмущения, куноичи читала дальше. — Нельзя, чтобы они что-то заподозрили… проклятье, дядя, я тебя прибью!». — Дорогой Кенджи, рецепт противоядия верен, — как можно вежливей констатировала Юри и, не удержавшись от искушения, добавила: — Куда смотрели ваши бьякуганы? Должно быть, вы сами что-то напутали. На аристократически бледном лице юноши проступил гневный румянец, а глаза чуть-чуть потемнели. Хьюга кашлянул и хотел забрать папку, но химе держала крепко. — Я пока ещё в здравом уме, — процедил тот, сдаваясь. Папка осталась в цепких руках куноичи. — Не сомневаюсь, но давайте я сама изготовлю противоядие, всё-таки, у меня в этом огромный опыт, я делала это много раз, ведь наши шиноби и сами случайно травились данным ядом. Это была чистейшая правда, хоть Акира и не изучала ирьениндзюцу, некоторые яды и противоядия, а также основы первой помощи всё равно были включены в программу обучения, и теперь она благодарила свою хорошую память, так как нужный рецепт могла рассказать даже спросонья. — Когда он будет готов? Юри прикинула время, которое может понадобиться: — Примерно через сутки. Надеюсь, Сенджу протянет до завтрашней ночи? — сказано это было будничным тоном, хотя от страха и беспокойства ладони покрылись липким потом. Хьюга кивнул. — У Тобирамы-сана железное здоровье, он хорошо держится, но организм порядком истощён. — Пропишите ему постельный режим, я сообщу, когда изготовлю состав. — Он его не соблюдает, — Кенджи поднялся со своего места и протянул руку с твёрдым намерением забрать заветную папочку, но Акира покачала головой. — Я буду подсматривать, чтобы не ошибиться. Потом верну, — она даже попыталась улыбнуться, но парень не оценил её душевного порыва. Он был хмур и озабочен. — Кстати, почему сам Хокаге-сама не обратился ко мне, и почему не присматривает за братом, на его месте я бы привязала его к кровати и насильно залечила! Теперь она была готова раскатать в лепёшку и самого Главу Листа. — Хаширама-сама вот уже три дня находится во дворце Дайме, решает важные вопросы. Он должен прибыть к началу празднования фестиваля. К тому же, он был уверен, что после начала лечения противоядием Тобирама-сан пойдёт на поправку, Хокаге доверял этим данным, — Хьюга намеренно подчеркнул слово «доверял». Юри пока не знала, как будет выкручиваться и подчищать следы, но в одном была уверена — надо сделать всё, чтобы Сенджу поправился, иначе она себе ни за что не простит. Вспомнились его холодные и резкие манеры, глубокие глаза цвета тёмной вишни, алые татуировки на скулах и подбородке, которые так хотелось потрогать… У Акиры было очень мало людей, за которых она боялась больше, чем за саму себя, и этот шиноби стал одним из них. — Передай ему, что я всё приготовлю, — жёстко сказала принцесса и встала. Кенджи последовал её примеру. — Благодарю, — парень легонько поклонился и направился к выходу, но на пороге застыл в нерешительности. — Вообще-то я бы хотел посмотреть, как ты будешь готовить состав, поучиться… — Исключено! — отрезала она, чувствуя, как гулко стучит сердце. Вот надоедливый проныра, всё-то ему надо! Кенджи не должен понять, что в документах ошибки, иначе будут проблемы. Рот его недовольно искривился. — Ладно. Только папку вернуть не забудь. — Хорошо, до скорого! — более не задерживаясь, Акира хлопнула дверью и прижалась к ней спиной. Мысли роились, как дикие пчёлы. Сейчас вся напускная сдержанность, которую куноичи проявляла в присутствии Хьюги, схлынула, и остался лишь страх, от которого задрожали руки. Первым делом Юри нашла чакру Сенджу, но сделать это в её состоянии оказалось затруднительно, она долго пыталась сосредоточиться, от перенапряжения даже кровь из носу хлынула. Поймав солёную влагу языком, девушка помассировала виски и сделала несколько глубоких вдохов выдохов. «Таак… хорошо, на умирающего он не похож, просто чакра немного замутнена, не даром я почувствовала что-то странное в прошлую нашу встречу… он находится в доме своего брата… а что он там делает, если Хаширамы-самы нет в деревне?» — мелькнула острая, как бритва, мысль, и Акира распахнула глаза. Несколько секунд она тупо пялилась в одну точку, потом утёрла кровавую струйку под носом и снова вошла в режим сенсора. Надо было подтвердить свою догадку, но было так страшно… Так и есть! Рядом с ним читается присуствие этой красноволосой девки, чтоб её биджу проглотил! Юри стала метаться по комнате, ища, что бы такое расколошматить, но, как на зло, под руку ничего не попадалось. На мгновение задержавшись напротив зеркала, Акира увидела взъерошенную фурию с перемазанным кровью лицом и дикими глазами. С чего, спрашивается, так взъярилась? Мало ли, что у него за дела, и какая ей вообще разница?! Но сучка Мэгуми так и вешается на Тобираму-сана, трещит без умолку, вьётся, как муха вокруг мёда, мечтая запустить в него свои цепкие лапки. Представляя себе эту картину, Юри сжимала кулаки сильней и сильней. И он тоже хорош, смотрит на неё свысока, а сам нарушает больничный режим, чтобы пообщаться со всякими там… И сейчас она должна готовить этот долбанный состав, чтобы помочь тому, кто никогда не посмотрит на неё так, как смотрят на женщину! — Дура! — воскликнула Акира и шлёпнула себя по лбу. — Дура! Это к делу не относится! Проклятая Коноха, здесь все чувства и эмоции будто сорвались с цепи, отравили кровь и мозг, проникли в кости и лишили способности мыслить адекватно. Пускай хоть презирает, главное сейчас — оказать помощь и не упасть до уровня глупой и мстительной скотины. Принцесса налила стакан воды и залпом осушила. Гнев начал потихоньку остывать, а мысли проясняться, и тут-то она устыдилась своего поведения. Могла ли бесстрашная куноичи, джоунин Кумогакуре, ещё несколько месяцев назад предположить, что будет вести себя подобным образом? Словно ревнивая жена, застукавшая мужа с любовницей! Позорище… Акира упёрлась руками в стол и сухо рассмеялась. Ревность? Какой бред! Нельзя ревновать того, кто тебе не принадлежит, к тому же, все эти чувства ослабляют дух и дают врагам лишнюю мишень. Монахи умели достигать состояния полного духовного равновесия, просветлять разум, так почему ей это недоступно?! Взгляд снова упал на папку, и девушка опустила ладонь на жёлтую бумагу, исписанную ровными столбцами иероглифов. Душу заполнила глухая тоска и злость на то, что ничто и никто в этом мире не может быть честным, каждый норовит подставить и оболгать, мир зиждется на мести и жажде выгоды. Ещё страшнее то, что к таким людям относятся её близкие и она сама. Месть — какое сладкое слово. Иокэчи Яманака предлагал поработать над разумом, чтобы избавиться от этой занозы, но Юри отказалась нарочно, потому что хотела помнить. Помнить для того, чтобы в нужную минуту хватило решимости. На улице что-то громыхнуло, и Акира вздрогнула, подобралась. «Всего лишь фейерверк…» Люди уже приступали к гуляньям, но ей-то какое дело? Надо исправлять ошибки других. Куноичи распечатала свитки, в которых хранились медикаменты, бинты, лекарственные травы, засушенные ягоды и прочие ингредиенты. Братья всегда смеялись, но девушка знала, что лучше иметь всё с запасом, чтобы потом не грызть локти. «Надо когда-нибудь освоить медицинские дзюцу» — думала Акира, раскладывая на кухонном столе нужные компоненты. Наложить повязку или смазать ожог может каждый, а вот срастить сложный перелом или вытащить истекающего кровью товарища с того света доступно лишь избранным. Когда на столе высилась приличная куча пакетов, склянок и брикетов засушенных трав, Акира чуть не запаниковала — не хватало трёх нужных ингредиентов! Но те нашлись в свитке, который прятался среди оружейных. Куноичи туго закрутила волосы, надела передник с перчатками и принялась за работу: поставила на огонь две ёмкости с водой, засыпала в ступку сушёные травы, разложила в ряд пузырьки с химикатами и экстрактами. «Лишь бы ничего не забыть». Так и подмывало снова найти чакру Сенджу, но гордость не позволяла этого сделать. Пусть бродит, где хочет, а она честно выполнит то, что велит совесть. Она возилась до утра, не отдыхая и не присаживаясь, пока первая часть противоядия не была готова. Осталось дождаться, пока раствор «созреет», для этого нужно часов шесть подержать его на солнце, потом добавить вторую часть, состоящую из солей, и в конце следовало запустить реакцию путём добавления собственной чакры — наиболее сложная и ответственная часть. Переусердствуешь — и смесь «сгорит», введёшь слишком мало — эффекта не будет. Оставив всё на своих местах, куноичи переоделась и рухнула на футон. Перед глазами плавали цветные круги, голова кружилась из-за вдыхания концентрированных химикатов. Мысли то и дело возвращались к суровому шиноби, жизнь которого сейчас находилась под угрозой, а он это упрямо игнорировал. Ну, что за безответственность? Или он просто не хотел обращаться к ней, не доверяя? Последняя догадка кольнула отравленной иглой, и Акира поморщилась. «Проклятье! Пусть делает, как знает, я так устала…» — и Юри погрузилась в крепкий сон.

***

— Эй, что это за вонь? — послышался ворчливый голос Ичиро, и голова брата просунулась в дверь кухни. — Это не вонь, и вообще, сгинь отсюда! — отмахнулась девушка. — Я тебя не звала. Брат, наряженный не хуже самого Феодала, зашёл внутрь и деловито огляделся. Стоял вечер, и юноша был готов веселиться на фестивале, покоряя сердца конохских красавиц. — А меня не надо звать, я сам прихожу, когда надо, — Ичиро взял со стола склянку, понюхал и скривился. — Ты что, противоядие от Айи делала? — Да, — раздражённо молвила куноичи, мечтая, чтобы тот прекратил допрос и скорее убрался. — Не лезь с глупыми вопросами. Часы перенапряжения дали о себе знать, тем более, за целый день к ней не заходил ни Хьюга, ни Сенджу, будто её старания были никому не нужны. К тому же, пока противоядие доходило, Акира спешно переписывала рецепт, стараясь как можно точнее подделать почерк. Целый час она мысленно ругала своих соклановцев и надеялась, что в госпитале Конохи не заметят подмены. Пусть думают, что это их ошибка, ведь Юри были с ними честны! — Вообще-то я за тобой зашёл. Идёшь на фестиваль? Девушка вскинула бровь. Откуда такая забота? Неужели Ичиро не хочет, чтобы она кисла в четырёх стенах? — Настроения нет… — честно сказала химе. Брат решительно перебил её, схватил за плечи и встряхнул. — Хватит упиваться своими страданиями, быстро собралась и пошла со мной! Он говорил настойчиво и строго, гипнотизируя сестру льдистыми серыми глазами так, что Акира вздохнула и сдалась. — Ладно, подожди немного, мне надо закончить дело, — отцепив крепкие пальцы юноши, куноичи влила последний ингредиент в стеклянную ёмкость. «Вроде всё правильно» — она придирчиво осмотрела густую опалесцирующую жидкость и, концентрируя голубую чакру на кончиках пальцев, добавила её в раствор. Тот мелко забурлил, нагрелся и приобрёл бледно-золотой оттенок. Ичиро, наблюдавший за этой манипуляцией, цокнул. — Зачем ты это делаешь? — Прости, не могу сказать. Буквально полчаса назад Акира сделала попытку найти чакру Сенджу, оказалось, тот находится на центральной площади. «Вот и отлично, будет возможность прогуляться и лично обо всём рассказать». Химе обернула бутылку шерстяной тканью и убрала в свиток. — Пошевеливайся, онее-сан, хватит копаться со своим варевом, иначе я скоро состарюсь! Меня там кое-кто ждёт, — братишка, как обычно, был загадочен. — Не торопи меня, осталось чуть-чуть! Принцесса быстро скинула домашнюю одежду, сполоснулась под душем и собрала волосы в простенькую причёску. Выбор пал на шёлковый наряд в традиционных цветах клана. Закончив с переодеваниями, Акира поняла, что они с братцем вырядились похоже. Вот, что значит, родственники! Ичиро оглядел её критическим взглядом, прищёлкнул языком и сказал: — Ладно, сойдёт. Хотя нечего на наряды пенять, если… — младший проследил за реакцией сестры и понял, что той сегодня плевать на подколы. Расстроенно вздохнул. — Эх! Выдвигаемся, иначе не успеем к началу. Они шли вдоль гудящей улицы, украшенной гирляндами из цветов, и сердце сжималось от какого-то странного предчувствия. Словно в нём засел ржавый кунай, и чья-то жестокая рука поворачивала его туда-сюда, не давая передышки. Сутки, полные треволнений, подкосили душевное состояние куноичи, поэтому на лице пролегла тень, которую не удавалось скрыть за маской спокойствия и равнодушия. Чем так занят этот Сенджу, если не соизволил до сих пор зайти за лекарством? Он слишком поглощён делами деревни, чтобы уделять должное внимание собственному здоровью и самочувствию, Акира знала — это верный путь к выгоранию. Что-то подобное проиходит сейчас с нею самой. Так хотелось помочь ему, оказаться хоть в чём-то полезной и заслужить каплю доверия. Она не просила много, ей хватит и этого. — Эй, красавица, купи украшения! — окликнул её дородный торговец, стоящий за прилавком с побрякушками. — Недорого отдаю! — Цветы! Кому цветы?! — Духи! Масла! Афродизиаки! Выбираем — покупаем!!! Лоточники заманивали покупателей сладкими речами, обещая чудодейственные эффекты, а те и рады были раскошелиться. Куноичи ускорила шаг, догоняя Ичиро, вцепилась в рукав его кимоно. — Что с тобой, онее-сан? — вскинул брови братишка. — Выглядишь, как покойница. — Всё нормально, просто немного волнуюсь, — буркнула она и принялась опять искать чакру Тобирамы-сана. Вдруг по голове как обухом ударили! Куноичи изо всех сил сдавила предплечье парня, вырвав у того негодующий возглас. Она не слышала, что Ичиро говорил. Стало жарко, будто её окатило пламя Огненного Цветка, во рту пересохло. Кто-то выключил шум толпы, разноцветье и весёлую музыку — один миг, и Акира оказалась в сосущей пустоте и тишине, где сердце грохочет подобно ударам гигантского гонга. Предчувствие не обмануло. Они снова были вместе: шиноби, которым Юри уже много лет восхищалась, и эта красноголовая девчонка! — Я хочу убивать, — прорычала Акира. Сжав зубы, чтобы не дать новым ругательствам сорваться с языка, она потащила брата вперёд, расталкивая путающихся под ногами прохожих. Все, кто видел насупленное лицо куноичи, сторонились, опасаясь быть сметёнными. Младший Юри, не понимая в чём дело, пытался достучаться до сестры, но тщетно. Она остановилась сама, тяжело дыша, когда до нужного объекта оставалось каких-то двадцать метров. Сбоку, на деревянном помосте, мейко танцевали с веерами. Изящные, грациозные, в воздушных кимоно золотого и рдяного оттенков, взмахивали руками, как крыльями, будто собирались улететь. Декорации на заднем плане изображали цветущий сад, нежная мелодия, исполняемая известными музыкантами, завораживала слух, и зрители смотрели, разинув рты. Неподалёку Тобирама-сан беседовал с каким-то шиноби в чунинском жилете, а рядом, кокетливо обмахиваясь веером, пристроилась младшая Узумаки. Акира сжала губы и бессловестно наблюдала за этой сценой, забыв о течении времени. Ичиро проследил за её взглядом и с досадой покачал головой. — Моя сестра дурочка… — он помахал ладонью перед лицом старшей Юри. — Ну и оставайся тут, как соляной столб, а я пошёл развлекаться! Девушка не сразу почувствовала, что брат ушёл, со всех сторон напирала толпа, а у неё внутри что-то треснуло. Всю решимость как рукой сняло, захотелось повернуть назад и убраться к биджевой матери, прочь с площади и из Конохи тоже. Должно быть, в этот момент куноичи была особенно уязвимой мишенью, если бы враги захотели, то обездвижили её в два счёта. Сердце кувыркнулось в груди, когда чья-то рука легла на плечо, и знакомый голос продекламировал:  — Избегающий любви Не даёт согреться своему Простуженному сердцу. — Нобу! — выдохнула Акира, даже не пытаясь избавиться от тяжёлой мужской ладони. — Меня чуть удар не хватил. Шиноби усмехнулся и пожурил, обнажив белоснежные зубы. — Ай-ай-ай! Тебя ведь нельзя было застать врасплох, теряешь сноровку! Кстати, как тебе хокку? Это Басё. Юри усилием воли заставила себя не смотреть в сторону Сенджу и сосредоточила взор на лице друга. — Чудесно. Шиноби ухмыльнулся и потащил её в сторону, подальше от толчеи. Она даже не сопротивлялась. — А ты что, один? — чтобы не молчать, поинтересовалась химе. Нобу мялся некоторое время, потом, всё-таки, признал: — Вообще-то я договорился встретиться на фестивале с несколькими девочками, но увидел, что ты тут стоишь совсем одна, такая беззащитная и одинокая… Ну как я могу тебя оставить? — в глазах плясали маленькие огненные искорки. — Сегодня ты выглядишь просто чудесно, у меня нет слов, радость моя. В последнее время поведение товарища было странным, и это заставляло Акиру испытывать трудности в общении с ним. Помнится, когда ей было семнадцать, а ему двадцать, Нобу делал попытки ухлёстывать, звал на свидания, но девушка решительно отвергала его чувства. Они отдыхали после боя с кланом Хомура, зализывая раны и восстанавливая потраченную чакру. Утопая в жидкой грязи, Акира, перемазанная, как самая распоследняя замарашка, бинтовала запястье товарища собственной банданой. Он, откинувшись на сухое бревно, шипел сквозь зубы и, чтобы хоть как-то забыть о боли, нёс всякую ерунду. — Хочу курить… а ты? — Нет. — Хочу кушать. А ты? — Нет. Нобу вздохнул и, приподнявшись, попытался вытереть её грязный нос своим не менее грязным пальцем. — На свиданку пойдёшь? — Нет. — Ты что, забыла все слова кроме «нет»? — вознегодовал шиноби. Акира устало вздохнула и подняла на него покрасневшие глаза. — Нет, — и хлопнулась в обморок от истощения. Довольно долго они оставались просто друзьями, Куроки менял девушек с завидной регулярностью, и вот, теперь снова старая песня! Тем временем, он продолжал: — Совсем не похожа на того гадкого утёнка, которого я впервые увидел десять лет тому назад в нашем штабе. Юри закатила глаза и прикрыла ладонью половину лица. — Нобу-у! Только не начинай… — перед мысленным взором замелькали картинки давно минувших лет. Их первая встреча была не самой приятной, и ещё долгое время Акире хотелось спустить с паренька шкуру. Затерянная в своих раздумьях, принцесса услышала где-то на краю сознания недовольный голос шиноби: — А этому ещё что надо? — и метнула быстрый взгляд туда, куда смотрел товарищ. Сенджу. Шёл. К ним. Она ощутила волну Ки, что испускал Тобирама-сан, как будто его что-то серьёзно злило и раздражало. Мужчина сверлил её сощуренным взглядом, словно хотел заглянуть в самую душу и вытащить оттуда то, что девушка тщательно скрывала. Он был одет в привычную униформу черного цвета, протектор и синий пластинчатый доспех, только лицо казалось бледнее обычного, и под глазами залегли круги. Заметив, что добыча ускользает от неё, Мэгуми деловито засеменила следом, не забывая обмахиваться веером и игнорируя острый, как лезвие куная, взгляд Акиры. Кратко поприветствовав шиноби Кумо, Тобирама-сан спросил: — Мы можем поговорить наедине? Сразу две пары глаз, Нобу и Мэгуми, впились в неё острыми кольями, и стало как-то не по себе. Кислорода не хватало, а тут ещё этот обволакивающий тембр голоса, от которого в животе всё сжималось. — Да, конечно. Сенджу кивнул и прошёл мимо растерявшейся Узумаки, всем своим видом показывая, что куноичи должна следовать за ним. Нобу закатил глаза и, должно быть, хотел предостеречь подругу, но в этот момент к нему подбежали три симпатичные и явно подвыпившие девицы. Одна повисла на правой руке, другая — на левой, а третья обняла сзади за шею, и воздух наполнился писками и визгами: — Вот ты где, негодник! — А мы тебя искали! — Скверный мальчишка! Химе криво улыбнулась: — Вот и твоя компания подоспела, можешь не ждать меня, я всё равно скоро пойду домой. Обняв одну из красоток рукой, товарищ кивнул. Быть может, он понял то выражение, которое читалось в глазах Акиры. Лицо сделалось жёстким, но лишь на краткое мгновение. — Как знаешь, Юри. До скорого, — и поспешил ретироваться вместе с довольными подружками, ни секунды не колеблясь. Должно быть, он оскорбился, но Акире было уже всё равно. Не провожая его взглядом, девушка догнала Сенджу, который терпеливо дожидался за деревянным помостом. Рядом с ним вновь окутал совершенно особенный флёр мужественности и свежести утра на морском берегу, где серые пенистые волны со всего размаху обрушиваются на скалистый берег. — Хорошо же вы соблюдаете предписания медиков, — не удержалась Акира. Знание того, что Тобирама-сан проводил время с противной девчонкой Мэгуми, придало ей наглости. — Мечтаете умереть от сепсиса? Могли бы просто обратиться за помощью к человеку, сведущему в яде, которым вас ранили, а не терять попусту время. Шиноби смерил её внимательным взглядом, от которого захотелось провалиться сквозь землю. — Трогательная забота, Акира-химе. Вчера Кенджи Хьюга доложил мне, что вы согласились изготовить противоядие, которое, по его словам, будет работать. Как обычно, никаких витиеватых речей, всё чётко и по делу. — Конечно, ведь я готовила его согласно рецепту нашего клана, — она отстегнула с пояса кожаный футляр и извлекла свиток. — Вот, возьмите его, Тобирама-сан. Брат Хокаге поглядел на свиток, потом на неё. — Нет. Оставьте пока у себя. Я хочу, чтобы вы лично осмотрели мою рану. Интересно ваше мнение. «Вот как? Неужели Сенджу снизошёл до выяснения мнения какой-то там Юри…» — подумала она, изогнув от удивления брови, а шиноби продолжал: — Подождите меня здесь, я отдам кое-какие распоряжения своим людям, и вернусь за вами. Кажется, он даже помыслить не мог, что Акира будет против. Поразительная самоуверенность! Когда фигура шиноби скрылась в толпе, принцесса заметила шагающую в её сторону Мэгуми. Ну, когда она уже перестанет мозолить глаза? Наверное, Глава Водоворота уже заждался младшую дочурку, пора бы и честь знать. Поравнявшись с ней, красноволосая зло прошипела: — Какой дьявол принёс тебя, Акира? — глаза были сощурены, она напоминала взъерошенную кошку. — Уйди с дороги, иначе пожалеешь. Страстно захотелось искалечить нахальную Узумаки, но обстоятельства не благоприятствовали, поэтому Юри выпустила немного Ки и ответила со всей холодностью, на которую только была способна: — В чём дело, Мэгуми? Ядом подавилась? — Я тебе все волосы выдеру, сучка. По одной волосинке, — с наслаждением процедила она, воочию представляя себе эту картину. Узумаки видела в ней непримиримую соперницу в борьбе за сердце мужчины. Но горькая правда в том, что Юри была не нужна Тобираме-сану. Акира криво улыбнулась, будто услышала забавную шутку, и добавила мрачным шепотком: — Только попробуй, и отправишься в Узушио в урне. Она видела, как краснеет лицо аловолосой, и ноздри раздуваются подобно парусам. Девчонка сжимала тощие пальцы в кулачки, обдумывая ответную колкость. Юри не думала, что Мэгуми может ей как-то серьзно навредить. Тесно общаясь с Мито целый месяц, принцесса могла справедливо предположить, что весь ум и способности достались старшей дочери, а младшая только и умела, что мести языком. Но Акира ещё давно усвоила горький урок — противника недооценивать не стоит, поэтому перехватила руку Узумаки с зажатым в ней сенбоном за несколько миллиметров до собственного бедра. Девчонка надеялась, что она ослабила бдительность, и решила сделать напоследок хоть какую-то пакость. — Это было глупо, — спокойно произнесла куноичи, стискивая кисть соперницы. Со стороны могло показаться — две подруги просто держатся за руки, но Юри-химе сдавливала всё сильнее и сильнее. Медленно и с удовольствием. Мэгуми не могла позволить себе заорать и опозориться перед огромным количеством людей, которые сновали туда-сюда. Также не могла замахнуться на Акиру и спровоцировать открытую драку, она лишь скалилась и гневно шипела, сражаясь с болью и пытаясь вывернуться: — Ты жалкая выскочка из проклятого клана… тебе не видать его, как своего носа… — О чём вы, Мэгуми-сан? — Акира ненавидела себя за это, но внутри поднималась тёмная и пугающая потребность унизить, задавить и покалечить. — Сама знаешь, — на лоб красноволосой выкатились крупные капли пота, лицо покраснело. — Я этого так не оставлю. Юри сжала пальцы, и до слуха донёсся хруст. Она могла поспорить, что сломала Узумаки несколько пальцев. Звякнул выпавший сенбон. — Желаю хорошо погулять на фестивале, — процедила Акира и, выхватив фигуру Сенджу среди разномастной толпы, направилась к нему. — И в следующий раз бейте решительней.