Гром и Молния.

Так дай же мне воздух, я стану тебе крылом Я отдам тебе бурю и может быть даже грозу Твоё время течёт за мной, как расплавленное стекло Мои сны о тебе далеко остались внизу… «Никогда» — Мельница. Они покинули Коноху три дня назад, чтобы попутешествовать вдвоём — Тобирама решил, что это будет неплохим способом на какое-то время обезопасить девушку от посягательств отступников. Сейчас они, наконец, достигли своей цели. Помнится, когда-то Сенджу хотел показать ей это место, и вот Акира вспомнила его слова: она хотела побывать там, где нашёл последний приют её отец, поэтому очень спешила. Все эти дни перед глазами стоял образ Буцумы, который хвастался тем, что их отряд подчистую смёл группу шиноби из страны Молний, а сам он смог одолеть их предводителя — великого воина. Сенджу младшему было тогда лет восемь, и он очень хотел стать таким же сильным, как и глава его клана. Видимо, до Юри так и не дошло, кто стал причиной гибели целого отряда, поэтому Акира столько лет пребывала в неведении, но сейчас Тобирама не мог промолчать и скрыть правду, это было бы не честно по отношению к ней. Пахло скорой грозой, ветер гнал по небу сизые клочковатые тучи, ерошил ковёр из серой полыни, устлавшей всю долину от одного холма до другого. Её горький аромат витал в воздухе и заполнял ноздри. Тобирама стоял неподвижно, развернув плечи и нервно сжимая руки в кулаки. Взгляд был прикован к фигуре Юри-химе, что одиноко возвышалась над зелено-серым покровом. Ветер трепал её длинные волосы, парусил подол шёлковой рубашки, руками Акира обнимала себя за плечи. Сенсор чувствовал тяжесть, павшую на плечи девушки в тот миг, когда прозвучало его признание. Она ничего не сказала, только опустила глаза и, высвободив руку из его ладони, стала неспешно удаляться — шаг, другой, третий, и остановилась только шагах в десяти. Она казалась такой далёкой и поникшей. Слишком далёкой, слишком чужой. Как и большинство уроженцев страны Молний, Юри были очень мстительными, горделивыми и никогда ничего не забывали. Кровавые узы прошлого, взрощенные на вековой ненависти и вражде, настолько прочны, что кажутся стальными канатами. Око за око, зуб за зуб — так говорили предки Учих, Сенджу, Юри и многих, многих других. Тобираме было интересно, что выберет Акира: продолжить череду взаимных обид или сойти, наконец, с этого порочного пути. Сейчас между их кланами на бумаге мир, но, кто знает, что может случиться завтра? И от решения принцессы зависит очень многое. Если она выберет месть и обиду, что ж… он способен понять и принять даже такое, ведь Акира очень любила своих родителей и рассказывала об отце с большой теплотой. Девушка села, подогнув под себя ноги. Она по-прежнему не оборачивалась, пребывая в плену тягостных мыслей и раздумий. Сенджу это надоело, и он решительно приблизился к ней. — Ну? — прозвучало резкое. — Почему ты молчишь? Неужели тебе нечего сказать? Акира вздрогнула от неожиданности, потом подняла руку и, схватив его за ткань штанов, потянула вниз, вынуждая сесть рядом. За завесой волос шиноби не мог видеть выражения её лица. — Как плохо ты меня знаешь, — послышался негромкий голос и затем вздох. Химе повернулась — глаза были сухими, только в глубине их затаилась грусть. — Неужели ты думал, что это заставит меня тебя ненавидеть? То, что было между нашими предками, уже не изменить, они давно стали землёй. Прошлое должно оставаться в прошлом, прах к праху, как говорится. — Она коснулась прохладной ладонью его щеки. — Я поклялась себе в том, что события минувших лет больше никогда не встанут у меня на пути. Ты избавил меня от Джеро — он был последним, что держало меня там. Сенджу оставался внешне непоколебим, хотя от прикосновения куноичи по телу пробежала дрожь. Сенсор внимательно следил за каждым её движением. — Мой отец сделал свой выбор так же, как и я свой. Это прекрасное место для того, чтобы остаться здесь навсегда, земля не помнит того сражения, тут давно растёт полынь и ромашки, — Акира обвела взором простор, задумчиво вздохнула, и губы тронула полуулыбка. — А теперь обними меня, я замёрзла. Тобирама терпеть не мог, когда ему приказывали, но это был не приказ, а просьба, даже мольба, судя по тому, как доверчиво и ласково прильнула к нему принцесса. Слова Акиры разбередили ему душу, коснулись старых шрамов, вытянули наружу мысли, которые тревожили ум. — Я был с тобой честен, поэтому хочу попросить и тебя ничего от меня не скрывать, — произнёс шиноби, гладя промежуток между лопатками. Ткань рубахи действительно была очень тонкой, неудивительно, что девушке стало холодно. Юри в очередной раз глубоко выдохнула. — Хорошо, обещаю. Я всегда буду с тобой откровенна.

***

Стоял один из последних летних вечеров: небо затянуло жемчужно-серыми тучами, лёгкий ветерок путался в кронах алых клёнов, по крыше веранды мерно барабанили капли тёплого дождя. Они играли в шоги, никуда не торопясь, наслаждаясь покоем и умиротворением. Акира лежала поперёк Сенджу, животом на его коленях, и передвигала фигуры, в то время, как шиноби опирался на локти и задумчиво созерцал то изгибы принцессы, то передвижения облаков. Сегодняшним утром они прибыли в Деревню Горячих Источников, оба под хенге, чтобы не привлекать внимания посторонних глаз, и сняли домик в гостиничном комплексе с отдельной купальней. Было очень непривычно отдыхать и бездельничать, поэтому оба решили с завтрашнего дня преступить к тренировкам, а сегодня — ещё один день ничегонеделанья, беседы о жизни и прошлом, не касаясь кровавых событий, прогулки и прочие незамысловатые развлечения. Акира передвинула фигуру на доске, и Тобирама с неудовольствием подумал, что проигрывает. — Может, давай снова поспорим на желание? — хитрый взгляд и не менее хитрая улыбка. Интересно, где она научилась так играть? — Не хочу, — ответил он, продумывая в уме комбинации, которые помогут выйти из сложившейся ситуации. Юри усмехнулась и приподнялась, упираясь, ладонями в пол. — Ты просто знаешь, что у тебя безнадёжная ситуация. — Пфф… — Надо было на доску внимательней смотреть, а не на мою… Сенджу остановил поток самодовольной речи, по-хозяйски расположив ладонь на попе девушки. Акира мгновенно вспыхнула и попыталась избавиться от наглой руки, но неловко двинула локтем и задела доску — фигуры покатились по полу. — Эй! — вскричала принцесса и кинулась собирать их и расставлять по местам, но всё перепутала. — Ох, не-е-ет… ты это специально сделал! Тобирама в глубине души веселился, как мальчишка, но виду не подавал. Сейчас куноичи казалась обиженной девочкой, у которой отобрали мороженое. — Вообще-то это ты сотворила, я даже не двигался. Почти. — Ты нарочно стал приставать ко мне, хотел помешать сосредоточиться, — Юри-химе нахмурилась, но сама уже почти смеялась. И вдруг выдала: — Но ты всё равно… такой милый. Это прозвучало, как гром среди ясного неба. — Я? Милый? — брови Тобирамы взлетели вверх. — Я не был милым даже в детстве. — В данный момент ты весьма мил, не отрицай. — Да быть такого не может! — Тогда какой ты? — не унималась Акира. В ней взыграло любопытство, зелёные глаза горели озорным огоньком. — Если слушать Хашираму, то я ворчливый параноик. Слишком жёсткий, циничный и грубый. Уголки губ грустно опустились, и она изящно перекатилась с живота на бок, оказавшись совсем близко. — Не правда, ты не такой, — подушечки пальцев коснулись его щеки. — Это всего лишь маска, наподобие той, что носила когда-то я. Сенджу усмехнулся, а она продолжала серьёзно: — Ты не хочешь, чтобы видели тебя настоящего. Ты такой не один, это характерная черта многих людей, чья жизнь прошла на войне. Я знаю, ты можешь быть нежным, — прохладная ладонь касалась его лица, вызывая дрожь, а голос завораживал. — А ещё ты любишь ласку и иногда становишься похож на котика. — Что?! — Тобирама едва не подпрыгнул, услышав такое заявление. Просто возмутительно, какие ещё эпитеты она для него приберегла?! — На котика?! Акира весело захихикала. — Ладно-ладно, я пошутила! Вовсе не на котика, а на… злого котика! — Юри! Ты доиграешься! Сенсор всеми силами пытался удерживать строгий и возмущённый вид, но на самом деле ему вдруг сделалось смешно. То милый, то котик… ками-сама, если бы это кто-то услышал, Сенджу умер бы от стыда. А Хаширама лопнул от смеха. — Даже шипишь на меня похоже, и глаза у тебя кошачьи, — улыбка девушки была поистине светлой и заразительной. — Ты помнишь, что коты ещё и кусаться могут? — Так укуси меня, — Акира откинула волосы за спину и подставила шею. Она была настроена игриво и выглядела соблазнительно, выпитый незадолго до этого бокал вина заставил щёки раскраснеться, губы приоткрылись, будто прося поцелуев. И очень, очень хотелось дать ей желаемое. — Хватит, пошли лучше в номер, — он с неохотой отстранился, поднялся, увлекая Юри за собой. Она была тёплой и податливой, полы халата распахнулись, открывая вид на гладкие колени, и всё это заставляло его чувствовать себя таким… беззащитным? — Как скажешь, — девушка одёрнула своё одеяние и прошла внутрь. Убранство комнаты было далеко не шикарным, скорее, аскетичным — ничего лишнего, да и они оба не любили роскошь. Главное, что есть, где преклонить голову, а остальное неважно. Внутри царил приятный полумрак, с улицы лился свежий воздух и лёгкий аромат травы, стол был завален свитками и книгами Акиры, на полу дымились благовония. — Скажи мне, — она тронула Сенджу за рукав, и тот обернулся, встретившись взглядом со взором ясных изумрудных глаз. — Что ты обо мне подумал, когда впервые увидел? Тобирама застыл на месте. Он не понимал, с чего вдруг она решила задать такой вопрос, но всё же ответил. — Я не думал. Я просто хотел поймать тебя. При воспоминании о своей неудаче Сенджу почувствовал лишь досаду — зря он недооценил её тогда, ох и зря. Хотя, кто знает, чем могло всё закончиться, схвати Тобирама Инацуму больше двух лет назад. Вполне возможно, что они бы сейчас не находились вдвоём в этом скрытом от всего света месте, не наслаждались покоем и тишиной, мерным перестуком дождя и песней игривого ветра. И возможно, Акира не улыбалась бы, сверкая жемчужными зубами, её могло бы вообще не быть, одолей Тобирама Инацуму. Акира коснулась его плеча. — Нет-нет, я не о том случае! Что ты подумал, когда впервые увидел меня без маски? Ей так важно всё знать, хочет проникнуть не только в сегодняшнее, но и во вчерашнее, во все мысли, в мозг, в кровь. И взгляд завораживает, просит. Сенджу резко выдохнул и моргнул. На долю секунды показалось, что это было гендзюцу. «Это всё твоя паранойя» — в голове прозвучал настырный голос старшего брата. — Тебе это может не понравиться. — Всё равно говори, — немного обиженно протянула Акира, не отводя глаз и приближаясь всё ближе. — Ладно, я подумал, что ты довольно невоспитанная особа, которая смеет задерживать важное собрание. И что ты будешь ничуть не лучше своих родственников, — Сенджу видел, как химе разочарованно хмурится, поэтому миролюбиво добавил. — Но ты была, безусловно, очень красива, ты дерзко говорила и улыбалась так, словно знаешь меня уже лет сто. Юри смущённо прикрыла рот ладонью и поспешила отвернуться. Было заметно, что принцесса разволновалась. — Я ведь и правда знала тебя очень давно. Правда, заочно и издалека… Я была счастлива, что между нашими кланами наконец-то был заключён мир, я очень ждала тебя… — голос Акиры дрогнул. — Перед этим я не спала всю ночь, нервничала… ведь я уже так давно… Шиноби прервал поток сознания девушки, ободряюще сжав её плечи. — Не надо. Я прекрасно понял, о чём ты хочешь мне сказать. Слова только мешают. — Мешают? — повторила Акира, наслаждаясь ощущением тепла, исходящего от крепких мужских ладоней. — Может, мне стоит вообще замолчать? А ведь так хотелось сказать, что она давно и безнадёжно полюбила его образ и грезила о встрече, а после убедилась в правильности своего выбора. Пропала, как юная несмышлёная девчонка. Сенджу развернул её к себе лицом и, гипнотизируя цепким взглядом тёмно-вишнёвых глаз, произнёс: — Иногда можешь и говорить. Это бывает полезно. — Хватит, Сенджу! Ты просто невыносим, — девушка вскинула руки и толкнула его в грудь, на секунду задумалась. — И всё-таки, мне интересно, что было бы, если бы тебе удалось схватить меня тогда? Ты бы убил меня, так ведь? Тобирама заметно напрягся, этот разговор не доставлял ему удовольствия. — Думаю, я бы скрутил тебя и доставил в Коноху. — А дальше? Сенджу пожал плечами. — К чему ты об этом вспоминаешь? Сама говорила, что прошлое должно остаться в прошлом. И это было верно, однако, кое-какая мысль с недавних пор не давала Акире покоя, и метущийся ум стремился реализовать её. Главное, чтобы Тобирама всё правильно понял. — Да просто интересно. Слушай, давай кое-что сделаем? Я хочу вновь стать Инацумой хотя бы на пару часов, и ты сразишься со мной в этом облике. Челюсти шиноби сжались, он скрестил руки на груди и нахмурился, а чакра из спокойной вдруг сделалась напряжённой и густой. — Эта затея мне решительно не нравится. Но раз ты просишь, то я согласен. Но пощады не будет, учти это. — О, ты будешь удивлён, я тебе это обещаю! — она едва не подпрыгнула. Наконец-то у неё будет возможность, не сдерживаясь, вступить в схватку с настоящим противником. Как же истосковалось тело по опасному танцу с клинком, хождению по острию ножа и бурлящему потоку чакры. Сенджу улыбался снисходительно. Пускай-пускай. — Кстати, зачем тебе столько свитков? — шиноби приблизился к заваленному столу. — Неужели ты думаешь, что я дам тебе время всё это прочесть? Акира не стала объяснять, что в её привычки входит таскать с собой уйму барахла в надежде, что что-нибудь да пригодится. Сейчас просто хотелось навести порядок в куче макулатуры, среди которой затесалась парочка свитков, заимствованных у Мичи. В отсутствие Тобирамы она пыталась освоить азы стихии Воды. Тем временем, шиноби выудил из общей кучи перевязанный красной лентой свиток. Сердце перевернулось в груди и забилось, как сумасшедшее, а перед глазами на мгновение потемнело. Он ни за что не должен увидеть, что там внутри! — Нет! — она выбросила вперёд ладонь. — Не открывай его! Голос Акиры задрожал, и она почувствовала, как лицо заливает густой румянец. Предательский румянец. Юри не могла знать, что этот возглас и просьба лишь разбудят в мужчине любопытство и желание узнать, что скрывает от него девушка, делящая с ним кров и постель. Она не успела и пискнуть, как Тобирама сорвал ленту и впился внимательным взглядом в текст. Это был конец. Принцесса застонала и закрыла лицо ладонью. Ками-сама, как же было стыдно! — «Трактат о том, как… — начал читать шиноби и вдруг запнулся. — …как доставить мужчине удовольствие»? Акира почувствовала пронзающий взгляд, услышала негромкий смешок. — Не знал, что вы изучаете подобные труды, Акира-химе. Конечно, приличные принцессы такое не читают, а ещё они не машут оружием и не спят с мужчинами до свадьбы. Юри была неправильной от кончиков ногтей и до корней волос, а, покупая в лавке этот свиток, нацепила на себя двойное хенге, чтобы никто её не увидел и не узнал. Она сделала покупку накануне отлучки из Конохи, ведь так хотелось отплатить за то блаженство, которое подарил ей Сенджу. Работа оказалась очень откровенной, заставляя девушку то задыхаться от возбуждения и стыда, то краснеть и откидывать свиток в другой угол комнаты. И вот теперь Тобирама был в курсе её маленькой тайны. — Не вздумай смеяться надо мной! — Акира вырвала свиток и отшвырнула в сторону. — И не собирался, — Сенджу был предельно серьёзен, а в глазах его появилось какое-то новое выражение. Чтобы избавиться от смущения, принцесса резко отвернулась и бросила через плечо: — Я хочу сразиться прямо сейчас. Я не могу больше ждать. ________________________ Простите автора, он немного упорот)