***
Долину окутали сумерки, тонкий серп месяца то и дело заслоняли пузатые тучи, гонимые порывистым ветром. Мелкий дождик с каждой секундой грозил перейти в страшный ливень и, о чудо, на горизонте ветвились серебристые молнии, а воздух сотрясали раскаты грома. В такую погоду Акира ощущала прилив сил, атмосфера наэлектризовалась до предела, и от этого чувства в крови начинал бурлить адреналин, и тело полнилось чакрой. Как давно она не сражалась в полную силу, тогда на озере, выступая против Ичиро, куноичи особо не выкладывалась, боялась повредить брату, но с Тобирамой такие фокусы не пройдут. Она вспоминала силу ударов, рвущих связки, и чудовищные дзюцу, от которых удавалось защититься только на пределе сил. Нужно быть больным на голову, чтобы бросить вызов этому шиноби. Ну, ничего. Пути назад нет, отступать некуда, да и стыдно. В конце-концов, Инацуму, чью маску принцесса сейчас нацепила, не зря называли бездушным отморозком и включили в «Чёрный список» ниндзя. Она сделает всё, что требуется для победы или хотя бы ничьей. Сенджу держал наготове свои знаменитые кунаи — хотел закончить бой, едва начав, значит, надо быть быстрее него. Покров Молнии способен дать такую скорость, вопрос в том, насколько ей хватит чакры? Кстати, спасибо бабуле Акеми за то, что разбавила кровь их клана кровью феноменально выносливых Узумаки. — Начинаем? — Тобирама даже не улыбнулся, лишь насупил брови. Ветер растрепал его шевелюру, и, вкупе с недобрым прищуром, сделал похожим на злого кота. Не было сигнала к началу боя, Юри лишь уловила легкое изменение чакры и на несколько миллиметров разминулась с кунаем.***
Неприятно было снова видеть перед собой образ Инацумы. Акира говорила, что он умер навсегда, а теперь вот стоит перед ним, как ни в чём не бывало. Может, Юри-химе считает свою выдумку весёлой? Тобирама сжал челюсти. Взгляд скользил по тёмной фигуре: бесформенная одежда без всяких клановых признаков, белая маска с двумя синими полосками, за спиной катана. Неужели хочет одолеть его? В таком случае, надо проучить девчонку за самоуверенность и дерзость, чтобы впредь лучше думала над словами и поступками. Хотя вряд ли ему удастся изменить характер и темперамент Акиры, которые имеют свойство проявляться тогда, когда этого совсем не ждёшь. Им было хорошо и спокойно вдвоём, какой биджу дёрнул её устроить этот бой? Сенсор чувствовал, как вскипает и рассыпается мелкими искрами чакра куноичи. Она волновалась и была взбудоражена. Чётко отработанное движение, и кунай с печатью устремился к ней. Акира ловко увернулась, и тело её от макушки до пят окутало голубоватое свечение, даже белки глаз вспыхнули синим. Она решила использовать генкай сходу, не оставляя себе возможности сэкономить чакру, значит, надеялась на быстрый бой. «Что ж, посмотрим, спасёт ли это тебя». Свист воздуха в ушах, мелькание искр перед глазами — встретились два лезвия, покрытых чакрой Молнии. Встретились и тут же разошлись, чтобы скреститься вновь с сокрушающей силой. Юри выдержала удар и контратаковала, мысленно возблагодарив свою наследственную способность. Если бы не Покров Молнии и скорость, которую он дарил… не хотелось даже думать об этом. Прыжок, кувырок, удар на пределе сил, треск и шипение — всё превратилось в быстрейшую вереницу событий, мозг не поспевал за движениями тела. А оно помнило, как надо действовать, как уклоняться, как нападать и защищаться — сказывались годы практики. Казалось, что каналы сейчас взорвуются от переизбытка чакры, кожу и мышцы жёг ненасытный огонь, но к боли куноичи привыкла. Она видела сосредоточенный взор Сенджу и его напряжённое лицо, он напоминал дерущегося зверя, а их бой — танец на умопомрачительной скорости. Юри метнулась в сторону, призывая Великого Молниеносного Змея — полыхнуло белым, и в этот миг даже небеса отозвались на призыв: ломаная молния, ударившая над головой, вплелась в туловище дракона, что сформировался из чакры Юри. Он был огромен, самый удачный и мощный из всех созданных ею чудовищ. Воздух наполнился жаром и резким запахом озона, от громового раската задрожала земля. Навстречу змею ринулся дракон из воды. Акира отпрыгнула подальше — взрыв мог разнести в клочья. Какое-то чувство на краю сознания, поворот, и катана вновь встретилась с клинком Сенджу. На руках напряглись и вспыхнули болью мышцы, ноги заскользили по земле, и Акира, поглощённая вихрем битвы, не успела заметить, насколько сильно накалилось лезвие от пропущенного через него электричества, металл надрывно визжал, каждый раз касаясь меча противника. Следующая атака Тобирамы пришлась точно в открывшийся дефект. Миг — и лезвие брызнуло острыми смертоносными осколками. Немой крик застыл на губах, а тело уже выставило защиту. Взамен металлу пришлось вырастить гораздо более энергозатратный клинок из чакры. — Ещё не конец! — Акира бросилась в атаку, очертя голову. Кровь стучала в ушах, давление поднималось тем выше, чем большую скорость куноичи пыталась развить. …и едва не угодила в Водяную Ловушку. Сфера мазнула по левой руке и ноге, взорвалась ледяными каплями. — Великое Электрическое Уничтожение! — её обуял уже не азарт, а настоящая злость, будто перед ней находился заклятый враг, которого надо победить во что бы то ни стало. И гнев подстёгивало понимание — такими темпами чакры надолго не хватит. Ладони коснулись влажной почвы, и в ту же секунду землю в радиусе сотни метров охватило голубое свечение — покров, сотканный из тысяч ярчайших молний. В этом пламени горело всё, но загвоздка была в том, что Акира больше не видела Сенджу. «Проклятье! Я тут выкладываюсь по-полной, а он даже ниндзюцу толком не использовал!» Когда стих оглушительный треск разрядов, и показалась выгоревшая земля, Юри уловила боковым зрением вихрь из тонких и, несомненно опасных, водяных игл. Он заслонил собой всё. Активированный в последний момент щит поглотил атаку противника, как и львиную долю чакры, а Тобирама уже атаковал снова. И опять кендзюцу. Помнил, хитрец, что химе предпочитала дальнюю и среднюю дистанции, поэтому всеми силами пыталась избежать ближнего боя, а он навязывал свои правила. Она даже не успевала распечатать новое оружие, поэтому использовала меч из молний. «Сама напросилась, теперь нечего ныть» — велела сама себе, отбивая очередную атаку. Двигалась она всё медленней, а тело горело всё сильней и сильней, от жара болели кости, от яркого света слезились глаза, пот струился по лицу и спине, ткань липла и мешала. Не давая опомниться, Тобирама использовал дзюцу, кажется, это был Водоворот. Оглушить Акиру не получилось, потому что атака прошла мимо, но куноичи всё равно на мгновение дезориентировалась. И получила мощный удар под рёбра, отшвырнувший её метров на двадцать назад. Юри вспахала лопатками землю, защитный панцирь погнулся, а Кеккей Генкай перестал работать. Попытка вдохнуть побольше воздуха отозвалась острой болью в лёгких, и сквозь полузакрытые веки Юри увидела, как на неё надвигается, пенясь и бурля, стена из воды. От неё веяло холодом и солью, пена клочьями вскипала на гребнях. Одно биение сердца, второе — и шквал обрушился на неё всей своей мощью.***
Когда Акира использовала Электрическое Уничтожение, Тобирама едва успел уйти в сторону. Он не ожидал от неё столь мощной атаки и бешеного натиска, словно та сошла с ума. Всё было настолько быстро, что мозг едва поспевал за автоматическими движениями тела. Приходилось признать, что Акира стала гораздо сильнее с последней их встречи, более того, она превзошла по силе Яцучи-сана. Но одним из самых главных её недостатков оставались потеря хладнокровия и то, что она слишком полагалась на ниндзюцу. Если бы Сенджу применил свои водные техники вкупе с техниками Юри, их совместная атака уничтожила бы всё живое. Что ж, над этим стоит поработать, а пока пусть отведает Великую Волну. Принцессу захлестнул мощный поток, от шума загудело в ушах, поток разлился до границы с лесом и земля мгновенно превратилась в грязь. Тобирама нигде не видел Акиру, он попытался найти её чакру, но та была скрыта, даже отголосков не осталось. Шиноби нахмурился и снова вооружился мечом.***
Юри вынесло к лесу. Мокрую, задыхающуюся и грязную. Не теряя драгоценных секунд, куноичи скрыла чакру и, стоя за деревом, наблюдала за действиями сенсора. Она не знала, сколько длился бой, но сил оставалось катастрофически мало, ведь она не скупилась на атаки и вкладывалась в дзюцу по максимуму. Надежда на скорую развязку растаяла, как снег под солнцем. Когда шиноби повернулся боком, и на лезвии его катаны заплясали лунные блики, Акира использовала Шаровую Молнию. Сгустки чакры, обжигая собственные пальцы и заставляя кровь практически кипеть, сорвались в сторону противника, ослепляя. Выхватив из ножен кунай, она бросилась вслед, надеясь застать Сенджу врасплох. А вот и нет. «Дзыньк!» — отлетел кунай, и Акира в три прыжка отскочила назад, потом вверх и снова назад, чтобы не попасться под режущие воздух удары. Направляя чакру в конечности, она дралась из последних сил, уворачивалась от кулаков и ног Тобирамы, который неотвратимо наступал и теснил к стене из кустов и бурелома. «Лишь бы подобраться к нему поближе, тогда я смогу применить свою новую технику, чтобы обездвижить его! И тогда смогу победить!» — стучало в голове, а дыхание, тем временем, становилось всё более неровным и прерывистым. Наконец, каким-то чудом удалось пробить его блок. Молниеносно сформировав на кончиках пальцев заряд, Юри направила его вглубь нервных стволов верхних конечностей, ударом ноги припечатала Тобираму к дереву и, вырвав из сапога последний свой кунай, приставила его к горлу. — Ты проиграл, Сенджу, — просипела она, потому что голос плохо слушался. Но внутри кипящей лавой разливалось ликование — она одолела одного из сильнейших шиноби мира! Она это сделала! — Поздравляю, — раздался голос из-за спины, и шеи коснулась холодная сталь. — Жаль только, что это клон. Глаза распахнулись от неожиданности — лже-Тобирама растворился с негромким хлопком, и в тот же миг кисти рук оказались в плену стальных пальцев. Теперь уже Юри с силой припечатали к дереву. Если бы не маска, то жёсткая кора наверняка счесала бы кожу на лице. — О, Ками-сама-а-а… — простонала Акира, осознавая всю глубину своего грандиозного провала. Клон. Это был всего лишь с потрясающей точностью созданный клон. Она исчерпала запасы сил и не могла больше сопротивляться, мышцы горели от перенапряжения, каналы чакры пекло от боли, девушка едва стояла на ногах. — Вот теперь-то ты точно попался… — многообещающе произнёс Сенджу и сильнее сжал её руки. До протяжного стона химе. Лезвие щекотало кожу в области сонной артерии, намекая на то, что в случае попытки к бегству ей придётся несладко. — Долго же ты от меня бегал, Инацума, — продолжал Тобирама, вызывая своими словами прилив паники. — Боюсь, это был последний твой выход. Неужели он тронулся умом? Хотелось крикнуть: «Это же я, Акира!», но слова будто замерли в горле. А может, Сенджу просто любитель ролевых игр? Сама ведь подбила его на это, значит, придётся расплачиваться по-полной. — Что ты со мной сделаешь? — глухо поинтересовалась Акира, пробуя высвободиться, но противник резко развернул её и сорвав маску, усмехнулся. — Есть у меня одна идея. Встретившись с ним глазами, Юри залилась краской против собственной воли. Стало невыносимо жарко, несмотря на моросящий дождь. — Кхм… не смотри на меня так, — она потупилась. Тобирама подцепил её подбородок и заставил вновь поглядеть ему в лицо. Кожа на щеке была слегка опалена, протектор и доспех покрыла пыль и копоть, он выглядел усталым, но не таким обессиленным, как сама Акира. От него пахло грозой, землёй и чем-то совершенно особенным, присущим только ему. Неожиданно для себя девушка поняла, что проиграть было даже приятно, чувство собственной беззащитности щекотало нервы. Захотелось протянуть руки, обнять его и положить голову на плечо, а после уснуть в кольце крепких рук. — У тебя кровь из носа, — Сенджу стёр ребром ладони алую струйку. Так вот, почему во рту было солоно. — Это не удивительно. Когда организм испытывает такую нагрузку, пульс и давление зашкаливают. Люди их профессии не живут долго в основном из-за раннего износа сердечно-сосудистой и костно-мышечной систем. — Спасибо за поединок, — произнёс шиноби. — Откровенно говоря, я не ожидал от тебя такой прыти. У неё хватило сил лишь на то, чтобы приподнять уголки губ в лёгкой улыбке. — Это было глупо. Ты всегда будешь намного сильнее меня… — вдруг Юри задумалась. — Кстати, каким образом ты так тихо и быстро оказался у меня за спиной? Тобирама не ответил, лишь многозначительно приподнял бровь, потом обхватил руками её за талию — в этот миг у Акиры перехватило дыхание. Так было каждый раз, когда Сенджу использовал вместе с ней Хирайшин.***
Горячая вода обволакивала, даруя усталым мышцам благодатное тепло. В номере, наскоро сбросив грязную и мокрую одежду, ниндзя убедились в отсутствии серьёзных повреждений. После утолили голод вкуснейшим и нежнейшим мясом с овощами, вдобавок принцесса уничтожила целую тарелку десерта и, несмотря на поздний час, они отправились в купальню. Хорошая пища добавляла сил и способствовала скорейшему пополнению запасов чакры, и химе почти забыла, что ещё полчаса назад мечтала рухнуть на футон и отдаться в руки сна. А сейчас можно и понежиться в онсэне, и поболтать, и полюбоваться ночным небом. Ночь была тихой и безветренной, здесь дождь уже прекратился, оставив о себе напоминание в виде особенного аромата свежести. Мрак разгоняли фонари по периметру, что излучали мягкий золотистый свет, неподалёку шуршали клёны и кричала ночная птица. Приятная расслабляющая атмосфера настраивала на особый романтический лад, который, однако, был порушен Тобирамой. — Тебе разбор полётов сейчас устроить или завтра? — спросил он строгим голосом. Акира разомкнула отяжелевшие веки и посмотрела на шиноби. Он сидел напротив, погрузившись в воду по грудь, откинув руки на бортик бассейна и следил за ней, слегка сощурившись. От подобного взгляда по коже поползли мурашки. — Я поражаюсь твоей способности портить романтический настрой, — буркнула Акира и опустилась в бурлящую воду по шею. Куноичи была обёрнута в полотенце, хотя, казалось бы, чего уж там скрывать. — И вообще, поставить на меня метку было нечестно! Сенджу усмехнулся. — Зато так я смогу перенестись к тебе, где бы ты не была. И меня, кстати, поражает твоя способность казаться маленькой и беззащитной девочкой, но уже через миг-другой превращаться в кровожадное создание. Или способность с серьёзным видом рассуждать об устройстве мира, а потом начинать болтать всякие глупости. Теперь пришёл черёд Акиры усмехаться. Слова мужчины о том, что теперь он сможет найти её где угодно, грели душу. Она вытянула ногу и пощекотала его голень пальчиками. — Что за разбор полётов ты хотел мне устроить, Сенджу? — промурлыкала она. — Ты слишком сильно полагаешься на одно нин и теряешь голову в бою, а это приводит к потере внимательности. Как ты могла не распознать клона? — с укоризной поинтересовался он. Юри ощутили прилив стыда, вдруг захотелось нырнуть полностью, чтобы избавить себя от мучений и сверлящего взора темно-вишнёвых глаз. Принцесса откашлялась. — Ну-у… я-я-я…- подходящих слов не было, поэтому Акира плюнула на оправдания и забралась под руку Сенджу, услышав его тихий выдох. Всё-таки разбор должен подождать до завтра, а сегодня, сейчас — только их время. Так не хотелось, чтобы оно заканчивалось, потому что в Конохе снова придётся прятаться от других. Вспомнилось, как сегодня Тобирама по чистой случайности из кучи свитков достал именно тот, который видеть не должен был. Интересно, что он о ней подумал? В этом труде описывались совершенно возмутительные вещи, от которых щёки пылали огнём, но почему-то казалось — ему это должно понравиться. Утверждалось, что все мужчины это любят. Нервный смешок едва не сорвался с губ Акиры, и она крепче прижалась к шиноби. Он думал о чём-то своём, и рука его неторопливо скользила по плечу химе, а дыхание сливалось с дыханием тёплой ночи. В голове роились вопросы, но озвучивать их сейчас просто не хотелось. Из соседней купальни, отделённой перегородкою, доносился оживленный разговор, поддерживали который тётушки в возрасте. Они говорили о детях, нарядах, кулинарии, о погоде, домашних животных и политике. Особенно бурно обсуждали последнее, видимо, были настоящими экспертами и лучше всех знали, кому с кем воевать, а с кем мириться. Спорили, кого-то обвиняли и периодически срывались на негодующий визг. Время текло лениво и медленно, и, в конце-концов, перевалило далеко за полночь. Акира потихоньку млела в крепких объятьях и, боясь, что заснет прямо тут, поэтому аккуратно выбралась из-под руки Тобирамы и двинулась к бортику. — Давай пойдём в номер, — бросила она, когда руки коснулись гладкой мраморной поверхности. Куноичи приподнялась над водой с твердым намерением выбраться, как вдруг её решительно схватили за талию и потянули назад. — Сто-о-ой, — прозвучало слишком недвусмысленно, и по телу прокатилась обжигающая волна. Юри брыкнулась раз, второй, но Сенджу уже притиснул её к краю бассейна животом, а сам прижался сзади и сдёрнул ненужное полотенце. — Куда Юри-химе так спешит? — Не надо… — почти взмолилась принцесса, догадываясь, чем может обернуться это действо. — Там же люди… ещё услышат… — Ну их всех к биджу, — выдохнул он ей в ухо. — Хотя… если тебя что-то смущает… Акира широко распахнула глаза, когда мужская ладонь закрыла ей рот, и в тот же миг другая рука скользнула по ноге в ласкающем движении. Пальцы очертили колено, прошлись вверх, до живота, снова огладили ногу. Только от первого касания Юри почувствовала, как внизу живота собирается горячий ком, и от этого хотелось застонать в голос, но на губах по-прежнему лежала ладонь. Странно, что этот способ соблюдения тишины показался ему более надёжным, чем наложение звуконепроницаемого барьера. — Ммм… — замычала девушка, когда Сенджу решительно развёл ей бёдра и вошёл без всяких прелюдий и нежностей. Глаза широко распахнулись от неожиданности и краткой боли, Акира сильнее выгнула поясницу и почувствовала прикосновение губ к своей шее. Шиноби начал двигаться, сначала неторопливо и как-то лениво, потом всё быстрей, выходя почти полностью и вновь наполняя её до упора. Правая рука поочерёдно сжимала то одну грудь, то вторую, а ладонь плотно закрывала рот. Юри была слегка ошарашена тем, насколько грубо и бескомпромиссно он взял её, но вскоре чувство неловкости сменилось туманящей рассудок страстью. Его горячка перекинулась на Акиру, и она начала двигать бёдрами в такт, стремясь усилить наслаждение. Химе дышала тяжело, сбито, и закатывала глаза от рвущего на части удовольствия. Тот факт, как Сенджу обошёлся с ней, начал даже будоражить, а чувство полной беззащитности и собственной слабости сводило с ума. Добавляло остроты и то, что в опасной близости находилась соседняя купальня, полная ворчливых тётушек. Не отдавая отчёт своим действиям, она провела языком по шершавой ладони, потом прикусила кожу, чем вызвала у шиноби весьма неоднозначную реакцию. Он напрягся, притянул её к себе ещё ближе, заставив выпрямить спину. — Чего ты хочешь? — спросил он хрипло, почти не владея голосом. Рот оказался свободен — сенсор ждал ответа, но Акира не сочла нужным давать его, лишь накрыла его руку своей и оставила серию коротких влажных поцелуев на фалангах. Поглощённая собственными ощущениями, куноичи медленно вобрала в рот указательный палец, поласкала языком и стала посасывать, а вскоре к нему присоединился и средний. Сенджу не прекращал двигаться, с каждой секундой врезаясь в неё всё мощней и судорожней, рукой лаская то шею, то грудь и живот, то проникая меж ног. Юри постанывала от охватившего её блаженства, весь мир сузился лишь до ощущения внизу живота, и это чувство всё силилось, росло будто снежный ком, грозило вылиться в нечто ослепительно яркое. Тобирама отнял свои пальцы, которые Акира уже едва не кусала, и, сжав обеими руками гладкие бёдра, кончил в неё. Показалось, что тело пронзил разряд молнии — химе дёрнулась в судороге, откинула голову назад и до крови закусила нижнюю губу. Но стона всё равно сдержать не смогла. Сердце колотилось, как сумасшедшее, разгоняя кровь по пребывающему в любовной неге телу. Они одновременно потянулись к губам друг друга, усталые, разгорячённые, но довольные и счастливые. Поцелуй был рваным, поверхностным, как и дыхание. Сейчас они существовали отдельно от этого мира, но суровая реальность вернула обоих на землю возмущёнными воплями тётушек: — Ах, бесстыдники! — Совсем не стесняются! — Какой разврат! Характерные стоны были слишком громкими, чтобы их можно было попросту не слышать или хотя бы игнорировать. Не желая больше смущать женщин почтенного возраста неподобающим поведением, любовники выбрались из онсэна. В номере было темно, поэтому Тобирама поспешил зажечь лампу, а Акира всё стояла возле двери. Внутри было хорошо и тепло, но всё-таки недоставало одной маленькой, но важной детали. Она не была удовлетворена до конца, и, поняв причину своего смятения, вдруг залилась краской. «Ну же, давай, хватит трусить… зря, что ли, читала тот трактат? — уговаривала себя она, но никак не могла перебороть стеснение. — Давай, ему понравится!» Внутренний голос все не унимался, и Юри начала чувствовать себя совсем уж падшей, потому что с каждой секундой ей хотелось сделать это все больше и больше. Взгляд скользил по фигуре мужчины, на котором из одежды был один банный халат. Сенджу несомненно ощутил её волнение и этот пронизывающий взор, уверенно приблизился и, положив ладони на плечи, негромко произнес: — Кстати, Акира, не расскажешь, что ты успела вычитать в том свитке? Как она могла надеяться на то, что шиноби забудет об этом маленьком казусе? Скорее всего, он постоянно об этом думал и теперь ему было весело. Что ж, пусть ухмыляется. Девушке страстно захотелось стереть в его лица это самодовольное выражение и заставить… что? Химе покраснела до корней волос, расположила вмиг отяжелевшие руки у него на груди и, чувствуя сухость во рту, провела языком по верхней губе. — Может, даже и покажу… «Боги! Когда я научилась пошло шутить?!» Осторожно потянулась к поясу, распустила и отбросила на пол. Набравшись храбрости, посмотрела в подёрнутые паволокой глаза: Сенджу почти не дышал, внимательно следя за каждым её движением, и, когда Юри распахнула его халат и потеснила к столу, удивлённо моргнул. Химе приложила кончики пальцев к губам сенсора, делая знак молчать. Прижимаясь грудью, провела раскрытыми ладонями по мускулистым бёдрам, животу, коснулась языком ключиц. Когда шиноби сделал с её поясом тоже самое, из головы вылетели все почерпнутые из трактата знания, остались лишь чувства и желания. Сбрасывая с плеч махровый халат, Акира покрывала поцелуями кожу мужчины, слегка прикусывала, касалась языком и ликовала, потому что видела отклик на свои действия. Ночь грозила быть не менее жаркой, чем недавняя битва. — Акира… — позвал Сенджу, и в голосе послышалась смесь сомнения и нежности. Она загадочно улыбалась, очерчивая подушечками пальцев контур его лица, потом скользнула ладонями вниз и опустилась на колени. Не в силах подавить затопившие его эмоции, Тобирама вцепился пальцами в столешницу, запрокинул голову и сдавленно задышал. Ощущения были необычайно острыми, прикосновения её рук, губ, языка сводили с ума и толкали за грань реальности. Юри была нежной и трогательной, сейчас она стояла перед ним на коленях во всей своей совершенной наготе, тёмные волосы каскадом рассыпались по плечам и спине, на щеках лежали тени от ресниц. Ещё ни одна женщина не заставляла его тело и мозг реагировать так бурно, почти бесконтрольно, а принцесса даже не подозревала об этом. Акира была неопытна, но это было лишь плюсом. Она очень старалась доставить ему удовольствие и, надо признать, у неё это получалось на ура. Сенджу напрягся так, что на шее и предплечьях выступили вены, кровь шумела в голове, и вскоре он будто со стороны услышал собственный низкий рык. Поддавшись эмоциям, он коснулся волос принцессы и подался бёдрами вперёд. Руки Юри поползли вверх, она царапнула ногтями живот, бока, ноги, снова вернулась туда, откуда начала. Он бы ни за что не продержался долго, с одной стороны, хотелось как можно скорее прекратить эту пытку, а с другой — он целую вечность готов был наблюдать за действиями химе. Когда всё закончилось, Тобирама помог Акире подняться на ноги — куноичи выглядела немного смущённой, однако глаза светились. — Ты как? — спросила Юри с улыбкой. И вместо ответа Сенджу как можно крепче прижал её к себе.