Осколок

      С тех пор, как Ичиго, Кира и Хисаги поселились в доме принадлежащем семье Юми, прошёл месяц.       Изуру, который большинство своего времени был на побегушках у своего Капитана, Ичимару Гина, быстро приспособился к повседневным делам: приготовить завтрак, обед или ужин, заварить чай или же просто провести время в компании слуги молодой госпожи Юми, Анмея — было не так уж и сложно. Общество "почившего" лейтенанта пришлось старому человеку по душе. Понятливый, не лезущий не в своё дело, и просто хороший человек, разве что только со слишком пессимистическим взглядом, от которого становилось жутко, но и без которого Кира переставал быть самим собой,радовали старый глаз дворецкого.       Хисаги, вечно чтущий порядок, честь и придерживающийся собственного кодекса чести, стал незаменимым человеком, который, совсем не задавая лишних вопросов, помогал по дому: уборка, мытьё полов и прочее.       Оба молодых человека вызывали в душе старого слуги море, если не целый океан, эмоций и чувств. Они были отменно обучены как в физическом плане, так и в духовном. Особенно во втором отличился молодой юноша, смахивающий на якудза, но следующий своему отлично отточенному кодексу чести и личному чувству справедливости, что подталкивало старого мужчина на мысль о том, что именно из-за этого юношу и выгнали из какого-то клана.       Последний же, Куросаки Ичиго, которого и встретила Урагири-сан, вызывал смешанные чувства. Вроде бы он и выглядел добрым, ну, или просто хотел себя за такого выдавать, но косой взгляд алых глаз вызывал у Анмея дрожь. Рубиновые глаза выражали столько боли, что под их пристальным вниманием можно было ощутить физическую боль. Некая загробная аура, окружающая молодого человека, вызывала страх и уважение к его персоне. Ведь обладатель такой жуткой мощи просто не может быть слабым... А он и не был, как со временем и убедился старый слуга. По крайней мере, он ни капли не уступал ни одному, ни второму, из своих товарищей.       Большую половину своего времени рыжая персона проводила в компании Юми. Хотя, здесь будет уместней сказать, что это она старалась проводить своё время рядом с ним. Почти куда бы Ичиго ни отправился, если это, конечно, не был туалет, то Урагири старалась оказаться рядом, она донимала его вопросами, доставала своими странными теориями о какой-то мистической силе, а так же — она часто и с грустью упоминала имя своего деда, Урагири Хироки. И уж эти-то истории Ичиго слушал с некоторой долей тревоги и неподдельной частью интереса, где также было место и злости и радости, когда рассказ девушки касался радостных или не очень моментов жизни старого военного, которого предали, бросили, в котором разуверились, и у которого после же и молили прощение. Этот человек начал вызывать у Ичиго уважение, а когда Юми рассказала, что Анмей тоже является давним другом Хироки, то рыжий мгновенно, пользуясь стратегией девушки, начал засыпать старого слугу вопросами, а так как у того всю работу по дому отобрали Кира и Хисаги, то ему пришлось рассказывать, пускай и не всё, но и этого было более, чем достаточно.       Своё же по-настоящему свободное время, которому отдавался вечер или же раннее утро, Ичиго проводил в компании покинувших Готей лейтенантов. Согласившись с тем, что они недостаточно сильны, чтобы противостоять своим Капитанам, а сражения им не миновать — уж кто-кто, а они отлично знают нрав своих начальников, которым по-человечески почти невозможно ничего донести, — взвесив все "за" и "против", они разработали стратегию тренировок: Ичиго выступает в качестве противника, чей уровень был ближе всего к Капитанскому, пускай он и превосходил его почти в четыре раза, чтобы лейтенанты могли достичь банкая, а те, в свою очередь, обучают его кидо. Естественно такие действия имели огромное влияние на область тренировок и высвобождали огромное количество реацу, из-за чего одному из лейтенантов нужно было следить за тем, чтобы "минусы" не навредили живым людям. Вряд ли Готей-13 настолько кропотливо следит за Миром людей, чтобы обнаружить их реацу, да даже если и обнаружат, то что? Вышлют отряд на их поимку? Ага, вот так вот, возьмут и вышлют! Слишком много волокиты с бумагами и Советом Сорока Шести, который является самым консервативным органом всего Сообщества Душ.       Оставшуюся часть своего времени, то есть — ночь, рыжий Куросаки проводил в компании своего духовного меча, он же Пустой и Хичиго, а так же силы Квинси, который слишком поздно понял на что подписался, соглашаясь обучить Ичиго способностям Белых Монахов. Самая распространённая и известная способность, — Блют вене, — оказалась не самой простой в освоении. У Ичиго ушёл целый месяц лишь для того, чтобы научиться осознанно манипулировать реацу, а не как всегда — бесконтрольно выпускать её, словно поток воды из не закрывающегося крана. Здесь, конечно, ещё не маловажным было и то, что Ичиго уже имел представление о контроле реацу — он умел её сдерживать или наоборот — выпускать, — но придать ей форму или же пропустить по венам — это совсем другое дело. В случае каждой неудачи реацу разрывала кожу и мышцы, она доставляла поистине дьявольскую боль как в форме духа, так и тогда, когда Ичиго возвращался в гигай. Здесь нужно отдать должное Хичиго, поддерживающему стабильное состояние души своего беспощадного к себе хозяина, и лейтенантам, которые, пускай и не были мастерами лечащих техник, но уже безусловно являлись таковыми, лечили те раны, которые проявлялись на теле.       Этот месяц был пропитан самым настоящим, пускай и не совсем уместным, но всё-таки позитивом. Были преодолены некоторые немаловажные барьеры, открыты новые двери, ведущие во всё более и более светлое будущее, где каждый будет иметь то, что желает его душа. Лейтенанты, поглощённые такой тёплой рутиной, иногда даже хотели забыться в ней, утешая себя тем, что их Капитаны уже давно не дети. Да и они сами могут решать за себя. У них появился призрачный шанс на нормальную жизнь, и упускать его никто не собирается. Готей-13 не настолько нуждается в кадрах, чтобы беспокоиться о гибели каких-то лейтенантов. Найдут ещё! Они всегда находят... Незаменимых нет, особенно в военной организации, где набирают давно погибших, тех, кому просто некуда стремиться.       Шанс, который может изменить твою жизнь и судьбу, даётся всего-лишь один раз. И если ты увидел его, то хватай и не отпускай!       Отложив в сторону заумную книгу, взятую на одной из полок на втором этаже, Хисаги повернул лицо в сторону входной двери, откуда и слышался стук. Вздохнув, ведь так не хотелось отвлекаться от интересной истории, он всё же встал. Кинув ещё раз взгляд, пропитанный сожалением, на маленький столик, где лежала книжка, он, раздражённо искривив губы, пошёл к двери. Если там какие-то хулиганы, которые уже не раз портили красивые цветы возле террасы, то им в этот раз уж точно не повезёт!       Открыв дверь, Сюхей никак не ожидал, что его тут же собьют с ног. Поднявшись, держась левой рукой за правый бок, которым он ударился об прямоугольную тумбочку, с недавно стоявшей на ней вазой, которая сейчас, разбившись на десятки осколков, валяющихся в воде, была похожа на отвратительнейший пазл, который было не суждено собрать никому.       — Ты ещё кто? — требовательно произнёс вошедший мужчина выглядящий лет на тридцать пять, с неохотой и каким-то высокомерием осматривая поднимающего человека.       — Хисаги Сюхей, — в тон спросившего ответил "почивший" лейтенант, сдерживаясь от опрометчивых действий. А ведь ему так сейчас хотелось врезать этому высокомерному подонку... Неожиданно словив себя на этой мысли, парень улыбнулся. Кажется, или он заразился чем-то от Ичиго?       — Не знаю такого, — с брезгливостью глядя на ехидную усмешку, появившуюся на жутком лице молодого мужчины, резко произнёс незнакомец, всем видом пытаясь подчеркнуть своё превосходство и важность.       — Радуйся, что не знаешь, — спокойный голос, медленно приближаясь из глубины дома, сотряс воздух. — Кто это такой, Хисаги? — Спустившись со второго этажа, поинтересовался Изуру. То, что его друг поднялся с пола, ему совсем не понравилось. Да и сам внешний вид незваного гостя не предрасполагал к разговору по душам.       Проведя сухой рукой по жирным, приглаженным назад волосам, мужчина напрягся от чего его лицо, покрытое несколькими морщинами, стало похожим на задницу какой-то старой грымзы. Дорогой костюм, зелёно-болотного цвета и чёрные, лакированные туфли, выглядели невероятно жалко на худощавом и маленьком тельце напрягшегося мужчины.