Осколок

      — Ты поставил на кон всё, — задумчиво произнёс Капитан-предатель. — В погоне за местью, за кровью убийцы своей семьи, ты пожертвовал будущим, которое, возможно, могло быть более светлым.       — Чушь! — уверенно отрезал Ичиго. — Ту, которую я любил и которая должна была родить мне второе дитя, убили... моего сына, ещё ребёнка, назвали угрозой всему, что только можно придумать... — он закинул голову назад, рассматривая голубое небо; крыши в покоях Короля Душ больше не было, так как Дворец теперь подчинялся совершенно другому Королю. — Я не жалею ни о чём. Пустые мечты, о которых ты сейчас хотел мне напомнить, лишь иллюзия, которой никогда не заменить правду. Природа Синигами — разрушение, а Пустых — поглощение. Вроде бы всё несёт смерть... но если вдуматься.       — Быть поглощённым намного хуже, чем убитым, — высказал своё мнение Айзен. — После смерти есть шанс на перерождение, но когда тебя поглотили — остаётся только забвение.       — Возможно, — до конца не соглашаясь с предположением следующего Короля, кивнул осколок. — Но у Синигами есть выбор: убить или "стереть" душу. Они выбрали стереть, а Ичиго — геноцид. И он продолжался бы до тех пор, пока эти выродки не загнулись, — злобно выплюнул Хаген. — Но я выразил другое желание, — его глаза скользнули по холодному лицу оригинала. — Вечные мучения, бесконечная боль и невообразимые страдания, которые ждут виновных.       — Даже в Аду к ним проявили бы больше милосердия, раздавив или сожрав, превратив в кашу из лавы, — полуулыбка Куросаки переросла в слабый оскал. — Души, которые Хаген поглотил, станут узниками его фантазии. И я более чем уверен, что у него, как у занпакто, чьего хозяина убили лишь за предполагаемую угрозу, есть немало вещей, которых он хотел бы испытать на душах этих лицемеров.       — Но я не понимаю, — положив подбородок на замкнутые руки, начал Айзен. — В этом измерении всё могло быть по-другому. Ты ведь обладаешь памятью, силой, знаниями, возможностями себя старого, так почему ты решил действовать так категорично?       — А толку, если изменюсь только я? — лицо Ичиго стало хмурым. — Ведь Король Душ знает моё истинное лицо, и рано или поздно он бы понял, что Куросаки Ичиго это не совсем тот, кто он есть на самом деле. Да и я пытался завести нормальные отношения, начать всё сначала, с чистого листа, но ты ведь знаешь, что из этого вышло? — усмешка Ичиго как нельзя точно выражала его безысходность. — Юми предала мои чувства, старые друзья увидели во мне монстра, когда я решил отомстить за ту, которую любил... И тогда ко мне пришло озарение — пока в этом мире существует старый Король, новому миру никогда не быть.       — И используя хоугиоку, ты поглотил Короля Душ, — быстро сориентировался Соске, — заняв его место. Но почему ты решил отдать трон мне, почему не правишь сам? — удивился учёный.       — Быть Королём Душ — довольно специфическое занятие, — пояснил осколок. — Чтобы править, нужны амбиции и холодная рассудительность, а не желание отомстить Синигами. Как видишь у тебя есть первое и нет второго, а у Ичиго наоборот. Да и я, занпакто — передающийся по наследству реацу, не лучше своего хозяина, чтобы обладать частицей Короля, поэтому лучшей кандидатуры мы не видим.       — Но даже если и так, — произнёс Ичиго, не дав Айзену ответить. — Право Короля остаётся при мне, и если ты удумаешь учудить нечто... "нехорошее"...       — Геноцид Синигами, к примеру, — неожиданно встрял осколок, пожимая плечами.       — ... или нечто другое, — не обращая внимания на слова брюнета, продолжил рыжеволосый мужчина, — то я, безусловно, вмешаюсь.       — Вот, значит, как? — задумчиво протянул Владыка арранкар. — Ты отдаешь мне власть и титул, но при этом оставляешь при себе право решать: достойны ли мои поступки или нет. Умно, — согласился Соске. — Ты и вправду сильно постарел, если начал продумывать всё наперёд аж настолько, мальчик.       — Так ты согласен или нет? Отвечай! — с нажимом потребовал Куросаки, хмурясь.       — Да, — вздохнул тот. — У меня разве есть выбор? — он удивлённо посмотрел на бывшего и. о. Синигами. — В твоих руках власть Короля, а внутри твоего... напарника, — он тщательно подобрал более уместное слово, — заключена сила Капитана Нулевого отряда, так что я просто не вижу другого выбора.       — Пожалуй, — губы Ичиго растянулись в ухмылке, — ты прав — у тебя нет выбора. Айзен Соске, ты станешь Королём Душ до тех пор, пока это не будет нести ущёрб всем измерениям, — словно приговор, изрёк Ичиго.       — Как скажете, Ваше Величество, — съязвил мужчина, улыбаясь, кривя душой.

***

      — И это — конец? — расстроено произнёс осколок, смотря на Ичиго, сидящего прямо на краю одного из плавающих в небе островов.       — Да, — неуверенно ответил Ичиго, — наверное, конец. Нулевой отряд уничтожен и стёрт, а Король Душ мёртв. Больше... больше нам здесь делать нечего.       — Не знаю, о чём вы говорите, — произнёс старческий голос, — но вас уже ждут дома.       Ошарашенный таким поворотом, рыжеволосый мужчина осёкся на полуслове, когда обернулся.       Держа руки за спиной, перед ним, согнувшись в уважительном поклоне, стоял Анмей, одетый в привычную форму дворецкого.       — Чёртов старик, — поражаясь происходящему, Хаген отошёл на шаг назад. — Это дело рук Айзена — сто процентов, — он взъерошил волосы, задумавшись.       — Вы сильно изменились, — снова заговорил дворецкий семьи Урагири. — Хотя после случившегося — это и не удивительно. Мало кто смог бы выдержать такое, — взгляд старика остановился; пристально всматриваясь в Ичиго, Анмей мысленно благодарил того Бога Смерти, позволившего ему встретиться с юным господином. — Но Хисаги и Кира ждут вас в новом поместье...       — Новое поместье? — Ичиго, удивившись такой новости, уставился куда-то вдаль, где чувствовалась реацу Айзена. — Ясно, это его рук дело.       — Он просил передать вам, — снова начал старик, — что надеется на вас. В том плане, что вы сможете возродить былое величие Белого города и его обитателей, — совершенно не сомневаясь в способностях своего молодого господина, произнёс Анмей.       — Думаешь, мы согласимся на это? — кровожадно ухмыльнулся осколок, поглядывая в сторону Дворца. — Да я его убью...       — Он подкрепил это следующими словами, — быстро выговорил дворецкий. — Он пообещал, что сотрёт воспоминания у всех, кто вас знал, уничтожит любые сведения, абсолютно всё, что касается вас, Куросаки-доно, — непоколебимо продолжал слуга семьи Урагири; история, которую он узнал со слов того странного Синигами, объясняла почти всё и позволяла ему смотреть на происходящую ситуацию немного под другим углом. — Естественно, что это условие не коснётся вашего близкого круга знакомых.       — Забавно, сёстры и отец к этому кругу не относятся, как и друзья с Грунта, — с неким злорадством в голосе заметил мужчина, смотря на персиковые облака. — Этот чёртов хитрец даже здесь нашёл способ выкрутиться.       — Это к лучшему, — серьёзно заметил осколок. — Не находишь? Он даёт тебе смысл жизни и новый шанс начать всё сначала, но при этом оставляя всю твою силу тебе. Больше никто из старых "знакомых" не назовёт тебя другом, враги забудут твоё лицо, а по-настоящему дорогие люди останутся рядом. Возможно, это и есть твоя награда, — впервые за долгое время в голосе брюнета не слышалось лжи или каких-нибудь непонятных предположений; глубоко внутри он и сам хотел верить в "новый шанс".       Ичиго, под пристальными взглядами осколка и своего слуги, робко кивнул, соглашаясь на вышесказанные условия.       Если ему суждено начать новую жизнь с нуля, то лучше он сам сделает выбор, особенно, когда выпал такой искушающий шанс.       Открывшаяся гарганта, впустившая в себя три души, стала дорогой в новое будущее, где в дальнейшем и откроются оставшиеся секреты.