Чужое солнце (Рабоче название)

- Надо же. Не знал, что ты спишь голышом, - услышал Наруто над собой. Он тотчас распахнул глаза и увидел стоящего в дверях Какаши, растянувшего губы в улыбке. Узумаки вдруг осознал, что лежит на постели в чем мать родила, а скомканное одеяло валяется в ногах, наполовину свесившись на пол. Парень вспыхнул до корней волос, резко привстал и поспешил накрыться. - Что ты тут делаешь? – хриплым со сна голосом пробормотал он, потирая глаза ладонью. - Мне просто показалось, что ты слишком долго спишь. Наруто недоуменно сморгнул и вспомнил, что забыл вчера завести будильник. Он испуганно бросил взгляд на часы: - Черт! И машинально соскочил с кровати. Одеяло, конечно, предательски свалилось на пол, зацепив его ногой, Узумаки едва не упал и, проклиная собственную неловкость, негромко выругался. Какаши только коротко засмеялся и, выходя из комнаты, произнес: - Собирайся поскорей, я отвезу тебя в школу. Юноша был готов спустя рекордные пятнадцать минут. Какаши взглянул на него, накинул на плечи тонкую ветровку и взял с полки ключи. - Разве тебе не нужно на работу? – спросил Наруто, пока мужчина запирал квартиру. Хатаке работал в престижном университете, занимался, кажется, какими-то научными исследованиями. - Я поеду туда ближе к полудню, - ответил тот, спускаясь по лестнице. Узумаки последовал за ним, чувствуя себя неловко, получается, Какаши проснулся так рано и повезет его в школу на машине только потому, что Наруто проспал. Не говоря уже о том, из-за чего это произошло. - Спасибо, э-э-э, ну, за то, что подвозишь, - пробормотал он, садясь в авто. - Нет проблем, - отозвался Хатаке, повернув ключ в замке зажигания, и, привычно усмехаясь, он легонько потрепал парня за волосы. После чего вдавил педаль газа в пол, автомобиль резко сорвался с места, парень даже легонько стукнулся затылком об изголовье сидения. Хорошо, что до школы, где учился Наруто, ехать было недалеко, так что в класс он зашел вовремя – буквально за секунду до звонка. Ничего важного или интересного в школе не произошло. Весь день Узумаки был спокоен и задумчив, не пререкался, как это всегда бывало, с Сакурой и другими девчонками, не пытался затеять драку с Саске или с Кибой, попросту игнорируя их обычные издевки. Сидя на уроках, учителей Наруто почти не слушал, голова совершенно не соображала - все его мысли были заняты только одним человеком. Юноша то и дело поглядывал на часы, не мог дождаться конца занятий, чтобы вернуться в квартиру Хатаке. В итоге, он не выдержал и сбежал с последнего урока. Дома никого не оказалось. Наруто даже немного расстроился, хотя прекрасно знал, что Какаши обычно возвращается позже. Парень наспех перекусил, даже сходил в душ, чего не успел сделать утром, уселся перед телевизором, бесцельно переключая каналы, чтобы хоть как-то занять себя, пока хозяин квартиры не вернется домой. Время тянулось медленно, Наруто то и дело ворочался на низеньком диване в поисках удобной позы, ожидая, что вот-вот услышит звук открывающейся двери. Близился вечер, а Какаши все не появлялся. Узумаки теребил в руках телефон, размышляя, а не позвонить ли ему Хатаке на мобильный, но раз за разом отметал эту мысль. В конце концов, кто он такой, чтобы перед ним отчитывались? А потом юноша вспомнил, что завтра будет выходной. Разумеется, Какаши не придет домой так рано, наверняка он пошел после работы в какой-нибудь бар или клуб, где можно расслабиться после рабочей недели, выпить чего-нибудь горячительного, познакомиться с приятной девушкой. Интересно, есть ли у него подружка? Какаши красив, умен и обеспечен, у него вполне может иметься любовница, даже если он о ней и не упоминает. Эта мысль вызвала легкий укол ревности. Наруто соскочил с дивана и прошелся по комнате. Зажатый в ладони мобильный покрылся испариной, юноша небрежно швырнул его на стол и подошел к двери спальни Хатаке. Сглотнул, прекрасно осознавая, как низко собирается поступить, вторгаясь в личную жизнь человека, пустившего его в свой дом. «Я не сделаю ничего дурного. Просто осмотрюсь», - сказал себе Наруто, хватаясь за блестящую металлическую ручку. Не заперто. Спальня была просторной, залитой мягким вечерним светом, проникавшим сквозь широкое окно. Наруто долго стоял на пороге, рассматривая внутреннюю обстановку. Посреди комнаты стояла большая застеленная двуспальная кровать, над которой висела картина, представляющая собой несколько цветных пятен на белом фоне. Напротив стоял шкаф с комодом, в углу – рабочий стол, заставленный аккуратными стопками бумаг, на нем же лежал ноутбук, стояла небольшая лампа, подставка для канцелярских принадлежностей. Возле стола располагался высокий книжный стеллаж, на его полках вместе с книгами стояли пустые рамки для фотографий, небольшие безделушки, вроде сувенирного подсвечника без свечи и высокой фарфоровой статуэтки – стоящей на лапах собаки, очень похожей на мопса. Наруто, осторожно вышагивая, подошел к стеллажу, взял с одной из полок книжку, которая стояла с краю. Прочитал название и улыбнулся – «Эммануэль». Он пролистал несколько страниц. Видно было, что том перечитывался не один раз, но все равно был в очень хорошем состоянии. Вздохнув, парень поставил книгу на место и еще раз огляделся. В комнате царил почти идеальный порядок (в отличии, например, от спальни самого Наруто), похоже, что Какаши был тем еще педантом. Узумаки подошел к постели и присел. Белоснежное покрывало было гладким и приятным на ощупь, Наруто осторожно прилег, уткнувшись носом в стопку подушек, стараясь уловить запах тела, но смог ощутить только тонкий, едва различимый аромат мужских духов. Юноша прикрыл глаза, вспоминая этот парфюм на Хатаке, и в паху сразу же приятно закололо. Наруто представил себе, как они с Какаши трахаются на этой большой кровати, и схватился рукой за полувставший член через плотную ткань штанов. В этот момент раздался звук поворачивающегося в замке ключа. Узумаки подскочил и пулей вылетел из чужой спальни, в два прыжка оказавшись у двери собственной, он зашел внутрь, глубоко вдохнул и задержал дыхание, чтобы успокоить колотящееся в груди сердце. В прихожей послышались голоса, высунув светловолосую голову, Наруто увидел, что в гостиную заходит Какаши вместе с его отцом. - О, Наруто, - приветливо улыбнулся Минато и хотел было подойти к сыну, но тот только скривил губы и, скрывшись в комнате, громко хлопнул дверью. - Оставь его, - слышал парень голос Хатаке, - он все еще бесится. Если захочет – сам выйдет. Узумаки действительно был очень зол на отца, ругнувшись про себя, он сразмаху плюхнулся на кровать. Дураку понятно, что Минато пришел сюда именно к нему, а не к Какаши на дружеские посиделки. Поэтому Наруто твердо решил держаться выбранной линии поведения, не говорить с отцом и не выходить из комнаты. Чертов старик! Лежа на постели, он слышал голоса мужчин и громкое шуршание пакетов. Наверняка отец притащил уйму вкусной еды и его любимый апельсиновый сок. В животе заурчало – во всем, что касалось съестного, Узумаки был весьма чувствительным. Рассердившись еще больше, он повернулся на бок и сунул голову под подушку. Лежать просто так было очень скучно, тем более что в другой комнате Хатаке вместе с его папашей развлекались, весело болтали о всякой ерунде, попивали пиво с закусками и, само собой, обсуждали его – Наруто. Сунув руку в карман, юноша вспомнил, что оставил свой телефон на столе в гостиной. Он стал с кровати, взял со стола свой ноутбук, открыл его и понял, что вай-фай отключен. А чтобы его включить придется пойти в гостиную – роутер был установлен именно в этой комнате. Узумаки психанул и с яростью захлопнул крышку. И в ту же минуту, конечно, пустой желудок снова дал о себе знать. Просидев в одиночестве еще какое-то время, Наруто решил, что раз уж он тоже здесь живет, то вовсе не обязан сидеть в четырех стенах, а отца можно просто игнорировать. Он прошел в гостиную, где сидели Какаши с Минато, прошел мимо них с гордым видом, чтобы включить роутер и забрать свой мобильный. - Наруто, - позвал его папа, - может, присядешь с нами и расскажешь, как тебе живется у Какаши? Тот сделал вид, что не слышит. Уткнулся в телефон и прошел мимо, но вдруг до него донесся негромкий смешок Хатаке. В очередной раз Узумаки почувствовал раздражение. Он, что, клоун для него?! Резко развернувшись, юноша процедил: - Я не хочу с тобой разговаривать, после того, как ты выгнал меня! Можешь пойти к своей мымре и поговорить с ней, а меня не трогай! - Не смей так говорить о Темари, - спокойно произнес Минато в ответ. – Разве ты не сам предпочел уйти, вместо того, чтобы хотя бы попытаться наладить с ней отношения? - Отношения?! – выплюнул парень с презрением, - с этой шлюхой?! Скверное слово вырвалось изо рта, словно само. - Наруто Намикадзе! – грозно произнес отец, вставая с дивана. - Узумаки! – яростно выкрикнул Наруто в ответ. – Я – Узумаки. Ты, может, и забыл уже про мою мать, но я буду помнить о ней всегда. И никогда не признаю другую женщину твоей женой! Юноша бросился в свою комнату, его душили горькие слезы обиды. Образ матери встал перед глазами, даже спустя почти десять лет после ее смерти, Наруто не мог, а главное, не хотел ее позабыть. Новость о новой женитьбе отца, который по его же словам безумно любил Кушину, повергла его в шок. Парень, как мог, пытался расстроить свадьбу, вытворяя разного рода безобразия, начиная от словесных перепалок с отцом и его невестой и заканчивая откровенными пакостями, вроде выброшенных в канализацию колец или звонка пастору, чтобы от имени Минато отменить церемонию. Но, тем не менее, свадьба состоялась, тогда Наруто сменил свою фамилию и заявил, что не станет жить с Темари в одном доме, поставив тем самым отцу ультиматум. Кто бы мог подумать, что все так обернется. Он лежал в кровати, прокручивая в голове недавние события. В глубине души юноша понимал, что, возможно, кое в чем перегнул палку. Разумеется, папе он об этом не скажет. Да и жизнь вдали от занудного родителя – разве это не то, о чем мечтает любой подросток, благо Минато продолжал его содержать. Все бы ничего, если бы Наруто внезапно не воспылал страстью к Какаши Хатаке. В дверь постучали, Узумаки не шелохнулся. В комнату вошел его отец. - Наруто, пожалуйста, давай поговорим, - произнес он. Парню показалось, что Минато захмелел. - Ты мой сын и я люблю тебя, я очень хочу, чтобы ты вернулся домой, но… Темари я тоже люблю. Я хочу прожить с ней свою жизнь. Наруто отвернулся и вцепился в нижнюю губу зубами. - Все, о чем я прошу, чтобы ты проявил понимание к нашим чувствам. Нельзя же до такой степени быть эгоистом, - продолжал Намикадзе. «Замечательно, я еще и эгоист», - подумал его сын, продолжая хранить упорное молчание. Минато постоял немного возле кровати, и, понимая, что не дождется ответа, молча покинул комнату, плотно закрывая за собой дверь. Наруто был готов разрыдаться. Он спрятал лицо в подушку, сдерживая слезы, и не заметил, как уснул. Проснулся он от того, что почувствовал на себе непонятную тяжесть. Уже стемнело, и парень не сразу понял, что происходит. Чья-то рука осторожно обнимала его, Наруто почувствовал крепкий запах алкоголя. - Неужели тебе не жаль своего отца, Наруто? - раздался тихий голос Какаши. Сердце Узумаки сразу забилось сильней. Хатаке лежал рядом в его постели, от его тела исходил жар, который чувствовался, несмотря на разделяющие их друг от друга слои одежды. - Он очень любит тебя, - продолжал мужчина, легонько прижимая парня к себе, - ты же всегда был очень добрым и милым мальчиком. Юноша буквально оцепенел, не смея даже шевельнуться. «О боже! Пусть он подумает, что я сплю. Вдруг он решится на большее!» - промелькнула в голове шальная мысль. - Таким хорошим мальчиком… - чуть слышно повторил Какаши и замолк. Узумаки, неподвижно замерев, ждал, сильная рука еще раз сжала его, горячий выдох приятно щекотнул шею. Близость мужчины действовала опьяняюще, член Наруто быстро наливался кровью, напоминая ему о том, что несколько часов назад он не закончил одно дельце. Какаши приподнял тяжелую руку и запустил тонкие пальцы в светлые прядки юноши: - У тебя в волосах словно солнце запуталось… От этих слов Наруто едва не затрясло. Он зажмурился, закусывая губу, чтобы не закричать. Сердце стучало так, что шум отдавался в ушах. Немного успокоившись, Узумаки стал прислушиваться. Глубокое размеренное дыхание Хатаке свидетельствовало о том, что он уснул. Парня распирало от желания заняться самоудовлетворением, но он не смел – вдруг Какаши проснется. Рука то и дело тянулась к паху, но Узумаки каждый раз ее отдергивал. «Это неправильно», - повторял он сам себе. «Так нельзя. Нельзя».