Вакантное место на смерть

На следующее утро, сонно моргая, я потянулась, потерянно разглядывая комнату. Понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, где я нахожусь и что произошло вчера вечером. Лекса. Я в спальне Лексы. Сев, я огляделась по сторонам. Сквозь неплотно задернутые шторы в комнату яркими косыми лучами проникало утреннее солнце. Сама спальня затянута в обои цвета темно-серый металлик с темно-фиолетовым орнаментом в виде цветов, будто нарисованных по прихоти художника большими, размашистыми мазками. Напротив кровати комод из темного дерева, вся его поверхность усеяна всевозможными дорогими украшениями, поблескивающими на солнце. Ближе к окну, в углу, удобное кресло, а в нем небрежно брошенная книжка и пара футболок Лексы. Прикроватная тумбочка в цвет комода и прикроватные настенные бра по бокам от изголовья кровати. Ладно, единственное, что здесь действительно достойно внимания — это огромнейшая, поистине королевских размеров кровать Лексы, с большим резным деревянным изголовьем, в которое органично вплетены золотые детали отделки. Если внимательно присмотреться то, возможно, я даже смогу вспомнить, что за сцена так искусно изображена на нем. Только это меня волнует сейчас меньше всего. Мои мысли заняты более важным вопросом. Судя по тому что, перебирая ногами во сне, я успела собрать вокруг себя всю простыню — хозяйки в этой спальне нет уже давно. Лениво скатившись с кровати, нахожу в разбросанной по полу одежде свое нижнее белье. Заглянув в ванную, умыкаю один из пушистых белых халатов Лексы и, ориентируясь на приглушенные звуки музыки, выхожу из комнаты. Ух, ты! Мне сразу же открывается потрясающий вид! В длинной черной майке-борцовке и коротких шортах, пританцовывая под Canʼt Feel My Face (The Weeknd), Лекса, сверкая своими голыми, бесконечно длинными, загорелыми ногами, порхает по кухне, наполняя кофеварку. Не отказываю себе в удовольствии насладиться этой картиной. Вновь и вновь скользя взглядом по ее открытой лебединой шее, худеньким плечам, стройным ногам. В груди поселяется ноющее чувство. И, я сжимаю кулаки от внезапно появившегося непреодолимого желания прикоснуться к ней. Дьявол! Кому продать душу, чтобы наблюдать такое каждое утро?.. Задохнувшись от собственных мыслей, быстро миную диван и, подходя ближе, облокачиваюсь на барную стойку. — Доброе утро. Вздрогнув, она замирает. Ох, не хорошо… Внутри что-то противно шевельнулось, довольно приподнялось, предчувствуя неладное. Поставив кофеварку на место и щелкнув кнопкой, Лекса, наконец, обернулась. — Доброе. — Спокойным, лишенным каких-либо эмоции голосом здоровается девушка, разглядывая корзинку с фруктами на стойке. — Кофе будешь? Определенно не хорошо… — Да. — Можешь пока воспользоваться моей ванной. Там найдешь все, что нужно. — Посмотрев на часы, Лекса нахмурилась. — Только поторопись, через полчаса должна прийти Аня, — это что-то внутри меня радостно заерзало, противно взбираясь вверх к горлу и сворачиваясь там комом. — Тебе нужно успеть уйти до нее. — Хм… — Я даже умудряюсь ухмыльнутся, отходя от стойки. — Как банально… — Кларк? — Проехали, Лекса. Хрень, на что я вообще рассчитывала? Что, увидев меня, она улыбнется, поцелует и скажет: давай повторим… Черт! Гадство! Я укладываюсь в пару минут. Захлопнув за собой дверь, быстро одеваюсь и вылетаю обратно в поисках своей сумочки. Лекса сидит на диване, скрестив руки на груди, и злым взглядом буравит дверь в свою спальню. А вернее меня, стоит мне появиться в проеме. — Какого хрена, Кларк? — Вот и я думаю, какого хрена, Лекса? Уверенно топаю в столовую, сдираю со спинки стула висящую на нем свою сумочку. Лекса вскакивает с дивана и одним лишь взглядом заставляет замереть на месте. — Я известный человек, Кларк. И, что поделаешь, у меня есть некоторые обязательства перед людьми, которые, как могут, стараются облегчить мне жизнь. — Ее голос обманчиво тих и очень холоден. А вот глаза метают такие молнии, что становится не по себе. — Мне казалось, что вчера ты прекрасно понимала, в чью постель ложишься! Обида и возмущение, подстегнув, понесли прямо к ней: — Мне плевать, какую игру ты ведешь со всем остальным миром. — Встав напротив, я поджала губы, встречаясь с нею взглядом. — И, честно говоря, меня это абсолютно не волнует. Но ты права, я прекрасно знала, в чью постель ложусь и… было хорошо. Мне с тобой было хорошо! Ты мне, блин, нравишься! Но ты только что превратила меня в свой очередной, я так понимаю, далеко не первый и, видимо, не последний чертов грязный секрет на одну ночь. И это, черт тебя побери, паршиво! Зеленые омуты перестали метать молнии, и она оторопело моргнула. Воспользовавшись ее замешательством, разворачиваюсь на каблуках и спешу к двери. — Кларк! А как же твое превью? — Забей, Лекс! — Посоветовала я, оборачиваясь и разводя руками. — Я всегда так делаю. Добраться до дома, привести себя в порядок и явиться на работу раньше, чем у главного редактора закончится совещание, и она поймет, что тебя нет на рабочем месте? Запросто, если ты в дикой ярости. И все было бы замечательно, если бы именно в этот день мама не отменила свое совещание и не сидела бы в моем кабинете с десяти утра. — Я рада, что ты почтила нас своим присутствием. Сцепив руки в замок, она поставила локти на стол и, прижавшись губами к пальцам, пронзила меня возмущенным взглядом. О, блин, да у меня сегодня «супер» день! — Привет, мам. — Захлопнув за собой дверь, я бросила сумку на стол и уселась в кресло для посетителей. — Чем обязана? — Хотела узнать, как продвигаются дела с интервью. — Работаю. — Кларк, через неделю мне нужно знать, на какое количество знаков будет статья. И если она действительно будет на два разворота, как ты мне обещала, то я собираюсь связаться с Маркусом Кейном и предложить Лексе украсить собой обложку следующего выпуска. — Ммм… — Закусив губу, я прикидывала свои шансы. — Ты могла бы подождать и не связываться пока с Кейном? — Почему? — Это… немного сложно объяснить…. Мама приподняла одну бровь, ожидая более развернутого ответа. — Ну, я имела возможность с ним недавно столкнуться, и скажем так, кажется, я ему не особо понравилась. — Боже, Кларк, с такими людьми нужно уметь находить общий язык, а не выводить их из себя. — Она расстроено покачала головой. — Поверь, я пыталась. — Может, ему стоит послать цветы от имени журнала? Я представила Кейна с цветами, а потом вспомнила утреннюю ссору с Лексой — рано или поздно ее агент явится ко мне, и это вряд ли будет визит вежливости. Я замотала головой. — Сама разберусь. — Надо же. — Бросила Эбби, поглядывая на свои ручные часы от Тиффани. — Что с превью? — Оно готово. Достав из сумки телефон, я быстро перекинула готовый текст ей на почту. Разблокировав свой планшет, с которым она почти никогда не расставалась, мама бегло просмотрела статью. — Хмм… Что было самым сложным на площадке? — Прочитала она задумчиво. — Быть влюбленной сразу в двух потрясающих персонажей и выбирать одного из них. Вы ведь понимаете, что и Йен и Лиам великолепные актеры и я, можно сказать, сама была влюблена, и выбрать одного из них. Я очень сочувствую Селене. Это трудный выбор. — Мама посмотрела на меня. — И это сказала Лекса? — Да. А в чем проблема? — Просто обычно она не столь многословна. — Может, решила изменить своим принципам. — Что ж, надеюсь, в большом интервью она тоже будет общительна. — Мама поднялась, освобождая мне мое кресло. Но, дойдя до двери, развернулась и подошла обратно. — Кларк, Ленни — редактор отдела, в декретном отпуске, а парень, которого я взяла ей на временную замену, не очень-то справляется. Ты ведь в Сан-Франциско была главным редактором той местной газеты… извини, название забыла. — «Сан-Франциско. All News» — Ах, да. — Она криво усмехнулась. — В общем, я собираюсь уволить этого парня. И хочу сделать тебе предложение. Пока не официально, но я надеюсь — это подстегнет тебя работать усерднее. — Мам. — Я устало потерла переносицу, начиная терять терпение. — Ближе к делу. — Если большая статья о Лексе будет действительно достойной, я предложу тебе место редактора на время отсутствия Ленни, а там посмотрим. — Я кивнула, теряя всякий интерес к продолжению разговора, но мама еще не закончила. — Это хорошая возможность для тебя. И зарплата будет на порядок выше, и круг обязанностей. Наработаешь опыт, репутацию. А потом, как знать… — Я поняла, мам. — Ладно. — Она вновь пошла к двери. — Сегодня в три будет совещание редакторов отделов, я хочу, чтобы ты присутствовала. — Да, босс. — И не опаздывай. — Да. — Ты же знаешь, я это ненавижу. — Да. — Дочь, — Она замялась на выходе, и я удивленно вскинула голову. — Я люблю тебя. — А я тебя. Так, похоже, мы опять переходим к стадии мира и дружбы. Оставшееся время до обеда я честно пыталась работать. Но мысли то и дело возвращались к Лексе. К Лексе и ее злости на меня, к моей обиде на нее, к ее растерянному взгляду. Это выражение потерянного удивления на ее лице удовлетворением проливалось на мои попранные чувства. Вот только лучше от этого не становилось… И все полчаса, пока Октавия не заглянула в кабинет и не вытащила меня на обед, я мысленно оставалась в разборках со своей мегазвездой. Спустя час мы с Окс медленно возвращались из кафе, бредя по улице и наслаждаясь теплым солнечным днем. Лучики солнца радостно отражались в стеклянных панелях зданий, люди неустанно мельтешили по тротуарам, а машины шумными потоками проносились по дороге мимо нас. Спрятав свои глаза за круглыми стеклами солнцезащитных очков, я шла рядом с подругой и, слушая ее вполуха, изредка кивала головой. Я, наверное, ужасная подруга, но мне нравилось, что она весело щебечет, идя со мной, и при этом не особо нуждается в моих ответах. Посыпая голову пеплом, я, конечно, понимала, что и слова не воспринимаю из того, что она говорит, но сейчас это было не так-то и важно. Ярость, еще недавно клокочущая внутри меня, плавно перетекла в злость, а злость с каждой минутой все больше перерастала в тупую ноющую пустоту в груди. Так что главным было отвлечься от мыслей о Лексе. — Угу. — В очередной раз выдавила я из себя, когда Окти затихла, шагая в ногу со мной. — Чего "угу"? — Хмыкнула она, придерживая двери и пропуская меня в холл издательства. — Я... эээ… для поддержания разговора… — Поморщившись, виновато покосилась на подругу. — Я так и поняла. — Октавия улыбнулась одним уголком рта. — Только мы уже минут пятнадцать как молча идем. У тебя все в порядке? — Конечно. Извини, я задумалась. — Ох, Принцесса, — Зайдя следом за мной в лифт, Окти нажала на кнопку нужного нам этажа. — Хреновая из тебя лгунья. Сколько лет с Рейвен учим, а все без толку. — Прости, Сен-сей. — Хмыкнув, я сложила ладони лодочкой и поклонилась подруге. — Я буду больше тренироваться. Фыркнув, Октавия развернулась к зеркалу, поправляя волосы: — Ты можешь подкупить меня бутылочкой хорошего игристого. — Ее темные глаза, озорно блеснули. — В понедельник? — Ой! Судя по тому, что ты собиралась заказать коктейль с водкой в обеденный перерыв, то, то что сегодня понедельник, не имеет особого значения. — Ну, ведь не заказала. — Да, потому что у тебя совещание в три. Эбби, кстати, просила меня напомнить. — Обернувшись, она сняла с моего темно-синего жакета невидимую соринку и подмигнула. — Так что у тебя будет время подумать на счет игристого, пока народ будет нудеть на совещании. Посидим вечером у меня, заодно расскажешь, чем занималась вчера и почему у тебя такой потерянный вид. Что-то в ее блестящих озорством глазах и уж очень дружелюбном тоне — насторожило. Нахмурившись, я открыла было рот, чтобы остановить ее дикие фантазии, создаваемые ею в голове, но у меня зазвонил сотовый. — Алло?.. Да, Джейк… Меня?.. Ладно, сейчас спущусь. Лифт звякнул, и двери плавно открылись. — Что случилось? — Выходя, поинтересовалась Октавия. — Меня кто-то на ресепшене внизу спрашивает. — Придержав дверь, я протянула подруге сумку. — Забрось в кабинет. Я скоро. Спустившись вниз, я зашагала к Джейку, на ходу пряча сотовый в карман жакета. В груди что-то резко трепыхнулось, и мой желудок сделал сальто назад. Даже боковым зрением мне не составило труда узнать одиноко стоящую фигуру. Ох, ты как! Кивнув мужчине, что уже и сама догадалась, кто меня ждет, я несколько секунд постояла на месте, собираясь с духом, а затем медленно двинулась к дальней стене с цветными витражами. Шляпа с широкими полями, длинная в пол юбка мятного цвета, легкая белая кофточка, оголяющая худенькие плечи. Эти плечи я целовала сегодня ночью… Нежность… От удивления у меня чуть ноги не подкосились. Меня накрыла огромная, неуправляемая волна нежности к девушке, которая с утра выставила меня из своего дома. Блин, это дерьмово! Это очень, очень дерьмово! Черт! Я рассеяно зарылась рукой в волосы, нервно взбивая прическу. Ну же, Гриффин, не будь тряпкой! Соберись! Вздохнув, я остановилась за ее спиной: — Что ты здесь делаешь? Я ждала Маркуса, на крайний случай Аню — это ведь их обязанность облегчать тебе жизнь. Быть еще напряженней, чем Лекса была до этого, казалось бы, нельзя, но ей это удается. Она оборачивается, едва уловимо вздергивая вверх подбородок. Огромные темные очки закрывают половину лица, но все еще остаются ее эти умопомрачительные пухлые, соблазнительные губы. Которые сейчас обиженно поджаты. Ладно, это, собственно, именно то, чего я и добивалась. Не только ведь мне должно быть сейчас больно. Да и вообще, на правду ведь не обижаются? Она хмурится, и я жду, что она уйдет. Но вместо этого все вдруг меняется. Черт, вот же прирожденный талант актерского мастерства! Лекса расслабляется, плечи чуть опускаются, как и подбородок. Хмурая морщинка над очками исчезает. Она облизывает пересохшие губы и, теряя всякую воинственность, становится самой соблазнительной девушкой. У меня перехватывает дыхание от этой удивительной метаморфозы, а Лекса, как ни в чем не бывало, протягивает мне кофе из «Старбакса». На стаканчике крупным размашистым почерком написано «Прости».