История одного вампира - 2. Война сильнейших

Клинок в руках Сераны задрожал, чем и воспользовался ее противник. Мощный взмах— женщина отлетела далеко назад и опустила катану. — Хорес, это ты? Сначала, когда Серана увидела здешнего Лорда на фото, ее до глубины души поразило сходство с Хоресом, каким он был в пятнадцать лет. Только глаза не пронзительно-синие, а изумрудные. Но такие же жесткие, проницательные. Неприятные. Затем она лично познакомилась с лордом Певереллом-Поттером и поняла, что это вовсе не Хорес. Основатель Рода Певерелл никогда так нагло не хамил ей в лицо…, но почему же тогда у него этот клинок? Почему тогда его движения в точности, как у Хореса? Почему секунду назад даже выражение лица совершенно изменилось. — Да, это я, — последовал ответ.— Давно не виделись, сестренка. Вильгельм и Морроувинд переглянулись и уставились на Серану. — Знаешь, я уже ничему не удивляюсь, — произнес Вильгельм.— Хотя мне интересно, как же Древняя и человек могут быть кровными братом и сестрой? — Я тоже вижу, что у них одни родители, но… а, все понятно. — Да, — Серана подняла на них взгляд, и мужчины слегка вздрогнули: между ними было больше пятидесяти метров, а она их услышала! И ведь говорили они совсем негромко, для человека — на грани слышимости. — Наш отец был Древним, а наша мать— волшебницей, — продолжил Певерелл.— Нас ненавидели и те, и другие. Волшебники считали нас дьявольскими отродьями, вампиры— отбросами, ублюдками, недостойными существования. Когда Серане исполнилось семнадцать, а мне— тринадцать, нашу семью нашли. Волшебники. Потому что вампиры несмотря на громкие обещания прикончить нас, никогда не устраивали травли. — Почему же? — полюбопытствовал Айсберг. — Не дураки, — криво ухмыльнулась Серана.— Древних уже тогда, пять тысячелетий назад, оставалось всего ничего, по всему миру не набралось бы и сотни, а наш отец был одним из лучших воинов-вампиров, сходиться с ним в мечном бою— чистое самоубийство. Но тем не менее, маги сумели его уничтожить, пусть и ценой тяжелых потерь. Что они сделали с мамой… сначала ее насиловали несколько дней напролет, а только потом повесили, как какую-то воровку. Мы узнали об этом лишь через несколько дней— мама и папа телепортировали нас куда подальше. Там нас не приняли с распростертыми объятиями, но хотя бы позволили жить, не травили и не оскорбляли, да и вообще, отнеслись к нам терпимо. — Нас телепортировали в славянские земли, нынешнюю Украину. Да, нас там не ждали, но и не прогоняли. Нам разрешили поселиться на краю одной деревушки на берегу Днепра, даже помогли с постройкой дома. А когда узнали, что мы— маг и вампир… Серану сначала испугались, но когда поняли, что на нее не действуют отвращающие знаки, решили оставить нас в покое и втихаря вызвали волхвов. С волхвами толковал уже я… Певерелл ухмыльнулся, вспоминая тот день. — Пусть я и был четырнадцатилетним сопляком, но мечом владел не хуже вашего Лорда, да и магической силой не был обделен, а уж учитель у меня была замечательная. Некромант и целитель, два диаметрально противоположных, два взаимоисключающих направления магии в одном парне четырнадцати лет. Волхвы заинтересовались мною и моей сестрой— последний Древний на Руси был уничтожен задолго до нашего рождения— и забрали нас с собой. Среди них было множество сведущих магов и, что меня тогда немало удивило, искусных воинов. Нас учили просто так, потому, что у них таков кодекс: учить всякого, в ком есть потенциал. Из Сераны делали воина, из меня— мага. Волхвом я стать не мог, потому что был некромантом, но и некроманты нашлись среди их братства. — Позже у меня обнаружились склонности к магии крови, — продолжила Серана.— И тогда к подготовке воина добавились еще и магические тренировки. Учитель у меня был всего один, даже среди волхвов, концентрирующих магические таланты, было всего лишь три мага крови, а отправлять меня на восток никто не хотел, особенно Хорес. — Сначала мы десять лет учились, затем работали на волхвов, — продолжил Хорес.— Брали задания на уничтожение монстров, коих в то время было великое множество, особенно в лесах Восточной Европы, снимали порчи, наводили порчи, было и такое. Кроме всего прочего, я занимался целительством, и даже несмотря на то, что я часто экспериментировал с трупами преступников, ко мне относились неплохо. — Да что там неплохо! Ты был самым почитаемым и уважаемым магом! — горячо заспорила Серана.— Потому что был сильнее всех магов-целителей вместе взятых. — А ты была лучшим охотником на нечисть, любительницей крови девственниц, — хохотнул Хорес.— Впрочем, жители деревень, когда узнавали, что ты не убиваешь для того, чтобы насытиться, а только берешь пару глотков крови— как и всякий нормальный адекватный вампир— то они не особенно бухтели, тем более, что желающие всегда находились. Но кроме охоты и заданий я занимался наукой, а Серана совершенствовала свое искусство воина. Мы оба не старели— единственное, что досталось нам обоим от отца-вампира— и застряли в возрасте. Серана осталась двадцатипятилетней, я же остановился на возрасте тридцати лет и продолжил стареть, но очень медленно. — Еще тридцать лет после обучения мы путешествовали по Руси, совершенствовали свое мастерство и развивали силы, после чего попрощались с волхвами и ушли на свою родину. Мстить за семью. И да, отвечу на ваш безмолвный вопрос. Это мы, я и брат, уничтожили последних Древних. Это мы вырезали несколько крупнейших волшебных родов Египта и Месопотамии, это мы утопили Европу в крови. Мы мстили, убивали всех, кто бы связан с гибелью родителей, а затем— и всех тех, кто был связан с ними. Мы шли вперед, собирая вокруг себя сильных воинов, и создали культ Смерти. — Вернее, это я создал культ смерти, — усмехнулся Хорес.— Все потому, что у нас, некромантов, особое отношение с ней. Впоследствии, когда нас были уже десятки, и все мы убивали во имя Хель, мои силы стремительно пошли в рост. И не только мои—все мы становились сильнее. После этого… Мой отряд возвращался из разведки, и на нас налетел легион римлян. Проблемы бы не было, если бы эти ублюдки не притащили с собой тринадцать некромантов. Завязалась тяжелая битва, в которой мне собственноручно пришлось отправить на перерождение и своих людей, и сотни римлян, и всех некромантов одного за другим. Я умирал, и ко мне пришла Хель и предложила сделку: жизнь в обмен на служение ей. Я не хотел умирать, не хотел— и все тут, и поэтому согласился. Тогда-то она и подарила мне Бузинную Палочку… — С тех пор мы расстались, — голос Сераны звучал тише и глуше.— Я опоздала буквально на пару минут… я хотела обратить тебя, но Смерть не позволила мне это сделать и усыпила меня и моих людей. Я долго искала тебя, очень долго. Хель мешала нам на каждом шагу, стоило нам приблизиться, найти ниточку, как она тут же обрывалась, гибла своей смертью. Не мне тягаться с ней, но я не сдавалась и в конце концов нашла тебя… твою гробницу и твоего сына, возглавившего Род Певерелл. — А что было дальше… — Мне плевать, — Серана улыбнулась, открыто и счастливо.— Но я прямо сейчас убью этого сопляка, сотру его душу. Ты займешь его тело, и мы снова будем вместе… Вампиры не на шутку напряглись, предчувствуя исходящее от женщины дыхание опасности. Она не шутит, она действительно собирается прикончить их Лорда! — Прости, но я тебе не позволю, — Певерелл поднял меч.— Он— Глава Рода Певерелл, МОЕГО Рода! Я не позволю его убить никому. — Даже мне, братец? — В первую очередь тебе, — глаза полыхнули алым, а по двору прокатилась сокрушающая аура Архимага. — Ты всегда проигрывал мне, — Серана сорвалась в бой и краем глаза увидела стремительное приближение Копья Хаоса. Черная колонна с алыми всполохами ударила в небеса, ударная волна сшибла с ног нескольких вампиров, ринувшихся на подмогу Хоресу. Из опавшей колонны хаоса показалась Серана. — Кто посмел? — прошипела вампирша.— Какая мразь посмела сделать это со мной? — Я не позволю тебе и пальцем тронуть тело моего Хозяина, — медленно произнесла Сара, а ее левая рука окуталась черно-алыми всполохами. — И знаешь…— рядом с Хоресом возник Мороувинд, подбирая Бич Драконов.— Мне плевать, что ты— одна из Старейшин. Если ты тронешь моего Лорда хоть пальцем, я отрублю тебе этот пальчик вместе с рукой. Серана оскалила резко удлинившиеся и заострившиеся зубы, чуть сгибая ноги. — Мы втроем, и больше никто, — коротко велел Хорес.— Остальные только помешают. Сара тут же отступила за спину мужчинам, атакуя Серану неожиданно сильными для Старшей Копьями Хаоса, а Морроувинд и Хорес рванули вперед. — Глупцы…— прошипела Серана, переходя в решительную атаку. Она превосходила их мастерством, силой и скоростью— про опыт даже говорить нечего. Без поддержки Сары, заставляющей Серану отвлекаться и тратить силы на отражение магических атак, Хорес и Мороувинд, скорее всего, были бы мертвы. Альрик со стоном поднялся и увидел это сражение. Регенерировавшее тело испытывало голод, боль и усталость, но северянин усилием воли задавил свой порыв и принялся шарить за плечом. Вскоре он заметил, что Экскалибур валяется неподалеку, а Бич Драконов порхает в руках вампира. — Не дергайся. Альрик обернулся и с насмешкой уставился на двух девчонок. — Хозяин сражается, не мешайся, — велела та, что с вьющимися каштановыми волосами. ее напарница с короткими растрепанными черными волосами и внушительной для своего возраста грудью промолчала, но ее глаза стали янтарными. — А вы меня остановите. Хорес отступил под яростные матерные вопли Гарольда в своей голове, требующего вернуть ему тело, но благоразумно не мешающего. Но потом мимо него пролетела Элли в своей монстроформе и безвольной куклой распласталась по стене. Голова Певерелла помимо воли повернулась туда, где Альрик сидел на Лизе, удерживал ее за горло и заносил кулак с явным намерением расплющить череп вампирши, а девочка была уже без сознания. — А ну убери от нее свои руки, ты, северный ублюдок! — гаркнул Гарольд, одним волевым толчком загоняя Певерелла вглубь сознания и срываясь в бой. Серана попробовала атаковать его, но была просто сметена ударами подоспевших Вильгельма и Карлхайнца, а прибить этих наглецов не позволил Морроувинд. Альрик вскинул голову и вскочил, бросая тело Лизы навстречу Певереллу и одновременно с этим обнажая меч. Вампиры и ассасины из Темного Братства схватились не на шутку. Окутавшаяся черной дымкой фигура подхватила Лизу и бережно уложила ее на брусчатку, после чего ринулась на северянина. Альрик стиснул зубы при виде того, что вылетело из облака черного дыма. Экскалибур змеей взметнулся наперерез вампиру в боевой форме и пропорол пустоту, а правая рука брызнула фонтаном крови из глубокой рубленой раны, меч упал и зазвенел на брусчатке. Мгновение— и ноги переломились в коленных суставах, как тростинки. Альрик заорал и тут же захрипел: когтистая ладонь стиснула его горло и оторвала от земли. — Альрик! — воскликнула Серана и бросилась выручать северянина, но ей в грудь с невероятной силой и скоростью срезался длинный гибкий хвост, наполненный Волей. Ребра хрустнули, опытную и сильную воительницу просто смело, как сухой древесный листок. О да, ярость служит сильнейшим катализатором для сил вампира! Неожиданно спина Сераны встретила твердую стену, хотя женщина была готова поклясться, что пролетела всего пару метров. Не готовое к удару тело отозвалось хрустом и вспышкой боли, женщина помимо воли застонала, а потом в ее обмякший от неожиданной боли живот пришелся быстрый и сильный удар. — Морроу… винд…— прохрипела Серана, стекая с кулака ассасина на брусчатку. — Сегодня милость господня воистину снизошла на меня. Негромкий голос прозвучал, как набат, останавливая вампиров и уцелевших ассасинов. — Ты кто такой? — прорычал Гарольд, отшвырнув искалеченное тело Альрика в сторону. Бросок был небрежный, легкий, но даже в таком броске было столько силы, что бессознательное тело северянина с влажным хрустом размазалось о стену, и лишь его гигантская крепость позволила Альрику не умереть. Высокий, худой черноволосый мужчина с обнаженным мечом в руке. Алый плащ, кардинальская шапочка, светящийся серебряный крест на цепочке поверх одежды, пронзительные черные глаза на очень худом, усатом лице. — Ты…— прохрипела Серана, а в ее глазах скользнула тень отчаяния и обреченности. — Прошу простить меня за вторжение, Лорд-Вампир, — слегка склонил голову кардинал католической церкви.— Я хотел сообщить вам о своем визите и попросить разрешения прибыть в ваш замок, но эти адские отродья опередили меня. — И на свой страх и риск ты решил действовать здесь без моего на то разрешения, — Гарольд и не думал изменять свою форму, все еще решая: прикончить католика или избить и вышвырнуть живым. Первого допускать нежелательно, каким бы крутым он ни был, но ссориться с Ватиканом — последнее дело. А хотя… есть же договор, который очень четко регламентирует, что церковникам можно, а чего нельзя. — Мое имя— герцог Арман дю Плесси, кардинал Ришелье, — представился католик.— И я пришел сюда с целью уничтожения этой вампирши и скандинава, ибо они есть порождения зла, которое надобно искоренить. Ни ты, ни твои вампиры, ни даже их прислужники не являетесь невинными агнцами, но вы не совершаете ужасных злодеяний, за которые неминуемо последует кара господня. — Да что за день такой! — в сердцах выкрикнул вампир.— Сначала Темное Братство, теперь ты, католик. Слушай, может, мне прикончить тебя и выслать в Ватикан твою голову с подробным описанием ситуации, а? Ты вторгся на мою территорию, и договор между вампирами и Церковью тебя не защищает, католик. — Защита какой-то бумажки, подписанной шестьсот лет назад— ничто по сравнению с защитой Бога Истинного! — пафосно провозгласил Арман дю Плесси.— Я, кардинал Ришелье, благословленный милостью господней на искоренение еретиков, язычников и адских отродий, несущих хаос и поклоняющихся Сатане. Мне не нужна ничья защита! Меня защищает милость господня, моя вера и мой меч. Гарольд вздохнул, понимая, что нарвался на самую опасную и непредсказуемую категорию фанатиков: фанатика, обладающего огромной силой и при этом свято верующего в то, что он творит добро. Перед глазами промелькнули строчки отчетов о кардинале Ришелье. Этот французский герцог не зря именуется Карающей Дланью Господа, все те, кто бросал вызов Ватикану, все те, кто совершал ужасные злодеяния с точки зрения католической церкви и при этом ухитрялся избежать наказания Инквизиции— все они сталкивались с этим человеком и погибали. — Но я вас предупреждаю, маги, вампиры и оборотни. Все те, кто встанет на пути моем, все те, кто попытаются помешать воле Господа, которая ведет меня, вольно или невольно будут содействовать этим адским отродьям и станут их сообщниками… — Да мне плевать на твои пафосные речи! — гаркнул Лорд-Вампир.— Ты вторгся на мою землю, ты распускаешь здесь свой язык, утверждая о том, что пришел истребить моих гостей, и при этом ты еще смеешь угрожать мне, Лорду? Зарвавшийся человечишка, знай свое место и проваливай, пока я еще сдерживаю себя. Может быть, мы слегка повздорили, но я не позволю Ватикану совать свой нос в мои дела, так и передай своему Папе! И если ты замедлишься хотя бы на секунду— передавать будешь Богу лично. — Заткни свой рот, неразумный! — возопил кардинал.— Как смеешь ты своим грязными языком возводить хулу на Бога Истинного? Ты всего лишь поганая нечисть, и жив, пока угодно Господу и Ватикану… Взмах рукой, взрыв— священника смело назад и с силой впечатало в стену, оставляя на камне трещины. Кардинал выпрыгнул из вмятины так, словно и не было этого удара. — Ты сделал свой выбор, герцог Арман дю Плесси, кардинал Ришелье, — тихо произнес Гарольд. — К-как… благословление Господа Бога нашего, Отца нашего и Создателя защищает меня от сил таких, как ты! — в глазах кардинала полыхнул опасный огонек. — Это не сила Яхве, если ты об этом… — ЗАТКНИСЬ, НЕЧЕСТИВЕЦ!!!!!! НЕ СМЕЙ ПРОИЗНОСИТЬ ЭТО ИМЯ!!! — А та сила, которую вы выкачиваете из верующих в своих храмах, — безжалостно продолжал Лорд.— Впрочем, не мне вас осуждать, я получаю силу, пожирая души моих врагов. Интересно, когда я сожру твою душу, я получу силу магии веры? Кардинал в бешенстве вскинул свой меч, на котором вспух сияющий белый шар и взорвался ослепительным потоком света. Лорд нахмурился и выставил навстречу потоку света левую ладонь, вливая в нее всю Волю, на которую он был способен. Колонна энергии ударила вверх, в небеса, и породила вспышку белого света, разогнавшую немногочисленные облака. — Хорошая попытка, кардинал Ришелье, — кивнул Гарольд под изумленными взглядами вампиров и людей. — К… как ты отразил магию веры? — изумилась Серана, по-новому глядя на вампира перед собой. — Я всем сердцем поверил, что смогу это сделать, откачал из руки всю магию и вложил максимум Воли— на всякий случай, — пожал плечами Лорд.— Насколько мне известно, магия веры— уникальная энергия, обращающая в себя всю магию на своем пути и представляющая собой свет, согревающий праведников и сжигающий грешников. Поэтому я полностью откачал из руки магию и максимально усилил руку Волей, плюс поверил, что я сумею это сделать, ведь иначе католик сравняет с землей этот замок и не поморщится. В его руках— Кара Господня, меч, таящий в себе чистую, концентрированную силу веры, созданный по слухом самим Христом. Поздравьте меня, только что методом проб и ошибок я определил, как противостоять магии веры. — Хозяин, почему вы так рискуете? — вскрикнула Лиза.— Хозяин, ведь если вы умрете… кто присмотрит за нами? — А если бы у тебя ничего не вышло? — закричала Сара, а на ее лице отразились боль, тоска и тревога за своего хозяина. — Все ведь получилось, — тепло улыбнулся через плечо парень— и когда он только успел принять свой человеческий облик? Гарольд удивленно воззрился на странно дрожащий клинок в его руке и убедился, что его рука не дрожит. Это лезвие меча вибрирует, словно хочет что-то сказать. — Это воистину чудо, это знак, — бормотал кардинал и заговорил громко.— Господь решил показать, что дает тебе еще один шанс, неразумный. Велика его милость… — Что ты пытаешься мне рассказать? — тихо произнес Гарольд, уставившись на меч.— Что? — А посему я повелеваю тебе от имени Господа— уйди с дороги! Еще один взмах рукой— на этот раз кардинала приложило о стену куда как сильнее, и из заметно более глубокой вмятины в метре слева от первой он не вышел, а вывалился на четвереньки. — К… как? — кардинал по-новому взглянул на вампира.— Как ты… смог… ранить… меня?.. Ведь благословление… защищает… мое тело… и душу… — Согласен, магия веры формирует абсолютную защиту и представляет собой абсолютную атаку, отразить которую можно лишь встречной верой, — ухмыльнулся Гарольд, поднимая взгляд.— Но я ударил не тебя. Я ударил воздух перед тобой, потому твоя Воля Наблюдения— если ты ей владеешь— промолчала. Твои атаки я могу отразить… вот ты какой, защитный кокон. Кардинала окутал ореол белого прозрачного света, раны начали стремительно затягиваться, кровь, стекающая из уголка рта, возвращалась туда, откуда пришла. — Смотри, нечестивец, — теперь голос кардинала звучал грозно, как боевая труба, сигнализирующая атаку.— Смотри и трепещи пред силой Господа Бога Нашего… ибо эта сила сокрушит тебя и всю твою шайку кровососов. Меч «Кара Господня» тут же оказался в руке кардинала и засветился изнутри нестерпимым белым светом. «Если ГаррʼТхайр сказал правду, должно получиться», — мелькнуло в голове Лорда. Кардинал занес меч и ударил, посылая в Лорда волну ослепительно белого света, во много раз сильнее своего первого удара. Грозная белая вспышка стремительно приближалась, готовая сжечь все на своем пути. Гарольд занес руку: — Пробудись, Вайанор! Лорд Певерелл-Поттер ударил навстречу. Клинок в его руке взорвался потоками черноты, эта чернота хлынула навстречу ослепительному свету. Вспышка первозданной тьмы поглотила этот поток света без остатка, без звука, без какой-либо ударной волны, прокатилась вперед, к церковнику, и, коснувшись его тела, пропала. Поток крови хлынул на брусчатку, рука, стиснувшая опущенный меч, разжалась, ноги подкосились. Алая ряса окрасилась багровым, на лице с выпученными глазами застыло изумление, а левая рука коснулась страшной рубленой раны от ключицы до таза. — Свет не есть добро, а тьма не есть зло, герцог Арман дю Плесси, кардинал Ришелье, — тихо произнес Лорд, качнув антрацитово-черным клинком, исходящим черной дымкой.— Не используемая стихия определяет, добро творится или зло, а намерение того, кто ее использует. Ты всего лишь фанатик, возомнивший о себе невесть что, потому и стоишь на коленях, отказываясь умирать от смертельной раны во имя своей веры. Кровь толчками выплескивалась из груди кардинала Ришелье, впитывалась в брусчатку, на лице церковника застыло полубезумное выражение. — Я не испытываю к тебе ненависти, но ты осмелился поднять меч на мою семью, за что и поплатился. Передай Яхве…, а впрочем, скорее всего ему плевать на этот мир, да и на тебя тоже. — Не… не… невоз… невозможно…— прохрипел церковник и упал лицом вперед. Тем временем Лорд повернулся к изумленной Серане, стоящей на четвереньках. Женщина не могла поверить, что человек, уничтоживший половину ее собратьев и даже одного из Старейшин и не получивший при этом ни царапины, повержен всего одним ударом! — Что скажешь, Древняя? Все еще жаждешь моей смерти? Антрацитово-черный клинок неуловимо качнулся в ее направлении. Несмотря на то, что в голосе Лорда нет ни угрозы, ни ненависти, только усталость, она почувствовала дыхание Смерти на затылке и поняла, что этот вампир оборвет ее жизнь без малейших сомнений и колебаний. Сильная вампирша возрастом более пяти тысяч лет сглотнула, испугавшись пятнадцатилетнего юнца… ощутив его Волю. — Ну? Я жду ответа, — поторопил Лорд, и давление его Воли возросло в десятки раз, порождая в глубине души липкий, противный страх. «Королевская Воля…— даже мысли в голове ворочались с трудом.— Редкий, уникальный дар… Я еще не видела никого… кто в таком возрасте… овладел ею на таком уровне!.. Вот что это такое…» Если бы Серана не была ослаблена сражением и не была так потрясена произошедшим с церковником, вряд ли Гарольду удалось бы заставить ее вот так дрожать от страха, глядя на него полными ужаса и трепета глазами. Может быть, он сбил бы с нее спесь, немного напугал и заставил бы воспринимать его всерьез, но точно не заставил бы ее так униженно дрожать. — Н-нет…— едва слышно прохрипела Серана, пытаясь сохранить хоть какие-то остатки гордости.— Я… не хочу… убить тебя… — Не хочешь или боишься? — алые глаза полыхнули, и давление на рассудок снова выросло, совсем не намного, но Серана испугалась, что такими темпами просто лишится разума от страха, чувствуя, что он может усилить давление Воли еще в несколько раз. — Не хочу…— вся ее воля ушла на то, чтобы выдавить эти слова.— И… и боюсь… — И что же мне мешает зарубить тебя здесь и сейчас, пока ты даже не способна держать меч? — вслух подумал Лорд и запечатал меч. Клинок из антрацитово-черного снова стал серебристым и блестящим, гарда и рукоять также существенно изменились, стали более привычными и удобными. Но даже несмотря на то, что сила тьмы, заключенная в этом клинке, снова уснула, от этого Лорд не стал менее опасным. — Твоя гордость, — тихо произнес Морроувинд, подходя к Лорду и собирая всю свою волю в кулак, чтобы противостоять его Воле. Ему удалось, ассасин лишь на мгновение сбился с шага. Серана судорожно вдохнула, она снова могла дышать и говорить, эта сила, заставлявшая ее униженно дрожать на четвереньках, схлынула, не полностью, но ощутимо. Секунду алые глаза заглядывали вглубь глаз Морроувинда, после чего приобрели привычный изумрудный оттенок. Меч окутался черной дымкой и исчез, давление Воли пропало без следа. — Ты прав, — тихо произнес Лорд.— А теперь распорядись, чтобы раненым оказали помощь. Вильгельм. Проследи, чтобы ассасины получили комнаты, дай Серане и другим прибывшим вампирам трэллов. Я… спасибо, я едва не сорвался… — Я тебя понимаю, — тихо ответил ассасин.— От такой силы в таком возрасте у любого крышу сорвет, но ты прекрасно держишься и быстро берешь над собой контроль. Год-два— и твоя Воля перестанет так сильно давить на твой мозг. — Ты знаешь это наверняка? — Догадываюсь. «КАКОГО ЧЕРТА ЭТО БЫЛО???? — взорвался предок.— ТЫ ЗАПЕЧАТАЛ МЕНЯ!!! ТЫ ВООБЩЕ ЧТО ТВОРИШЬ, СОПЛЯК???» «Сражаясь против Древней, ты не мог задействовать мой истинный облик, но даже несмотря на свою ауру Архимага не нанес ей ни одной существенной раны, — ответил Лорд.— Ты ученый, Хорес, да, ты шаришь в боевой магии, но что от нее толку, если ты не мог, не хотел ее применить? Я куда сильнее тебя в ближнем бою хотя бы тем, что умею вливать ауру в тело и использовать ее для ускорения и усиления. Ну, а то, что я тебя запечатал… сам же обучил меня ментальной магии!» На это Хоресу возразить было нечего, так что предок замолчал, недовольный тем, что Гарольд так с ним обошелся и угрожал Серане… и вместе с тем очень довольный тем фактом, что его ученик сумел запечатать учителя, пусть и воспользовался слабиной. — А что делать с церковником? — осведомился Вильгельм, бросая взгляд на тело в луже крови. — Меч— в хранилище особо опасных артефактов на четвертом уровне, — велел Лорд.— А тело телепортируйте куда-нибудь в Ватикан, нечего плодить здесь мух. И поаккуратнее с этой железкой, раны от него не заживут и будут медленно разъедаться светом, не зря же Кара Господня отнесен к сильнейшим артефактам-убийцам. Вильгельм кивнул, провожая босса взглядом. Слегка покачнувшись, Гарольд скрылся в недрах замка. Голова слегка кружилась, в ушах шумело от перерасхода сил. «Сколько же я не испытывал слабого истощения», — удивился Лорд, не услышав топота легких ножек. — Братик! — Гермиона повисла на шее и прижалась к нему.— Я так волновалась, я так перепугалась… — Ну-ну, милая, не плачь, — улыбнулся Гарри, прижимая свою сестренку к груди.— Ш-ш-ш, все хорошо, я здесь. — Угу…— Гермиона не желала его отпускать. Так и пришлось Гарольду отправляться в свой кабинет и разбирать отчеты, документацию и прочие бумажки с сестренкой, сидящей на коленях и уткнувшейся носом в грудь. — Братик… — прошептала Миона. — Я тебя люблю… *Замок Певереллов, комната Сераны* Серана валялась на широкой двуспальной кровати и рассматривала узорчатый потолок, думая о происходящем здесь. Церковник, который послан за их головами. Мальчишка, поборовший разум ее брата и пробудивший ту силу меча Певереллов, о которой никто и не догадывался. Новообращенные вампиры, раскидавшие ассасинов из Темного Братства. Лорд, подавивший ее своей Волей. Она-то, наивная, считала, что с появлением брата сюрпризы закончились. Нет, сюрпризы только начинаются.