HBO WI В тело Джоффри попал Октавиан из сериала Рим

Если я отыграл свою роль хорошо, похлопайте в ладоши и овацией проводите меня со сцены. Джоффри Август.​

Красный Замок, Королевская Гавань, 298 ВЭ. Одетый в золотой плащ Городской Стражи, Октавиан стоял на стенах замка, глядя через залив Черноводной, реки, на которой располагалась Королевская Гавань. Рядом с ним, на ящике, чтобы видеть через стену, стоял Тирион Ланнистер с бокалом вина, из которого он делал мелкие глотки. – Впечатляющий вид на королевский флот, – заметил карлик. – Жаль, что он идет сюда под командованием Станниса, - насмешливо добавил он. – А кто еще должен командовать флотом, как не мастер над кораблями? – бесстрастно ответил Октавиан. – Ну, желательно кто-то, кто не хочет твоей короны, а возможно и той головы, что под ней, – ответил Тирион. Октавиан позволил себе едва заметно улыбнуться: – Станнис просто доказывает, что он не великий мыслитель, раз думает, что демонстрация силы не обнажает на самом деле его слабость, – заметил он. – Может быть лорд Старк и позволил ему привести свои силы, чтобы уравновесить Городскую Стражу под моим началом, но он не только превзошел числом мои силы, но и показал недостаток доверия к обещанию лорда Старка о его безопасности, – сказал он. – И некоторые Великие Дома сочтут присутствие флота, и армии Станниса на нем, угрозой их голосованию. – Они могут подумать то же и о твоей Городской Страже, – напомнил Тирион, потянув свободной рукой за золотой плащ племянника. – Городская Стража – ничто, игрушечные солдатики, которые не годны ни на что, кроме получения взяток и разгона драк в тавернах, – ответил Октавиан. – Даже те, кто ненавидит Станниса, высоко ценят его военный талант и знают, что его люди опытны, хорошо подготовлены и отлично снаряжены, – продолжил он. – Куда больше пугает, раздражает и вызывает подозрение, чем мальчишка, завернувшийся в желтое одеяло на плечах. Тирион приподнял брови: – Ты всегда так рассчитываешь наперед? – искренне заинтересовался он. – Только на пару шагов, – ответил Октавиан. – Великий Совет уже собирается, может пойдем и встретим Станниса на моем поле боя, а не его? – уверенный в своих силах, спросил он. – О, сам Григор Клиган не удержит меня от такого зрелища, – ответил Тирион, залпом выпивая остатки вина. Воспользовавшись предыдущими прецедентами в вопросах решения права наследования, Эддард Старк, как лорд-регент и Защитник Королевства, предложил два местоположения Великого Совета – и кроме столицы это был Харренхол, место Совета 101 Года. Но так как Харренхол находился посреди суши, Станнис немедленно отказался, а потому Великие Дома Вестероса прислали представителей в Королевскую Гавань, где и должны были решить, кто станет следующим королем. Странное дело, из всех Семи Королевств наиболее серьезно к делу отнеслись Железные Острова, приславшие самую большую делегацию, во главе которой был не только сам Бейлон Грейджой, но и его дочь Аша и брат Виктарион. Хотя железнорожденные свысока смотрели на чужие традиции, они глубоко чтили свои, среди которых существовала традиция Королевского Вече, собрания, напоминавшего Великий Совет, на котором в давние времена избирались короли Железных Островов. На самом деле Бейлон даже объявил, что вне зависимости от исхода Великого Совета, Железные острова объявят войну проигравшему, если он не примет решения большинства. Их не интересовало, кто сядет на трон, Джоффри или Станнис, их интересовало само по себе Вече 298-го года, как они настойчиво его называли. Принц Дорна Доран Мартелл сказался неспособным путешествовать, а потому отправил во главе делегации своего брата Оберина. Их голоса были темным делом, потому что кроме их обычая независимости, дорнийцы питали вражду и к Ланнистерам, и к Баратеонам, а потому никто не знал, на чью сторону они могут склониться, возможно они постараются проголосовать так, чтобы создать как можно больше проблем для всех подряд. Дом Тиреллов из Простора наверняка проголосовал бы за того, кто окажется явным претендентом на победу, но если бы это оказался Станнис, они не слишком были бы этим довольны. Мейс Тирелл и Станнис были старыми врагами, как по политическим, так и военным делам, и если Станнис победит, он вряд ли одарит Тиреллов. Из-за раздоров и противоречий среди домов Простора было неизвестно, проголосуют ли они все за одного кандидата, в отличие от Севера и Речных Земель, о которых все думали, что они проголосуют вслед за Старками и Талли. Когда стороны принялись представлять свои аргументы перед собравшимися в зале дворянами, которыми с Железного Трона управлял Эддард Старк, чье место среди лордов Севера занял его сын Робб, вскоре всем стало понятно, что в ораторском искусстве Станниса легко обошел мальчишка, который считал себя его племянником, но которого сам Станнис родственником не признавал. Уже посеяв сомнение в доказательствах, касающихся цвета волос и происхождения, Октавиан с легкостью разбивал все другие доводы Станниса, логикой, убеждением и ядовитым сарказмом, так что Неду Старку несколько раз приходилось останавливать смешки, пока Станнис скрипел зубами от злости. – Я бы попросил своего деда лорда Тайвина привезти с собой мою мать, если бы верил, что ее показания под присягой, что обвинения лорда Станниса ложны, убедят его, – заявил Октавиан Великому Совету, – но почему-то мне кажется, что он не поверит ее словам, так что это было бы бессмысленно, – сказал он, стоя перед Железным Троном, лицом к зрителям. – Если только я не ошибаюсь, и вы бы приняли ее слова? – спросил он Станниса, который снова присел после предыдущего спора. – С чего мне верить словам лживой кровосмесительной изменщицы? – нахмурясь, ответил Станнис. – Тогда с чего ее спрашивать? – переспросил Октавиан. – Вы жаловались, что ее здесь нет, чтобы ответить на ваши обвинения лично, всего несколько минут назад вы настаивали на ее возвращении из Западных Земель, – напомнил он, оборачиваясь к публике с преувеличенно изумленным видом, вызвав тем смех у многих, в том числе у наслаждающегося зрелищем Оберина Мартелла. – Вы искажаете мои слова, – рассердился Станнис. – Мне скорее кажется, что это ход ваших мыслей искажен, если вы требуете допроса свидетеля, которому не собираетесь верить, ложность показаний которого не сможете доказать, даже если бы он был здесь, – ответил Октавиан. – Если вам так хочется даром тратить чье-то время, то почему бы не велеть нам копать ямы и засыпать их назад, так мы бы хотя бы размялись, – предложил он, закатывая глаза, и с многозначительным видом повернулся к зрителям, печально качая головой. – Это Великий Совет, а не балаган, поменьше театральщины, пожалуйста, – попросил Нед Старк. – Прошу прощения у Совета и регента, что позиция моего оппонента показалась мне откровенно смешной, – ответил Октавиан, принимая замечание, но не слишком к нему прислушиваясь. – Вернемся к сомнительному утверждению, что светловолосые дети с кровью Ланнистеров чем-то необычны и несомненно являются результатом супружеской измены. Наверное мне надо напомнить некоторым из вас, а другим сообщить, что я не первенец Серсеи Ланнистер, а второй ребенок, – сказал он, оглядываясь и отмечая удивленные взгляды. – Мой старший брат скончался в младенчестве до первого дня именин, и если вам интересно будет услышать, у него были темные волосы, – заявил он, и по залу пронесся шепот. Для дополнительного эффекта Октавиан кивнул. – Да, это правда, что мой живой брат, а также моя сестра унаследовали светлые волосы семьи Ланнистер со стороны нашей матери, один из четверых детей, рожденных у короля Роберта от его жены королевы Серсеи, имел того же цвета волосы, что и вы, дядя Станнис, – заметил он. – Возможно, у него даже было больше волос, чем у вас сейчас, хотя он был новорожденным, – добавил он, стараясь сохранить серьезный вид, и за его спиной раздалось неодобрительное замечание Эддарда Старка. – Это только значит, что один из ее детей был от Роберта, не все, – заспорил Станнис. – Возможно, но дети могут наследовать внешность обоих родителей, и доказательство этому можно увидеть прямо сейчас, сравнив цвет волос и черты лица лорда Эддарда Старка, его старшего сына, который сидит здесь, и его младшей дочери, которая подглядывает из-за баллюстрады и теперь пытается спрятаться, – сказал Октавиан, указывая на Арью. – Арья, возвращайся в свою комнату, – строго приказал Нед Старк, сердито глядя на рассмеявшегося Робба. – Уверен, у многих из мужчин в этом зале есть по несколько детей, у многих есть сыновья и дочери, похожие на их матерей, как и дети, похожие на них, – продолжал Октавиан, – и уверен, многие считают это нормальным. – У Баратеонов не бывает светловолосых детей, – громко заявил Станнис. – Нет, у Баратеонов есть три светловолосых ребенка, дядя Станнис, мы просто первые потому, что очень редко Баратеоны вступали в союз с Ланнистерами, и в отношении цвета волос семя крепко в обоих Великих Домах, – ответил Октавиан. – Но если вы можете представить что-нибудь похожее на настоящее доказательство, а не домысел, предположение или измышление в вашу пользу, то пожалуйста, я присяду и дам вам слово, – предложил он, глядя на Станниса и помолчал. – По вашему молчанию и злобному взгляду предполагаю, что у вас их нет, – заключил он, поворачиваясь к наблюдающим. Тайвина Ланнистера, присутствовавшего на Совете как десница короля (или вернее, десница лорда-регента), а так же как лорд Утеса Кастерли и Западных Земель, пришлось часами убеждать, что его внук может говорить за себя сам, даже после проверки, когда он сам задавал мальчику неловкие и строгие вопросы, и он был также как и другие шокирован тем, как хорошо Джоффри справлялся с ситуацией. Первоначальное тревожное выражение постепенно сменялось изумлением и восхищением тем, как безжалостно был переигран Станнис. - Интересно, что вы согласились с тем, что первый, темноволосый ребенок моей матери, был вашим племянником, а не плодом ее измены, – почти походя заметил Октавиан. – Любопытные бы задумались, как вышло, что король Роберт сделал ей всего одного ребенка за столько лет брака, – продолжал он, придав лицу задумчивое выражение. – Я имею в виду, четверо детей – это значит, что королева Серсея несомненно плодовита, так возможно это король Роберт был бесплоден? – предположил он и сделал театральную паузу, а затем покачал головой. – Нет, конечно же нет, как можно, учитывая количество его темноволосых бастардов от разных женщин, которых вы перечислили раньше, – вспомнил Октавиан. – Что-то не сходится, так? – спросил он и прошелся туда-сюда. – Может быть король Роберт не посещал постели своей жены все эти годы, предпочитая шлюх и служанок одной из самой прекрасных женщин Вестероса, – снова предположил Октавиан. – Нет, тогда бы это значило, что он недостаточно умен, чтобы не заподозрить что-то, когда его жена беременела без его... – Октавиан снова остановился – Участия в процессе, – закончил он, и снова раздался смех. – Возможно он был слишком пьян, чтобы понять, – перебил его Станнис, раздраженный тем, что мальчишка переводил на свою сторону голосующих не только убеждениями, но и юмором. – Возможно, но его пьянство не мешало ему брюхатить всех этих девиц, – тут же отмел предположение Октавиан. – Есть другие способы предотвратить беременность, – пробормотал Станнис. – Говорите громче, лорд Станнис, чтобы все в зале могли вас слышать, – попросил Эддард Старк. – Я сказал, есть другие способы предотвратить беременность, – почти прокричал Станнис, раздраженный просьбой. – Да, например лунным чаем, – согласился Октавиан. – Но как бы моя мать узнала, от кого она беременна, от своего темноволосого мужа или предполагаемого любовника, с которым спала в то же время? – спросил он. – И каждый раз оказывалась права? – добавил он, снисходительно глядя на Станниса, как на ребенка, который заявил какую-то глупость. Октавиан вздохнул. – Дядя Станнис, я знаю, что в ваших интересах было бы, чтобы я не был вашим племянником, но вы когда-нибудь задумывались, что ваше мышление могло быть затуманено выгодами? – предположил он. – Если мы примем ваши домыслы, то каждый человек в Вестеросе, который сочтет, что сможет управлять делами лучше своего старшего брата, воспользуется такими же, потому что их доказательства будут такими же вескими, как ваши, – продолжил он. – Но вескость их, если честно, незначительна, – заявил он, с почти извиняющимся видом, – как, полагаю, поняли уже все разумные люди в этом зале, – продолжил он, оглядывая зрителей, и некоторые согласно кивнули ему в ответ. – Что касается меня, – снова заговорил Октавиан, – если кто-нибудь в Великом Совете хочет задать вопрос, или предложит лучшее доказательство, чем вы, то я к вашим услугам, – заявил он. – Потому что, давайте будем честными, хуже доказательств не придумаешь, – ядовито добавил он, возвращаясь к своему месту. – Ваш ход, – сказал он, указывая Станнису на место перед троном. Некоторые заявляли, что видели, как Тайвин Ланнистер улыбался в тот момент, но немногие им поверили.