Призрачный целитель

Бермуда уже три дня кряду не отходил от кровати Тсуны. Все стражи бегали по тюрьме и суетились. Забросив работу, они посменно сидели рядом с Тсуной и боссом, впавшим в депрессию. Вихтенштайн не знал, что делать, поскольку никакими знаниями в области медицины не обладал. Он даже сдался под потоком уговоров со стороны других стражей и разрешил подчинённому, то бишь Джаггеру, сходить с Тсуной в больницу. Там лишь развели руками, сказав, что у неё сильнейшее истощение, и помочь ей они не в силах. Тсуна была вся бледная, щёки чуть впали, глаза сомкнуты, а под ними огромные фиолетовые синяки. Дыхание сбивчивое, словно она задыхается во сне, вместо выдоха неосознанный кашель, губы сжаты в тонкую белую полоску. Иногда она просила пить. Желание больной исполнял сам Бермуда. Вихтенштайн не мог понять, почему это случилось с его дорогой внучкой? Он спрашивал у Джаггера, который внезапно стал человеком. Тот говорил сумбурный набор слов, не в силах объяснить, что конкретно случилось. Страж сам не знал всей ситуации. Он лишь помнил, что очнулся, а рядом лежала вся бледная, задыхающаяся Тсуна, которая уже была без сознания. Вокруг неё танцевал непонятный беловатый дым. От шатенки тянуло замогильным холодом. Он испугался и сразу же попытался телепортироваться с ней, но почувствовал, что что-то изменилось. Став человеком, ему пришлось приложить массу сил, дабы выбраться из злополучной комнаты и доставить принцессу деду. Босс Вендикаре винил всех, а себя больше чем остальных. Страх того, что девочка умрёт, стал зарождаться после её внезапно замедлившегося пульса, ко всему прочему, она не приходила в себя, лишь кричала во снах. Каждый её крик отдавался диким отчаянием в сердце босса тюрьмы. Он плакал. Впервые за последнюю сотню лет (!) он плакал, хоть и был почти мёртвым. На четвёртый день, не выспавшиеся и обессиленные мумии пошли на шум взрыва, который раздался на первом уровне тюрьмы, на самом верху. И если поначалу им было всё равно, ведь они думали, что сбежал какой-то заключённый, то уже на подходе Бермуда почувствовал подвох. Такого мощного пламени не бывает у обычных людей. Вихтенштайн знал наверняка, кто пожаловал к ним. — Шахматноголовый! — Рычал босс Вендикаре. Шаман учтиво снял шляпу, продолжая улыбаться своей загадочной улыбкой, попутно уничтожая всё своим пламенем. Зачем ему это? Просто ради развлечения. Бермуда попытался заковать его в цепи, но не вышло. Незваный гость легко отбил атаку, слегка нахмурившись. — Тише-тише, Бермуда, я ожидал более тёплый приём.- Насмешливо произнёс шаман. Столкнулись взгляды, и некая искра взаимной неприязни вновь промелькнула между этими двумя. Джаггер злобно выдохнул, не зная, что сказать. Алехандро пугливо смотрел на двух сильнейших людей, явно не желая вмешиваться во все вытекающие из этой встречи разборки. — В тюрьме? Не смеши мои бинты, шаман недоделанный. — Усмехнулся Вихтенштайн, но атаковать повторно не спешил. Однозначно, Бермуда силён, но не настолько, чтобы нападать на врага, который даже человеком-то не является. Слишком рискованно. Не дай Бог погром причинит неудобство Тсуне! — Как грубо! — наигранно возмутился шаман, но тут же улыбка с его лица спала. — Вообще, я пришёл вернуть долг. Конечно я знал, что ты до безумия безответственный аркобалено, Бермуда. Но не до такой же степени! В конце концов, должны же вы помнить хотя бы какие-то азы обращения с детьми, питекантропы несчастные! Это же надо довести такого ценного ребенка до полусмерти! — Яростно кричал он, что аж дрожали стены. — Откуда ты узнал про Тсуну?! Какой долг?! — ошарашенно спросил Бермуда, наплевав на возмущённые крики гостя и не самые лестные высказывания в свою сторону. ОН знал о ТСУНЕ! Ему это не нравилось. «Что же тебе в своём гробу неймётся?» — Она такая же, как и я. Вполне логично, что я могу чувствовать всех шаманов на земле, — «пусть их осталось всего два, исключая меня», мысленно добавил Шахматноголовый, — Долг нужно вернуть Тсуне из-за одного случая. Да и тебе не стыдно, Бермуда? Нельзя разбрасываться таким сильным обладателем пламени. Бестолковые стражники. Плюс ко всему, из-за вас она умирает! — Тсуна?! Почему?! Почему ей? — Главная мумия опешил от слова «умирает» и отшатнулся назад. Конечно, ему, как боссу тюрьмы, такое слово не в нову, но то, что теперь оно «прилипло» к его внучке, заставило вновь сжаться давно умершее сердце. Неприятно и противно осознавать такую новость. — Вам этого знать не обязательно — улыбнулся шаман и одним потоком пламени неизвестного атрибута откинул всех стражей к стене, впечатав их чуть ли не на метр в глубину. — Я спешу. Времени совсем не осталось… Бермуда катастрофически не поспевал за скоростью шамана, а мертвое сердце продолжало сжиматься от отчаяния, которое подкатывало к горлу и щемило в груди. Чёртов всесильный не давал мгновенно перемещаться, останавливая стражников пламенем. Вихтенштайн желал догнать Шахматноголового и дать тому по голове, ему любой ценной нужно защитить внучку. Удивительно, как быстро маленькая японка стала полноценным членом их мрачного коллектива. Её существование предавало некую осмысленность их жизни. Рядом с шумной и вечно веселой Тсуной царили гармония и свет. Бермуда не сомневался, что она особенная, так просто люди с огромным запасом пламени не рождаются. Маленькая наследница однозначно не должна быть испорчена гнилыми стандартами шамана или внешнего мира. Отдать её? Ну уж нет! Дверь комнаты Тсуны была уже выбита, а сама девочка покоилась на руках Шахматноголового. Он приложил руку ко лбу девочки, и поток его пламени стал медленно вливаться в принцессу, по-видимому, шаман запустил процесс её собственной регенерации. Постепенно, синяки стали исчезать, а щёки вновь розоветь. Веки слегка задрожали. — Я должен вернуть долг Иммортал*, поэтому забираю её с собой… — Шаман хотел уже уходить, но Тсуна врезала ему рукой, которую объяло пламя неба. Почти кристально-чистое пламя небесного атрибута, с лёгкими искрами тумана. Мужчина от неожиданности расцепил руки, и принцесса упала на пол, но перекатом оказалась у стены. — Кто.Ты.Такой? — Сипела шатенка, хоть и чеканя каждое слово. Ноги ещё слабо держали её, поэтому кареглазая упала на одно колено, вжимаясь в стену. Воспоминания смутной пеленой крутились в голове, не давая целостной картины. Только вопрос о том, жив ли Джаггер, волновал её сейчас больше всего. — Как грубо! Я её спасти пытаюсь, а она… — Ещё раз повторяю, кто ты такой?! — Чуть ли не ревела девочка. Гнев и страх проскальзывали в голосе маленькой наследницы Вонголы, но она уверенно держала руки наготове, словно собираясь стрелять. Пламя неба образовало вокруг неё некий щит. Вечный и непоколебимый щит. Даже взрослые редко призывают из пламени такую мощную защиту, а про ребенка и говорить нечего. «Иммортал, суждено ли тебе было переродиться в этой маленькой, но особенной девочке? Воля ли это той непостижимой вещи, как судьба?» — подумал Шаман, слегка качая головой, смотря на Тсуну, объятую пламенем небывалой силы и плотности. — Боже, как хлопотно. Ладно, тогда давай знакомиться. Я — Кавахира, моя цель — забрать тебя отсюда и обучить твоей неконтролируемой силе. — Улыбнулся шаман. Тсуна лишь сильнее прижалась к стене. Она не чувствовала опасности, но на подсознательном уровне остерегалась этого человека. Интуиция не советовала приближаться к этому…существу. Шатенка послушно следовала советам своей верной подруги, стараясь буквально войти в стену. Но в руках почувствовалась некая слабость и колющая боль. Шипя и про себя ругаясь, Тсуна терпела, не собираясь убирать только что пробудившееся пламя. Как раз в этот момент появились Бермуда и Джаггер, который стал человеком и плохо переносил такие вот скоростные перемещения. У него слегка кружилась голова, а в глазах плыло, но сгусток небесного пламени он видел отчётливо. И это напугало мужчину. — Оу, так вот из-за чего произошёл всплеск её силы… — Гость внимательно осматривал стража-человека, только сейчас приметив его, а Тсуна тем временем побежала к нему. Обняв Джаггера, она сдавленно всхлипнула. Бермуда и его подчинённый зло посмотрели на шамана, излучая смертельную ауру. Шаман посмел обидеть их принцессу, а это значит, что они размажут его по стеночке. — Ты живой! Святая Мария, спасибо! — Принцесса окончательно разревелась. Пламя потухло, руки продолжало сводить, но японке всё равно. Она прижималась к дорогому человеку, всё ещё не веря в то, что он живой. Осознание того, что всё её счастье может разлететься вдребезги в любой момент, заставило Тсуну больше ценить мир и своё окружение. Спустя долгих пять минут нытья Тсуны, Шахматноголовый удосужился объяснить причину своего визита. Шатенка недоверчиво косилась на незнакомца, попутно пытаясь вспомнить события вчерашнего дня… Хотя, кареглазая сомневалась, что именно «вчерашнего». Брешь в сознании и памяти настораживала. Видимо, ей довелось увидеть что-то такое, что заставило появиться «замОк», что закрыл от неё это событие. Рассказ шамана был долгим. Вначале он рассказывал о том, что их раса изначально правила Землёй. Самой первой и самой «слабой» шаманкой была Иммортал. По описанию Кавахира (имя, которое он придумал для того, чтобы Тсуне было легче его звать) она была прекрасна. Молодая, стройная девушка лет двадцати трёх. Длинные шёлковые каштановые волосы, большие и вечно веселые синие-пресиние глаза. Вечно добрая улыбка и тихий, мелодичный голос. Редко можно было увидеть её в панике или порыве злости. Шаманка всегда всем помогала, но сама была слаба. Нет, пламени в ней было больше, чем у всех других шаманов вместе взятых, но она была слаба в его использовании. К сожалению, Иммортал не могла заряжать пламенем камни, а значит, не давала ему выхода из своего тела, кроме как при лечении незначительных ран. Именно из-за того, что она однажды, при катаклизме, вылечила чуть ли не всю свою расу за один день, её силы перестали восстанавливаться, а огонь жизни стал стремительно угасать. Иммортал умерла самой первой, прожив относительно короткую, для шамана, жизнь. А за ней и все остальные канули в Лету. Остались только Шахматноголовый и Сепира, предок Джиглио Неро. — То есть, ты хочешь сказать, что наша принцесса — перерождение той шаманки? — Не поверил Бермуда, а Джаггер просто открывал и закрывал рот. Не всегда можно с ходу принять нечто важное. Тсуна рассматривала своё пламя, вообще не слушая взрослых. Ей нравился оранжевый огонёк на лбу и мелкие искры синеватого пламени на кончиках пальцев. Словно зачарованная, шатенка аккуратно пыталась добавить на кончики пальцев блестящее рыжее пламя, но вместо этого исчезла на лбу искра, а руки обхватило синее пламя. Ещё сильнее удивившись, наследница перепробовала всё, что только можно было сделать с этим пламенем в своей комнате, которую она рассмотрит после разговора взрослых. Пламя не утихало, руки вновь начинало сводить, а сила стала хаотично сменяться то одним атрибутом, то другим. Икнув от испуга, японка встряхивала руки, надеясь потушить пламя, но вместо этого небесным атрибутом подожгла длинные занавески. Тсунаёши фон Вихтенштайн приметила, что вещи, горящие в оранжевом пламени, совсем не пахнут при сгорании. На секунду кареглазая задумалась: хлопать в ладоши от восторга от того, что она провела такой интересный эксперимент или паниковать из-за пожара? Поэтому шатенка стояла в растерянности, и просто молча смотрела на горящие занавески. Кавахира ещё раз посмотрел на принцессу. Бесспорно, внучка Бермуды была перерождением Иммортал, но это лишь «опция» в её жизни. Её судьба, как и остальных отмеченных пламенем неба, с рождения: стать той, кто повлияет каким-то образом на мир. А плохо или хорошо, решать самой Тсуне. Сейчас шатенка понимает куда больше, чем сами взрослые. В её веселых карих глазах пролегла глубокая печаль, словно она знает кто она и что должна. И Шахматноголовый уверен, что с каждым годом осознание будет настигать её, будет становиться куда тяжелее… И почему всё решено судьбой? Маленькая девочка отмечена. По каким причинам все истории всегда происходят с помеченными судьбой детьми? Вечно существуют какие-то предания, пророчества, легенды или попросту отметки, которые показывают всю значимость ребенка. Да и у Тсуны он приметил небольшую отметку на шее… Что бы это могло значить? Такую он видел только раз, да и… Нет, пока он не взглянет поближе, сказать с полной уверенностью он не сможет. — Именно, но вся беда в том, что Тсуна, будучи человеком, не сможет выдержать такую мощь. Помимо своего основного атрибута, она получила пламя для лечения всего, чего пожелает. Ей нужно научиться контролировать силу, иначе, при повторном всплеске пламени, она может умереть. Я должен запечатать часть её способностей, а второй научить пользоваться. Если Тсуна успешно с этим справится, то я распечатаю блок на первой части. Пока рано ещё что-либо говорить. Может, я до конца её жизни оставлю пламя запечатанным. — Но ты же понимаешь, что мы не отдадим тебе мою внучку просто так? — Раздражённо спросил Бермуда, косясь на Кавахиру. Тот лишь вздохнул. — Конечно, да и если я попытаюсь забрать её силой, она может убить меня. — Не верю, ты боишься ребенка? — Усмехнулся босс Вендикаре, на что шаман ничего не ответил, всего лишь покачал головой. Тсуна повернулась, чтобы посмотреть на шамана, спрашивая саму себя: «Могу ли я его действительно убить?» — Как бы смешно это не звучало, но она может убить меня, даже не задумываясь об этом. Я был хорошо знаком с Иммортал, в прочем, как и Сепира. Она не раз говорила о том, что ей в лечении помогают духи. Причем, подробно объяснила как, сказав, что сама не совсем понимает всего своего могущества. Я полагаю, что у юной целительницы, если она полное перерождение Иммортал, такие же силы. Как я рассказывал ранее, она могла только лечить, но я сам видел, как Иммортал вытаскивала дух умирающего человека… В общем, зрелище не из лучших. Просто Тсуна может вытащить из нас всех души лишь одним взмахом руки. — Духи? Ну или призраки, как их Тсуна называла… Ты тоже их видишь? — Спросил Джаггер. Ему вспомнилось, что наследница не раз жаловалась ему на то, что её обижают наглые серые существа. И если тогда он просто отмахивался от этого, то теперь, поняв, что помогло ему воскреснуть, он содрогнулся. Неприятно осознавать, что тебя воскресили таким вот путём. Буквально восстановили всю плоть и былые органы за счёт чужих душ… Жутко и омерзительно звучит эта правда. — И причём здесь призраки? — Удивился Бермуда, который явно выпал на секунду из темы разговора. Об историях внучки он ничего не слышал, поэтому не предполагал, что призраки вообще существуют. Даже если бы ему об этом сказала наследница, списал бы на бурную детскую фантазию, которая бывает в раннем возрасте. — Нет, сам я их не вижу, да и не горю желанием… Призраки или духи, они несут в себе остаток жизни. Их «время» остановилось, и какие-то крупицы жизни могут помочь воскресить человека. Даже если сами души этого не хотят, Тсуна может спокойно им приказать. У них нет права её ослушаться. — Восхитительно! — Воскликнула радостная кареглазая, привлекая внимание спустя десять минут. Взрослые повернулись к принцессе, которая недавно подожгла занавески в своей комнате. Они медленно дотлевали в её оранжевом огне. — Так, лучше её силы сразу запечатать. — Спохватился Бермуда, попутно туша занавески. Девочка, которая недавно открыла в себе пламя, уже смогла что-то сжечь… Опасная принцесса однако поселилась в стенах мрачной тюрьмы. — Да, но её основные атрибуты я не запечатаю. Мне помешает её второе пламя, которое должно лечить — туман. И боюсь, она уже его пробудила, а значит, буквально через пару минут могут начать появляться иллюзии. Всё же Тсуна необычная девочка. — С каких это пор туман стал лечащим атрибутом, как солнце? — Недоумевал Джаггер. — Ну, у нас шаманов нет разделения на атрибуты. Можно сказать, что мы обладали всеми семью видами пламени, поэтому в её теле оно, по рандому, преобразовалось в туман. — Ужас. — Джаггер знал на что способен молодой и неконтролируемый носитель пламени тумана. Ни к чему хорошему это не приведёт уж точно. Проверенно на личном опыте. — Ладно, запечатай хотя бы одну вторую её лечащей силы. — Уже, когда восстановил поток её пламени. Да и вновь есть загвоздки. Лечить ей мешать нельзя, поскольку пламя будет пожирать изнутри. Но лечить каждого постоянно девочке тоже нельзя, иначе поток сил собьётся, и Тсуна умрёт. Поэтому придётся в короткие сроки научить её владению своими силами, хотя бы частью. — Мда, никогда не думал, что человек, которого мы ненавидим, будет нам помогать. — Цокнул Бермуда, пытаясь забрать свою шляпу у Тсуны. Безрезультатно. Девочка во всю скакала по комнате со шляпой на голове. Большой цилиндр из мягкого атласа, слегка потрёпанного и порванного в некоторых местах. — Поправочка, помогаю я не вам, а лишь возвращаю долг Иммортал. Да и мне самому приходится наступить на горло своей гордости, оставляя Тсуну у вас. — Вздохнул шаман. Ему было бы куда проще отдать девочку Арии, чтобы та научила её всему, но, видимо не судьба. — Ладно, получается, что тебе придется навещать и давать уроки Тсуне как минимум три раза в неделю. А нам стоит поскорее связаться с Арией. — Объявил Бермуда, всё же забрав свою шляпу. Но шатенка не унывала, поэтому забрала шляпу у Джаггера, который к такому воровству со стороны племянницы готов не был. — На этом и остановимся, — Сказал Кавахира, встав с кресла, — Я обучу её лишь основам, поскольку даже мне не известна полная мощь Иммортал. Мои познания в медицине не особо велики, так что наше обучение не должно затянуться. А вот вам предстоит обучить её владению пламенем, иначе, вся ваша тюрьма сгорит, как та занавеска. — Горько усмехнулся шаман и исчез. Тсуна облегченно выдохнула, когда пугающий её гость исчез. Плюхнувшись в кресло, она усталым взглядом обвела комнату и потрясла руки. Они вновь вспыхнули пламенем тумана, а в воздухе стали парить бабочки. Удивившись, шатенка посмотрела на взрослых, и поняв, что они не видят, стала хлопать в ладоши, внимательно изучая своё второе пламя. — Вот же невыносимый! — выл Бермуда, — И кто будет обучать её пламени неба и его контролю? А если Ария не согласится, что тогда? Если с туманом справишься ты, то я не смогу обучить её небу, хоть и владею этим пламенем…- Бермуда задумался, а Джаггер кивнул. Он прекрасно знал, почему Бермуда не хочет никого учить. Такие травмы не забываются даже спустя столетия. Да и картины живо всплывают в памяти. — Как запасной вариант, мы можем обратиться к Занзасу Скайрини. У него ещё есть должок перед нами. — Предложил Джаггер. Вихтенштайн покрутил у виска, выражая таким образом то, что его подчинённый сошёл с ума. Но, тем не менее, согласился, что такой вариант окончательно отклонять нельзя. — А есть ли вариант… Ох! — Бермуда резко отскочил от Джаггера, поскольку мимо них пронеслась акула, которая плавала в воздухе. Она нарезала круги по комнате и выглядела как настоящая. — Наверно, мне нужно как можно скорее заняться её обучением, ой! — Джаггер на рефлексах уклонился от паука. А Тсуна лишь хохотала, создавая всё больше и больше реальных иллюзий, весело хлопая в ладоши. — Зоопарк! — Её глаза просияли, а губы растянулись в самой широкой улыбке, на которую способна маленькая принцесса. Смотря на реальные иллюзии, японка совсем забыла о боли в руках. Удивительно, увидев лишь раз животных в книге, она в точности воспроизвела их в своей голове. Отличная, однако, у неё фантазия. — Мда, принцесса и тысяча проблем! — Хором сказали Бермуда и Джаггер, уворачиваясь от табуна быков. Лучше всего найти место, где Тсуна сможет обучаться своей силе, и как можно скорее.