Друзья → Враги

— Так почему? — поинтересовался новоиспеченный член «семьи», Вастрер Лорд с вертикальным шрамом на губе. Он вместе с новоявленным и как не удивительно признанным Королем Уэко Мундо восседали за столом в полумраке общей гостиной Лас Ночас. — Так почему мы ушли из Сообщества Душ? — повторился брюнет, с недоумением поглядывая на рыжего парня. Тот перевел на него не менее недоумевающий взгляд, безмолвно спрашивая, что же он хочет от него услышать. — Ты говорил, что хочешь уничтожить своих врагов. Мы прибыли в Сообщество Душ, бросили вызов, но ушли! Мы могли порвать их на клочки, а побежали, как жалкие псы! Твои действия расходятся со словами. — Басби, я не говорил, что хочу просто их уничтожить. Я говорил, что хочу отомстить. И отомстить в равную, полную меру. А это не всегда значит убить. — Но они же убили тебя… Так почему убийство не будет равной местью? — подметил брюнет, продолжая сверлить Куросаки взглядом. — Ну для того, кого прикончила Нелл, и той бешеной суки, которую мы повязали вместе с остальными шинигами, смерть вполне достойная месть. Однако есть один знакомый, для которого я хочу придумать что-то по изысканнее. — По изысканнее? — удивился Басби. — И как же этот шинигами заслужил такие почести? — Предал меня, — ухмыляясь, выдохнул Ичиго. — Подставил, предал и вдобавок ко всему убил. Эх, знал бы тогда, не остановился, — задумчиво проговорил Куросаки, заглядевшись во тьму. Возникшие вопросы Басби решил оставить при себе, ибо прекрасно понимал, что этого арранкара слишком много связывало с шинигами. — И как ты думаешь отомстить? — Я думаю над этим. Этот ублюдок… у него сложно найти слабое место, — на это заявление брови брюнета взметнулись вверх. Неужто Король считает его равным? — Они конечно у него есть, но я хочу найти самое слабое. Чтобы сильнее всего ранить его, чтобы наконец-то сорвать эту безупречную маску спокойствия, чтобы увидеть отчаяние и ужас на его морде. Поэтому нельзя спешить с этим. Месть — это блюдо, которое нужно подавать холодным. — Ну, судя по тому барбекю, что ты устроил перед их главарем, не скажешь, что ты придерживаешься этой поговорки, — на прозвучавшее заявление, Ичиго улыбнулся. Их разговор наглым образом прервал Джагерджак, влетев в гостиную и грохнувшись практически на стол. Вид у него был изрядно потрепан: форма в некоторых местах была изрезана, и кое-где проступали алые разводы. Лежа на полу и тяжело дыша, Гримм как-то судорожно засмеялся. — И что происходит? — вставая со своего места и подходя к арранкару, спросил Куросаки. — Не твоего ума дело! — огрызнулся парень, приподымаясь на локтях и уставившись в раскрытые настежь двери. — Не зарывайся, — спокойно произнес Ичиго, взглянув туда же, куда и Джагерджак, но там никого не оказалось, лишь огромная дырень зияла в стене. Тяжело вздохнув и засунув руки в карманы, рыжик продолжил: — Если ты крушишь наш дом — это моего ума дело. — Кошак, ты где? — раздался приятный девичий голос в коридоре. Через несколько мгновений перед раскрытыми дверьми в гостиную стояла, тяжело дыша, девушка с длинными каштановыми волосами и немного детским лицом. Весьма потрепана на вид, она с силой сжала небольшую катану, обнаружив искомую цель. — Тебе конец, Джагерджак! — Бамбиетта? — удивился Басби, увидев старую знакомую в таком бешенстве. Но девушка, кажется, и внимания на него не обратила, уже замахиваясь на голубоволосого. А тот лишь скалится самодовольно, уже готовясь отразить атаку и начать новый бой. Но в последний момент, перед тем, как эти оба вновь начнут крушить стены, широкая мужская ладонь перехватывает лезвие катаны девушки, остановив его на полпути. — Я, кажется, спросил, что тут происходит? — озлобленно рычит Ичиго. Бабиетта, чувствуя, как черным поток реацу начинает давить на нее, отступает назад, потупив взгляд в пол. — Простите, Дааку-сама. Но это все он! — она резко подымает голову и, с явной ненавистью глядя на ухмыляющегося Гримма, указывает на него пальцем. — Это он спровоцировал меня на драку! Зажал в углу, начал какие-то гадости говорить… — И почему я этому не удивляюсь? — тяжело вздохнув и запрокинув голову назад, еле слышно интересуется Куросаки. — Дааку-сама? — его кто-то робко окликнул. Медленно повернув голову на источник звука, Ичиго видит Тию и Нелл, что стояли в проходе, наблюдая за остальными. — Мы пришли на шум, выяснить, что происходит, — начала оправдываться Нелл. — Все в порядке. Тиа, Нелл, не могли бы вы присмотреть за Бамбиеттой, а то у нее тут сталкер объявился. — Чего?! Ты не охерел ли, Дааку?! — начал было возбухать Гримм. — Хорошо, — осторожно беря Бамбиетту под локоть, кивает Тиа. — Мы присмотрим за ней. — Я и сама могу себя защитить… — обиженно, надув губки, возмущается девушка. — Я в этом и не сомневаюсь. Только вы же тут все разнесете к чертям! Поэтому ты, — Куросаки грозно сверкнул глазами в сторону Бамбиетты, — будешь под их контролем, чтобы не крушила что-либо. А ты, — он перевел взгляд на Гримма, что все еще лежал на полу, наблюдая за сложившейся перипетией. — Под моим личным контролем. — Пошел к черту, ублюдок! — огрызается Джагерджак, вскакивая с насиженного места. — И без тебя разберусь! — Куда же ты без меня? — дерзко ухмыляется рыжик. — Вон, даже даму на трах развести не смог! И как тебя после этого мужчиной называть? — Ты ответишь за свои слова, — скалясь еще шире, Джагреджак уже навострил катану в сторону короля. — Может не стоит, Дааку? — все же решил вмешаться Басби. — Ничего, — закатывая рукава косоде, проговаривает Куросаки. — Он все равно по-другому не понимает.

* * *

Тишина. Она способна оглушать лучше любого звука, ранить глубже любого меча. Убить. Не физически — нет. Тишина поистине страшное явление, способное растоптать разум, разбить сознание, убить душу. Рукия Кучики вместе с Абараи Ренджи сидели в кабинете капитана 6-го отряда, ощущая всю тяжесть такого убийственного физического явления, как тишина. Бьякуя сидел в нескольких шагах от них, не решаясь нарушить молчание или просто не зная, что сказать. Враги покинули Сообщество Душ несколько часов назад, раскрыв гарганту прямо перед полыхающим костром, где гиб отряд тайных операций вместе со своим капитаном. Ушли, бросив напоследок фразу о мести. А ведь Кучики-старший, как и остальные капитаны, сразу поняли, кто стоит перед ними и за что он мстит. И вот теперь, после того, как один из самых гнилых секретов Готея 13, был раскрыт, после очередной волны суматохи, волнения, попытки спасти хоть кого-то из огня, после длительного собрания, где решалось, что же теперь делать дальше, пришло время раскрыть правду тем людям, ради которых Бьякуя и решил ее скрыть. Седзи кабинета были раскрыты, открывая чудесный вид на сад, где под небольшим озером раскинула свои ветви сакура. Солнце плавно приближалось к горизонту, потихоньку начиная набухать по краям алым цветом и менять свой цвет с ярко-желтого на огненно-рыжий. Небесный диск отражался в спокойных водах озера, слегка искажаясь в них и отбрасывая не мысленное количество бликов. Тепло-желтые, практически оранжевые лучи проникали в небольшой кабинет, так бессовестно скользя по коленям юной девушки. Рукия, что до сих пор находилась в недоумении от увиденного, замечая, как рыжее тепло пригревает колени, сжимает в кулачки ткань хакама. — Как? — пересилив себя, выдыхает брюнетка. Она старается сохранить спокойствие, старается говорить плавно, размерено, давя в глотке ком слез и истерики. Кучики боится даже подумать о том, что же произошло с ее другом, почему он стал таким. Боится узнать сколько же ей врали. Абараи сидит рядом, и, так же как и его лучшая подруга, смотрит куда-то в пол, хмурясь. Костяшки пальцев уже давно перестали хрустеть от силы, с которой он сжимал кулаки, и теперь он до боли сжимал челюсть, чтобы хоть как-то отвлечься. Возмущаться? Кричать? — он вправду хотел. Ренджи просто не знал, как вести себя по-другому в такой ситуации: обманут теми, кому доверять должен больше всего, за кого жизнью своей рисковал уже не раз. Вот только Рукия остановила его. Посмотрев на друга потерянными, пустыми глазами, кажется, так сильно посеревшими, что приобрели цвет, как у названного брата, она лишь безмолвно шевелила сухими губами: «Не верю». Ни слез, ни крика, ни истерики. Нет, сначала пришло лишь отрицание. Затем настойчивый приказ капитана увести ее в поместье, где дожидаться обоим его возвращения. Так и просидели эти двое в полнейшей тишине и молчании, добивая остатки сознания, пытаясь понять, что же произошло. — Как Ичиго мог стать таким?! — не получив ответа на свой вопрос, девушка повторила громче, резче, но вот в голосе предательски проскальзывали нотки слез. — Ичиго Куросаки погиб, — оторвав взгляд от водной глади в саду, Бьякуя переводит его к ногам Рукии. — 2 года назад, — едва уловимый хруст тонких костяшек раздается в помещении, и Кучики-старший замечает, как проступают голубые венки под белой кожей ладоней. — Почему вы не рассказали все сразу? — зная, что не сможет говорить нормально, Рукия переходит на шепот, что скорей звучит, как хрип. Но мужчина отставил без ответа прозвучавший вопрос, лишь слегка прикрыл глаза. — Как…как так получилось, что он погиб? — Это было поручение Совета 46, — вздохнув, спокойным, размеренным тоном продолжает мужчина. — Они посчитали его опасным, и дали распоряжение устранить. — Что? — девушка подымает голову вверх, смотря на спокойное лицо брата, все еще не веря его словам. — Вы…вы хотите сказать, что это Готей 13 убил его?! Я не верю! — вскрикнула Кучики, вскакивая со своего места. — Как, как можно было его убить после всего, что он для нас сделал?! Как можно было его убить, после того, как он спас нас всех… — Это было решение Совета, мы не могли его нарушить, — монотонно продолжал мужчина, как ни в чем не бывало. — Из-за его пустого, что он не способен контролировать, его посчитали особо опасным. Рано или поздно, но Ичиго Куросаки все равно бы стал таким. Девушка медленно осела на пол. В памяти всплывали все те отговорки, которыми ее затыкали эти 2 года. Вся ложь, которую она слушала и принимала за правду, ложь, которой успокаивала себя, убеждала, что с ним, все хорошо. Что Ичиго ничего не угрожает, он стал человеком, и живет, как человек, жизнью, которую должен был прожить. — Кто еще об этом знал? — вмешался Ренджи. — Все капитаны и лейтенант 1-го отряда Тедзиро Сасакибе. Распространять эту информацию кому-либо было запрещено. Никто не знал. — Кто убил его? — вновь подымая глаза на брата, шепчет девушка. — Кому из Готея поручили это? — Бьякуя наконец открыто смотрит на Рукию. На ее потрепанную форму, потерянные блестящие от слез глаза, слегка трясущиеся губы и грудь, что давила в себе истерику. Он понимает, что если соврет ей сейчас, то потеряет навсегда, ранит сильнее всего. Ранит жалкой ложью, боясь ее ненависти. Уж лучше такая правда. — Лейтенанту Тедзиро Сасакибе, капитану 2-го отряда Сой Фонг и… — с каждым названным именем зрачки Кучики-младшей расширялись все больше и больше. И только перед тем, как произнести последнее имя в этом списке, мужчина вновь прикрывает глаза. — …Мне. Молчание повисает в кабинете, а тишина начинает душить, опутывать всех находящихся в помещении. — Но как же они узнали о пустом Ичиго? — неожиданно подал голос Абараи. — Ну да, он вайзард, но о проблемах контроля они не могли узнать. Получается… — парень ошарашено посмотрел на своего капитана, видимо он догадался, что еще скрывает Кучики. — Я составил доклад Совету, в котором рекомендовал уничтожить реоку, но… — договорить Бьякуя не смог. Звонкая пощечина прорвала давившую, душащую все это время тишину. А Кучики и забыл, каково это чувствовать физическую боль. И раны в сражениях не могли сравниться с этим. Щека горела огнем, и явно покраснела в форме маленькой ладошки, мышцы лица впервые не смогли удержать привычную маску. От удара голову мужчины развернуло в сторону, к открытому саду, где уже весьма набухшее красное солнце перекатывалось за горизонт, разбиваясь об его край. Бьякуя знал, что Рукия стоит возле него. Знал, что рука ее все еще занесена, и она просто не решается опустить ее. Сейчас разум девушки просто рухнул. Раскрошился на глазах, и теперь брюнетка просто не знает, как себя вести. Она не может простить брату такое, не может понять, или просто не хочет. Но и противное, гнетущее чувство вины кольнуло где-то в подсознании из-за того, что подняла руку на когда-то обожаемого Нии-сан. И как она смела? Своего защитника, брата, хоть и названного, ударить по лицу. Практически плевок в душу. Однако, как он мог? Он, кого Ичиго так же считал частью своей семьи, хоть и не признавал этого, предал и убил его! Предал. Убил. Кучики-старший не решается повернуть лицо обратно. Он так и продолжает сидеть в такой позе, наблюдая за закатом. Маска рухнула, и шок отражался на его лице. А может боль? Гордость противно шипит, что ее оскорбили, задели, унизили. Она требует расправы, наказания над маленькой девчонкой, ведь как она, оборванка из Руконгая, смела ударить своего покровителя?! Неужто принимает сторону врага? Неужто предаст Сообщество Душ, убежит к нему? К тому рыжему реоке. Опять опозорит имя клана. Щека, наверно, горит так же, как и погибающее солнце. Горит огнем, что с каждой секунды перед смертью будет жарить все сильнее и сильнее. И только тихий отголосок в глубине души шепчет: «Правильно. Заслужил». Изящная ладонь аристократа дрогнула, когда ощутила на себе удар. Удар разбивающейся горячей слезы. Бьякуя сначала не верит своим ощущением, прислушивается и слышит всхлипы. Повернуться, посмотреть в глаза сестры предательски не хватает смелости. Он чувствует, как она вздрагивает от накатывающих слез, истерики. Чувствует, как соленые капельки одна за другой падают на его колени, и брюнетка с силой сжимает маленькие кулачки. «Давай, бей» — проносится в голове мужчины. — «Бей еще. Сильнее. Отчаяннее. Заслужил» Лишь почувствовав странное изменение в реацу Рукии, Бьякуя решает повернуться. Она растворилась на глазах, словно черная дымка. Исчезла, не проронив ни слова, не ударив больше ни разу, не посмотрев. Исчезла в шумпо. Лейтенант Абараи молча поднялся со своего места, смотря куда-то в сторону. Он ушел вслед за подругой так же не сказав ни слова, лишь учтиво закрыл за собой створки седзи, оставив того в кромешной тьме.