Возрождение

      Ощупав пальцами землю, Гермиона распахнула глаза и судорожно втянула воздух, озираясь по сторонам. Опустив взгляд, она с удивлением обнаружила, что лежит на мокрой траве, окружённая высокими зелеными деревьями, вид которых определить ей не удалось. Разжав кулак, она ощутила что-то острое в руке и поднесла находку к лицу — на ладони лежал остроугольный камешек, и, проведя большим пальцем по краю, она почувствовала, как тот больно резанул по коже.       — Но как? — недоумённо протянула она вслух, не понимая, почему ещё не утратила возможности чувствовать. Она же умерла, в чем была абсолютно уверена, ведь грудь ещё немного саднило от заклинания Беллатрисы. Она притронулась к мокрой траве и ощутила приятный холодок от росы. Глянув на небосвод, Гермиона догадалась, что сейчас утро, ведь солнце было ещё слишком низко над нежно-розовым горизонтом, а для заходящего слишком яркое.       С трудом встав, она осмотрелась по сторонам. Неужели все попадают в это странное место после смерти? Но она была здесь совершенно одна. Закричав во всё горло, она стала ждать чьего-нибудь отклика, но еще не проснувшийся лес ответил только тревожным шелестом и пугливым шорохом промелькнувших маленьких синих птичек.       Сделав несколько шагов, Гермиона пошатнулась и ухватилась за первое попавшееся дерево — ноги сильно затекли, и она задумалась, сколько же часов пролежала без сознания на мокрой земле. Вдохнув свежий воздух, она улыбнулась. Очень приятно пахнет. Любимый запах свежескошенной травы заполнил легкие, и Гермиона с упоением прислонилась к шершавому стволу. Она должна бы нервничать, активно искать пути спасения и обязательно пытаться выяснить, где же находится, но сейчас она лишь глубоко дышала, поражаясь тому, что ещё может наслаждаться природой, вдыхая её необычные ароматы.       Словно очнувшись, она зашагала дальше по лесу, рассматривая высокие кроны деревьев, что почти доставали до белоснежных пушистых облаков, которые, в свою очередь, задорно щекотали зелёные верхушки, мягкую зелень, лохматым ковром покрывавшую землю, и небольшой ручей, что игривой нитью протекал по уступам.       Всё казалось таким цветным, ярким и настоящим, что на миг Гермионе показалась, что она попала в другой мир, но сразу отмахнувшись от этой нелепой мысли, направилась дальше, и вдруг из-за густой лесной завесы послышался низкий неприятный с противным бульканьем голос, сопровождаемый ещё несколькими несильно отличавшимися от первого. Гермиона остановилась, не совсем понимая, откуда исходит звук, и, спрятавшись за широким деревом, стала ждать их обладателей.       Голоса усилились, и на глаза показались люди совсем невысокого роста, но присмотревшись лучше, она с ужасом осознала, что это вовсе не люди. Какие-то мерзкие твари с кривыми ногами и зеленовато-серой кожей опасливо пробирались через лес, яростно рассекая мечами ветви, нечётко выговаривая слова и злобно оскаливаясь на восклицания друг друга. Гермиона попятилась назад, готовясь к побегу, но наступила на сучок, что оглушительным эхом разнесся по округе, и неизвестные существа резко повернулись к ней.       — Пахнет животиной, — принюхалось ближайшее существо и, обойдя дерево, наткнулось на Гермиону, что с широко распахнутыми глазами рассматривала острые клыки в огромной пасти, по которым стекала кровь и были видны остатки жил и мяса.       — А вот и она, — подошла вторая тварь, издавая звуки, отдаленно напоминающие смех. — Второй обед за день, удача.       Гермиона нащупала палочку в кармане джинсов и, быстро схватив её, отчаянно взмахнула.       — Петрификус Тоталус!       Но ничего не произошло, и палочка даже не выпустила и пары искр, глупо лежа в руке волшебницы, словно стала простой веткой, отломленной от дерева. Гермиона ещё раз взмахнула ею:       — Инкарцеро!       И снова ничего. Грейнджер остолбенела и со страхом посмотрела на удивлённую тварь, что тоже на миг растерялась от нелепых движений волшебницы.       — Чего стоите, болваны, схватить ее! — прозвучал приказ, и Гермиона бросилась бежать, крепко сжимая в руке уже ненужную палочку, минуя многочисленные деревья и перепрыгивая через небольшие ямы.       Существа что-то кричали ей вслед, успевая в перерывах ругаться между собой, но через несколько минут заметно отстали, и чтобы проверить, как они далеко, Гермиона обернулась и, не заметив на бегу выступающего корня, зацепилась за него и камнем полетела вниз по крутому обрыву. Больно ударяясь о землю и издавая рваные вздохи от сильных ударов, что вышибали воздух из легких, Гермиона переворачивалась и кувыркалась, казалось, бесчисленное количество раз, пока движение не прекратилось и она не обмякла, лежа на спине.       Попробовав приоткрыть глаза, она увидела вращающееся небо, словно на карусели, и нечеткие образы, что кружились с не меньшей скоростью. Ее ужасно затошнило, но тело болело так сильно, что она даже не могла пошевелиться. Кто-то резко схватил её за ноги и поволок по земле, словно мешок, но Гермиона стала дико вырываться и кричать, не обращая внимания на жгучую боль, и через секунду сильный удар по лицу заставил её вмиг замолчать. Уже почти теряя сознание, она услышала громкие голоса на неизвестном языке, неприятный свист в воздухе, словно от множества стрел, и то, как её резко опустили на землю.       Очнувшись второй раз за день, Гермиона не отважилась сразу открыть глаза и стала прислушиваться к своему организму: голова раскалывалась, в висках пульсировало, правая нога горела, а остального тела она и вовсе не чувствовала. Кажется, умирать и то было приятнее. Перевернувшись на бок, Грейнджер почувствовала подступающую тошноту, и через минуту её несколько раз вывернуло на землю. Вытерев рот рукавом, она увидела следы крови на ткани, дотронулась пальцами до лица и, ощупав распухший нос, с которого как раз и текла теплая жидкость, поняла, что он сломан. Из-за назойливого шума в ушах она не могла понять, что происходит, и от страха и пережитого ужаса руки задрожали, а глаза наполнились слезами.       К плечу кто-то легко прикоснулся, и Гермиона резко отшатнулась, хватаясь за рот в новом приступе тошноты. Перед ней стоял высокий человек, облачённый в странные одежды, и вполне дружелюбно протягивал фляжку. Грейнджер настороженно посмотрела на него и, подумав всего мгновение, приняла воду, но рука дрогнула, и фляжка упала на землю, пролив половину содержимого на кофту. Мужчина поднял её и аккуратно поднес к губам Гермионы, что стала жадно глотать воду. Вдоволь напившись, она облокотилась на дерево и снова закрыла глаза, пытаясь унять дрожь, но услышав хруст веток, она приоткрыла веки и наткнулась на любопытный и слегла опасливый взгляд незнакомца, что в свою очередь бесцеремонно разглядывал её.       Гермиона ещё никогда не видела такого типа внешности: бледная, словно матовая кожа, длинные тёмные волосы, достающие до плеч, резкие черты лица с высокими скулами, аккуратные брови и тонкие губы казались такими правильными, что Гермионе стало не по себе от такой безупречности. Но самое странное, это были острые кончики его ушей. Острые кончики. Как же это так? Она видела такие уши только у гоблинов, а это существо совсем не походило на них.       Мужчина легко улыбнулся, протягивая ей кусочек хлеба, но Гермиона резко покачала головой, отказываясь от еды.       — Спасибо, — тихо прошептала Гермиона и ощутила, как из носа вновь пошла кровь. Незнакомец протянул ей чистую тряпку и бережно приложил к лицу.       — Элрофин! — прозвучал строгий голос, отчего мужчина сразу же встал.       К ним приближался ещё один высокий человек с небольшим отрядом воинов. Каждый из стражей держал в руке лук, а за спинами виднелись колчаны со стрелами. Что же это за Средневековье-то такое? Грейнджер рассматривала незнакомцев и вдруг окаменела, заметив в руке у одного из стражников голову той мерзкой твари, что так хотела убить её. Глаза существа были широко распахнуты, а из отрубленной шеи небыстрым потоком капала кровь, окрашивая траву в чёрные тона.       Светловолосый мужчина уловил пугливый взгляд Гермионы и приблизился к ней, отчего она невольно попятилась обратно, но, спиной упершись в дерево, скривилась от боли.       — Как тебя зовут?       Грейнджер быстро глянула на мужчину, и ей снова стало не по себе. На глаза выступили новые слёзы. Все это пугало её. Неизвестные твари, люди с непривычными чертами и отрубленными головами в руках.       — Не бойся, тебя никто не обидит, — он приподнял её подбородок, всматриваясь в карие глаза, — пока будешь говорить правду.       — Гермиона, — хрипло прошептала Грейнджер, с трудом произнося своё имя.       — Что с тобой случилось?       — Я заблудилась, — честно призналась Гермиона, как от неё и требовалось, но не решаясь произнести всю правду до конца. — А потом вот это, — она указала пальцем на висевшую голову, — хотело убить меня, но при беге я упала с обрыва.       Мужчина быстро осмотрел волшебницу, легко дотрагиваясь до ушибленных мест. Когда незнакомец коснулся опухшей ноги, Гермиона вскрикнула от сильной боли.       — Кость сломана, — произнёс он, отпуская Гермиону и поворачиваясь к другому мужчине. — Отнесите её пока во дворец, и пусть ей окажут помощь. Потом решим, что с ней делать.       Элрофин молча кивнул и, аккуратно взяв Гермиону, с небольшой частью отряда отправился в глубь леса.