Возрождение

      Капитан стражи шёл по длинным коридорам Лихолесья и размышлял о странной девушке, что всё ещё не очнулась. Он вспоминал бледное лицо, почти слившееся с белоснежной простынью, и затравленный взгляд, которым она смотрела на него в лесу. Что же привело такое хрупкое и беззащитное создание в лесное царство?       Не успев закончить свои раздумья, эльф дошёл до покоев принца и постучал в тяжёлые деревянные двери. Услышав негромкое разрешение, он вошёл.       В комнате стоял приятный треск дров в большом камине, окутавший помещение дурманящим запахом леса. На тёмных стенах разбегались радостные блики огня, хоть немного отвлекающие от холодной, окружённой пронзительными завываниями ледяного ветра ночи.       Аранен долго стоял у окна, разглядывая голые и унылые деревья, всматриваясь в уставшую от морозной зимы природу, и считал попадавшие в поле зрения звёзды. Только так принц мог отвлечься от горьких дум, что всё чаще посещали его. В этом году весна выдалась слишком холодной, неприветливой, и, будто предчувствуя злые деяния темного народа, она не желала приходить в эти края. Кажется, даже сегодня с ясных небес спускались белоснежные хлопья снега, мягко усаживаясь на безжизненную траву.       — Тьма никогда не отступит от этих земель, — устало проговорил Леголас, сомкнув руки за спиной, так и не оборачиваясь к капитану стражи.       — Главный враг повержен, Ваше Высочество, а то, что сейчас бродит по лесам — это лишь остатки былой армии, которые осмелились явиться после падения их хозяина.       — Что-то подстёгивает мерзких тварей бороться даже после уничтожения кольца, — принц тяжело вздохнул и продолжил, словно размышляя вслух: — Чем питаются орки теперь? Откуда их набегают такие оравы?       Он отошёл от высокого окна и, подойдя к столику с серебряным кувшином и фруктами, налил себе терпкого вина в богато украшенный кубок, подаренный много столетий тому назад каким-то важным послом, имя которого он уже и забыл, а может и вовсе не запоминал.       — Скажи, Элрофин, сколькие погибли в последнем бою с орками?       — Два отряда. Орков было вдвое больше, но мы их всех уничтожили. Каждого. До единого, — с ненавистью отчеканил Элрофин, вспоминая кровавую встречу.       — Ладно, — Леголас потёр лоб и, сев за стол, посмотрел на него. — Что там с той девчонкой?       На миг Элрофин запнулся, перебирая потоки неясных мыслей и живо размышляя над ответом. Решив, что пока девушка не очнётся и не объяснит ему своей истории, беспокоить принца понапрасну не стоит.       — Жива, но очень слаба.       — Ты узнал, кто она и откуда? — аранен кинул быстрый взгляд, сжимая в руке кубок.       — Она ещё не пришла в себя, Ваше Высочество. Я выясню это в ближайшее время, — Элрофин уверенно посмотрел принцу в глаза.       — Хорошо, — кивнул Леголас, — как только что-то выяснишь, сразу сообщи мне.       Элрофин легко опустил голову в знак почтения и удалился из покоев.

***

      Из открытых настежь окон в просторную комнату с высокими потолками проникал холодный ветер, игриво раздувая длинные воздушные занавески так сильно, словно перепутал их с парусами капитанского корабля. После очередного ледяного прикосновения Гермиона сильнее укуталась в мягкое одеяло и натянула его до подбородка. В голове промелькнула мысль, что стоило бы спуститься в общую гостиную и погреться у большого камина, уютно устроившись в любимом кресле. Как раз туда жар от огня и не доставал, лишь ласково обволакивал сидящего в лёгкой полудреме, бережно оберегая от зимних морозов.       Она улыбнулась, представляя, как сейчас пойдёт по каменным ступенькам в одних махровых носках, что ей подарили заботливые родители на Рождество, и будет с упоением читать новую книгу. Позже присоединятся Гарри с Роном и расскажут об очередном побеге от Филча или начнут долго бубнить, как много задала Макгонагалл на очередную контрольную по трансфигурации.       Уткнувшись носом в подушку, Гермиона скривилась от неожиданно резкой боли и открыла глаза. Обведя помещение весьма затуманенным взором, она не обнаружила ни яркого камина, ни уютного кресла, ни друзей.       Перед ней раскинулось огромное количество низких кроватей, покрытых белоснежными простынями и разделённых перегородками с ветвистыми узорами. В помещении царил лёгкий полумрак, нарушаемый в некоторых местах тусклым светом от настенных факелов. Судя по чистому белью, что было аккуратно сложено у изголовья каждой койки, и странным запахам, проникавшим даже в её покалеченный нос, Грейнджер догадалась, что это лазарет.       Гермиона лежала в самом конце, у широкого окна, выходящего в тёмный лес, что озарялся яркой луной, уютно разместившейся на чистом небосводе с горсткой дивных созвездий.       Потерев затылок, Гермиона коснулась кончиками пальцев опухшего носа, но вспомнив, что в последний раз тот был в не совсем завидном состоянии, сразу отдернула руку. Посмотрев на свою ногу, которая была в чём-то вроде гипса, но не совсем привычного для современного, она тяжело вздохнула. По полу раздались негромкие шаги, мягкие, отдающие тихим, но звонким эхом по округе. К ней приблизился высокий мужчина, которого она уже видела в лесу.       — Меня зовут Элрофин, — он легко улыбнулся и немного склонил голову набок в приветственном жесте.       Гермиона кивнула, нервно переплетая пальцы и боязно поглядывая на незнакомца, одетого в свободную серую рубашку и обтягивающие тёмные штаны с высокими кожаными сапогами.       — Находясь в тревожном сне, ты провела здесь двое суток и очнулась на третью ночь.       Элрофин замолчал, ожидая ответа, но, так и не услышав его, продолжил:       — Не более двух месяцев потребуется перед тем, как кости полностью срастутся, — он указал рукой на сломанную ногу, — а нос совсем скоро заживет.       Мужчина всё ещё находился в шаге от её кровати, не решаясь приблизиться и боясь напугать и без того растерянную девушку. Гермиона уставилась на острые кончики его ушей, что выглядывали из-под распущенных тёмных волос, спадавших на широкие плечи.       — Ваши уши… — не выдержала Грейнджер, указывая дрожащим пальцем на них. — Почему ваши уши имеют такую странную форму?       Элрофин немного опешил, приподняв брови в легком недоумении.       — У всех эльфов такие уши.       — Эльфов?       — Именно, — снова подтвердил Элрофин.       Гермиона в ужасе завертела головой по сторонам, ища хоть какое-то здравое объяснение только что полученной информации.       — Где я нахожусь? — тихо спросила Гермиона, чувствуя, как всё внутри леденеет от понимания, что последующий ответ явно не прояснит ситуации.       — В лесном царстве Владыки Трандуила, — объяснил эльф, медленно приблизившись к ней, и осторожно присел у края, всматриваясь в нахмурившееся лицо волшебницы.       — Ничего не понимаю, — Грейнджер облокотилась на подушку и на секунду прикрыла глаза. — Тогда кто эти существа, что напали на меня в лесу?       — Орки, — Элрофин выпрямился и, понизив голос, спросил: — Почему ты спрашиваешь столь очевидные вещи?       Гермиона, ощущая подступающее волнение, что скоро полностью захлестнёт её, решилась рассказать эльфу всё как есть, думая, что хуже быть уже и не может. Посмотрев в серо-голубые глаза, что внушали доверие, она обратилась к нему:       — Я совсем не понимаю, о чем вы говорите. Никогда ранее я не слышала об орках, эльфах, так похожих на людей, и тем более ни о каком Трандуиле и подавно.       Элрофин странно посмотрел на волшебницу, но перебивать не стал, только ближе пододвинулся к ней.       — Мне кажется, — как-то отстранённо произнесла Гермиона, рассматривая раскачивающиеся занавески, — что я сплю. Но потом, понимая, что всё ещё дышу, ощущаю боль и воспринимаю реальность, мне становится страшно, куда же я попала после того, что случилось.       — Что же с тобой произошло? — спросил Элрофин, даже затаив дыхание от ожидания.       Гермиона приоткрыла рот, боясь произнести слова, что просились наружу.       — Я… — Грейнджер обхватила руками здоровое колено и, собрав последние капли мужества, прошептала: — Я умерла.       Элрофин немного отклонился, удивленно распахнув глаза от заявления волшебницы, но ничего не сказал.       — Прошу вас, поверьте мне, пожалуйста. Я не вру и говорю правду, — Гермиона отчаянно посмотрела на эльфа, словно на своё последнее спасение. — Я не знаю, как такое возможно, и понятия не имею, что мне делать дальше.       — Война ещё не окончена и слишком много тьмы осталось на нашей земле. Как я могу верить тебе? — проговорил Элрофин, всё ещё удивленно глядя на девушку.       — Я знаю, что вы мне не поверите, но я лишь прошу дать мне шанс доказать свою историю, — Гермиона вцепилась в руку эльфа и почувствовала, как слезы отчаяния медленно стекают по щекам. — Мне не к кому теперь обратиться. Пожалуйста.       Элрофин долго всматривался в столь юное и невинное лицо девушки, что его доброе сердце невольно сжалось от сочувствия к ней. Карие, такие выразительные глаза не таили в себе ни лжи, ни обмана, и тем более тьмы.       — Элрофин!       К ним быстро направлялась невысокая женщина в белом одеянии с подобранными светлыми волосами.       — Его высочество просил передать, что ожидает вас в своих покоях.       Строго глянув на Гермиону и коротко ответив на благодарность эльфа, женщина удалилась. Эльф тяжело вздохнул и, потерев переносицу, обратился к Гермионе:       — Когда я вернусь, ты расскажешь мне всё от начала до конца. Хорошо?       Грейнджер робко кивнула и проводила эльфа взглядом. Немного успокоившись, она стала медленно вырисовывать незамысловатый узор на одеяле, водя пальцами по ткани.       Наблюдая за пламенем свечи, что стояла на узком столике, Грейнджер неожиданно поняла, что она осталась совершенно одна. Даже магия покинула её, и столь безобидное волшебство, как создание огня, ей теперь не подвластно. Она вспомнила тот миг, когда палочка в её руке превратилась в простую деревяшку.       Она тяжело вздохнула, понимая, что звание лучшей студентки на курсе выручает не из всех сложившихся ситуаций, в чем она теперь убедилась лично.       Прикрыв глаза и подложив руки под подушку, она впала в короткий сон. В голове мелькали сотни ярких, живых картинок, молниеносно сменявшихся не менее правдоподобными. Гермиона не понимала, что ей снилось или мерещилось, но она беспокойно заворочалась на кровати и, резко провалившись во тьму, распахнула глаза и присела на кровати.       — Я не хотел тебя будить, — раздался тихий голос с соседней кровати.       Гермиона посмотрела в сторону и заметила немного обеспокоенного Элрофина, что привстал, заглядывая в её лицо.       — Это не вы, — она удручённо опустила взгляд, рассматривая свои руки. — Я сама проснулась.       — Ты готова поведать мне свою историю? — спросил эльф, устраиваясь рядом.       Гермиона в который раз кивнула и, удобно оперевшись на подушку, начала свой долгий рассказ, уже не с таким колотящимся от страха и пережитого ужаса сердцем.