Возрождение

      Гермиона смотрела в темноту и бездумно качала головой, отрицая очевидное. Как такое могло случится? Что с ней, чёрт возьми, произошло? Как это исправить?       Неизвестность убивала её. Грейнджер всегда находила ответы на вопросы, а теперь их попросту нет. Она не знает, жива ли на самом деле. Может, это все нереально? Когда-то давно она наткнулась на книгу одного автора, что выдвигал безумную теорию о параллельных мирах и возможности прохода в них. Тогда Гермиона лишь посмеялась и закрыла книгу на середине, сочтя её полной бездарностью. Но теперь, глядя на свое отражение, она была вынуждена пересмотреть свои взгляды.       В зеркале она видела себя, но в тоже время не верила, что это она. Отражение повторяло все действия Гермионы: улыбалось, махало руками и отводило взгляд. Да, это определённо она, но немного другая. На лице появились легкие морщинки, которых раньше не было, черты лица стали острее, выделились скулы. И глаза, они тоже изменились. Стали темнее, будто из них забрали свет. Гермиона вновь посмотрела на себя и, наконец-то, осознала — она просто постарела. Лет на десять, не больше, но так заметно.       Получается, с магией она потеряла и свою молодость? Её юношеские годы безвозвратно затерялись где-то между мирами. Гермиона обхватила голову и сжала виски. Она не могла смириться с этим фактом. Она не готова принять то, что больше никогда не увидит родителей и друзей, не пройдется по каменным ступенькам Хогвартса, не увидит ночные огни Лондона. В душе вспыхнул гнев. Гнев на неизвестность, бездействие, полную ограниченность знаний и возможностей. Она схватила подушку и со злостью швырнула её на пол.       Наблюдая за тем, как кинутая подушка оказалась в паре метров от кровати, Гермиона горько заплакала. Она даже не сможет поднять её, а брать костыли и вставать ей было слишком больно — ушибы от падения ещё не прошли. Грейнджер приложила ладони к лицу, но вскрикнула от резкой боли в носу. Отдернув руки, она тихо всхлипывала и вытирала слезы со щёк.       Медленно приходя в себя, Гермиона ужасалась тому, какой стала. Она больше не узнавала себя. В душе осталось чувство, словно она потеряла своё прошлое. А вместе с ним то, что было так дорого. Глубоко вздохнув, Гермиона вспомнила каждый счастливый момент её жизни, каждую дорогую улыбку и смех. Она найдет выход отсюда. Всегда находила и сейчас справится, ведь даже находясь в другом мире, она ощущала поддержку друзей. Они никогда не забудут о ней, и она обязательно вернётся к ним. Уже засыпая, Гермиона, вопреки только что данным обещаниям, не могла избавиться от чувства, что больше никогда не станет прежней.

***

      Гермиона находилась в лазарете уже несколько дней и еще ни разу не бывала на свежем воздухе. Она чувствовала, как сжимаются легкие от удушающих стен и слепнут глаза от белизны простыней, а приторный запах трав до тошноты въелся в каждую клетку тела.       Грейнджер не видела Элрофина уже около двух дней, и это порядком тревожило её, хотя в глубине души понимала, что эльфу нет до неё дела. Может и есть, но тот был слишком занят.       Рядом прошла знакомая целительница, которая пару раз перевязывала раны, и Гермиона несмело окликнула её:       — Простите, — Грейнджер неуклюже махнула рукой, — могу ли я к вам обратиться?       — Можешь звать меня Линвен, дитя, — эльфийка подошла ближе. — У тебя что-то болит?       — Нет, что вы, спасибо, — Гермиона собралась с силами и продолжила: — Могу ли я выйти на свежий воздух? Просто я не знаю, куда идти и совсем не разбираюсь в дороге.       Линвен лишь кивнула и направилась в противоположную сторону. Гермиона жадно наблюдала за тем, как исчезает белоснежное платье эльфийки и чувствовала, как от волнения стучит в висках. Возвратилась целительница с высоким белокурым эльфом. Глядя на меч у него за поясом, Гермиона сжалась от воспоминаний в лесу.       Эльфийка что-то сказала ему на диковинном языке. Всего пару фраз, но Гермиона с удивлением осознала, что не поняла ни слова. Как же так? Почему она понимает, когда эльфы обращаются к ней, но ничего не знает об их речи между собой? Нахмурившись, она решила спросить об этом Элрофина. Пока Гермиона размышляла о языковых различиях, эльф осторожно взял её на руки, не забыв о костылях, и пошёл к выходу.       Грейнджер чувствовала, как от смущения пылают щёки, а руки неуверенно держатся за край его одежды. На здоровой ноге виднелись яркие узоры синяков и царапин. Но стоило ей оглянуться, как она сразу же забыла про эльфа. Вокруг ее окружало неимоверное древесное царство. Могучие колонны поддерживали необъятный верх, что сплетался ветвями с каменными потолками. Она видела рваные куски голубого неба и косые лучи, пробивающиеся чрез широкие окна, освещали поросший мох на стенах. Они шли по узким дорогам, не заключённым перилами, что создавало ещё больше простора.       Неожиданно свет ярко впился в глаза, и Гермиона прикрыла их рукой. Не решаясь оторвать ладонь, она почувствовала, как эльф отпускает её.       — Здесь не так ярко, можешь открыть глаза, — прозвучал мягкий голос.       Гермиона убрала руку и посмотрела на воина. Его тёмная одежда теперь казалась насыщенно зелёной, как весенняя листва.       — Я вернусь позже, когда солнце начнет садиться, — страж мимолётно глянул на небо, — но если захочешь вернуться — попроси других эльфов, и тебе помогут.       — Спасибо, — Гермиона ответила эльфу, и тот быстро зашагал прочь.       Она приложила ладонь к горящим щекам и, рассмеявшись, покачала головой. Она втянула тёплый воздух и подставила лицо лучам солнца.       Свежесть природы была настоящим лекарством для неё. Гермиона сидела на широкой лавке, сделанной из светлого камня, и с удовольствием рассматривала дивный сад, в котором очутилась. Сладкие ароматы заполнили округу, а зелёные и пышные деревья скрывали от чужих глаз.       Ощутив нежное дуновение ветра на открытой шее, она прикрыла веки и представила высокие верхушки родного леса. Запретный лес медленно раскачивался под осторожными прикосновениями прохлады, а где-то недалеко на опушке ученики удивляются чудным урокам по уходу за магическими существами. Гермиона рассмеялась, заметив неподалеку Хагрида, который по обыкновению добродушно улыбался. Как же она соскучилась по нему. Наверное, сейчас бы она даже согласилась выпить чашку чаю с его домашним печеньем, погладить Клыка и пропустить занятия ради визита к другу.       Сама того не замечая, Гермиона задремала, облокотившись о неожиданно удобную лавку. Яркие воспоминания кружили в голове юной волшебницы, и порой ей казалось, что она вернулась домой. И больше не было боли в груди от злосчастного заклинания, дивных эльфов и страшных кошмаров.       К реальности её вернула тень, заслонившая солнечные лучи. Гермиона открыла глаза и стала рассматривать нависший над ней образ. Разглядев, кто перед ней, она хотела что-то сказать в знак приветствия, но слова застряли в горле, и Грейнджер лишь глупо приоткрыла рот.       — Отличная погода для прогулки, — Леголас тепло улыбнулся и присел рядом с волшебницей, — не правда ли?       Гермиона кивнула, стараясь незаметно рассмотреть эльфа. Он был прекрасен. Наверное, она никогда не видела существа красивее. Даже в самых дорогих фильмах и богатых фантазиях она не могла вообразить себе такое. Гермиона вновь посмотрела на матовую кожу, ровный нос и правильные губы. Она не могла понять, что же такого особенного в его внешности, пока не столкнулась со взглядом внимательных глаз. В первую встречу они показались ей бледными, словно подтаявший лед, а сегодня его глаза были насыщенного голубого цвета, как сегодняшнее небо. И в его взгляде мелькал еле ощутимый уголёк озорства — эльф был явно в хорошем расположении духа.       — Мне страшно, — шёпотом произнесла Гермиона, не осознавая, почему призналась эльфу в том, в чём боялась открыться даже самой себе. — И меня пугает то, что будет дальше.       Леголас отвёл взгляд и, вздохнув, стал рассматривать светло-жёлтые цветы.       — Каждое живое существо чего-то боится, — он слегка улыбнулся, немного приподняв уголки губ. — Даже самые смелые воины порой утопают в отчаянии и страхе, тебе нечего стыдиться.       — Что будет, когда кости срастутся? — Гермиона поправила выбившуюся прядь и посмотрела на Леголаса.       — Ты сможешь вернуться к людям. Начать новую жизнь, — появившийся ветер немного потрепал пряди эльфа, что казались медовыми на солнце. — Ты вольна делать всё, что пожелаешь.       — Смогу ли я… — Гермиона не решалась спросить Леголаса, чувствуя, как волнение снова захватывает дух, не давая вырваться ни слову. — Смогу ли я остаться здесь?       Эльф вздохнул, немного склонив голову в бок, задумываясь.       — Ты человек, и твоё место среди подобных тебе. Ты не сможешь быть счастлива здесь, но, — Леголас внимательнее посмотрел на неё, — тебе позволено оставаться здесь столько, сколько захочешь.       Гермиона заставила отвести взгляд от проницательных глаз, что впивались в потаённые глубины, и тихо произнесла:       — Спасибо.       Леголас приподнялся и, поправив светло-серую рубашку, повернулся к Грейнджер.       — Свежий воздух всегда помогает собраться с мыслями, — на губах эльфа играла лукавая улыбка, и, быстро подмигнув, Леголас отправился во дворец.