Привкус соли

За месяц совместной жизни Гамзи успел досконально изучить своего соседа. Таврос оказался жутким соней; из-за того, что на учёбу приходилось вставать рано, он и спать ложился рано, но на выходных он становился королём сна. Холмик чёрного одеяла уже воспринимался Макарой как часть интерьера, и он часто облокачивался на спящего Тавроса, полулёжа на кровати с ноутбуком на коленях. Второй страстью Нитрама была еда. Однажды Гамзи проснулся из-за того, что из кухни шёл запах свежих блинчиков; с этого момента он стал всерьёз рассматривать кандидатуру Тавроса на гордое звание Парня-Вон-Того-Ебантяя. Третьей страстью Нитрама были… сказки. Сказки не абы какие, а обязательно с участием фей. Он читал всё подряд, от «Питера Пэна» Джеймса Барри до английских народных сказок, в которых феи, к вящему удивлению Гамзи, были человеческого роста, расчётливыми и жестокими. Впрочем, история про Питера Пэна была любимой у Тавроса, у него даже была копия киноафиши 1924 года - именно тогда вышел первый фильм про мальчика, который не хотел взрослеть. Эти чудесные сведения Гамзи почерпнул, разумеется, у Тавроса. Были у него и свои закидоны, но их оказалось немного: боязнь пауков, тяга к лягушкам и храмам и привычка спать на самом краю кровати. Последнему Гамзи вообще не мог найти объяснения. Вначале он решил, что Таврос съёживается из-за него, спящего в позе морской звезды, но ведь можно просто пихнуть его и лечь нормально. Но нет, Таврос сознательно ложился на самый край и пару раз даже упал, но всё равно продолжал избегать центра кровати. Таврос в свою очередь наблюдал за Гамзи. Прочитанная переписка – это хорошо (то есть конечно же нет, читать чужие переписки ужасно), но посмотреть на человека в повседневной жизни тоже многого стоит. Оказалось, что Гамзи тоже любит выдуманные истории. Среди вороха марвеловских комиксов нашёлся томик Рея Бредбери. Сборник «Тёмный карнавал» - его первые рассказы, как пояснил Гамзи – произвёл сильное впечатление на Нитрама мрачной атмосферой и описаниями разнообразнейших смертей, как фантастических, так и не очень. Также он был поклонником цирка. К нему он относился придирчиво, и всегда выбирал, что называется, каноничные цирки с большой круглой ареной, огромным шатром и полным набором чудес: иллюзионисты, фокусники, мастера побега, способные выбраться из аквариума, будучи закованными, и клоуны. Сразу за цирком шли карнавалы. Проблема была в том, что в таких увеселительных мероприятиях ему чудилось нечто тёмное и зловещее, а в эскизах, что он рисовал, Тавросу чудилась улыбка Смерти. Рисование было делом если не жизни, то заработка Гамзи. Он числился внештатным художником в нескольких журналах, плюс к этому рисовал эскизы татуировок, обложки альбомов знакомым музыкантам и комиксы в свой блог на тамблере. Комиксы были забавные, с дурацкими жизненными ситуациями. Скорее всего, Гамзи рисовал про себя и своих знакомых, и хотя персонажи каждый раз внешне были разными, общие модели поведения всё равно угадывались. В общем и целом, парни устраивали друг друга в качестве соседей. Но простое положение соседей не устраивало их обоих. Таврос корил себя за то, что принял предложение Соллукса войти в чужой дом без разрешения. Из-за него, как он считал, Гамзи пришлось поменять дверной замок. Он не должен был читать про воровство и наркотики. После встречи с поеданием пирогов ему вообще не стоило переступать порог этого дома! Что, если Гамзи из-за него поссорился с Вриской? О, это ужасно. Нитрам принёс одни только проблемы, но при всём этом он любил Гамзи и не хотел от него уходить. Он надеялся быть ему полезным. Макара тоже разрывался на части. Он никогда не заводил постоянных отношений, самый долгий его роман длился три месяца. Сорваться с места, пропасть на несколько дней, не помнить, что он натворил, будучи в пьяном угаре – вот что в его духе, а не унылое просиживание штанов. Но Таврос не вписывался в общую картину бывших. С ним никогда не стыдно, вот в чём дело. Ему и Каркату он мог рассказать ВСЁ. И он не задаёт лишних вопросов. Или не задаёт только лишь потому, что они соседи? И значит ли это, что получив заветный статус «парень», Нитрам будет пытаться его контролировать? Вопросов было всё больше и больше, они спиралью закручивались вокруг Макары и словно сдавливали изнутри, а ответов на них не было. Всё решил случай. Как-то вечером Таврос ползал по полу, обложенный книгами и конспектами. Работа была нудной и не клеилась, и он был искренне рад увидеть Гамзи, когда тот пришёл домой. А вот Макара был явно не в духе. - Мы уезжаем, - заявил он, бросив взгляд на тетради. - Куда? – удивился Нитрам. – Надолго? - Денька на два, под мост. Нет, я не шучу, - Макара действительно был неожиданно серьёзен. – Мы реально будем бомжевать. – Он перешагнул через тетради, кинул куртку на подоконник и сел на кровать, скрестив ноги. - Что случилось? – Таврос смотрел на друга со смешанным чувством страха и любопытства. - Помнишь Макклауда? Тот мужик усатый, - Гамзи приложил указательный палец к верхней губе, показывая усы, - который в общежитии… - Понял, - кивнул Нитрам. – И что с ним? - А то, что он раздобыл ордер на обыск. И если он здесь что-нибудь найдёт, то душещипательный разговор мне точно обеспечен. Тебе – не знаю, но за компанию он может и тебя прихватить. - А что он может здесь найти? – спросил Таврос. - Он точно что-нибудь найдёт, - уклончиво ответил он. – Не найдёт, так подкинет. Попробуй потом докажи, что это не твоё, - Гамзи зевнул. – Так что лучше нам свалить. - Но если у него есть ордер и он так тебя ненавидит, разве он уже не должен ехать сюда? - Нуу… - Макара замялся. Предположение Нитрама было неожиданно здравым. – Если я правильно понял, там нужна подпись шерифа, а он принимает раз в день десять минут. - То есть это не точная информация? – уточнил Таврос. - Нет, - сознался Гамзи. – Но перестраховаться стоит. - Ладно, - вздохнул Нитрам. – Когда выходить? - Прямо сейчас. Возьми с собой наличку и телефон. - А паспорт? - Я б не стал. - И что, реально пойдём под мост как бомжи? – Таврос стал собирать конспекты с пола. - Ну, у меня других идей нет. А у тебя? - Надо подумать, - сказал Нитрам, кладя ворох бумаг на подоконник. Парни стали собираться. - Знаешь, где можно пожить? – сказал Таврос, запихивая деньги в карманы джинс. – В общежитии. - Из которого тебя выгнали? – уточнил Гамзи. - Формально я могу там жить до конца месяца, и комната всё ещё закреплена за мной. - А соседи не сдадут? - Да им на всё плевать, - раздражённо ответил Таврос. – По соседству со мной какие-то чуваки курят травку, причём я помню их с момента заселения. - А как же «не пить, не курить»? - Как видишь, - развёл руками Таврос. – Наверно, главное в этом деле – не палиться. «Вот тут ты прав», подумал Гамзи. - А как мы пройдём мимо биг босса на вахте? Ну ладно ты, а я? - Через чёрный вход? Лом возьмём с собой, чтобы не использовать университетское имущество. - Чёрный вход, - Макара закусил губу. – Есть идейка, - сказал он после недолгого молчания. – Нужен лом и краска. План Гамзи был прост и восхитителен: закрасить глазок видеокамеры краской и потом уже спокойно взломать дверь. Чтобы остаться неузнанным, Макара решил загримироваться. Пока Тавроса одолевали сомнения в разумности этого плана, Гамзи уже искал грим. Таврос подумал, что им нужны будут полотенца, чтобы смыть грим, да и еда не помешает, всё же им предстоит такое нервное занятие! Постепенно спортивная сумка наполнялась. - Её ведь опознать могут, хоть та же вахтёрша, - сказал Гамзи, глядя в отражение зеркала на сборы Тавроса. – Возьми мою. - Выглядишь жутко, - признался Таврос, посмотрев на друга. - Спасибо, - он улыбнулся и нарисованная улыбка растянулась ещё шире. - Но так аккуратно, - Нитрам подошёл к нему и наклонился, чтобы было удобнее смотреть в отражение маленького зеркала на подставке. – Как тебе это удаётся? - Бывших джаггало не бывает, - объяснил Гамзи. – Нанесение грима как езда на велосипеде. Один раз научился и дальше не задумываешься об этом. Просто едешь. - Просто едешь, - как эхо повторил Таврос. В зеркале он видел себя и клоуна, по неведомой причине избегавшего ярких цветов, только белый и серый. - Далеко не уходи, скоро из тебя буду конфетку делать.