Небесные астры

      Дей МакТир, свежевыпущенный кадет военной Академии воздушных сил Земли, в данный момент младший лейтенант, прислушивался к рукоплесканиям по поводу церемонии выпуска и присматривался к толпе собиравшихся неподалеку родственников, друзей, знакомых, знакомых знакомых и просто зевак. А потому что нет профессии прекраснее и почетнее, чем та, которой он отдал свое сердце.       Как лучший на курсе, он получил бумаги первым, отдал честь, отошел в сторону и теперь наблюдал за четкими рядами кадетов на огромной площади, где вполне мог приземлиться транспортный космолет.       — А поскольку вы будете рыскать по всей вселенной подобно волкам, то и этот выпуск мы решили назвать… — ректор Академии произносил напутственную речь, но подобных речей Дей слышал множество и потому вовсе не прислушивался.       Не то чтобы МакТирам легко было затеряться в сколь угодно громадном скоплении людей, но Дей предпочитал убедиться, что дядя Мэллин, которого Гвенн так ждала, тоже пришел. Неплохо было бы увидеть еще и маму, хотя на это надежды было мало. Когда Гвенн, несмотря на все уговоры, категорически и бесповоротно выбрала профессию семьи отца, математик Мэренн шутила сквозь слезы, что детей у нее двое, а волнения растут в геометрической прогрессии.       — …уделить особое внимание новейшей корабельной системе, которая обладает собственным, временами капризным разумом…       Молодые пилоты и штурманы принесли присягу, получили на руки аттестаты. Дань прошлому, тонкие листы пластбумаги, с гордостью хранились в семьях, хотя все сведения сразу попали с кафедры прямиком в информационное поле Земли. Училище, с окончания последней войны — Академия, гордилась своими традициями, как и своими выпускниками, и во многом следовала далекому прошлому. Минимум виртуальных технологий, максимум практики и реальности. Даже еловый лес вокруг треугольного здания был самый что ни на есть настоящий, трехсотлетний, а не выращенный за год-полтора. Попасть в Академию было почетно, а уж, преодолеть все тяготы и закончить ее удавалось немногим. Теперь выпускников буквально в ближайшем будущем ожидало разделение на звенья, знакомство с напарником и потом самая настоящая служба! В космосе! С исследованием не открытых миров! Парением среди звезд и лихими виражами!       — Еще и еще раз скажу — берегите друг друга и ваши корабли! В каждый из них вложено…       Дей очень надеялся, что лорд-маршал внешних сил Фордгалл Форест, под чье командование они попадали после выпуска, не станет разбивать устоявшиеся и сработавшиеся пары пилот-штурман, а значит, Дею не придется подстраиваться под другого напарника. Его по всем статьям устраивала собственная сестра!       Гвенн, в которой громко говорила кровь МакТиров, потомственных военных, бесстрашных исследователей и немного безумных непредсказуемых генералов, обладала тем же упрямством, стремлением к цели и склонностью к риску, что двигали Деем довольно часто. Сестра никогда не задавала глупых вопросов, в отличие от других штурманов, и попросту прокладывала такой маршрут, который он просил проложить! И уж взаимопонимание у них с сестрой было одно на двоих.       Полный предвкушения, не могущий сосредоточиться на чем-то ином, кроме как представлять мысленно собственный небольшой военно-исследовательский корабль, Дей все же выглядывал отца, маму, а сестра особенно ждала дядю Мэллина.       Все то же общее взаимопонимание сообщало Дею, что дядиного одобрения и восхищения Гвенн ждет также больше прочих. Они всегда легко находили общий язык, легче, чем даже сам Дей с отцом, на которого был страшно похож.       Наконец заключительную речь дочитали, выпускники дружно гаркнули долгое «ур-ра!», и настало время порадоваться вместе с родными. Дей оглянулся, подцепил под локоток Гвенн, оживленно болтающую с рыжим нахалом Финтаном, выразительно округлил глаза на попытку вырвать руку и глазами же указал на приближающихся родственников. Отец в черном мундире военно-космических сил, лишь скромная серебристая отделка которого выдавала его командный статус, выглядел обычно великолепно, едва обозначившаяся седина в черных волосах придавала его облику дополнительного веса, спорить с Мидиром МакТиром по какому бы то ни было поводу казалось истинным кощунством.       Впрочем, именно это проделывал сейчас их дядя Мэллин, вышагивающий рядом с отцом в похожем мундире, только с серебристым стилизованным атомом на лацкане, да, «Исследования и разработки», экспериментальный отдел. Дядя был заметно ниже отца и вечно смотрелся с ним рядом подростком, что лишь усугубляла манера вести себя оживленно, активно спорить и вышагивать немного вперед, чтобы попасть в поле зрения собеседника. Обоим старшим МакТирам уже перевалило за сотню лет, что, однако, составляло треть от удлинившегося срока жизни человека и представляло собой истинный расцвет способностей и возможностей.       Гвенн, стоило ей заметить отца и дядю, просияла, замяла разговор, обрывая одноклассника на средине фразы о плюсах и минусах сложенных пар летчик-штурман, диктуя свои правила даже в такой малости. Все-таки вырвалась из хватки Дея, припустила к родным навстречу гораздо быстрее, чем это было предусмотрено этикетом. И так как оба старших МакТира присутствовали тут в качестве родственников выпускников, формальностей никто не соблюдал, Дей направился к ним, размышляя, что отдавать честь отцу при каждой встрече всё-таки перебор. И как хорошо, что у них разумный отец и разумные правила! Величественно, пряча счастливые искры в серых глазах, Гвенн кивнула отцу, дождалась такого же кивка в ответ, а потом без предупреждения бросилась в объятия дяди.       Дей видел, как Мэллин слегка покачнулся, быстро отшагнул назад, но обхватил Гвенн за спину, засмеялся, оторвал ее от земли, слегка закружил и поставил на место. Сестра трясла перед дядей дипломом, сверкала глазами и взахлеб вещала о выпускных испытаниях. Мидир улыбнулся им, отвел Дея в сторонку.       — Сын, мне надо кое-что тебе сообщить, — серые глаза отца опасно потемнели, а ноздри орлиного носа напряглись и побелели от напряженного вздоха. — Видишь ли, тут такое дело… Вам с Гвенн не удастся составить экипаж.       Первым порывом Дея было гневно и громко возмутиться, взмахнуть руками, прорычать парочку ругательств, но отцовская выдержка была безупречна (ну, почти безупречна), а давать повод для сплетен Дей не хотел. Он постарался кивнуть бесстрастно, хотя получилось все равно отрывисто.       — Хорошо, — отец еще раз перевел дух, занимая вздохом целую паузу. Бросил взгляд на Мэллина и Гвенн. — Лорд-маршал издал один небезынтересный приказ о нежелательности работы в одной команде близких родственников. Пока мы были немного заняты оживлением в том самом секторе!       — В том самом? Это там, где проходят испытания? — это объясняло, почему письма от отца приходили с задержкой, а дядя последний месяц не писал вовсе.       — Именно.       Отец бросил еще один недовольный взгляд на дядю, к которому внимательнее пригляделся и Дей, сопоставляя недовольство и радиомолчание, выискивая приметы... Да, одну руку тот все еще берег, держался очень прямо, прошлые испытания, видимо, Мэллина чуть не убили, но он как всегда уже рвался в новые, спеша доказать, что создание больших мобильных червоточин посредством нескольких кораблей жизненно необходимо.       — Так вот, Фордгалл времени не терял зря, поэтому ваш с Гвенн тандем будет разбит, согласно этому приказу родственники больше не могут служить в одном экипаже, — Мидир сообщал это так, словно не пережил в некотором роде политическое поражение. Может и впрямь не пережил, жизнь брата была дороже, а дети сумеют позаботиться о себе. — И к тебе, мой сын, скорее всего, прикомандируют одного особенного старп… шего напарника. Если я не ошибаюсь, а я никогда не ошибаюсь, он из Нимайтов, присмотрись к нему детально до того, как выносить суждение.       Отец вздохнул, его взгляд затуманился воспоминаниями, Дей приготовился к какой-нибудь древней и слышанной на сто раз байке, но прозвучало что-то новое и неизбитое:       — Мы с одним Нимайтом как-то сражались в секторе бунтовщиков, сражались на одной стороне, но это было не всегда очевидно! Особенно это было неочевидно, когда Лорканн захватил вражеский крейсер, не предупредив меня! — отец сердито хлестнул перчатками, зажатыми в кулаке, по манжете. — Это было находчиво, о, ещё как, но в той же степени безумно! И я узнал его только потому, что на подлете вражеский крейсер опустил щиты и летел, словно пьяная каракатица, покачивая крыльями!       Младший МакТир с трудом удерживал серьезное выражение лица, все же представить боевой крейсер пьяной каракатицей! А того странного Нимайта настолько отчаянным! Сказать, что грядущее знакомство Дея заинтриговало — не сказать ничего. Кроме того, что одно общее у Нимайта и МакТира было — высшему командованию запрещалось управлять кораблями, но тогда каждый пилот был на счету…       — А почему ты так думаешь, отец?       Мидир покосился на сына, опять обернулся к Гвенн и Мэллину.       — Есть основания. Но это проблемы будущего, пока же — поздравляю тебя, Дей! И надеюсь, что ты достойно продолжишь нашу династию МакТиров-военных!       Дей оживился, с радостью поймал гордый отцовский взгляд, а потом задумался о другом:       — Поэтому мама не пришла, да?       Мидир только вздохнул, еще раз смерил взглядом Гвенн, высокую, хищную Гвенн, способную полыхать яростью не хуже мужчины и рвущуюся к подвигам еще более сильно, чем даже Дей.       — Мама все никак не может смириться с мыслью, что наша дочь тоже выбрала военную карьеру, — взгляд отца стал лукавым. — Мэренн мечтает о внуках, но если это будет не Гвенн…       — Отец! Ну не начинай! — Мидир захохотал, а Дей ощутил себя таким маленьким, каким не был уже очень давно. — Ладно-ладно, тебе весело, я понял, однако нам надо еще сказать Гвенн. Она на меня рассчитывает!       — М-да, придется её все же оторвать от дяди! Как думаешь, если новость преподнесет Мэллин, у нас есть шанс остаться в живых? — оглядел Дея, но сокрушенно вздохнул, похлопал по плечу еще раз и решительно направился к дочери.       Дей поспешил за отцом: Гвенн с каждым годом становилась все своенравнее, моральная поддержка вовсе не помешает. Даже если речь идет о главнокомандующем всеми воздушными силами Земли и колоний. Это же его дочь!       Отреагировал на приближение Мидира и Дея первым как обычно Мэллин:       — Ох, брат, когда у тебя такое лицо, мне срочно хочется изобрести что-нибудь очень большое и опасное! — в слегка раскосых глазах дяди прыгали озорные искры, впрочем, мелькнула и настоящая обеспокоенность. — Что случилось?       Раскрасневшаяся от удовольствия Гвенн с настолько блестящими глазами, что это казалось неестественным, обернулась, продолжая счастливо улыбаться, просто сиять. Мидир вздохнул поглубже, Дей встал поближе к сестре: горячая натура заставляла ее выступать к месту, а иногда и не к месту.       — Ох, брат, когда ты так говоришь, мне всякий раз хочется воспретить тебе вход в лаборатории раз и навсегда! Мало тебе было прошлого месяца? — Мидир говорил строго, но не злился, пользуясь случаем немного поучить брата и сбросить излишнее радостное возбуждение с Гвенн, напоминая, что труд военного опасен на любом поприще.       Дядя предостерегающе посмотрел на отца, избегая взгляда вопросительно подавшейся к нему Гвенн, похоже, эту небольшую деталь — он в очередной раз побывал в больнице и получил парочку биоимплантов — дядя в разговоре опустил. Дей снова восхитился тем, насколько его отец потрясающий политик: Гвенн не сможет уж слишком сильно переживать на фоне более крупных переживаний. Надо только вовремя на них намекнуть!       — Дядя? — сестре надоело играть в гляделки, и она пошла напролом. — О чем это папа? — тон стал подозрительным и угрожающим, глаза Гвенн нехорошо сузились.       — Да как обычно, о мелочах жизни, Гвенн, не обращай внимания, — и в том, что дядя тот еще хитрый лис, Дей тоже убедился вживую, за озорными искрами и простодушно приподнятыми бровями таилось, кажется, совершенно искреннее непонимание.       — Он не хотел тебя волновать перед выпускными испытаниями, вот я о чем, поэтому валялся в больнице необычайно молчаливо, — Мидир раскрыл тайну «мелочей жизни», смеривая взглядом теперь обоих, брата и дочь. — Прошлый месяц стал для Мэллина тоже своего рода волнительным, и грозил бы стать еще волнительнее, если бы твой безмозглый дядя был в сознании первые две недели.       Гвенн побледнела, дядя укоризненно вперился в отца, а Дей поспешил поддержать сестру, приобнял, прошептал:       — Не волнуйся! Они же оба тут! Значит, все обошлось!       — Мидир, право слово, не стоило так огорошивать бедную девочку! — дядя был, наверное, единственным, кто посмел бы назвать Гвенн «бедной девочкой».       — Увы, Мэллин, Гвенн ждет еще немало плохих и тревожных новостей, после выпуска началась её совершенно взрослая жизнь, — отец улыбнулся немного печально, а потом вскинул глаза. — И первая из таких, вернее, вторая: вы с Деем распределены по разным экипажам, увы, Гвенн, теперь служить в одном близким родственникам нельзя.       Только что задыхавшаяся от беспокойства, теперь сестра едва дышала от гнева. Дей похлопал ее по плечу, осторожно отпустил и отошел. А то еще как топнет ногой в туфельке на остром каблуке. Валяться в больнице в первый вечер после выпускного ему совсем не хотелось.       Оправдывая его лучшие ожидания, Гвенн с силой пристукнула каблуком о кремнебетонную плитку, и Дей был уверен — еще чуть и по крепкому материалу зазмеились бы трещины! По крайней мере, он готов был поклясться, что слышал внутри блока отчетливый хруст.       — Как же это? Да что же это?! Что за маразматический приказ?! И что это за склизкий венерианский червь, выжравший мозг командующего?! — отец, собственно, командующий, скептически приподнял бровь, Гвенн покраснела, Дей отвернулся, пряча улыбку.       А вот дядя не смолчал:       — Гвенн-Гвенн, поосторожнее, у склизкого венерианского червя есть высокое звание и гордое имя! Фо… — отцовский подзатыльник сбил фуражку дяде на нос. Впрочем, Мэллин тут же выкрутился. — Извини, последствия контузии, — фуражка вернулась на место, а раскосые глаза весело сощурились, — это имя непроизносимо в приличном обществе!       Гвенн сердито выдохнула, смиряя чувства, однако её недобрый взгляд не обещал ничего хорошего будущей жертве. Дей отлично знал такое настроение сестры и несколько сочувствовал тому, кто попадется ей под руку. Даже если учесть, что этот кто-то был сыном политического врага их отца.       Да-да, Финтан Форест, лучше бы тебе не попадаться Гвенн МакТир на глаза до тех пор, пока все выпущенные военные не разлетятся по задан…       — Гвенн! Гвенн! — не ведающий, навстречу кому и чему он сейчас спешит, к ним подходил Финтан. — Гвенн! У нас, красотка, будет общий экипаж!       Времени лучше, чтобы сообщить эту новость Финтан выбрать не мог. Дей пожелал коллеге-пилоту возможной удачи, хотя сам Финтан ему вовсе не нравился. У младшего Фореста была неприглядная склонность жульничать и выкручиваться, пользуясь влиянием отца или безбожно махинируя самостоятельно. Пилотом он и впрямь был неплохим, Дей не единожды наблюдал Финтана в деле, они много лет соперничали за звание лучшего пилота выпуска, но первое место все-таки осталось за Деем.       — Гвенн? — Форест замедлился, подходя к ней и уже подозрительно приглядываясь к надменно прямой спине девушки. — Что-то случилось?       — Конечно же, нет, Финтан, дорогой, — она резким движением крутанулась на каблуке, похлопала пилота по плечу. — Я всего лишь оказалась в экипаже с тобой, а не с братом, с которым мы налетали на пару больше тысячи часов! Позаботься о нашей птичке, я скоро присоединюсь к тебе! Поверь, твоя новость оставила неизгладимое впечатление! А я оставлю неизгладимое впечатление на тебе!       Хищный оскал сестры сказал Дею все, что он хотел и не хотел знать. Финтану грозила участь рожек да ножек.       Форест пригляделся к ней:       — Но это же не я распределя… — опомнился, что вокруг стоит остальное семейство МакТиров, козырнул, явно припоминая, что его отец весьма недолюбливает отца Гвенн. И что приказ издал тоже Фордгалл, а командующий явно об этом осведомлен. И что как раз лорд-маршал производил необходимые перестановки кадров.       И все, что из этого следует.       — Младший лейтенант Форест, извольте отправляться к своим родным для празднования и не беспокоить чужих, — отец был недоволен вмешательством в их беседу, да как по заказу вмешательством сына Фордгалла.       Приказ в форме просьбы заставил Финтана испариться из поля зрения мгновенно. Злить Мидира не хотелось никому, кроме явных врагов и не менее явных самоубийц.       — И вот за что вы так с парнишкой! Глядишь, проникся бы нашим семейным обаянием и сам подал в отставку на заре карьеры, лишь бы не попасться в зубки Гвенн или на ковер к тебе, брат!       Ну, дядя Мэллин отовсюду составлял исключение.       — Ладно-ладно, Мэллин, посмотрим, как ты будешь зубоскалить, когда я велю сократить тебе бюджет! — отец поправил свою фуражку, махнул рукой Дею и Гвенн, предлагая пройтись до машины и привычно пропуская мимо ушей неоспоримые доводы дяди, что так делать нельзя. — Семейный обед, нас ждет семейный обед, а потом я отвезу вас на космодром. У вас еще будет время поубиваться, а сейчас быстренько вспомнили, зачем решили пойти в военные и расстроили мать! Я желаю видеть ваши непомерно счастливые от неисчислимого количества грядущих опасностей лица!       Дей с Гвенн переглянулись и улыбнулись друг другу: как бы то ни было, а Академия осталась позади!