«Слишком долго».
Намджун медленно проглатывал горькую черноту из грязной кружки, обжигая горло концентратом сублимированного кофе.
«Слишком. Долго».
Монитор давно выжег все защитные оболочки глаза. Сухость не спадала ни на минуту.
«Слишком долго они не сообщаются никакими источниками».
Уже утро. Все спят, кроме Чимина и Тэхёна. Те лениво копошатся в ванной. Намджун считает в голове, сколько времени потребуется, чтобы заскочить в душевую, облиться горячей водой и прибежать назад. Он не выключает камеры, боясь упустить много времени на новый их запуск, а просто комбинацией клавиш выключает монитор. Ким быстро встаёт, хватает из шкафа полотенце и бежит в душ. Чонгук сонно выглядывает из комнаты тоже с полотенцем на плече.
— Я первый! — оповещает Намджун и влетает в ванную.
Раз, два, три, четыре…
Все вещи на полу бесформенным комом. Не отрегулированный кипяток с первой секунды ужасной болью проходится по всей спине, заставляя чуть не закричать.
Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать…
Спина ничего не чувствует, но не приоритет. Намджун чуть не вырывает волосы, смывая с них трёхдневную поволоку мыслей и жирного блеска.
Двадцать пять, двадцать шесть…
Он стремглав натирает тело мочалкой без геля для душа.
Тридцать восемь, тридцать девять…
Паранойя накатывает ещё сильнее, он забывает тапки в ванной и выбегает, на ходу вытирая голову.
Минута ноль четыре. Чонгук плетётся по коридору, широко разевая рот. Ким натягивает маску безразличия и молча заходит в свою комнату. Тщательно вытирает руки и нажимает разблокировку монитора. Тут же в глаза бросается чёрный прямоугольник «два дробь четыре». Опять залепили.
«Опоздали немного», — Намджун со стыдом вспоминает своё вчерашнее «непотребство». Юнги беспокойно ворочается в постели, Хосок всё так же гусеницей завернутый в одеяло. Ровно восемь — у Сокджина звонит будильник.
Намджун устало отыскивает свой телефон. Из интереса — когда он последний раз нуждался в будильнике? На экране блокировки горит непринятый вызов от Хосока и одно голосовое сообщение. Ким не без удивления смотрит на спящего Хосока и проверяет время пропущенного вызова. «Вчера, 14:32».
«Разве в это время он не спал? Забыл убрать телефон и случайно нажал?».
Он набирает номер службы голосовых сообщений и ждёт, пока оператор проговорит информацию о времени поступления сообщения.
«Пожалуйста, прослушайте сообщение».
Пииик!
«Намджун…» — хрипло послышалось в трубке. —
«Не заморачивайся сейчас о том, что происходит. Просто хочу сказать, что связка Юнги-Чимин, С-кхххххх кххх не соответствует и она. Не существует. Я знаю…» — Кашель. —
«Знаю, что…» — снова надрывный, сухой кашель.
Пииииии-пииииии-пиии…
На этом сообщение прервалось. Ким, словно мертвец, уставился в одну точку где-то в пространстве. Потом медленно перевёл взгляд на трансляцию с камеры. И снова в точку в пространстве.
«Чёрт, о каких связках он тогда говорил?», — сейчас Намджун как никогда пожалел, что не записал разговор хотя бы на диктофон. —
«Сокджин-Юнги. Сокджин-Чонгук? Сокджин-Тэхён? Вроде так. Но…».
Хосок спал в своей кровати. В чём подвох? Намджун онемевшими пальцами набрал его номер.
«Данный номер…» — приятным голосом заговорили в трубке. — «Временно не обслуживается».
«Что происходит?».
Он быстро просмотрел все трансляции. Все на месте. Чонгук в ванной, Юнги и Хосок в постелях, Сокджин пьёт воду на кухне, Чимин и Тэхён что-то готовят.
«Как они сообщаются?.. Я три раза выключал камеры наблюдения. Три раза — когда допрашивал Юнги, когда допрашивал Сокджина и когда допрашивал Хосока. Но заметил это только Хосок. — Намджун словно сам себе проткнул мозг раскалённым копьём. —
В это время… Какова вероятность, что хоть в один из этих случаев кто-то тоже смог заметить? Но… больше я так не делал. Как тогда? Прошло слишком много времени… Для них необходимо сообщаться. Как?».
Приступ паранойи усилился в полтора раза по ощутимости адекватной оценки. Намджун запрокинул голову, успокаивая нервы, и уставился на резной узор потолка. Девять больших секций, между первым и вторым рядом — лампа. Между вторым и третьим — лампа. Намджун ещё при въезде заметил небольшой отколотый кусочек угла над плафоном — старая работа, всё что угодно могло случиться — он не придал этому особого значения.
«Что-то не так…».
Он бы хотел сейчас не верить своим глазам. Ужасно хотел бы ошибиться. Просвет стал больше?..
Высота потолка — три метра. Рост Намджуна — метр восемьдесят один. Высота стола — восемьдесят сантиметров. Высота стула — сорок пять. Плюс поднятая рука… Ким ставит стул на стол и взбирается на всю эту конструкцию. Протягивает руку…
Сейчас нельзя пугаться так, как пугается Намджун. Во-первых, конструкция чуть не терпит крах. Во-вторых…
«Камера?!».
Ким просовывает палец и чувствует, как выталкивает скрытую камеру. Камера вваливается внутрь потолка. Вытащить её не получается и полнейшая загадка — как её туда засунули, но изображения с неё уже не получить ни Намджуну, ни тому, кто её туда приспособил. Цепочки движутся с такой скоростью, что не успевают выстраиваться в логическую последовательность. Вот так внезапно всё сошло с мёртвой, четырёхдневной точки. Соображения словно проходят сквозь электрическую мясорубку — быстро и с хаотичным шумом. И первая из них, конечно…
«Он следил. Он всё знал. Знал всё до мелочей! Что я делаю, чем занимаюсь: когда покидаю комнату, когда засыпаю, когда выключаю камеры… Он видел это всё! Но кто, чёрт возьми, кто это делает?!».
Намджун не мог уложить в голове, что его настолько обвели вокруг пальца. Так тонко, так незаметно… Он соскакивает на стол, потом на пол и тут же нажимает отмотку записи на десять минут назад. Тут же бросается в глаза, что Хосок не двигается, но он не успевает хорошо об этом подумать. Ещё при перемотке Намджун видит фигуру… Заходящую в его квартиру…
Перемотка назад…
Все спят. Намджун видел этот момент собственными глазами. Минус две минуты. Чимин просыпается и тут же идёт в душ, ковыляя. Минус минута. То же самое делает Тэхён. Никакого словесного контакта, кроме сонного обнимания. Чонгук ворочается и тоже потихоньку встаёт. Начинает копаться в телефоне. Минус четыре минуты. Дальше Намджун берёт полотенце, и на моменте, где Чонгук потянулся к двери — он выключил монитор и выбежал из комнаты.
Дальше всё для него словно от третьего лица. Намджун бежит по коридору, слишком громко выкрикивая: «Я первый!». Чонгук, как только Ким забегает в ванную, срывается с места и, полуголый, вылетает из квартиры. Сердце на этом моменте пропускает несколько ударов чуть не в прямом смысле, моментально выжигая перед глазами:
«Я ЗНАЛ!». Чимин с Тэхёном всё ещё в ванной. Чонгук влетает во вторую квартиру, мягко бежит в комнату «два дробь четыре». Забирается на стул и лепит жвачку на камеру. Намджун в ужасе распахивает глаза. По камерам, он сам еще в душе. Чонгук выбегает из квартиры и вытаскивает что-то из кармана. Намджун не успевает сообразить и приблизить зум — Чон засовывает это «что-то» под нижней петлёй двери квартиры. И влетает в первую квартиру в тот момент, когда Намджун хватается за дверную ручку ванной комнаты. Намджун выходит, а Чонгук успевает сделать несколько шагов и поравняться с кухней, словно выходит из неё.
Минута.
Грёбаная минута.
При быстрой перемотке, которой обычно пользуется Намджун, этого даже нельзя будет заметить.
Но…
Ким каменеет всеми органами разом, едва выдерживая товарный состав нервов в область затылка.
Как Хосок отправил голосовое сообщение, если спал?
Кому передали сообщение во вторую квартиру?
Зачем Чон лепит жвачку на камеру?
Кто следил за трансляцией со скрытой камеры из комнаты Намджуна?
Что Чонгук делал в те два часа, в которые покидал квартиру?
В какой последовательности сейчас расставить действия?
«Нужно как-то перехватить сообщение до того, как оно попадет к инициатору? Или подпустить его? Нет, он не возьмет его, если узнал, что я обнаружил камеру. Хосок. Надо разбудить его… Черт… ЧЁРТ!!!».
Намджун смотрит на трансляцию из ванной. Чонгук вспенивает шампунь. К сообщению, скорее всего, не притронутся, так что…
Ким выходит из комнаты и твёрдым шагом быстро идёт в ванную. Чонгук удивлённо разворачивается на внезапно врывающегося Намджуна и совсем никак не успевает среагировать, когда его со всей дури бьют в лучевое сплетение, а следом между шейных позвонков. Намджун тут же подхватывает голое, скользкое от пены и воды тело, и вытаскивает из ванной, укладывая рядом.
В следующую секунду свет во всем доме потухает, и Киму на мгновение кажется, что это его сейчас вырубили — так сильно по мозгам ударяет следующее осознание.
Он вылетает из ванной комнаты, захлопывая дверь. Бежит по коридору, попутно заглядывая в «пункт наблюдения» — камеры, конечно же, погасли.
В общий коридор — ко второй квартире. Под дверную петлю…
Нет.
«Нет…»
Ничего нет.
Намджун утыкается лбом в стену, тяжело выдыхая.
«Что происходит…».
Тело Чонгука без сознания в ванной. Отсутствие сообщения инициатору. Три человека в квартире номер два. И непонятная причина заклеивания камеры в «два дробь четыре». Вопросов не меньше. Ворваться сейчас в эту квартиру? А что, если это подстава? В любом случае, если он сейчас пришьёт к стенке инициатора — то помощник потеряет план. Инициатор…
«Юнги?».
Намджун быстро возвращается в свою квартиру и берёт пистолет. Думает ещё полторы секунды.
«А что, если есть ещё помощник помимо Чонгука, и инициатор предвидел этот случай?». Ким выходит из квартиры и быстро возвращается во вторую. Тэхён выходит на шум и тут же получает рукояткой пистолета в голову. Чимин выбегает в коридор следом, но встречается лишь с наглухо захлопнутой дверью в комнату Юнги и бессознательным телом Тэхёна у стены.
***
Ким срывает одеяло и тут же приставляет дуло к голове Мина.
— Встал быстро!
Юнги моментально просыпается и что-то успевает сообразить, но шок настолько сильный, что он даже не может без проблем встать с кровати — путается в собственных ногах и падает на пол. Намджун хватает его под руку и с силой поднимает на ноги, всё еще твердо держа на мушке.
— Что ты делаешь?! — тихо хрипит Мин, пятясь назад на два шага.
— Стой на месте… Что за сообщение тебе передали? Быстро отдай сюда!
— Какое сообщение? Ты с ума сошел?
Намджун взводит курок, и Юнги вдруг понимает, что происходит.
— Стой.
Ты ошибаешься…
— Вы все так говорите. Только сообщение передали именно в эту квартиру, — Ким кладёт палец на спусковой крючок. — Давай его сюда…
Мин вздрагивает и едва удерживается на подкосившихся ногах.
— Намджун, стой! Стой! Я знаю! Не стреляй, я знаю — кто! — Юнги тяжело подавился атмосферой и вжался в стену, хватаясь бледными руками за воздух. — Убери палец с крючка, не совершай ошибки!
— Кто?
Юнги почувствовал, словно ему в голову залили ковш раскаленного металла. Любая фраза может спровоцировать, любая…
— Дай мне совсем чуть-чуть времени. Я на верном пути, осталась самая малость!
Намджун медленно отнял палец от спускового крючка.
—
Чтобы подложить последний пазл?
Мин сглотнул сухим горлом.
—
Да, последний пазл.
— И почему я должен верить, что не ты его собираешь?
— Просто на слово.
— Нет.
— Намджун! Чёрт возьми…
— Нет.
Юнги позволил себе на две секунды закрыть глаза, молясь, чтобы в эти две секунды его не убили. Металл застыл, и больше никакой лжи во спасение в мозг не лезло. Голова кружилась, и это было крайне некстати. Как доказать то, что доказать в этой ситуации в принципе невозможно? Если Ким наводит на него дуло вот так —
это конец. Любое алиби Юнги обречено в его голове. Мин чувствует обидный ком в груди — впервые за пять или шесть лет ему настолько не доверяют. И что с этим поделать…
— Если ты убьешь меня… Если убьешь… Ты просто лишишься последнего ключа. Ты ничего не сможешь больше сделать. Они прихлопнут тебя, как комара.
— Кто «они»?
— Намджун… — задохнулся Юнги. — Намджун…
Мне осталось совсем чуть-чуть…
Он внезапно мягко толкнул руку с пистолетом и, схватив Кима за шею, коротко поцеловал. Намджун моментально со всей силы оттолкнул Мина от себя, заставив снова впечататься в стену. В груди сдавило, но от ужаса или мысленного диссонанса — Ким не успел понять.
— Всё, стой… Забудь, нет, это… — Юнги замер, медленно превратившись в мишень с центром в точке между бровей. — Это… нервы…
—
Не сбивай меня с толку, сукин сын.
Юнги слабо улыбнулся, неприятно дёрнув бровью от скатившейся капли пота.
— У меня в руках все источники информации, и это сбивает тебя с толку, я знаю. Но между инициатором и помощником не информация, а манипуляция. Манипуляция в прямом контексте коммуникации — «один-много». И последний пазл… он прямо у тебя за спиной, но ты боишься обернуться…
***
Намджун на всю оставшуюся жизнь запомнил, какая внезапная мысль заставила его выстрелить. Туман самозащиты не дал достаточно подумать о морали или пятилетней партнерской этике. Струны воспалённого воображения или тугой уверенности дрогнули не вовремя там, где можно было промолчать. Стена перед ним окрасилась сползшим телом и багровыми всплесками чужого неосознанного момента смерти.
«Только Хосок говорил мне о теории двух». Мёртвое тело на полу не могло прервать цепи нерешенных вопросов. Намджун быстро вылетел из комнаты, сталкиваясь с мертвенно бледным Чимином, держащим на коленях голову Тэхёна.
Третья квартира.
Ким вбегает в комнату Хосока.
Сквозь тёмную пелену задернутых штор на окне подходит к кровати. Касается плеча…
Ощущения человеческого тела не могут настолько обманывать, а предел смерти нервных клеток заставляет засомневаться в своих цифрах, когда Намджун давит сильнее. Ладонь утопает в одеяле. Глубже. Уже наполовину…
Ким откидывает одеяло.
«Не может быть…».
Пустая кровать с ворохом простыней.
Он не может поверить своим глазам. Будто в небытии ворошит гусеницу тряпок, ища там того, кто…
Намджуну кажется, что он сейчас свалится в обморок от перенапряжения.
«Хосока не было в доме почти сутки?».
Ким вздрагивает от резкого включения света. Этот второй переломный момент отпечатывается в сознании сильнее, чем когда он увидел камеру, или когда Чонгук выбежал из квартиры. Намджун ворошит постельное бельё, вещи на тумбочке, на письменном столе — и нигде не находит телефона.
Кто-то водит его за нос искуснее, чем Ким может представить. Юнги мёртв, и что-то подсказывает, что Хосок уже
тоже… Аморально радует, что круг подозреваемых сузился.
Набор действий, которые Ким сейчас совершил, мог спугнуть даже самого смелого революционера. Остаются Тэхён, Чимин, Чонгук и Сокджин. Или Юнги был инициатором, и он сейчас мёртв, а Чонгук — помощником — и осталось лишь выбить из него дерьмо и подвесить на крюке… Либо Намджун совсем ничего не понимает в логике «двери второй квартиры и мятной жвачки».
Мускулистое, но бессознательное тело будет вынуждено правильно разъяснить пару вопросов после совсем неправильных методов воспитания.
