Ancora

Я не помню, как спускалась на свой второй этаж, как попала в номер, как сбросила всю одежду и забралась в душевую кабину. Я пришла в себя лишь, когда струи холодной воды окатили меня с ног до головы. Прокрутив всю историю в обратном порядке, я ужаснулась своему поведению, но было слишком поздно. Боже, как теперь показаться на съемках? Холодный душ помог мне вернуться к суровой реальности, и я решила начать паковать чемоданы. Я не так уж и много взяла с собой вещей. Опыт предыдущих поездок за границу показал, что чем меньше лишнего в чемоданах, тем проще жизнь. Упаковав вещи, я высушила волосы и забрала их в высокий хвост. Теперь оставалось ждать, когда ко мне постучится Барбара и сообщит, что я уволена. Сама я уехать не могла из-за подписанного мною контракта. За окном совсем стемнело. С улицы доносились голоса слонявшихся возле гостиницы туристов. Я сидела на кровати и перелистывала странички в загранпаспорте под тусклым светом торшера, вспоминая все свои вылазки за границу. Определенно, это путешествие получится самым коротким, но самым незабываемым. Мое внимание привлек стук в дверь. Тихий, нерешительный стук. Ну, вот и все. Решилась моя судьба горе-кинозвезды. Я встала с кровати и пошла открывать дверь Барбаре. К величайшему моему удивлению за дверью оказалась не Барбара, а совершенно убитый Пьеро Бароне. Вот уж кого я точно не ожидала больше увидеть возле себя, так это его. - Ты не спустилась к ужину, я принес тебе бутерброды. Вот только не надо швырять их в меня, - на всякий случай предупредил Бароне, вручая мне бумажный пакет. Я забрала из его рук пакет с бутербродами и случайно коснулась Бароне своей ладонью. Ойкнув, от пробежавшей искры, я одернула руку. Пьеро тоже это почувствовал. Я поставила пакет на тумбочку возле кровати и услышала, как дверь в номер хлопнула, закрываясь. И снова он ушел – мелькнуло в моей голове. Но он не ушел. Я поняла это, когда обернулась, услышав его тяжелое дыхание. - Мы так и не договорили, - Бароне стоял, облокотившись на стену и наблюдал за мной в полумраке комнаты. - Не думала, что ты еще захочешь со мной разговаривать, - сказала я то, что было на душе. А какой смысл теперь секретничать, если все карты и так на столе? Бароне непроизвольно потер раненую щеку. - Удар у тебя довольно неплох… Много тренировалась? - Не жди, что я буду извиняться. Я бы сделала это снова, и снова, и снова… - Кто бы мог подумать, что ты такая кровожадная, - на этот раз Бароне погладил то место на груди, куда я его укусила. - Болит? Так тебе и надо! Бароне шагнул в мою сторону, я инстинктивно отступила назад и, споткнувшись о бортик кровати, плюхнулась на матрас. - Выглядит как приглашение, - совершенно нахально заявил Бароне, усаживаясь на краю кровати возле меня. - Вот уж не дождешься, - возмутилась я, пытаясь подняться, но Бароне не дал мне встать. Наклонившись надо мной, он вдавил мои локти в матрас и молча рассматривал меня. Стоит отметить, что после душа я ходила по номеру в коротеньком бордовом махровом халате, который держался на мне лишь благодаря широкому поясу. Почему-то мне не пришла в голову мысль, что Барбару стоило бы ожидать в чем-то более официальном. - Делай что хочешь, но я не отпущу тебя, пока мы окончательно не помиримся, - заявил Бароне, пока его глаза продолжали блуждать вдоль сверх меры распахнувшегося воротничка халата. Я не знала, что на Сицилии подразумевается под достижением полного перемирия, но чувствовала, что теперь нужно тщательно взвешивать каждое произнесенное слово. – Для начала, объясни, чем я успел так тебя обидеть? Я весь вечер прокручивал в голове каждую нашу встречу, но так и не понял, когда я успел стать сволочью. - Сволочью ты успел стать в самый первый день! – выпалила я и только потом подумала, что, быть может, и не стоило вспоминать о невольно подслушанном мною разговоре. Бароне непонимающе смотрел на меня. - Я все слышала, - пришлось признаться мне. – Я слышала твой разговор с режиссером. Я случайно там оказалась, но я слышала, что ты сказал обо мне, хотя совершенно меня не знал! - О тебе? - Да, обо мне, - я попыталась приподняться, но Бароне только еще больше веса перенаправил на мои руки, продолжая пристально смотреть мне в глаза. – Ты сказал, что ни за что на свете не поцелуешь меня перед камерой, а потом громко орал на режиссера. Бароне на секунду замер, а потом по его лицу расплылась та самая самодовольная улыбка. - Так вот почему ты вела себя как дикая кошка весь первый день нашего знакомства… - Ты вообще слышал, что я тебе сказала? - Прекрасно слышал, - промурлыкал Бароне. – И готов объяснить и искупить… Боже, как он это произнес. У меня по всему телу пробежали мурашки. - Ты же в курсе, что у меня давние серьезные отношения с девушкой? Валентина, моя невеста, очень и очень ревнивая особа. И в свое время я дал ей слово, что не буду целоваться с партнершами по клипу, чтобы не делать ей больно. С тех пор мы сняли несколько клипов, и ни в одном из них я не целовал своих партнерш. Знаешь ли, у нас на Сицилии к поцелуям относятся чуть серьезнее, чем в остальном мире. Поцелуй говорит о том, что человек тебе небезразличен. Мы можем провести с девушкой ночь, и это ничего не будет значить. Но если сицилиец поцелует тебя со всей страстью, значит, ты завоевала его сердце. Мне очень жаль, что ты приняла тот разговор на свой счет. Неожиданно я почувствовала себя безумно неловко, осознав, как сильно я ошибалась на счет Пьеро Бароне. Все вдруг встало на свои места, и я поняла, что со своей стороны он вел себя всегда максимально по-джентельменски. Не считая вот этой самой минуты, когда он, воспользовавшись своим физическим превосходством, насильно удерживал меня на кровати, видимо, опасаясь, что я начну швыряться бутербродами. - Я могу извиниться лишь за сегодняшний вечер, когда не удержался и чмокнул тебя в нос. Но ты просто не видела себя спящей… - Посмотреть бы на твою Валентину, когда она об этом узнает, - поддразнила я Бароне. - О, этого бы делать я тебе не советовал. Валентина не станет разбираться кто прав, кто виноват. Она просто достанет со стены отцовское ружье и начнет стрелять! – Засмеялся Бароне. - Ну, а самому тебе не стыдно при живой невесте так открыто приставать к другой девушке? – я указала взглядом на его руки, удерживавшие меня на кровати и не дававшие мне пошевелиться. - Прости. Это все гормоны. Я слишком долго был в разлуке со своей любимой, - ответил Бароне и чуть ослабил хватку. – Так теперь между нами мир? - Мир, - кивнула я. Бароне отпустил мои руки и не отказал себе в удовольствии поправить воротничок махрового халата, поглуше прикрывая все мои прелести. - Ты очень красивая девушка, Наташа, - сказал Пьеро, вставая с кровати. – Я всем сердцем желаю тебе счастья, потому что ты мне действительно очень нравишься. Не смотря на буйный характер, - смеясь, прибавил Бароне, нарочито отодвигая пакет с бутербродами подальше от меня.