***
- Так как тебя называли в школьные годы?- спросила я, пробираясь по тропинке и отодвигая в сторону мешающуюся веточку орешника. Снейп перехватил и придержал ветку, ожидая, когда я пройду, а потом прошел сам. Мы далеко ушли от замка и теперь гуляли, петляя по пестрому осеннему лесу близ Хогсмида. Не слишком крутая тропа потихоньку вела на возвышенность, на лесистый холм, и приходилось усиленно работать ногами, шурша редкими листьями. Чувствуя, что молчание слишком уж затянулось, я обернулась к собеседнику и, сверив его внимательным игривым взглядом, спросила: - Так как? Этот вопрос ты задал мне, чтоб проверить истинность Люпина, а меня с тех пор мучает любопытство. - Сама говорила: не нужно ворошить прошлое,- попробовал закрыть неприятную для разговоров тему, и я поморщилась. - Я сказала это, что бы выкрутиться из щекотливой ситуации. А ты сейчас можешь посветить меня в детали своего детства. Знаешь, как это интересно, слушать детские истории,- я выжидающе взглянула на него, но на лице зельевара отразилась такое отвращение, вызванное собственными воспоминаниями, что, вздохнув, сама закрыла тему,- Но как хочешь. Мое дело спросить, твое дело сокрыть все в тумане таинственности… Я вытянула руки и подергала пальчиками, чтоб придать значимости своим словам, а потом сама же и рассмеялась. Снейп же внимательно, с усмешкой наблюдал за мной. - В любом случае, нарушение моего сна – твоя вина,- с насмешливым укором добавила я. Северус дернул головой, усмехаясь моим попыткам вытянуть из него что-либо. - Любопытство сгубило маленькую девочку, кошку и прочую живность. - Уж простите, я не кошка, а оборотень! Но, надеюсь, ненадолго. - А если не поторопишься, то в полнолуние твой сон будет нарушен и без моего содействия,- ехидно парировал Снейп. Я фыркнула и пихнула его бедром. Северус дернул бровями, изумляясь, потом хитро прищурился и попытался отомстить, тоже пихнув меня, но я резко дернулась вперед, и мужчина промахнулся, едва не шагая в колючий кустарник. Я звонко рассмеялась, обернулась и показала ему язык, на что Снейп, тряхнув волосами, беззлобно поморщился и усмехнулся, принимая поражение. Тропинка вывела нас на открытую поляну, на самую вершину холма, откуда открывался вид на темнеющую вдали Воющую хижину, железную дорогу у подножия, и на кусочек Хогсмида слева. А еще дальше – бескрайние холмы и поля какого-то бледного, выцветшего желтого цвета, но все равно завораживающие своей мощью и красотой. Здесь же оказалась посеревшая скамеечка с покосившейся трухлявой спинкой и уже давно облупившейся краской на досках, насаженных на ржавые ножки. - Это я ее наколдовала,- похвасталась я,- Это было мое любимое место. А какие тут восходы! А на закат приходилось бежать на другую сторону холма, хотя половину зрелища загораживала Гриффиндорская башня. - Нарушала школьные правила…- поцокал языком Снейп. - Всего-то пару раз. Не нуди. Ради той красоты, которую я здесь видела, можно нарушить правила с чистой совестью. Ты поближе подойди, взгляни и сразу все поймешь. Мужчина повернулся ко мне спиной, а я тем временем присела на скамейку, смахнув, или вернее размазав грязь рукавом. Тут раздался глухой кратковременный треск, и я, взвизгнув почти своим, девчачьим голосом, рухнула, на просевшие подо мной доски, на землю. Снейп повернулся мгновенно, с палочкой наизготовку, уже собравшийся пустить в обидчика заклятие, но заметив мое копошение, усмехнулся и убрал палочку. - Нет, все же твоя неуклюжесть сгубит тебя быстрее, чем любопытство,- с беззлобной издевкой проговорил зельевар, протягивая руку и рывком увлекая меня в стоячее положение. - Ха. Ха. Ха,- в такт каждому слову качая головой, передразнила я, не отнимая рук,- У тебя все время холодные ладони, может тебе варежки на рождество подарить? - Обойдусь,- хмыкнул зельевар и, отстраняясь, направил свой взгляд на садовую рухлядь,- Н-да, подвела она тебя. - Ну, дык, ей уже почти двадцать лет. Нет! Вру! Восемнадцать лет! Какой ужас! Четырнадцать лет я не была здесь! И даже не думала появиться вновь! Я вынула волшебную палочку и, изобразив завитушку в воздухе, сотворила новую, свеженькую скамеечку, на которую мы и сели, умиротворенно вглядывались на пожухлый, но все равно красивый вид. - Я всегда приходила сюда, под вечер, когда в гостиной набивалось слишком много народа. А еще, отсюда воющая хижина видна, как на ладони, и я никогда не верила, что там обитает много привидений. Я думала, что там одно привидение. Несчастное и настолько одинокое, что воет от безысходности. Снейп кисло скривился и сказал: - Нет там никаких привидений, Лоракс. И вой из хижины звучал только раз в месяц,- услужливо намекнул мужчина. - Только не говори мне что… - Именно. Наш всеми известный профессор Люпин,- процедил Снейп. - Ха! Какие сюрпризы! Может, я еще что-нибудь узнаю из твоих рассказов?- хитро улыбнулась я. Он скривился, на лице его выступило ироничное выражение, которое тут же сменилось на серьезное. Он спросил: - К слову о Люпине. Ты знаешь, где он? - Понятия не имею. Но зачем он тебе: по моим замечаниям, вы и не особо-то ладили. Снейп рассмеялся густым дребезжащим хохотом, задрав голову, и я с интересом, развернувшись к нему всем телом, с улыбкой, наблюдала, как скачут рядом с уголками губ очаровательные ямочки и как вокруг глаз сеточкой расплываются мимические морщинки. Северус замолк через мгновение, тяжело дыша, и, повернувшись ко мне, замер, уследив на себе мой нежный взгляд. В эту стремительную секунду мне показалось, что в своих глазах Снейп видит красивую девушку, а не Люпина. Я очень хотела, чтоб так и было. Я почувствовала еле уловимое, неуверенное касание холодных пальцев мужчины по своей ладони, которое переросло в смущенное поглаживание, а потом его рука замерла, накрыв мою ладонь. Я, едва справившись с нахлынувшим жаром, перевернула ладонь, и мы скрестили пальцы. Северус медленно поддался вперед, а я застыла, стараясь дышать незаметнее, чтоб не спугнуть его мимолетный порыв. Но Снейп сокрушенно опустил голову, и мои губы обжег выдох разочарования и злобы на себя. Мужчина выпустил мою руку и сжал кулак. - Если бы не усы я…- глухо, коря себя, пробормотал Снейп. Но я подавила смешок, чем явно взбодрила зельевара. - Если хочешь, Северус, я могу специально для тебя побриться. Он усмехнулся слишком печально, и я накрыла ладонью его холодную сжатую руку и потерла, пытаясь согреть. - А еще я все-таки подарю тебе варежки.***
На ужин подали мясное жаркое и нежное воздушное пюре. Я уже почти все доела, когда в зал влетели стаи сов и начали сбрасывать свежие газеты. - О!- воскликнула Помона Стебль, ловя свернутую в трубочку газету,- Редакция заработала! Мне газету не скинули, и я решила, что еще партию совы донесут утром. Все сразу ударились в чтение, и профессор травологии то и дело вздыхала и ахала над каким-нибудь ужасным заголовком. - Они сделали очень грамотно, что напечатали анонс – все самое важное, что произошло за месяц,- сказала Минерва Макгонагалл, тоже разворачивая тонкие листы газеты. Пока Минерва читала, так удачно повернув газету стороной, где был напечатан анонс ко мне, я вскинула скучающий взгляд на заголовки. «Ужасная смерть женщины»- крупным шрифтом бросался в глаза, похоже, самый главный заголовок анонса. Под ним колдография – лежащая на грязном полу какого-то подвала женщина со спокойным, даже слишком, лицом и открытыми остекленевшими глазами. И самое интересное, что все тело было покрыто прозрачной глазурью с блестящими бликами от вспышек фотокамер, будто льдом, оборачивая ее тело в своеобразный стеклянный или хрустальный на вид кокон. Только вот, ни прозрачная гладь льда, ни плохое освещение в подвале не помешало мне все же получше рассмотреть несчастную. Резко изменившись в лице, я подорвалась с места и буквально вырвала газету у опешившей Макгонагалл и судорожно вчиталась в текст, выхватывая только самое важное без журналистских приукрашиваний. « …в n-час вечера в переходе в… стала жертвой нападения или несчастного случая профессор высшего магического университета, мисс Лоракс Диоль-Паттерсен, скончавшаяся в возрасте…» - Нет!- прошептала я, безостановочно перечитывая свое имя и бросая взгляд на колдографию,- Этого не может быть! Невозможно! Я в оцепенении бормотала, не в силах поверить, что смотрю на собственный труп, пока Минерва осторожно не спросила: - Вы знали ее, Римус? - Знала?- вдруг с безудержной злостью процедила я, отрываясь от газеты,- О, да… Еще как! Я швырнула ненужную бумажку на стол, попав в свою грязную тарелку, стремительно вышла из-за стола и, не стерпев, побежала вон из Большого Зала. Снейп тут же подхватил мою брошенную газету, в момент все понял и тоже стремительно вышел.