***
Конечно же, Тор разбивает ему лицо — Локи не сопротивляется, только улыбается окровавленными губами и показывает разъяренному брату язык, в котором блестит серебряная штанга. Старший что-то кричит, но его слова чудесным образом растворяются в воздухе, не долетая до младшего, и Локи смешно — кажется, что Тор просто открывает рот. План неплохо притупляет боль, поэтому, когда брат в ярости хлопает дверью и оставляет его одного, Локи не спешит что-либо предпринимать, а просто сидит и смотрит, как кровь из разбитого носа капает на дорогой паркет. Когда Тор снова заходит в комнату, он рисует на полу узоры этой самой кровью. Что-то похожее на рунную вязь. В глазах брата плещется омерзение пополам с ужасом, и Локи это чрезвычайно забавляет. Пока. - Ты ёбнутый, - припечатывает Тор, явно собиравшийся сказать что-то другое. - Все так говорят, - задумчиво тянет Локи, кутаясь в кардиган. Ему постоянно, круглосуточно, ежесекундно не хватает тепла. Он пытается урвать его всеми доступными способами, но тело словно отказывается жить в гармонии с окружающим миром. В общем-то, Локи его понимает. - Я скажу отцу, - выплёвывает Тор, и его взгляд задерживается на татуированных запястьях брата, скользит по тонким пальцам с выкрашенными в чёрный ногтями, цепляется за дурацкое девчачье кольцо в виде раскинувшихся ангельских крыльев. Руки Локи совершенно не похожи на женские, несмотря на их очевидную хрупкость, но дурацкая побрякушка смотрится на них почему-то даже гармонично. - Валяй. Локи смотрит на Тора снизу вверх, и в его мутных серо-зеленых глазах старший видит бесконечную пустоту с холодными ветрами и чёрным солнцем. Огромный безжизненный мир , который пугает и завораживает одновременно. Хотя, пожалуй, пугает всё-таки больше.***
Происшествие с Джейн предсказуемо спускают на тормозах, и мрачные мистер и миссис Фостерс вполголоса ругают продажную систему, пока идут к своему потрёпанному форду. На большее их смелости не хватает. Клинт радостно свистит им вслед с дерева, под которым расположились Локи с Наташей. Тони появляется на крыльце минутой позже, и вид его даже издалека лучится самодовольством. - Что сказал черножопый индюк? - усмехается Наташа, когда Старк подходит ближе. У неё на сумке и вправду висит перевязанная цветными нитками коса с серебряным колокольчиком на конце, звенящим при малейшем движении. - Ни-че-го, - торжествующе заявляет Тони, буквально-таки падая на траву и бесцеремонно устраивая свою голову у Локи на коленях. - Пыхтел и обливался потом разве что. Эта школа питается из кормушки моего папаши, и Фьюри, конечно, тот ещё моралист, но в здравом уме ни за что не откажется от отцовских подачек. - Одину-то сообщили? - фыркает Клинт, спрыгивая с дерева и начиная судорожно перетряхивать многочисленные карманы своих псевдо-армейских брюк в поисках сигарет. - Тор грозился, - лениво тянет Локи, машинально прикасаясь пальцем к ранке на губе. - Судя по всему, - Тони внимательно следит за его рукой и недовольно хмурится, - мисс Фостерс представила всё так, что это плохой я подбил внушаемых вас на постыдное действо, хотя я был всего лишь скромным оператором. Лавры ко мне так и липнут. - Теперь все длинноволосые нимфы будут обходить тебя стороной, - ржёт Бартон, наконец извлекая на свет помятую пачку. Локи тут же протягивает руку — сам он себе сигареты не покупает, потому что карманных денег его лишили ещё несколько выходок назад. Впрочем, сильно страдать ему не приходится: Тони горазд на широкие дружеские жесты во всём, что касается финансов, и только простые сигареты Старк не курит, а просить покупать ему пачку — ниже достоинства Локи, поэтому он просто стреляет курево у каждого из компашки по очереди. Тони с каким-то странным выражением лица наблюдает за тем, как он затягивается. У Старка вообще очень часто появляется это выражение, и Локи никак не удаётся его расшифровать. Тони в его понимании и больном воображении — сгусток живого тепла, состоящий из нестабильных частиц, готовых в любую секунду ускориться до полноценного взрыва. Это немного не совпадает с желанием Локи согреться, но это всё же лучше, чем ничего. Они все слишком нестабильны, если так-то подумать: и карманник Клинт Бартон, живущий в трейлерном парке с братом, и потерявшаяся в собственной жизни Наташа, и даже Баки, которого третий день непонятно где носят черти. В мире стабильных, предсказуемых людей с планами на будущее, представлениями о жизни и прочими заводскими установками они чужаки. Все они, и даже Тони, родившийся с серебряной ложечкой в заднице. - У тебя есть? - обращается к Старку Наташа, щурясь. - На вечер? Локи тоже переводит взгляд на загорелое лицо у себя на коленях. Наверное, Тони должно быть чертовски неудобно лежать на костях, но он упрям, как стадо ослов. - Разумеется, - расплывается он в заговорщицкой улыбке. - Как насчет ночевки?***
Локи предсказуемо находит Тора на футбольной площадке в компании Кена. По правде, конечно, Стива, но Старк зовёт звезду школьного футбола исключительно так, намекая на внешнее сходство с женихом Барби. - Такой же тупой, и член у него, наверняка, крошечный, - зубоскалит Старк, и это не лучшая его острота. Локи подозревает, что дело в банальном росте: сын магната, обласканный судьбой, не может похвастаться габаритами и ниже самого Локи почти на голову. Про высоченного широкоплечего Роджерса с фигурой Аполлона и говорить нечего. - У Кена вообще нет члена, - обычно отвечает на это Баки Барнс. - Он бесполый. Бесполый и безмозглый смотрит на Локи настороженно из под светлой челки, и от него волнами исходит жалостливая неприязнь. Одинсон-младший — типичный фрик, худощавый, с торчащими из-под растянутого ворота ключицами, на которых виднеются края нагрудной татуировки - подарок Тони на шестнадцатый день рождения, в неизменном мешковатом кардигане, который бесформенной тряпкой болтается на плечах, как неудачная шифоновая накидка к выпускному платью. Роджерсу, как отличнику и спортсмену, такие вот парни стоят костью поперёк горла, но это несовершенство, с которым ему приходится мириться. Даже будучи президентом школьного совета, он не может повлиять на сына мэра и подопечного всемогущего Старка, по праву считающего школу своей вотчиной. Стиву иногда кажется, что Говард не такой козел. Стиву кажется. - Я ночую у Старка, - обращается Локи к Тору, и порыв ветра патетично развевает его длинные спутанные волосы, чуть вьющиеся на концах. У Тора от такой наглости выступают желваки. - Да ты, да как ты... да после... - пытается он подобрать слова, сжимая футбольный мяч в руке до побелевших костяшек. - Ты сказал отцу? - равнодушно бросает Локи, глядя в потемневшие от гнева глаза своего брата. Стив с удивлением переводит взгляд с одного на другого, видимо, не улавливая смысла в диалоге. - Нет, я вполне способен выбить из тебя дурь самостоятельно, - рычит Одинсон-старший и непроизвольно подается вперед. - И не хочу, чтобы мать опять начала волноваться. - Едва ли, - Локи довольно улыбается, от чего ранка на губе начинает неприятно печь. - Просто отцу плевать, и ты это знаешь. Джейн - не твоего круга, братец. Один не устаёт тебе это повторять. От очередного удара по лицу его, как ни странно, спасает Стив, который умудряется удержать Тора, что ещё никому не удавалось, в общем-то. - Он того не стоит, - громко шепчет он на ухо его брату, и Локи даже обидно. Он бы высказал Стиву, чего он стоит на самом деле, но, пожалуй, сейчас не время. - Я всё ещё собираюсь ночевать у Старка, - вежливо напоминает он, ковыряя носком тяжелого шнурованного ботинка разметку на идеальном газоне. - Можешь вообще поселиться у него, мелкий сучёныш! - взрывается Тор. - Только когда он, наконец, выебет тебя, не прибегай домой плакаться. Звучит слишком смешно, чтобы быть полноценным оскорблением, и Локи начинает смеяться, с надрывом, срываясь в хриплый кашель. Его смех звенит чистым безумием, и на лице Тора вновь проступает брезгливый ужас. Родителей ещё три дня не будет в городе, и он, сказать по правде, немного опасается находиться со своим сумасшедшим братом в одном доме. Ему всё время кажется, что Локи может просто поджечь его, например. Или выпустить газ. Или на пару с окончательно распоясавшимся Старком придумать что ещё похлеще. Локи с затаённым удовлетворением наблюдает за эмоциями на лице Тора, которые сменяют друг друга в привычной последовательности, и медленно поворачивается к спортсменам спиной, словно дразня. Да, он ждет удара в спину. И ему почти хочется этого удара. Его желчная, горькая ненависть питается только так, и, если её долго не подкармливать, она сворачивается клубком, словно зверь, впадающий в спячку, и на смену ей приходит что-то совершенно иное. И это иное пугает уже самого Локи до синих чертей перед глазами, поэтому он раз за разом подначивает самого себя, стремясь к саморазрушению со скоростью потерявшего управление поезда. Но его никто не трогает, словно прокажённого. И он покидает поле, в бессильной ярости сжимая кулаки.***
Старка на парковке ещё нет, зато есть недовольный Баки, подпирающий собой мотоцикл. - Эта сволочь там? - он показательно сплёвывает на землю. На нем только джинсы и майка, и Локи, даже просто глядя на него, начинает мёрзнуть ещё сильнее. - Ты про Роджерса? - деловито уточняет он, старательно не замечая, как Барнс пытается управиться с зажигалкой левой рукой. Год назад он попал в аварию на своей сто раз пересобранной Ямахе, получил сложный перелом и, как следствие, несколько металлических штырей в левую руку. Подвижность со временем более-менее восстановилась, но вот с мелкой моторикой по-прежнему были проблемы, превратившие когда-то веселого Баки в угрюмого отморозка и вынесшие его на обочину жизни. Где его подобрал филантроп Тони Старк, который, как уже было сказано, очень любил отщепенцев. - А про кого ж? - Баки мотает головой, словно лошадь, отгоняющая мух, и его волосы, не такие, конечно, длинные, как у Локи, но достаточно длинные, чтобы бесить по-военному постриженного Стива, падают ему на лицо, придавая зловещее сходство с Зимним Солдатом — суперзлодеем из популярных комиксов. - Эта паскуда взяла меня на поруки. Уж лучше бы исправительные. - Он тебя жале-е-еет, - издевательски тянет Локи, набивая Стиву дополнительных очков. - По старой памяти. - Я ему всю память отшибу. И старую, и новую, - обещает Барнс, вглядываясь в очертания футбольного поля. - Друг детства, тоже мне. - Если случайно перепадёт и Тору, буду тебе весьма признателен, - продолжает ехидничать Локи, кутаясь в кардиган. - Твоему брату нечего отшибать, мелкий, - хмыкает Джеймс. - У него память, как у золотой рыбки. Ладно, пойду. Отмечусь. Он ухмыляется недоброй ухмылкой и неспешно направляется к вотчине школьных спортсменов. Локи остаётся один и, прислонившись к серебристому Феррари Старка, закуривает взятую про запас у Клинта сигарету. Дым клубится в воздухе, складываясь в причудливые фигуры, словно предрекая будущее, и Локи разгоняет его рукой. В жопу будущее.