Laugh

Адриан был из прилежных и… уравновешенных учеников. Добрый, отзывчивый, галантный, привлекательный — вот он, идеальный парень, мечта каждой девушки. Кот был полной его противоположностью. Шумный разбойник с нахальной ухмылкой и вечными подкатами и недонамеками. Его нельзя было воспринимать всерьез! А вот Адриан… Ах, от одного только имени сердце пускается вскачь! Адриан был просто находкой среди всех недотеп-парней! Маринетт думала также до сегодняшнего вечера. В клубе было шумно и темно. Жутко пахло потом, дешевым алкоголем и чьей-то блевотиной. Толпа веселых и пьяных подростков дергались в конвульсиях на танцполе, называя это «танцем». Кто-то лежал в луже собственной рвоты, бормоча что-то нечленораздельное. Маринетт робко сидела в темном уголке и пила апельсиновый сок. Рядом промчалась Хлоя с двумя бутылками спиртных напитков. Девушку передернуло, и она сжалась еще сильнее, беспокойно теребя концы своего милого короткого платьица, которое она специально покупала на день рождения Адриана, чтобы прийти и покрасоваться перед ним. План провалился. Но самым худшим было то, что Адриан, её любимый Адриан, кажется, напился в стельку и «отжигал» в самом центре. Обычно Агрест был совсем другим, но в этот раз ему будто снесло крышу. Смотреть на танцующих было просто отвратительно. Все потные, пьяные, люди лапали друг и друга и громко орали, пытаясь танцевать. — Внимание, внимание! Выбираем короля и королеву вечеринки! Голосуем! — прокричал в микрофон диджей, и толпа разразилась одобрительными воплями. Сабрина с едкой ухмылкой смотрела на них сверху вниз с балкона. Всё шло просто прекрасно. Еще в начале вечеринки Хлоя придумала замечательный план, чтобы опозорить Маринетт прямо при всех. Безобидная шуточка, не более того, но её будет достаточно, чтобы Мари опустилась в глазах Агреста ниже плинтуса. Сабрина, конечно же, согласилась помочь. Рыжая посмотрела на ведро рядом с собой. Люди складывали записки с претендентами на короля и королеву вечеринки в большую фиолетовую коробку, украшенную звездами. Когда голосование закончилось, Хлоя незаметно подменила коробки и, предвкушая настоящее шоу, стала смотреть за происходящим. — Королем вечеринки выбран… — ведущий сделал паузу, открывая конверт, — наш именинник! Адриан Агрест, на сцену! Подвыпивший парень под одобрительные возгласы и рукоплескания толпы вышел на сцену. — А королева… Маринетт Дюпэн-Чэн! Пожалуйста, на сцену! Девушка выпучила глаза от испуга и вжалась в место. Она очнулась только тогда, когда ее силком затащили на сцену. Робко посмотрев на парня и увидев в его глазах одобрение (как ей показалось), Мари чуть успокоилась. Адриан рядом, и всё будет хорошо. — Пожалуйста, ваши короны! — торжественно объявил ведущий, достав из коробки два венца и надев их на ребят. Маринетт выдохнула, когда на нее надели диадему. Она почувствовала себя самой настоящей принцессой. Вот она, в прекрасном платье, в свете прожекторов, с короной на голове и любимый принцем на глазах у своего народа! Зло повержено, и теперь все будут жить долго и счастливо. — Королева, скажите пару слов публике! Дюпэн-Чэн осторожно подошла к микрофону, собираясь сказать что-то, как вдруг… Что-то лязгнуло сверху. Маринетт не успела увернуться, как всё в ее глазах резко покраснело. Волна алой жидкости, являющаяся томатным соком, вылилась прямо на несчастную девушку. Брюнетку охватил шок и ступор. Что… что только что случилось? Она не могла пошевелиться секунд десять, а потом медленно, будто не владея своими руками, стерла сок с лица, с ужасом смотря на свои красные руки и грязное платье. Сказка рухнула. Толпа находилась в гробовом молчании. Раздались первые тихие смешки. А уже через минуту хохотали все собравшиеся. Мари кинула на Адриана полный паники и отчаяния взгляд, надеясь найти хоть какую-то поддержку, но вместо этого… вместо того, чтобы помочь ей, он… он засмеялся. Засмеялся. Внутри девушки что-то оборвалось. Слезы непроизвольно покатились по красным от томата щекам, и брюнетка начала метаться по сцене. Громче всех хохотала Хлоя. Не в силах вынести всего этого, Маринетт в слезах бросилась прочь со сцены в толпу. Её пихали, обзывали, кричали что-то обидное вслед и… смеялись. И этот смех стоял в ушах. Её буквально выпихнули из здания, и несчастная упала голыми коленками на асфальт. На улице было пасмурно. Закапал дождь. Ей казалось, что она умерла. Боль была просто невыносимой. Она пролежала на холодной земле неподвижно минут десять, пытаясь понять, что произошло. Её прекрасное желтое платье стало грязным, кроваво-красным и было порвано в нескольких местах. Боль в разодранных коленях и локтях давала понять, что синеглазая еще жива. Мари сжалась в комочек возле мусорных баков и заплакала, не замечая, как из ее разбитых коленок и локтей струями течет кровь, смешиваясь с водой в луже. Она чувствовала себя просто отвратительно. Грязная, пропахшая и промокшая насквозь томатом, с разбитыми коленками и, кажется, душой. Кот уговаривал её не идти на эту вечеринку, вопил, что с ней может что-то случиться. На ум пришел факт из какой-то книжки со сказками, что черные коты могут предвидеть беду. Как жаль, что она не послушала его. Чумазая, опозоренная, об нее вытерли ноги и выкинули. За что? Что она им сделала? За что она получила такое отношение к себе? Девушка не могла встать. У нее просто не получалось. Мусор вывозили только утром, к тому времени она уже замерзнет. Выхода не было. Он же… он же был идеалом для нее. Он же был милым, прилежным и очаровательным, всегда помогал всем, а сейчас он просто… посмеялся над ней? Нет. Он не смеялся. Он хохотал. Из глубин легких раздался сдавленный хриплый писк. Если она пролежит здесь еще минут пять, то точно получит воспаление легких. Но Мари было плевать. Всё, что она сейчас знала, так это то, что ей очень плохо, и смысл ее жизни только что плюнул ей в лицо. Глаза слипались, а голова гудела, как паровоз. Наверное, именно так умирают люди на улицах. Они закрывают глаза и больше не просыпаются. О, как Маринетт хотела, чтобы и с ней случилось также! Если… если она выживет сегодня, то не сможет дальше существовать. Маринетт закрывает глаза и чувствует, как рядом с ухом бешено колотится чье-то сердце. Не её. Девушке стоит огромных усилий не заснуть. Темнота зовет ее. Зовет сладким и манящим голосом. Последнее, что слышит Мари, отчаянный вопль: «Мари, не засыпай!» Не засыпай. А дальше — тьма.

***

Девушка просыпается (надеется, что просыпается) у себя дома. Она не может открыть глаза минут пятнадцать и просто слушает, как кто-то сопит рядом, держа ее за руку. Веки поднимаются еле-еле, словно они каменные. Мари открывает глаза. Раз. Вспышка боли в голове слишком сильная. Мари пытается открыть глаза во второй раз. Первое, что девушка видит: расплывчатая масса всего и сразу. Постепенно изображение приходит в порядок. Потолок, стены, шкаф и… Мари открывает глаза. Два. Затем выдыхает. …Кот. Её рука непроизвольно дергается, и парень просыпается. Нуар с радостью утыкается носом в плечо девушки и облегченно шепчет: — Жива. — Кот…? — хрипло шепчет Маринетт, и ее губы расплываются в печальной улыбке. — Котик… ты спас меня, да? — Ты лежала там одна, — только сейчас девушка заметила, что на глазах Нуара стояли слезы, — я просто проходил мимо, когда увидел… — его голос был тихим и дрожал. Если бы она могла встать, то пожалела бы Кота, прижала бы к себе, успокоила, но, увы. — Ты не двигалась, была холодной, вся в крови. Я… я думал, что потерял тебя… — Маринетт посмотрела в глаза парню и поразилась. Они были такими чистыми, светлыми и… да. Такие глаза были только у него. — Кот, ты что… — прохрипела брюнетка, — плачешь? — Глупая! Ты меня так напугала! — Нуар не выдержал и уткнулся лицом в одеяло Маринетт. Его плечи задрожали. Девушка с огромными усилиями подняла перебинтованную руку и осторожно погладила блондина по волосам. — Спасибо, Кот. Ты спас мне жизнь. В который раз. Черный Кот оторвался от одеяла и посмотрел на нее своими зелеными глазами. — Молчи, тебе нельзя много говорить. — А я разве тебя послушаю? — усмехнулась синеглазая. Парень хотел что-то сказать, но Мари его перебила. — Они бросили меня там, рядом с мусоркой. Меня и Адриана выбрали королем и королевой вечеринки, а потом… — она прошипела от боли, заставив Кота вздрогнуть, — а потом меня облили томатным соком и все смеялись надо мной. Даже Адриан. — О нет, моя Леди… — Кажется, Маринетт Дюпэн Чэн все же умерла там, на свалке, в своем новом платье, облитая томатным соком. Мне теперь нечего терять, нечем любить. Меня выкинули, как куклу, и смеялись. Вот, что страшно, — равнодушно пробормотала девушка, уставившись в окно. Если она продолжит развивать эту мысль, то дойдет до суицида, Кот был уверен. Он сделал это неосознанно, поддавшись какому-то порыву. Нуар наклонился и поцеловал Маринетт. Парень вложил в этот поцелуй всю свою любовь и все те переживания, которые ему пришлось пережить. Зеленоглазый почувствовал соленость во рту. Мари плакала. — Пожалуйста, Принцесса, не говори так. — Твоей Принцессы больше нет, — всхлипнула брюнетка. — Моя Принцесса прямо передо мной. — Кот осторожно вытер слезы со щек подруги и чмокнул ее в лоб. — Я буду сидеть здесь, пока ты не уснешь, — пообещал парень. — А когда я проснусь? — Я всё еще буду рядом. Спи, Принцесса. Тебе нужно как следует отдохнуть. Голова бешено гудит и изображение затуманивается. Мари слышит, как Кот резко встает и что-то вопит, в то время, когда она выпадает из реальности. Мари открывает глаза. Три. На этот раз резко, будто очнувшись от кошмара, и сразу переводит взгляд вправо. Сон? Рядом, положив голову ей на одеяло, спит Кот и держит её за руку. Тихо. Маринетт не решается будить спящего друга и смотрит, как капли дождя бешено стучат по стеклу и стекают вниз. На улице уже ливень. В комнате все серое, совершенно нет света. Убаюканная сопением Кота, Мари закрывает глаза и проваливается в темноту.