Когда космос говорил со мной

Выброшенные на белый песчаный берег уродливые рыбины тяжело вздыхали. Они лежали на боку, трепеща алыми раскрытыми жабрами, и издавали этот тихий шипящий звук – «ассс», с которым воздух выходил из их мутированных легких. Возле рта каждой медленно шевелилась бахрома толстых бледных щупалец. Они бессильно скребли острые искусственные песчинки, и изредка подбирали занесенные сюда океаном гниющие останки водорослей. Глубокая пучина, несущая свои темные волны, расстилалась перед Каином. Ее недра были холодны и страшны, а обитающие там чудовища - причудливы и ужасны, как последний сон умирающего криптозоолога. Киму Мираклу было девятнадцать. Он был угловатым и хмурым, у него оттопыривались уши, и слишком большие руки вечно некуда было приткнуть, кроме карманов мешковатой куртки. Если Ким держал пальцы на виду, то становилось видно его обкусанные, ободранные ногти – плоды долгих ночей пыхтенья над учебниками или возни в мастерской. Никто не назвал бы Каина красивым – ни сейчас, ни тогда. Но что-то в нем притягивало все взгляды. Что-то не такое, как у всех, и вот что это было: он не притворялся. Покрытый лаком, глазированный мир под слоем ненастоящей красоты разрушался день за днем, ночь за ночью. Его небеса подергивала тускло мерцающая дымка тяжелых радиоактивных облаков, с которыми уже не справлялись все умные системы очистки. Дожди, которые лились теперь слишком редко, были кислыми и пахли ржавым железом. Они только прикидывались живительной влагой, а на деле засоляли почву тяжелыми металлами. Ким Миракл, в его горбатой черной куртке механика, с широкими сутулыми плечами и взглядом из-под линии заостренных, мрачно вылепленных темных бровей не прикидывался. Он стоял на песке пляжа, втянув голову в плечи, и позволял сырому ветру спутывать жесткую копну волос, цветом напоминающих застывший, грязноватый деготь. Все озирались на него, и тут же отводили взгляды – а некоторые детишки могли начать плакать, как при виде издыхающих рыб. Каин знал это, но ему было плевать. Он знал и то, что некоторые приходят в этот мир не для того, чтобы кто-то улыбался, когда на них смотрит. Он подошел к одной из рыбин – чешуя ее была ободранной, а коротенькие толстые плавники упирались в песок и скребли по нему в попытке добраться до океанской кромки. Рыба смотрела на него своим плоским рыбьим глазом, открывая и закрывая рот. Второй глаз был покрыт тоненькой коркой песка, смешанного с темной кровью, и не видел. Рыба молчала, и тогда Миракл поднял ее на руки – она была большая, размером со взрослого кота, с округлыми боками и нелепо-коротким, широким хвостом. А потом раздалось это «ахххсссс», такое долгое, как будто из проколотой автомобильной камеры выпускали воздух. *** «Скарабей» застрял в ветвях Иггдрасиля вертикально, задрав нос вверх. Все в нем обрушилось в хвостовую часть и там осталось, а внутреннее пространство было заполнено серебряным кружевом ветвей. Каин не выпал из кресла первого пилота только лишь потому, что был пристегнут, и теперь висел в нем на ремнях, перехватывающих тело под мышками. Несколько побегов Шуракана воткнулись ему в грудь, несколько – в руки и ноги, а один прошел прямо через горло ровно между голосовых связок. - Вы совершаете незапланированную посадку, - терпеливо повторял бортовой компьютер «Скарабея». – Пожалуйста, проверьте двигатели, чтобы вернуться к разгону. Черная, как мазут, кровь капала с вихрастой макушки Миракла куда-то вниз. Глаза с вертикальными зрачками были закрыты, и казалось, что он просто спит. Перед ним все еще был пляж далекого земного моря, но теперь он опустел. Не играли в мяч стайки детишек, не лежали в шезлонгах загорелые, ленивые от искусственного атомного солнца мужчины и женщины, не ездил туда-сюда на гусеничных колесах робот-разносчик мороженого и прохладительных напитков, таская за собой тележку-рефрижератор, по призывно разрисованным бортам которой стекали прозрачные капли конденсата. Миракл бросил рыбину в воду, и раздался тихий всплеск. Он видел толстый хвост, вдруг переставший быть уродливым и нелепым – этот хвост повернулся по-особенному изящным движением, и веретенообразное тело ушло в стеклянную глубину. - Здесь начался твой путь, человек с сердцем кометы, - прошептал ему прибой знакомыми причмокивающими голосами предтеч. – Здесь он и закончится. Каин повернул голову, и увидел еще одну рыбу. Она была не такая, как все – громадная, циклопическая туша воздвигалась у края воды, как замок или гора. Но эта рыба тоже дышала – медленно поднимались и опускались влажные глянцевые бока, а длинные щупальца чудовища лениво шевелились в песке. Перед ним был рыбий король, рыба-предтеча, монстр, что миллион лет живет в бескрайнем мутированном океане и пожирает чужие солнца. - Когда-то меня звали Лео Гарден, - сказала ему рыба. – И я тоже мечтал о звездах. Ее слепые глаза не могли открыться. Миракл видел, что на месте их вспучивались короткие отростки, похожие на атрофированные щупальца вроде тех, что окаймляли полную острых зубов пасть. Три, нет, Каин насчитал даже четыре ряда клыков длиной в его локоть – кривых и изогнутых, как стебли какого-то хищного растения. - Больше ничего не идет так, как нужно, - прошипела рыба-Гарден. – Моя эволюция тоже. Но для тебя это не имеет значения, Ким Миракл. Ты умрешь здесь. Шуракан высосет все из тебя до капли, и больше ты уже никуда не полетишь. Ссссссшшшах. Снова этот звук. С таким выходит воздух из пробитой покрышки. Или быстро утекает вода по старым трубам. Каин больше не смотрел на рыбу. Он смотрел на свои руки, и пытался шевельнуть пальцем. - Ты уродливый, - ответил он, наконец, - и ты сильно заблуждаешься на мой счет. Капающий звук. Миракл прислушался к нему и понял, что ничто на этом берегу не могло производить его, а значит, он доносится откуда-то из совершенно иной реальности, где осталось в смертельной опасности его тело, пока разум путается в грезах, навеянных Шураканом. - Ты не можешь остановить нас… Твоя эволюция тоже не завершена, - шептал ему Гарден, возя щупальцами прямо перед собой. – Мы заберем девочку, а тебя убьем за твое нежелание покориться воле нашей принцессы. Где-то там, далеко-далеко, внутри искалеченного Иггдрасилем «Скарабея» у Каина дернулось правое веко. Затем дернулось левое. И еще раз. И еще. А потом он открыл глаза. Булькнула кровь, выплескиваясь из горла вместо ругани, и черная рука с длинными крепкими когтями взялась за торчащий из шеи серебристый гибкий штырь. Побег Иггдрасиля яростно извивался, пока Каин давил его, а потом все же сдался, расплескиваясь сквозь тесно сжатые пальцы мокрой кашицей, уже бессильной как-то навредить. - Моя ссссраная эволюция, - растянул заляпанные кровью губы в улыбке Каин и зашипел, когда схватил, наконец, воздух продырявленным горлом, - твою-то уж точно поимела. Ветви Иггдрасиля, тем временем, пришли в движение, изгибаясь и мелко подрагивая в воздухе. Миракл не стал ждать, пока механическое чудовище предтеч поймет, что добыча ускользает. Он вырвал из себя остальные отвратительно пульсирующие хреновины, содрогаясь от боли, и в два неровных прыжка оказался внизу, там, где в своей криокапсуле спала Джессика. Ее мертвое лицо оставалось таким же безмятежным и даже красивым за туманным слоем льда, и несколько секунд Каин просто смотрел, удовлетворенно отмечая, что капсула совершенно не пострадала. - Хорошо, - прошептал предтеча. – Это хорошо. Крепления капсулы заклинило, и пришлось отрывать их от стены вместе с фиксирующими их болтами. Каин держал колыбель из металла и углеродного стекла, сжимая транспортировочные скобы в когтях лап осторожно, как будто она могла расколоться на части. Он неудержимо терял человеческий облик. Бледная плоть текла, облекаясь в черноту, изгибался хребет, на нем начинали топорщиться острые позвонки. Возле лопаток стремительно наметились и проросли жидкой угольной темнотой упругие контуры двух крыльев, способных перенести их обладателя сквозь лишенное воздуха космические пространство. Лео Гарден, кем бы он теперь ни был, ошибался. Осознание этого наполняло неорганическое тело Миракла странным торжеством. Он смог. Он сделал это. Теперь под его кожей уже никогда не потечет горячая кровь, и она сможет выдержать холодное дыхание большой, чуждой когда-то вселенной. В пути эту кожу будут хлестать удары метеоритов, как обшивку корабля, но Каин ничего не почувствует. Его крылья поддержит эфир и солнечный ветер. Он полетит. Крышу «Скарабея» распорол удар когтистой руки. Их Каин оставил свободными, а в задних лапах, бывших несколько минут назад ногами, он цепко сжимал скобы капсулы. За мерцающим стеклом в обрамлении покрытых изморозью серебряных волос мелькнуло лицо Джессики - сомкнутые голубоватые веки, замерзшая темная жидкость возле углов рта. Иггдрасиль все рос и рос, и уже задевал своей зловещей тенью горизонт, на котором заходила ослепительная Бетельгейзе. Каин не знал, что ждет Идельвайс, и не хотел знать. Он не слышал никаких песен, не искал никаких откровений, кроме одного – за его спиной встрепенулись крылья, разворачиваясь в свой полный размах, и закрывая угасающий свет. Маслянистая, остро пахнущая кровь еще сочилась из ран, и Мираклу все еще было больно, но он знал, как это исправить. Нельзя отозвать центральную директиву Шуракана? Вполне возможно, что так оно и есть. Но зато можно было сделать иное – когда очередной серебряный побег, извиваясь, потянулся к нему, чтобы хлестнуть беспощадной плетью, Каин поймал его, и быстро вонзил в гладкий бок полые внутри зубы. Он почти не урчал, насыщаясь, вгрызался и глотал молчаливо, сосредоточенно, и постепенно корона Шуракана над его головой начинала тревожно трепетать. Ему больше никогда не быть человеком? Пусть так. Ему это не очень-то и нужно. Теперь ему нужно только много, очень много энергии. Нужна пища для израненного тела. Ким пожирал Шуракан бездумно, не испытывая ненависти или жажды владеть; только голод. Тот самый, что движет ими, предтечами, потому что, не утолив его, нельзя жить среди звезд. Серебряные побеги увядали. Опадали поверх корпуса «Скарабея» хрупкими, высыхающими лианами, тянулись к Мираклу, иногда даже доставали – и тогда быстрые злые удары калечили и пронзали его тело химеры. Каин только вздрагивал, рычал, а потом выдирал щупальца Шуракана обратно, и продолжал питаться. Сломанные кости тут же срастались вновь, только что с треском разодранная плоть стягивалась обратно в единое целое. Воздух наполнился гулом и электрическими разрядами, словно где-то поблизости упали высоковольтные провода, или началась гроза, сухая и злая, без единой дождевой капли. Если «защита проекта Иггдрасиль», о которой когда-то говорил Шайнен Джессике, действительно существовала, то теперь она агонизировала вместе с ним. Истаивающие в воздухе, шипящие ветви еще успели разломать корабль Каина и Джессики на куски; покореженные до неузнаваемости, они сыпались куда-то вниз, где топорщились чешуей издыхающего реликтового динозавра вывороченные плиты перекрытий космодрома. Чужие корабли все еще кружили где-то поблизости, но теперь опасались сокращать разделяющее их и неминуемую смерть расстояние. Слишком многие погибли от рук этого чистильщика еще в те времена, когда он не превратился в то, чем сделался сейчас, чтобы рисковать последними удачными экземплярами эксперимента. Далеко-далеко, во множестве парсеков отсюда, в секторе Фомальгаута, альфы созвездия Рыб Вечная принцесса с прямой спиной и без всякого движения сидела на своем троне, уложив тонкие руки с остро отточенными синими ногтями на подлокотники. За ее спиной неслись вниз и сгорали в атмосфере метеоры. Джессика, казалось, была мертва, а Каин улетал прочь, и даже Шуракан не смог остановить его. Груда спутанных кристаллических ветвей безжизненно лежала там, где была центральная площадь столицы Шаттенгрю. Разметанные и оплавленные залпами аварийных турелей здания окружали то, что осталось от погибшего ростка космического дерева. Принцесса видела взмахи широких крыльев в зеленом, сиреневом и голубом мерцании закатного неба Идельвайс, и думала о том, что когда-нибудь… Но пока Ким Миракл улетал со своей победой и добычей. Совсем рядом с пирамидой Сион, в черном океане возле Эклиптики дышали водой и нефтью чудовища, празднуя мимолетное возрождение их неуютной, холодной планеты. «Видишь ли ты все это, Шайнен, мой старый враг?» Принцесса знала, что да. ____________________________ Ну вот и закончилась первая книга этой истории) Если я надумаю, обязательно будет продолжение, или что-то еще в рамках этой же вселенной, потому что она мне нравится. Спасибо всем, кто это читал, и прошел весь путь Кима Миракла и остальных вместе со мной :3