Ничьи

Просить в долг у друзей Морозов не мог. Он знал, что ни у кого из них лишних денег на самом-то деле нет, но также знал, что они не откажут и отдадут последнее. Ванька этого не хотел, а поэтому решил выкручиваться сам. Несмотря на то, что «Волгу» заменили «Москвичом», а машин в любом случае требовалось две, платье для Наташки заказали у портнихи, а не в салоне, что вышло значительно дешевле, костюм Ване одолжил Вадик, чтобы не тратиться даже на прокат, от профессиональной фотосъемки отказались и вовсе, так как Юля сказала, что Ника увлекается фотографией, и она вполне может поснимать сама на свой зеркальный «Зенит», открытым оставался вопрос с кафе. О праздновании дома не могло быть и речи. Ни у невесты, ни у жениха не было родственников, которые обычно берут на себя хлопоты, связанные с готовкой, а значит кафе оставалось единственным выходом. Вот только влетало оно в копеечку, и это невзирая на то, что народа набиралось не больше десяти человек. Перебрав всевозможные варианты, Ванька решил связаться с Матвеем. Матвей же в свою очередь, посоветовал ему обратиться к Грише - парню, у которого Морозов брал героин, сказав, что у того деньги водятся всегда. Честно говоря, обращаться к нему Ваня не очень хотел, но другого решения он просто-напросто не находил, а время уже поджимало. Гриша в просьбе не отказал. Правда, уточнил, что деньги обычно даёт в долг под проценты. Ванька сказал, что ему надо подумать. Но на следующее утро потенциальный ростовщик объявился сам. - Деньги тебе нужны, но, как я понимаю, ты боишься, что не сможешь отдать? - спросил он. - Отдать-то я отдам по-любому, я боюсь не уложиться в оговоренный тобой срок, - мрачно ответил Морозов. - Понятно, - кивнул Гриша и, не теряя времени даром, выдвинул другое предложение: - Послушай, мне нужен человек, который сможет развозить заказы моим клиентам. Хорошим, богатым клиентам. Соответственно и оплата будет немаленькая. Уйти сможешь, когда захочешь. Можешь отработать долг и уйти, а можешь… - мужчина неопределённо развёл руками. - Но таких денег ты вряд ли где-то ещё заработаешь. Что-то внутри Ваньки подсказывало не связываться с этим. Но одно он осознавал чётко - ему нужны были деньги. Гриша заметил его колебания и убеждённо добавил: - Не дрейфь. Дело верняк. Обеспечишь своей бабе красивую жизнь. - Сколько будешь платить? - спросил Ваня, чувствуя, что напряжение его не покидает. Гриша озвучил сумму. Вот она-то и стала основным фактором. Ванька решил рискнуть. Когда ему ещё работа хорошая подвернется, а жить надо сейчас. Да и свадьба на носу, а следом рождение ребёнка. - Я согласен. Ваня и не предполагал, насколько роковой станет эта встреча и его решение. *** Солнце светило так, что сидеть дома и готовиться к каким-то там экзаменам было просто преступлением. Глеб закрыл учебники, написал Вадиму, который ещё до полудня ушёл в Политех, записку, и, собравшись, отправился на улицу. Погода стояла великолепная. Но, благодаря буднему дню, народа в парке было немного. Глеб не спеша прошёлся по аллеям, обошёл вокруг небольшого пруда, а выйдя к залитой солнцем площади с фонтаном, заметил сидевшую на лавочке Марианну. Девушка, наклонившись немного вперёд и поставив локти на колени, курила, задумчиво глядя куда-то вдаль. Она выглядела усталой. Ни Димы, ни Артёма поблизости видно не было. Самойлов подсел к Мари, кивнув ей в знак приветствия. - Ты же сказал, что сегодня гулять не пойдешь? - сказала Марианна, поднимая на парня глаза. - Передумал, - ответил Глеб, закуривая. - Сегодня прекрасный день, - с улыбкой обронила девушка и, повернувшись к нему, ни с того ни с сего предложила: - Слушай, а пойдём в лес? - В лес? - Самойлов с удивлением вскинул на неё глаза. Он не был большим любителем лесных прогулок, и только Вадик мог уговорить его пойти, к примеру, на пикник. Впрочем с Вадиком он бы куда угодно пошёл. Хоть на край света. - Ну, да, - Мари затушила окурок, раздавив его ногой, поднялась с лавки и протянула Глебу руку. - Идём. По крайней мере, там солнце не будет так палить. - Ладно, - Глеб неожиданно для самого себя согласился. - Уговорила. Несколько минут они шли молча, прежде чем Марианна спросила: - У тебя есть девушка? - Была, - не сразу ответил Самойлов. - Расстались? - предположила Мари. Глеб опустил глаза и кивнул. - В каком-то смысле, да, - ответил он, вспомнив Алинку и почувствовав душевное опустошение. - Она умерла. - Последнее слово скорчилось у него в горле от пережитого полгода назад горя. - Блин, родители умерли, девушка умерла, разве такое бывает? - недоумённо воскликнула Марианна, метнув на парня быстрый взгляд. - Всякое бывает, - философски заметил Глеб, не собираясь вдаваться в подробности. Однако Мари было интересно, и она задала следующий, вполне логичный вопрос: - А от чего она умерла? - От тоски, - проговорил Самойлов на удивление спокойно. Марианна больше ничего не спрашивала, уловив нежелание Глеба говорить об этом. Хотя смерть от тоски, особенно если она была любовной, сочла романтичной. В лесу было тихо и лишь иногда слышался птичий щебет да перешёптывание деревьев. Внезапно девушка остановилась, оглянулась по сторонам и, положив руки на плечи молодого человека, многозначительно заглянула в его глаза. - Ты мне сегодня снился, - призналась она, облизывая губы. - Да? - Глеб высвободился из объятий Мари и потер переносицу. - И что я делал? Марианна снова обняла его. Её губы были слишком близко, но Самойлов не торопился их целовать. И тогда девушка, ощущая нетерпение, поцеловала его сама. - Это. Глеб ответил на поцелуй скорее из любопытства. Губы Мари были сухие, и он облизнул их влажным языком. А затем их языки соприкоснулись, принимаясь не спеша ласкать друг друга. - Ты красивый, - выдохнула Марианна не отрываясь от его губ и стала расстегивать пуговицы на своей рубашке. Лифчика под ней не было. Глеб невольно опустил глаза на небольшие упругие груди с маленькими, тёмными сосками. Девушка не произнося ни слова положила ладони парня себе на грудь. Самойлов легонько сжал мягкие полушария, а затем попробовал на вкус сосок, который тут же затвердел у него под языком. От её кожи пахло солнцем и ещё чем-то ванильным. От Вадика обычно исходил запах ветра и мускуса. Дыхание Мари стало прерывистым. Она запустила пальцы в волосы Глеба и потёрлась бедрами о его бедра. Глеб стянул рубашку с её плеч и мигом почувствовал напряжение девушки. На её руках были десятки синяков от фиолетовых до жёлто-зелёных и несколько изогнутых шрамов. Марианна судорожно сглотнула. - Не обращай внимания, - ответила она на незаданный вслух вопрос и, просунув ладонь в его штаны, нащупала возбуждённую плоть, обхватила её рукой и несколько раз грубовато проскользила снизу вверх. - Давай, - проговорила Мари, спуская вниз штаны Глеба. Эрекция натянула ткань белья, и Самойлов почему-то покраснел, хотя и понимал, что было бы хуже, если бы он вообще ничего не ощутил. Девушка повернулась к нему спиной, быстрыми движениями развязала один ботинок, сняла с этой же ноги штанину вместе с трусами и, опершись руками о нагретый солнцем ствол дерева, немного прогнулась. В животе у Глеба заныло, и он, после секундного замешательства, шагнул к Марианне, высвободил свой член из оков белья и прижался к девичьему телу. Мари шире расставила ноги, и Глеб погрузился в неё довольно-таки резко и быстро. Одной рукой он обхватил её поперёк живота, слегка навалился, упираясь подбородком в шею девушки, и начал двигаться, проникая глубоко и торопливо точными, сильными ударами. Когда все закончилось, они оба тяжело дышали. Смущаясь, Самойлов натянул на себя брюки. Марианна вытерев носовым платком промежность, влезла в штаны, надела рубашку и, присев на корточки, зашнуровала ботинок. Они перекинулись ничего не значащими фразами, будто и не занимались только что сексом. Глеб думал о Вадиме, пытаясь решить для себя считается ли секс с девчонкой изменой, и надо ли будет рассказать брату об этом, если это был всего лишь секс ради секса, который, в принципе, не очень-то ему и понравился. Заниматься любовью с Вадиком ему было больше по вкусу. Нравилось, когда старший его целовал, ласкал, шептал на ухо что-то нежно-возбуждающе-пошлое, что заставляло Глеба стонать, просить и испытывать ни с чем несравнимый ярчайший кайф. Сейчас же всё произошло так быстро, что он даже не успел осознать, что занимался сексом. А после суетливо-мимолётного оргазма ощутил не ставшее уже привычным ленивое блаженство и истому, а пустоту внизу живота, да и только. - Кажется, сейчас начнётся дождь, - прервала его мысли Мари, взглянув на потемневшее небо. - Или даже ливень. - Тогда нам лучше пойти быстрее, - пережидать ливень в лесу Глебу не хотелось. Уж лучше в какой-нибудь подъезд забежать или магазин. Но вдалеке уже слышалось погромыхивание, небо чернело стремительно, затягивалось плотными, зловещими грозовыми тучами, как-то разом усилился ветер. А через несколько секунд замерший лес осветила яркая вспышка молнии и следом раздался мощный раскат грома. - Вот же чёрт! - воскликнула Марианна. С неба упали первые тяжёлые дождевые капли, которые буквально через мгновение превратились в мощный водопад, обрушившийся сверху. - Нам надо срочно выбираться отсюда, - сказал Самойлов. - Нет, вымокнем ведь до нитки. Давай лучше переждём здесь. - Девушка направилась в сторону ели. - С ума сошла? - окликнул её Глеб. - В дерево может ударить молния. Физику что ли в школе не учила? Мари нахмурив брови, посмотрела на парня: - Ну, а что ты предлагаешь? Глеб пожал плечами, пытаясь вызвать в своей памяти всё, что он когда-либо читал и слышал о грозах. Но память, как назло отказала в самый неподходящий момент. Очередная красная вспышка расколола небо. Дождь лил стеной, ураганный ветер хлестал по лицам подростков пригоршнями брызг, гнул ветки деревьев, нещадно трепал из стороны в сторону кроны. - Тогда пойдём домой, раз всё равно уже промокли, - проговорила Марианна, пытаясь отлепить ото лба противно прилипшие волосы. - Идти тоже нельзя, - Самойлов сел на корточки под небольшим кустарником. - Надо подождать пока эпицентр грозы не сместится. - Как ты это узнаешь? - Сейчас гремит почти одновременно со вспышками молний, а значит мы находимся в самом эпицентре, по мере того, как время между раскатами грома и сверканием молнии будет увеличиваться станет понятно, что гроза смещается в сторону. Пока Глеб говорил, справа раздался громкий треск. Они одновременно повернули головы на шум и едва успели отскочить, как сломавшаяся пополам сосна рухнула рядом с ними. Девчонка взвизгнула. - Мы здесь умрём, - жалобно сказала она, и Глеб почувствовал, как его запястье сдавили её мокрые, ледяные пальцы. Самойлов не нашёлся с ответом, хотя он не часто терял дар речи. Судорожная молния ломанными линиями снова расчертила небосвод. Глеб успел сосчитать про себя до одного, прежде чем раскат грома сотряс землю. Стихия продолжала бушевать. Промокшая одежда холодила тела подростков. Марианну бил озноб. А её паника стала передаваться Глебу. Его мысли вернулись к Вадиму. «Неужели, это кара небесная за мою измену?», - подумал Глеб, поднимая глаза вверх, которые в тот же миг стали в ужасе округляться. - Бежим! - крикнул он, резко дёрнув оцепеневшую от увиденного зрелища девчонку за руку. Огромную ель, усыпанную шишками, под которой изначально хотела переждать ливень Мари, мощным порывом ветра в буквальном смысле стало выкорчёвывать из земли. Марианна пронзительно завизжала, когда ноги её начали разъезжаться на мокрой земле, но сильнейший удар падающего дерева заглушил вопль. Самойлов закрыл собой девчонку и постарался максимально пригнуться вместе с ней к земле, но всё же колючая ветка задела его лицо по касательной. Впрочем заметил это Глеб намного позже. *** Вадим вернулся домой за считанные минуты до того, как на улице разразилось светопреставление. Однако, прочитав записку брата, он встревожился не на шутку, ибо поднявшийся ветер, с лёгкостью ломающий ветки деревьев, грозил страшными последствиями. Непогода бушевала около получаса, но к тому времени, как шквалистый ветер стих, а дождь из проливного стал переходить в мелкий и слабый, пока не закончился вовсе, Вадик был уже весь во власти паники, которая мешала ему мыслить ясно. Он стоял у окна и смотрел на огромные лужи, доходившие вновь появившимся на улице людям до щиколоток, на машины, которые не въезжали во двор, а вплывали, создавая вокруг себя фонтан грязных брызг. Старший Самойлов вновь взглянул на часы. Он надеялся, что Глеб смог переждать ураган в каком-нибудь безопасном месте. Наверняка, забежал в подъезд первого попавшегося дома, успокаивал сам себя Вадим. Но время шло, а младший не возвращался. Вадик, прокручивая в голове возможные варианты, решил, что если брат не появится через десять минут, то он начнёт обзванивать больницы. Глеб появился дома спустя восемь минут. Грязный, мокрый до нитки, с расцарапанной щекой, но живой. К груди он прижимал такой же мокрый комок шерсти с большущими зелёными глазами.