Кошачья мята

Оживление в кафе набирает силу, и Широсаки с улыбкой наблюдает за ним. За дегустационной стойкой официантка в костюме ковбоя поправляет на подносах пирамиды из гамбургеров, и очередь попробовать их набирается приличная. Какой-то мальчуган с мамой бодро направляется с подносом в руках к свободному столику. Сколько счастья в их улыбках — словно подобные вылазки в кафе для этой семьи редкость. За столиком у противоположной стены какая-то компания молодых ребят, смеясь, решает поупражняться в театральном мастерстве, и каждый показывает какую-то забавную пантомиму. Кассир кричит им, чтобы вели себя спокойнее, но сам смеётся. Горстка друзей, занявших соседний стол, похоже, празднует чей-то день рождения. Периодически слышатся громкое «Кампай!» и стук стеклянных стаканов друг о друга. Широсаки вздрагивает и свободной рукой лезет в сумку. Достаёт телефон, который специально положила поверх кошелька и зонта, и с надеждой смотрит на экран. Показалось. Расстроенная, убирает обратно. Конденсат на стенках бокала холодит руки. Широсаки сначала пригубляет ледяной мятный напиток, а потом с любопытством начинает разглядывать его через стекло — что же туда набросали. Листья мяты, клубника, кусочки лайма, дроблёный лёд… Вкусный напиток вышел. — Обслуживают там по высшему разряду! И форму бровей подкорректируют, и подкрасят, и посоветуют цвет карандаша. На следующей неделе я иду делать татуаж. — Моримура Нао — староста класса и автор идеи собраться чисто девичьим коллективом класса, как она сама это назвала, налаживать общение, — отирает губы салфеткой. Даже ненакрашенные они у неё блестят и выглядят ярко. Моримура поправляет густые русые волосы, проводит руками по всей их внушительной длине и откидывает за спину. Замечает на себе восхищённый взгляд Широсаки и очаровательно улыбается ей. Чёрт, красивая. Широсаки, не пряча взгляд и не убирая улыбки, давит в себе завистливый вздох. Моримура заливисто смеётся вместе с двумя девушками из класса, сидящими по бокам от неё, отпивает мятный напиток и старается вовлечь в беседу тех, кто сидит дальше, чтобы они, чувствуя себя за этим столом лишними, не пожалели о своём приходе. — Кстати, Каори, — шипит на ухо Юрико. — Скоро городской конкурс юных кулинаров, надо бы нам провести соревнование внутри клуба. Ну, чтобы решить, кто в нём будет участвовать. — О. Так до конкурса ещё два месяца, — напоминает Широсаки, только, в отличие от подруги, говорит не шёпотом, а как обычно. — Не переживай, я всё-всё устрою. — Да, но вот что пришло мне в голову. — Юрико шипит, как раскалённая сковородка, на которую капнули масло, — намекает, чтобы и Широсаки с ней говорила так же. Не хочет лишнего внимания, а получается наоборот. Сидящая прямо напротив них Моримура, не прекращая рассказывать двум подругам о своём походе в парикмахерский салон, теперь с интересом смотрит на Широсаки и Юрико. — Может, ты поговоришь с Коганей-семпаем… Ну, чтобы он позвал своих ребят из клуба побыть на нашем конкурсе в судействе. Намёка, что Юрико не хочет делать этот разговор слышимым для других, Широсаки не видит в упор, так что отвечает не понижая голоса: — А это идея! Отлично придумано, Юрико! Только одними мальчиками в судействе нам обойтись будет ой как сложно. Эй, как насчёт клуба рукоделия? Там такие хорошие девочки. Они с радостью согласятся принять участие. Будет у нас разнополое жюри. Ох, непременно поговорю с Шин-чаном! — Кстати-кстати, Широсаки, — Моримура с хлопком соединяет аккуратные ладони с красивым маникюром. На её точёном личике столько неподдельной радости, что смущённая Широсаки готова сползти под стол. — Слышала, ты встречаешься с Коганеем Шинджи. Вот теперь в их компании воцаряется тишина, и все, включая Юрико, десять девушек — те, кто, не раздумывая, пришёл на встречу, не беря пример с оставшихся семи, — замолкают, ожидая от Широсаки ответа. — В точку! — заметно ободряется она. — Это просто чудо, что мы встретились. — Ох, вот же здорово, — одобряет Моримура, поднимая бокал с напитком. — Так приятно смотреть на влюблённых. — Он такой милый, такой сильный, — Широсаки уже уплывает мыслями далеко-далеко, обнимает себя руками, закрывает глаза, должно быть, представляя объятия Коганея. — Такой весёлый, такой задорный, такой интересный. — И ещё он баскетболист, — добавляет одна из подруг Моримуры — Накаяма. — Спортсмены — это всегда круто. — Согласна, у меня у самой парень — капитан волейбольного клуба, — сообщает Моримура то, что почти все знают и так: редкий первогодка не в курсе их отношений, кто же не видел парочку, красота которой возведена в квадратную степень. — Только… Широсаки, солнышко, он же даже не в основном составе. — И что? — недоумевает Широсаки. — Нет-нет, ты не подумай, я вовсе не хочу как-то обидеть тебя или Коганей-куна. Вообще-то, да, он очень хороший. И ты хорошая. Вместе вы просто волшебные. Но, сладкая, послушай, пожалуйста, — хорошему человеку я плохого не пожелаю, но говорю всё прямо: не твой это формат. — Как это — не мой формат? — Широсаки корчит рожицу, соображая. А Моримура, оказывается, мастер говорить загадками. — То и значит, хорошая ты моя. Такой парень, как Коганей Шинджи, подошёл бы, если бы ты была в средней школе. Но ты в старшей. Ты уже почти женщина. Очень красивая женщина, — с улыбкой добавляет Моримура. — И тебе нужен настоящий мужчина. Чтобы смог раскрыть в тебе женщину. Чтобы помогал тебе расти в правильном направлении. А Коганей Шинджи — он как ребёнок. Слишком несерьёзен. — К тому же, — Накаяма опять вставляет слово, — Коганей Шинджи не так уж и симпатичен. — Не согласна, в нём определённо что-то есть, — в задумчивости произносит Моримура. — Но это не столь важно. В любом случае, основной состав я не зря затронула. Если такой парень, как он, довольствуется скамьёй запасных… Подумай, надо ли тебе это. Мальчик, которому лишь бы подурачиться да повитать в облаках. Без цели, без стремления. Который даже мужчиной себя показать не может. Что же это за отношения такие, где вы играете в догонялки и ходите на свидания в залы игровых автоматов? Для старшеклассников эти отношения… мягко говоря, нездоровые. Ох, Широсаки, ну почему ты не выбрала себе в пару Кагами Тайгу? Или Киёши Теппея? Вот это я понимаю… — А Коганей Шинджи — пустое место. — Ну это ты слишком, Накаяма, — укоряет подругу Моримура. — В общем, Широсаки, надо себя любить и уважать. И выбирать бойфрэнда среди достойных мужчин. — А знаете что, Староста? — наконец приходит очередь говорить Широсаки. Тихая, как мышь, Юрико незаметно ото всех пинает её по ноге — молчи, не реагируй. — Пожалуйста, просто Моримура, — поднимает ладонь Моримура — красивая, уверенная, прекрасный лидер с хорошо поставленной дикцией — обращается уже ко всем: — Вас это тоже касается. Я не «Староста», я Моримура. Без всяких «сан», давайте уже помнить, что мы, хотим того или нет, одна большая семья, и обойдёмся без лишнего официоза. Тут он не уместен. Я — ваша подруга. Каждому из вас. — А знаете что, Моримура? — Слушаю, хорошая моя. — Вот давно я с вами хотела поговорить на любовно-морковную тему. Вы с Накаямой-сан и Сайдзо-сан каждый перерыв обсуждаете свою личную жизнь. А я, между прочим, сижу за две парты от вас и тоже хочу в ваш кружок! — Что же ты раньше молчала? — изумляется Моримура. Такие беседы, как эта, обычно ведут в более узком кругу, а их двоих сейчас слушает бОльшая часть женской половины класса. Моримуру это нисколько не смущает — какие могут быть секреты от подруг? Широсаки тоже не чувствует стеснения. — Мы бы с удовольствием тебя приняли к себе. — И я очень вам благодарна, что вы со мной об этом заговорили. В общем, Моримура-сан… ой, простите, Моримура, вам очень повезло с Исашики-сан, многие девушки хотели бы быть на вашем месте, но я всегда стеснялась спросить у вас, поэтому спрашиваю сейчас: а что вас возле него держит? Не вы ли жаловались Накаяме-сан и Сайдзо-сан, что он опаздывает на встречи, иногда вообще про них забывает? Ещё вы говорили, что он думает только о своём волейболе и оскорбляет вас… — Постой-постой, — теперь Моримура улыбается не так искренне и открыто, — ты к чему это всё? — А ещё он вас бьёт, я не права? — А вот Широсаки по-ребячески улыбается. — Ваш Исашики-кун очень импульсивен, это вы тоже говорили. На вашем теле есть синяки — я их вижу, когда мы переодеваемся в женской раздевалке. И сейчас вот даже под правым вашим глазом синяк. Плохо вы его замазали. — Что за глупости ты говоришь? Напишу в книге жалоб этого заведения, что коктейли вызывают бред, — нервно усмехается Моримура, поправляя с правой стороны волосы. Несмотря на это, одноклассницы успевают отметить, что под правым глазом у неё и правда прячутся бледно-синие оттенки за слоем пудры. — Это потому, что у вас ядовитый язык и вы постоянно пилите Исашики-сана? — никак не отвечая на скривившееся лицо Моримуры, Широсаки переводит взгляд на Накаяму. — Что же до вас, Накаяма-сан, то вашим отношениям с Фуюцуки-саном не позавидуешь. Вам от него нужен… э-э… отличный половой акт, но вы говорите, что его… м-м… наружный орган половой системы слишком мал, чтобы доставить вам райское наслаждение, и вообще, эти отношения вас не устраивают. Почему вы его не бросите? — Широсаки теперь смотрит на третью подругу, Сайдзо, но та, сжатая в комок, жалостливым взглядом просит не выставлять напоказ её отношения. И Широсаки понимающе улыбается. — Так что, не вам учить меня жизни. Не волнуйтесь, с Шин-чаном у нас прекрасные отношения, я к нему никаких претензий не имею… Надеюсь, он ко мне тоже. И, Моримура, Накаяма-сан, если вы ещё раз влезете со своими ценными советами в мою личную жизнь, я вам глаза выцарапаю. — Широсаки поднимает две ладони с широко расставленными пальцами на уровень своего лица. — Ар-р-р-р-р! — Моримура и Накаяма дёргаются, а другие девушки начинают посмеиваться. — Шучу-шучу. Меньше пафоса. Вот! — Она суёт руку глубоко в сумку, под кошелёк, вытаскивает пакет с мятными леденцами и бросает его на середину стола. — Налетайте. — Каори, что ты творишь? — Юрико дёргает её за короткий рукав блузки. — Отдаю последние свои конфеты, — разводит руками Широсаки, а потом прислушивается. Нет, телефон так и молчит. — Придётся покупать новые. — Я не про это. — А про что же тогда… Ох, извини-извини! — Наконец-то! Телефон начинает вибрировать. Широсаки в секунду ныряет пальцами в сумку и вытаскивает жужжащий телефон, едва не роняя его на пол. — Да, мой идеальный мужчина. Что, так тебе тоже не нравится? Ну, Котом-семпаем тебя же нельзя называть… Ладно, уже и поиздеваться над тобой нельзя. Ты освободился? Всё, тогда я отчаливаю и спешу к тебе. О, и да, Шин-чан. Если сможешь, прикупи, пожалуйста, мятные леденцы — мои кончились. — Подскакивая со стула, она берёт сумку. — Пока, девочки, — машет рукой, успевая каждому послать добродушную улыбку. От Моримуры и Накаямы получает хмурые взгляды. Эти две сидят всё так же расслабленно и уверенно, только уже почти не улыбаются. Да, вот тебе и дружелюбная староста-красавица. — Увидимся завтра. Упавшее было настроение снова взлетает на самые дальние вершины.