Путь из прошлого в будущее

Такого дождя Куукаку не помнила до этой ночи. Буря всерьез проверяла на прочность дом, то и дело будя маленького племянника. Ичиго обычно крепко спал, а тут чуть не на каждый раскат грома реагировал громким плачем. Шиба вздыхала, доставала его из кроватки, чуть неуклюже напевая колыбельную - она не так много и знала-то, запомнила всего две, и то, наблюдая за Мияко, когда та качала сына. Куукаку не одобряла решение родственницы выйти на службу, Готей никуда не денется, а вот ребенку нужна мать. И неважно, что ему исполнится год через месяц, в моменты, когда племянник начинал плакать, Куукаку чувствовала свою полную беспомощность. - Ну что вопим? - поинтересовалась она у крохи, который продемонстрировал, что обладает крепкими и здоровыми легкими, его крик заглушал дождь за окном. Куукаку вздохнула, привычно покачивая племянника на руках. Она никогда не отличалась мнительностью, однако такая ночь наводила на всякие размышления. Только плач младенца и отвлекал от разного рода предположений. - Ичиго опять проснулся? - в комнате появился сонный и встрепанный Гандзю. Несмотря на юный возраст он частенько возился с племянником, особенно в последнее время, когда тот встал на ножки и устраивал свои веселые игры в догонялки. Энергии у Гандзю хватало на троих, поэтому Куукаку в отсутствие старшего брата с женой периодически просила младшего присмотреть за ним. "Мияко всего пару недель назад вышла на свою треклятую службу", - Куукаку закусила губу, качая Ичиго. Где-то совсем рядом прозвучал раскат грома, заставивший нервно поежиться даже Гандзю, что уж говорить о ребенке. - В такую погоду неудивительно, - девушка качала малыша, тот постепенно умолкал, но засыпать не собирался, хлопая зелеными глазами. Он уже ел жидкие каши, кусочки фруктов к полному восторгу Кайена, который мог опоздать на собрание лейтенантов, увлекшись кормлением сына. Что можно было ожидать от ребенка, родителями которого являются двое синигами с сильной реацу? Только того же самого, о чем Куукаку периодически и сообщала родне. Брат с женой почему-то умилялись и трепали ее, далеко уже не маленькую девочку, по голове, что раздражало и вызывало недовольное фырканье, а эти взгляды, адресованные в ее сторону, считала глупостью. Она достаточно взрослая, чтобы понимать, что у родителей степень привязанности к ребенку зашкаливала. - Ставни где-то хлопают, - Гандзю подошел к сестре, понаблюдал за ее попытками успокоить Ичиго и вздохнул, такая буря по его личному мнению без причин не происходила. На какой-то момент мальчику показалось, что где-то неподалеку от них появилась чужая реацу, - Сестрица, никого не замечаешь? - Гости в такую погоду? - Куукаку нахмурилась. - Проверь, но если что - сразу в дом. - Само собой, - юный Шиба выскользнул из комнаты, за ним с легким хлопком захлопнулись створки двери. Куукаку стояла в комнате, напряженная как тетива. Она и сама не понимала, чего ждет, но то, что новости будут - не сомневалась. - Ааня, - напомнил о себе Ичиго, пытаясь схватить длинный локон тети. - Спокойно, мелкий, - Куукаку перевела взгляд на мальчика. Тот вовсю улыбался, с зубками у него проблем не было, а как племянник кусался, девушка прекрасно знала - следы потом час не проходили, а успокоить обиженного малыша было целой задачей. "Он - копия Кайена", - то и дело говорила Мияко, бережно прижимая к себе малыша, Куукаку фыркала, не понимая, как это ребенок может быть чей-то копией. Похож - да, наверно, но не более того. Ей еще предстояло узнать истинный смысл этой фразы. А пока она стояла, прижимая к себе малыша и напряженно вслушиваясь. Буря за окном ее задачу отнюдь не облегчала. - Сестрица, - крик Гандзю Куукаку услышала не с первой попытки. Быстро сунув ребенка в колыбель, она кинулась к входной двери. Сердце тревожно ёкало, иррациональный страх так и норовил завладеть душой средней из Шиба. Вылетев в темноту, Куукаку прищурилась, пытаясь определить, что тут происходит. Сердце пропустило удар. На земле лежал Кайен, в груди которого зияла рана, оставленная явно не зубами Пустого. Рядом судорожно хватал воздух Гандзю, слишком потрясенный, чтобы предпринимать хоть что-то. Пришлось отвесить ему подзатыльник, чтобы заставить его хоть немного шевелиться. Вдвоем они смогли втащить умирающего в дом, в его же комнату. Была мысль уложить его на диване, чтобы осмотреть как следует, но Куукаку отвергла ее. Все косоде Кайена было пропитано кровью, то, что он еще дышал, говорило лишь о недюжинном упрямстве старшего Шиба. - Мияко...больше...нет...- говорить Кайену было трудно, это было так же очевидно, как и то, что ничего сделать для него они не могли. Куукаку зажгла свет и выдохнула сквозь стиснутые зубы - брату осталось явно недолго. Скоро он последует за женой. - Как это произошло? - свой голос девушка едва узнала, настолько чуждо и страшно он прозвучал. - Задание...никто не виноват...- Кайен улыбнулся, облизнув губы. Куукаку захотелось взвыть, ударить, постучаться головой о стену - он лежит с колотой раной и уверяет, что так получилось само. - Пустой...оказался слишком силен...Мияко я не успел спасти... Куукаку... - Да? Ты хоть понимаешь, что натворил, глупый брат? - последняя фраза вырвалась с онемевших губ сама собой. - Прости...- и снова эта яркая, солнечная улыбка. Куукаку закусила губу, а Гандзю рядом придушенно всхлипнул, не в силах сдержаться - он все еще не верил, что все это и впрямь происходит с ними. - Ку...очень прошу, позаботься о Ичиго и Гандзю, - последнее предложение он смог произнести ровно. - А ты еще сомневаешься? Обещаю,- Куукаку быстрым шагом добралась до колыбели, выхватила из нее Ичиго, только-только задремавшего и вернулась к футону. - Даю слово, - повторила она, намеренно растормошив ребенка и устроившись так, чтобы Кайен мог его коснуться. - Прости...маленький...- лейтенант тринадцатого снова улыбнулся, на этот раз виновато. Он смог потрепать сынишку по голове, щекам, невольно пачкая его в собственной крови. Мальчик притих, инстинктивно чувствуя, что происходит что-то очень-очень плохое, но чему в силу возраста еще не мог дать названия. В ответ на ласку он потянулся, ухватив отца за указательный палец, как делал это всегда. - И меня...и маму... - Глупый брат, - одними губами прошептала Куукаку, заставляя себя смотреть. - Будьте счастливы...- Кайен улыбнулся, нашел взглядом притихшего Гандзю. - Так вышло...спасибо за все. Он продолжал говорить тогда, когда это казалось невозможным. Струйки крови по рту казались чужеродными на лице этого молодого мужчины, который всегда с оптимизмом смотрел вперед. Плач Ичиго заставил Куукаку теснее прижать его к себе. Она не отводила взгляд до самого конца, наплевав на то, что теперь обречена видеть все это в кошмарах. Улыбка застыла на побледневшем лице. Очень медленно тело погибшего стало рассыпаться на золотые частички. Они наполнили комнату, устроились в волосах самой Куукаку, Гандзю, на макушке Ичиго и вовсе свили своеобразный венок, после чего так же медленно гасли, отправляя душу в новое рождение в человеческом мире. На футоне осталась только форма, пропитанная кровью. Спустя мгновения исчезла и она. Только сейчас Куукаку позволила себе заплакать. За спиной рыдал Гандзю, Ичиго ревел, как и положено ребенку его возраста, еще не в силах осознать масштаб трагедии. Девушка заставила себя встать, дойти до младшего и притянуть его к себе. Тот инстинктивно вцепился в нее, дрожа всем телом. Гроза за окном продолжала бушевать все с той же неистовостью. Куукаку только и могла, что неуклюже гладить брата по голове и шептать на ухо племяннику успокаивающие слова. Эта ночь перевернула всю ее жизнь. Через несколько дней, собрав необходимые вещи, Шиба покинули притихшее поместье. Их уже ничто не держало - совет аристократов постановил, что они больше не имели право на титул Великого дома. На это решились лишь сейчас, в отсутствие на собрании кланов Кучики и Укитаке, быстро, и по сути, не слишком-то правомерно. Впрочем, новую главу клана все это не слишком интересовало - слуг она распустила на следующее утро после гибели Кайена, собрала вещи, нужные им на первое время, включая некоторое количество денег, и ушла вместе с братом и племянником в неизвестном направлении, на радость некоторым представителям аристократии. Вот только напрасно они мечтали завладеть землями и домом клана - их окружил непробиваемый щит. Поместье не желало пускать на территорию чужаков. Это стало неприятным сюрпризом для тех, кто старался пробить подобное решение, но ничего поделать они не могли, во всяком случае, сейчас.