Путь из прошлого в будущее

Первые несколько лет в Руконгае дались нелегко, но постепенно Шиба приспособились к новым условиям. Куукаку смогла заниматься пиротехникой, это приносило в семью неплохой доход, несмотря на то, что больше года семейство на одном месте не задерживалось. Для Ичиго подобное стало привычным, по натуре общительный и любопытный он легко сходился с другими детьми и искренне огорчался, когда приходилось двигаться дальше. Тетя была неумолима - девять-десять месяцев и они перебирались в другой квартал Руконгая. С пиротехникой Куукаку имела дело постоянно, выбора другого не было. Она сохранила обе руки, откладывая особо опасные эксперименты до лучших времен - наличие в доме непоседливого ребенка вынуждало ее соблюдать осторожность. Ичиго Куукаку занималась всерьез. Гандзю с недоумением наблюдал, как сестра гоняла племянника, обучая этикету, осанке и прочему. Малыш воспринимал это как игру, когда пришло время обучению письменности, каллиграфию тоже воспринял как нудный, но необходимый элемент. Да и простых слов "твой отец этим владел" было достаточно, чтобы Ичиго откладывал в сторону лень и брался за дело. - Сестрица, для чего ему это? - однажды набрался мужества Гандзю и задал этот вопрос. Его миновало подобное - Куукаку элементарно не успевала заниматься еще и братом, занятая добычей пропитания и другими делами. - Мы давно не древний клан с его традициями и прочим. - Это не оправдание, - Куукаку поджала губы, борясь с желанием отвесить брату подзатыльник. - Ичиго должен пройти хотя бы первичное обучение. Ты помнишь, что он сказал в прошлом году? - Что мечтает стать синигами? - чуть пренебрежительно фыркнул Гандзю. - Сестрица, ему тогда было восемь лет. В этом возрасте я был свято уверен, что солнце восходит из Готея, и мечтал попробовать карпов из сада Кучики. То же самое... - Тут другое, - Куукаку помнила взгляд Ичиго, прильнувшего к ее боку. Ночное небо окрашивали фирменные фейерверки, а мальчик, задумчиво глядя на них, впервые задал вопрос о своих родителях, вернее, об их гибели. Куукаку не рассказала ему всего, однако главную мысль мальчишка уловил. - Тетя Ку, - Ичиго на миг отстранился от нее, зеленые глаза упрямо сверкнули. - Я тоже стану синигами, как папа. И мы узнаем, что тогда произошло. У нее засосало под ложечкой, слишком часто она видела этот упрямый взгляд на другом лице. Так и хотелось сказать что-нибудь резкое в адрес этих вояк, убивающих своих, но усилием воли Куукаку сдержалась и только погладила племянника по голове и настояла на том, что теперь ему придется заниматься куда усерднее. - Каллиграфия и осанка приблизят его к мечте? - Кретин, - Гандзю оказался на земле, получив мощный удар от Куукаку. - Традиции мы не имеем права забывать. Раз у тебя все, будь добр, убери свою свинью от входа, меня порядком достало чинить дверь. - Ладно, ладно, - ворча, Гандзю пошел ловить Бонни, а Куукаку вернулась к племяннику, который ждал ее возвращения, сидя с книгой на голове и терпеливо выводя иероглиф со своим именем в специальном альбоме. Ей было что сказать брату, но она не стала смущать его. Ичиго учился легко, с удовольствием познавая новое, однако к своим девяти годам он уже научился говорить только то, что думал, даже если его мнение отличалось от окружающих. "Ваш племянник слишком честный", - доводилось Куукаку слышать не раз от самых разных людей, как простых руконгайцев, так и от заказчиков ее пиротехники. Ее это не смущало, она обещала брату, что сделает все, чтобы Ичиго смог нормально вырасти. Пусть он мечтал стать синигами, хотя саму главу клана от них воротило, это не страшно. Она любила племянника и не хотела слишком сильно давить на него своими эмоциями. Все, что он знал, это то, что родители погибли на службе, и им пришлось покинуть родной дом. Для девятилетнего мальчишки этого было вполне достаточно. - Тетя Ку, я закончил, - Ичиго не поворачивался, чтобы не сбросить книгу с головы. Девушка вспомнила, как сама ненавидела это упражнение, особенно когда дядя Иссин скакал рядом и с совершенно идиотской улыбкой комментировал, заставляя маленькую еще Куукаку вспыхивать и швыряться книгой в него же. Тень улыбки скользнула по губам - дядя пропал на задании за пару лет до рождения Ичиго. Ему не пришлось увидеть гибели Кайена и изгнания семьи из родного дома. - Ну давай, показывай, - отогнав воспоминания, Куукаку подошла к племяннику. Тот широко улыбнулся, разумеется, забыв про книгу, которая тут же свалилась. Женщина усмехнулась и потрепала его по голове. Она не хотела об этом думать, но Ичиго - наследник семьи. И если, вернее, когда он станет синигами, одно небо ведало, с чем он может там столкнуться. Этикет - самая безобидная вещь, все могло быть куда сложнее и страшнее. В Сейрейтее остались те, кто некогда изгнал их, и неизвестно, как они отреагируют на юного Шиба. От этого Куукаку не могла защитить племянника, что выводило ее из себя. Обучение могло помочь, но далеко не в полной мере. *** - Я точно все взял. - Ну, за эти годы я должна была научить тебя умению собирать нужные вещи, - ухмыльнулась Куукаку, внимательно глядя на повзрослевшего племянника. Ичиго только через несколько месяцев должно исполниться семнадцать, а он все еще сложением подростка напоминает, худой, достаточно высокий, угловатый. Два последних года щеголял в зеленой бандане, к бурной радости Гандзю. Приучить Ичиго кататься на Бонни он не сумел, но вот такой мелочью смог увлечь. - Все будет в порядке, тетя Ку,- порывисто обнял ее Ичиго. - Я уже готов. - Еще бы, кое-кто, даже не зная заклинания толком, отправил голубой шарик в дерево, - фыркнула женщина. - Он называется Сокацуй, я нашел заклинание с активацией в нашей библиотеке, в сундуке со старыми книгами, - похвастался Ичиго, а Куукаку отметила, что стоило хоть иногда перебирать копящееся годами разное барахло. - Ладно, дырку в дереве твой Сокацуй проделал немалую, так что верю, что ты готов, - Куукаку вздохнула и серьезно посмотрела на племянника. - Теперь о главном. Не лезь в пекло, Ичиго. Я понимаю, что ты хочешь узнать, как все было, но это дело может оказаться опасным. Я не хочу пить еще и за тебя, геройски павшего в какой-то передряге. Ичиго посерьезнел. Только пару дней назад родные рассказали ему правду о гибели родителей, ту, которую знали. Юношу потрясла история отца, он целый день ходил мрачный, что-то решая для себя. Лишь через сутки он окончательно определился. - Я стану синигами, чтобы узнать правду о родителях, как погибла мама и кто нанес смертельный удар отцу, - в зеленых глазах сверкала решимость. Куукаку смогла вздохнуть с облегчением, Ичиго не додумался до опустошающей душу мести, чего она втайне боялась и надавала Гандзю подзатыльников за излишне бурное эмоциональное описание того вечера. Дата поступления была всегда одной и той же - первый день весны. От их нынешнего места обитания до Сейрейтея нужно было еще добраться, поэтому и уходил юный Шиба с утра. Много времени на прощание тратить не стали. Куукаку усмехнулась и пообещала, что на время учебы племянника в Академии они никуда не переедут, а там время покажет. Успокоенный, Ичиго порывисто обнял родственников, прежде чем отправиться навстречу своей новой жизни. Назад он не оборачивался, а Куукаку с Гандзю смотрели ему вслед до тех пор, пока он не скрылся из виду. - Предупреждая твой вопрос, мы не могли его держать возле себя до седых волос, - глава клана встряхнулась, поправляя выбившиеся из прически пряди. - Эти синигами, - проворчал Гандзю, бессильно сжимая кулаки. - Ичиго справится. И вообще, хватит уже сидеть без дела, - женщина отвесила брату подзатыльник. - Кто-то, кажется, обещал починить, наконец, крышу. Сколько я буду тебе напоминать? - Уже иду. Куукаку тоже было страшно. Отпускать дорогого человека, не зная, вернется ли он - это испытание было намного мучительнее церемонии знакомства с юношами из знатных семей, которую ей пришлось в свое время пройти. Но и держать всю жизнь Ичиго у своей юбки тоже было невозможно. Шиба усмехнулась, глядя на ярко-синее небо - солнце светило вовсю. Когда-то, будучи еще девочкой, она провожала Кайена в Академию. Теперь пришла очередь его сына. Ичиго крепче затянул бандану и решительно двигался в сторону Сейрейтея. В этот день многие стремились если не попытать счастья в Академии, то хотя бы просто посмотреть, как живут высокородные синигами, в эти дни часто происходил наем работников в поместья, Сейрейтей в этот день напоминал растревоженный улей, поэтому то там, то тут мелькали бойцы в черной форме синигами. Ичиго было не до изучения видов. Путь в Академию ему подсказали сразу, он не постеснялся его спросить у попавшегося на дороге бойца. Смерив мальчишку внимательным взглядом, тот подробно объяснил, куда следует идти. Заблудиться было бы нереально, на всем пути поворот был только один, так что юный Шиба дошел без проблем и занял очередь среди пока довольно немногочисленных по какой-то причине желающих поступить. Ичиго слышал, что многие соискатели приходят после обеда, подивился странному выбору и в итоге оказался у дверей Академии незадолго до полудня, внес свое имя в список кандидатов на поступление и ждал своей очереди. Она двигалась быстрее, чем он предполагал, никто из вошедших не появился снова. Либо в Академии существовал второй выход, либо все поступили, другого варианта не было. В свой черед юный Шиба оказался внутри, попал в большую комнату, обставленную в строгих цветах. Она явно призвана впечатлять новоприбывших, искусственный полумрак скрывал потолок. Ичиго так и подмывало запустить туда Сокацуем, но он все же сдержался. - Ваше имя? - прошелестел кто-то из комиссии. Они сидели на возвышении и невозмутимо смотрели на него. - Шиба Ичиго. - Сколько лет? - Шестнадцать полных. - Возьмите вот этот шар и сосредоточьтесь, - член комиссии махнул широким рукавом, в сдержанном свете комнаты их форма тоже казалась серой. Юноша с любопытством обернулся - к нему шел, похоже, выпускник с шаром белого цвета на подушке. Его лицо было непроницаемым, однако Ичиго понял, что тот вовсе не рад "чести" и отчаянно скучал, таская этот шар туда-сюда. Что ж, наверное, можно и удивить. Если этот шар воспринимает духовную силу, то... Рвануло неслабо, Ичиго только в последний момент успел закрыть глаза. Удивительно, что осколками лицо не посекло, от шара осталось одно название. - Принят, - голос члена комиссии вроде бы не изменился, однако Ичиго показалось, что тот либо занервничал, либо удивился, что было вероятнее. - Проводи нашего нового студента в комнату к остальным и принеси новый шар, за ним спустишься к преподавателю на нижний сектор, - обратился он к застывшему выпускнику. - Есть, - коротко ответил тот и, сделав знак Ичиго следовать за ним, направился к неприметной двери, которую из центра зала было попросту не разглядеть. Юный Шиба позволил себе широко улыбнуться. Первый шаг он сделал, а там что будет дальше, покажет время. Он обязательно найдет сослуживцев родителей и узнает правду. Члены комиссии проводили нового ученика внимательными взглядами. Шар взрывался редко и обычно означал, что перед ними очень талантливый студент. Незамеченными они не остаются - капитан Хицугая и капитан Ичимару были как раз такими самородками. Теперь в стенах Академии появился еще один. Глава комиссии бросил взгляд на листок с именем кандидата, который все еще лежал перед ним. Если он из этого считающегося исчезнувшим шестнадцать лет назад клана, тогда понятен уровень силы. Впрочем, обучение покажет, что он из себя представляет. Еще один гениальный ученик в Академии будет совсем не лишним. Ичиго проследовал за сопровождающим в небольшую комнату, где сидели уже десять ребят, часть из тех, кто прошел перед ним. Судя по перешептыванию, они уже начали потихоньку знакомиться между собой, когда появился Шиба. - Оставляю вас здесь. Наставник скоро придет, объяснит правила на следующие шесть лет, также покажет, где вы будете жить, - заученная фраза явно отскакивала от зубов студента. На Ичиго, правда, он смотрел с нескрываемым любопытством, но расспросить его о чем-либо не мог - члены приемной комиссии ждали новый шар, а его еще требовалось принести. - Благодарю, - Ичиго чуть склонил голову, прием, который он успел заучить до автоматизма, тетя хорошо постаралась с обучением. Выпускник бросил на него удивленный взгляд и покинул комнату, оставив парня знакомиться с возможными одногруппниками на следующие несколько лет.