ПОБЕГ
[Sindaria]
Когда Синдария поняла, что ничего вразумительного от Кагана она не добьется, то просто обратилась в дракона и, схватив Кагана в охапку, прыгнула в окно. Она уже знала, что во дворце поднята тревога – драконы почуяли смерть своей амари. Уже через пару минут на ушах будет стоять весь Туран. По иронии Судьбы Сиал в это время наведывался к темнице Кагана, чтобы убедиться, что тот по-прежнему на месте. Сиал также должен был понять, что амари мертва. Синдария даже представить себе не могла всю бурю эмоций, охватившую консорта-гидру. Кончики ее лап покалывало от беспочвенного страха за свою жизнь. Мрачные, как грозовая туча, драконы в ее голове наглядно показали, что ее ждет, встреться им Сиал по пути. И пусть Син была уверена, что спасется, но страх от этого никуда не делся. Началась гонка за жизнь. Она взмыла к облакам и, затерявшись в них, стрелой бросилась далеко на север, прочь от Алькамара – туда, где Сиал не найдет их. Ей и Кагану предстоял долгий путь через Море Затмений, туда, где находится благословенная земля. Эта земля не была свидетелем кровопролитной междоусобной войны между драконами и не была свидетелем их краха. Синдария знала, что когда-то от четырех драконьих кланов откололись бунтовщики и скрылись там, где не ступала нога живых существ. Это они создали Море Затмений, отделяющее Алькамар от Римавэна, как назвали ту землю драконы. Море Затмений было гибелью для смертных. Опытнейшие из человеческих мореплавателей пытались пересечь этот проклятый барьер, и все они расстались с жизнью. Почему обычное на первый взгляд море так назвали? В человеческих летописях это море называли Штормовым, Черным, Пустым, словом, на что хватало фантазии. Прижилось только его нынешнее название – Море Затмений. Выходя в него, мореплаватель полностью терял любые ориентиры. Здесь не светило солнце, не было видно луны, и даже звезды скрывались под плотным ковром черных облаков. Течения были хаотичны, а ветер непрестанно играл с волнами, создавая пресловутые девятые валы, хоронившие под собой все живое. Пересечь его было способно только бессмертное существо, имеющее крылья. И даже для них Море Затмений было испытанием, поскольку никто не знал, когда оно закончится и впереди появится земля. Сколько нужно было лететь? Несколько дней? Неделю? Может быть, месяцы? Или же целые годы? Синдария и ее драконы понятия не имели, сколько времени займет путь. Но она готова была поставить свою жизнь, только бы уйти с Алькамара, где рано или поздно ей свернет шею Сиал. Все, что знала Синдария благодаря Памяти Предков, так это то, что именно там, в недрах неизвестной земли спрятана корона, которую сторожат неизвестные ей драконы. Там она может обрести союзников и дом. А мнение Кагана по этому вопросу ее мало волновало. * * * В безбрежной и безупречной памяти Сиала не было времен, когда ему было так страшно. Впервые в жизни он испытывал такой парализующий ужас. За время полета в Туран он уже сложил картину произошедшего. Маленькая, проклятая Синдария освободила Кагана! Как ей это удалось?! Откуда она могла знать о нем?! Как вообще могло случиться так, что амари, впервые на его памяти оставшаяся без него, была убита?! Безусловно, это был Каган. Каган, который дорвался до своей мести, который во имя мести уничтожил то, что было ему дорого! Каган сделал то единственное, чего Сиал не смог предугадать! Ну, конечно! Откуда ему было знать, что, обретя свободу, Каган первым делом ринется убивать свою любовь?! Сиал мог предположить, что, освободившись, несносный мальчишка, бросится атаковать Сиала. Может быть, он даже вошел бы в сговор с Архелией… Но убивать ее?! Кажется, впервые в жизни Сиал столкнулся с тем, кто был хладнокровней его. Итак, начался отсчет жизни Сиала. Летя к Турану, он уже знал, что обречен. Отведенного ему времени хватило бы разве что на очередную месть. Да, он не сможет убить Ширрана или Керинея, но он сделает так, чтобы эти твари мучительно сдохли. Самые никчемные на свете существа! Затем он возьмется за поиски Кагана. Синдария смогла улизнуть от него благодаря своему таланту, но Каган – всего лишь человек! И пусть он под защитой Синдарии, но никто и ничто не укроется от разрушительного гнева Сиаллеарха. Как же неудачно сложились звезды, и у него не родилось от Архелии ни одной амари! Ни одной золотой самки, которой он мог бы передать свое проклятие. * * * Синдария тщетно пыталась привести Кагана в чувство. От этого она страшно бесилась, вынужденная тащить его в когтях через штормовое море. Когда ей надоели бесплодные попытки завязать с ним диалог, она стала калечить его, сжимая лапы и вонзая когти в его тщедушное тело. Только таким образом ей удалось вернуть своего спутника из сумеречного состояния сознания. Она летела уже несколько дней и порядком устала. Выходом для него виделось только одно – сброс балласта, который был обязан прийти в себя и заменить ее на «дежурстве». Что она с успехом и проделала, швырнув израненного Кагана в бушующие волны. Тот мгновенно обратился в дракона и обрушился на нее с обвинениями. «Ну а чего ты хотел? – набросилась на него гидра. – Между прочим, я лечу уже четверо суток и зверски устала! Теперь твоя очередь нести меня, болван!» Так они и стали попеременно нести друг друга, страдая от голода и отсутствия нормального сна. Путь у них занял три недели и Синдария не представляла, каким образом их может догнать Сиал, который наверняка пустился вслед за ними. Перелет казался им нескончаемым, и они развлекали друг друга рассказами. Вернее, это Синдария непрестанно рассказывала Кагану о том, что узнала благодаря Памяти Предков. Каган по-прежнему не знал ее секрет, но его это устраивало. У него вообще не было никаких сил разбираться в тайнах гидры. Синдария рассказывала ему историю драконов Алькамара. Никто доподлинно не знал, откуда вообще появились драконы, способные создавать континенты, поэтому ее истории начались с момента создания материка, с которого они удирали в такой спешке. Син рассказала ему о породах, о том, как в один прекрасный момент несколько сотен разноклановых драконов плюнули на все и ушли в Римавэн, о том, как они создали Море Затмений. Она рассказывала подробности жизни Сиала еще до пресловутой Азернаваллы. Она рассказала о расколе среди драконьих стай и даже о том, каким был тот самый Ирристрю, которому Азернавалла отдала свое бессмертие. Каган слушал это, как слушает ребенок сказки. В его затуманенное сознание не приходили мысли о том, откуда Синдария могла это знать. Да его это не особенно-то волновало. Он уже давно понял, что Синдария знает все обо всем, поэтому сильно удивился, когда узнал, что она понятия не имеет, кто были те сбежавшие драконы и как они живут. Но это не имело значения. Все, что сейчас имело смысл – это мерные взмахи крыльев над холодной соленой водой. Только он, Море, ветер, и полусумасшедшая наследница его злейшего врага.