Anhedonia

Зал смазался в одну черную линию. Я запрокинул голову, чтобы не видеть мельтешащую толпу. Пару раз моргнул — потолок кабинки был серым, изрезанным шероховатыми сколами, будто пластик натирали наждаком. Четко теперь обозначались серые трубы вентиляции. Айрат судорожно втянул воздух, задыхаясь, я слышал этот хрип даже сквозь надетые наушники. Стафф облепил его, размахивая руками и вереща. Сайлент должен был выйти на сцену, показать свою силу. И я поймал его мрачный взгляд, он криво усмехнулся — улыбался искренне и радостно он очень редко, сегодня точно не был этот день. Илья протянул ему бутылку воды, пара неаккуратных жадных глотков и керри встает с кресла, принимая протянутую руку Ромы. Нам надо было выйти в шумный ад, ликующий и, вроде, скандирующий имя победителей. Они ждали снаружи, не решаясь вторгаться в нашу комнатку, но Чуань смело распахнул прозрачную дверь. И бледный, как смерть, Айрат отпустил узкую ладонь мидера и вышел первый, неуклюже убирая прилипшие ко лбу волосы. Его шатало на ступеньках, я даже закусил губу, готовый ринуться подставлять ему плечо. Но моя помощь не нужна была ему сейчас. А когда она была необходима — я не смог. — Наконец-то нормально пожрем, — протянул молчавший до этого Максим и все рассмеялись. Все, кроме Айрата. Я посеял сигареты где-то между бесконечной чередой матчей, когда выдался маленький перерыв. Парни шли, цепляясь друг за друга, наверняка чувствуя такое же облегчение, как и я. Мне ужасно хотелось сесть куда-нибудь на бордюр и закурить. Не так торопливо, как в перерыве, а медленно и спокойно, зная, что вся эта канитель окончена. — Андрюх, — окликнули меня. Из темных дверей, пристроившихся в незаметном закутке стадиона, где проходил чемпионат, показалась физиономия Хвоста. — Вы в кабак? — поинтересовался он, выстегивая из новенькой пачки сигарету. — В гостиницу сначала, хотя жрать хочется зверски, — ухмыльнулся я, принимая протянутую папиросу и зажигалку. — Но в душ я хочу еще сильнее. А если вообще, то курить, — я затянулся, раздувая уголек, не желающий разгораться. — Я вовремя, — довольно хохотнул Хвост, который, казалось, совсем и забыл о нашей вчерашней ругани, проигранных картах и остальных неприятностях, принесенных этим местом. — А мы с вами, кстати. Я присел на пластиковый стул, одиноко примостившийся рядом с дверьми, и помахал Максиму, который обернулся и встал, ожидая меня. — Он со мной поедет, — крикнул Саня и мой тиммейт, пожав плечами, ушел вслед за остальными. — Ты как? — Это был пиздец, — дым обжигал ноздри и я поморщился, набирая еще и выдыхая медленнее. – Бля, ты серьезно? Хвост примостился на моих коленях, свободной от сигареты рукой обхватив меня за шею и заглядывая мне в глаза, когда клуб дыма между нами рассеялся. — Все закончилось, Андрюх, — улыбнулся он. — Ты тяжелый, — я закатил глаза, отворачиваясь от него. — Это ты тяжелый. Ник тебе не подходит, — критично заметил Дашкевич, вставая с моих коленей, — летать хочешь, а сам как кирпич злобный. — Придурок, — фыркнул я, хватая Саню за запястье и притягивая к себе. — Сиди, только пепел стряхивай аккуратнее. В микроавтобусе меня немного укачало, поэтому взволнованный Саня проводил меня до самой двери, поддерживая под локоть, словно я хромоногая старушка. Я приехал вовремя — Айрат уже вышел из душа, и ванная была полностью в моем распоряжении. Поток прохладной воды оглушил меня сначала, заставляя задержать дыхание от неожиданности, но через пару секунд я почувствовал невероятную легкость. Глаза почти перестали болеть, перезагрузка произошла. — Флай? — холодно бросил он, почему-то называя меня по нику. — Что? — отозвался я, пытаясь натянуть шорты на влажные ноги. — Почему ты опять поехал с Хвостом? — поинтересовался он. — Да мы просто перекурили хорошенько, — уклончиво ответил я. Пока я стоял, пытаясь понять, где у футболки перед, Сайлент подошел ко мне вплотную, и холодные пальцы дотронулись моей спины. Совсем не такие, как приятная вода, а совершенно ледяные. Я вздрогнул, но не повернулся к нему. — Андрей? — хриплым шепотом назвал он меня по имени, впервые за эти дни. Он звал меня, молил, чтобы я взглянул на него. Но я замер, ощущая, как его пальцы скользят между моих лопаток, пробегаясь волной мурашек вдоль позвоночника. — Я хочу домой, — тихо сказал он, отходя от меня и усаживаясь на свою кровать. — По Миле соскучился? — на этот вопрос Сайлент скривился, как от внезапной зубной боли. Темные волосы почти закрывали лицо, он болтал ногами и пялился в пол, не обращая на меня больше никакого внимания. Пришлось присесть перед ним на корточки, заглядывая в его лицо. Я схватил тонкую руку, смирно лежавшую на кровати и спрятал холодные пальцы, сжатые в кулак, в своих. Он дернулся, закусив губу, но тут же подал мне вторую, уютно баюкая замерзшие руки в моих горячих ладонях. Глубокие тени, пролегшие под его глазами, слишком явно очерченные скулы, бледная кожа, тонкая, как бумага, исчерченная веточками венок и капилляров — все в его виде пугало меня своей болезненностью. Но эти искорки в темных глазах… Айрат улыбался мне.