Luxtos

Окрестности Алезии заполонили воины. Они шли с разных сторон, подходя все ближе к городу, в стенах которого сейчас шла жестокая резня. Римляне замерли в изумлении. Те же, кто сражался против них, замер в ожидании, когда капли дождя начали врезаться в их тела. — Мы сильны и не знаем пощады, — разносилась песнь над стенами крепости. — И нас здесь великое множество!.. — Неужели… — На губах Жерара, что оторвался от очередного нападающего у стен крепости, заиграла ухмылка. — А я думал, что ученица Эпоны отошла на время от магии… — Слишком много болтаешь! — Мужчина едва успел увернуться от рубящего удара, который попыталась нанести ему темноволосая девушка в римских доспехах. Глаза, полные гнева, взирали на него с отвращением. — Ты должен мне, Леусетиус! — Приди в себя, Кагура! — Оскалился мужчина воин с клеймом вокруг глаза. — Твой брат жив, и сражается здесь во имя своей земли! И твоей, между прочим, тоже! Почему ты предала свой дом, воительница?! — У меня нет брата с тех пор, как он связался с тобой в той битве! — Вскричала в отчаянии Кагура, занеся меч в очередной раз для удара. Голос ее был полон боли. — Ты забрал его! Он молился на тебя! И как только вы ушли на наш дом обрушились беды! Из-за тебя сожгли нашу деревню! И никто из вас не вернулся, никто не помог! В своих целях вы как слепые глупцы бросили тех, кто в вас нуждался! Приняли новые имена! И предали нас! Что мне оставалось, когда легион убивал мою семью? Да все что я могла — это проявить себя и прийти к ним полная покаяния и мести! И сейчас, Жерар, — голос ее в этот миг был исполнен ядом. — Сейчас я отомщу! Пусть и ты, и мой предатель брат упокоитесь сегодня здесь! Я лично умолила Алую дать мне шанс убить тебя! С лица синеволосого сползла ухмылка. Глаза его наполнились ужасом и беспокойством. — Ты… Ты не посмела бы… — Голос его опустился до шепота. — Ты не могла… Ты не привела ее сюда. Скажи мне правду, воительница, не смей лгать! Ты не привела сюда… — Эрза здесь по собственной воле. — Голос и взгляд темноволосой стали ледяными. — Она пришла через день после того, как наш дом разрушили. Я сказала ей, что ты и Симон предали нас. И она приняла решение, как дочь покойного старосты деревни. Сейчас она убьет моего брата. С этими словами, девушка бросилась в атаку на мужчину с пустым взглядом. Казалось, что его уже больше нет, лишь оболочка осталась ждать своего смертного часа. Полная предвкушения скорой расплаты, воительница не осторожничала и била напрямик. Вот-вот лезвие меча коснется шеи синеволосого, принеся ей покой, пока алая кровь будет стекать с клинка… Кагура не поняла, что произошло. На кончике ее клинка виднелись брызги, но сама она была прижата к стене крепкой мужской рукой. — Идиотка… — Мужской голос дрожал от гнева. Темные глаза словно смотрели в ее душу, прожигая насквозь. — Глупая идиотка… Родители отправили меня с Симоном в тот день. Мы проиграли римлянам. Это клеймо, — указал он на свой глаз. — Вечный символ моего позора. Такой же выжжен на теле твоего брата. И не было ни дня, что бы мы позабыли о доме и семьях. Мы не предали своего дома, Кагура. Мы вырвались из плена, отправив в вечные рощи лагерь римлян, которые пытали и убивали наших сородичей. Мы искали вас все эти годы. И не верили, когда узнали, что ты в легионе. Но Эрза… Тонкая струйка крови медленно стекала по щеке юноши, размываемая каплями дождя. Девушка, придавленная к стене, тяжело дышала. Голова ее была опущена, плечи непроизвольно дергались. Она словно сдалась. — Как ты только могла до такого додуматься… — Голос воина преисполнился отчаянием. — Ведь Симон же любит ее! — И ты тоже. — Голос Кагуры был тихим, словно шелест ветра, но Жерар прекрасно ее слышал. — Он давно уже сдался, вверяя ее тебе. И все ее помыслы всегда занимал ты. Убей меня. Я предала всех… — Молчи. — Оборвал ее мужчина на полуслове. — Ты — великая воительница, Кагура, дочь отважных карнутов! Не смей сдаваться! Просто не смей, слышишь! Не позорь себя более! Бейся с тем, кто лишил тебя дома, до смерти, но не смей сдаваться и предавать себя, слышишь! С этими словами, Жерар отпустил девушку, позволяя ей сползти вниз по стене. Словно одержимый он оглядывал площадь в поисках алого пламени волос, а когда наконец увидел, громовой рев оглушил его. Пришедшие на помощь воины начали атаку…

***

— Ты выглядишь взволнованным. — Грей вздрогнул и недовольно покосился на источник голоса. Юноша с белыми как снег волосами и черными глазами с улыбкой смотрел на Вестника Самайна. — Неужели я испугал повелителя льдов? — Чего тебе, Леон? — Грубовато отвечал темноволосый, косясь на дождь, что усиливался с каждой минутой. Душа его была полна волнения. Джувия тратила свои силы, взывая к дождю и посылая его сюда из родного леса. — Брось, брат мой, я пришел с миром и помощью. — Миролюбиво произнес Леон, слегка склонив голову. — К тому же твоя жена просила передать, что не простит тебе, если ты не вернешься. Не переживай за нее, друг мой. Джувия всегда была восхитительной жрицей… — Попридержи свой язык. — Клацнул зубами Грей, с наигранной злобой косясь на собеседника. — То, что ты прошел через селение Слании, прежде чем достигнуть Алезии, еще не значит, что ты вот так просто можешь навещать мою жену! Тем более, что шел ты лишь по велению Джуры! — Мог бы просто принять мою щедрую помощь — я первым вызвался, когда наместник собирал совет. А по поводу твоей благоверной… Она сама была в селении и очень прямо выражала свое мнение о своем благоверном и его друге-идиоте, которые убежали из деревни никому ничего не сказав. — С непроницаемым лицом произнес светловолосый. — Если ты не знал, женщине с бременем нельзя волноваться. Темно-сине глаза с изумлением смотрели на собрата. Властитель льдов никак не мог поверить в услышанное. — Оу, точно, ты же это не успел узнать из-за побега. — Цокнул языком Леон. — И как только боги вверили такое сокровище, как Джу, такому дураку, как ты? Может, они все же ошиблись тогда? — Тихо, вы оба! — Прервал перепалку юноша с бледно-розовыми волосами, что незаметно подошел к друзьям. — Ждем сигнал к атаке! — Объясни мне, малец, почему мы тебя слушаем? — Пробурчал недовольный таким раскладом светловолосый. У него было много идей насчет умственных способностей Грея, которые не терпелось озвучить. — Потому что я — один из драконьих сынов, друг мой. — Криво усмехнулся в ответ Нацу. — Это же выдумка для детей… — Фыркнул Леон, в попытке скрыть свое удивление. — Ооо, ты очень удивишься, когда увидишь сам… — Хитрая улыбка растянулась на лице розоволосого. В этот миг громовым раскатом прозвучал окрик воинов. Сигнал был подан…

***

POV Гажил Боль медленно отступала, и темнота, которая пугала, перестала застилать мне глаза. Идиот, как я только мог так опрометчиво забыть об опасности! А если бы этот… нарбонский пес решил убить Леви?! Гнев словно придал мне силы, и я приподнялся на помосте. — Молю тебя, Гажил, не двигайся. — Знакомый до боли голос словно обволакивает меня, а на плечах я чувствую твои нежные и холодные пальцы, которыми ты пытаешься меня уложить обратно. — Я не смогу тебя еще вылечить. Молю, сохрани то, что я с таким трудом вырвала из цепких рук Морриган*. Битва вокруг меня начинает волновать меньше. Ты рядом, ты все еще со мной. Твое лицо залито слезами, волосы взъерошены, но ты никуда от меня не отходишь, моя жрица. Где-то рядом я слышу шорох ткани и нервное бурчание на римском. Значит эта мразь, что напала со спины, все еще рядом. Я вновь попытался привстать, но боль пронзила все мое тело, заставляя вернуться на место. — Гажил, молю! — Я вновь заставил тебя волноваться. Леви… Ты не должна быть здесь сейчас. — Мелкая… — Я напряг все силы, что бы сказать тебе. — Беги. За воротами города на много безопаснее, чем тут. Беги, и думать не смей оглядываться или оставаться. Мне лучше не сделаешь, а подвергнуть тебя опасности здесь немыслимо. — Нет! — Глупенькая. Глупенькая маленькая жрица, ты должна. Убеги, выживи — и я всегда найду к тебе путь. — Беги… Быстро. — Знала бы ты, скольких усилий мне стоило оттолкнуть тебя, что бы ты исчезла с помоста в промежутке между конструкцией и стеной. Так ты сможешь сбежать, а это главное. Беги, моя жрица, беги. Твой вскрик был коротким, и судя по звукам, ты уже внизу. А значит, я спокойно могу отомстить за тебя и за себя этому гаду. Боль пронзила все мое тело, но она ничтожна в сравнении с моим гневом. Опираясь на клинок, я поднимаюсь и вижу перед собой спину римлянина, что так мерзко и подло бил меня исподтишка. Словно услышав зверя, что внутри меня требовал его крови, тварь обернулась. — Невозможно! —Гневно вскричал мужчина в шлеме. — Ты мертв! Чертова жрица! Несчастная мошка в моем глазу, я ее уничтожу, клянусь! — Представься, пес. Хочу знать имя того, кто умрет позорной смертью от моей руки! — Я прорычал это, чувствуя, как сила наполняет меня. Как же много Леви для меня значит… Любая попытка навредить ей, пусть и словами, заставляет меня быть сильнее, дабы защитить ее… — Мое имя — Торафузар, жалкий варвар! — Прошипел нарбонец, хватаясь за ножны. — И это я подарю тебе сладкие объятия смерти! Не дожидаясь дальнейших его слов, я бросился в атаку. Этот человек трус, не способный мне противостоять. А значит я обязан победить. Клинки сверкали и звенели сшибаясь и высекая искры. Мир подождет, пока я мщу. Леви убежала, у замка армия кельтов, которая не даст сбежать римскому отребью. И значит пока я могу выпустить зверя из клетки моей души. — Неужели тебе так важно быть галлом! — Торафузар был плох в бою против меня. Его увороты были бесполезны, а силы не велики. Отяжеленный собственным доспехом, он быстро выдохся, и от того начал юлить, опасливо косясь на меня. — Проло ведь купил тебя! Назови цену — и я дам больше! — Будь ты хоть верховным правителем — тебе меня не купить. — Гнев раззадорил меня. Еще мгновение — и враг будет повержен. — Значит дело в этой девчонке? — Его слова режут по живому и очередная моя атака проваливается. — Так значит я прав? Воинствующий галл возжелал невинную жрицу? С очередным рыком я бросаюсь на противника — и вновь лезвие скользит мимо цели. — Смех да и только! — Римлянин скалиться мне в лицо. Он словно нашел мешок с золотом. — Даже не будь меня — ты бы никогда ее не достиг, глупый варвар! Но теперь это азарт! Я выживу и увезу девчонку в Рим! Я брошу ее в Тулианум (Мамертинская тюрьма)* и позже вздерну на главной площади, но прежде ей насладятся все заключенные, что годами томятся в тюремных катакомбах! Я при людно унижу и уничтожу ее, запомни это, глупый варвар!.. Я и сам не заметил, как замахнулся. Меч мой резким движением отсек голову Торафузару, заставляя его смолкнуть навеки. Тяжело дыша, я осмотрелся. Битва кончилась. Римляне сдавались войску Гельветов, что в разы превосходило их по численности. Дождь все так же бил меня по лицу, а воздух стал чистым и свежим. Все. Кончено. Мы победили. С этой мыслью сознание покинуло меня… END POV Гажил

***

Симон прижимал к себе сестру. Кагура рыдала и ни на секунду не переставала молить брата о прощении. Юноша же лишь грустно улыбался. На руках его было несколько ран — Эрза все же успела нанести несколько атак, прежде чем в бой вмешался Жерар, обезоруживая аловолосую своим появлением. В секунды она опустила оружие и сдалась, соглашаясь выслушать Леусетиуса. Сердцу не прикажешь, а их сердца когда-то были предначертаны друг другу свыше. Так говорил друид их деревни. И вот теперь четверка разлученных однажды душ рыдала от радости воссоединения. Их злоключения кончились, оставаясь лишь жутким воспоминанием, подобным страшному сну. Лаксас уложил Люси спать. Девушка, которую в первые минуты боя успели спрятать сочувствующие, так переживала, что когда ее нашли она потеряла сознание. Дабы лишний раз не волновать жрицу Беленоса, было решено утром отправить ее домой, в племя Слании. Ну, а сейчас Нацу охранял ее на пару с внуком Макарова. — Значит «братство драконов»? — Усмехнулся блондин. — Вот почему Игнил никому не рассказывал, откуда вы пришли, верно? — Он считал это лишним в мирное время. — Просто пожимал плечами розоволосый. — Характер у отца был такой — он не любил решать силой то, что можно и не начинать. От того никогда и не вступал в бои и меня удерживал дальше от драк. — Игнил все же был крайне мудр. — Кивал головой Дреяр. — Интересно в кого ты такой беспокойный… Нацу фыркнул и расхохотался. Все же Лаксас был ему как старший брат. Да и вообще — на данный момент в Алезии находилось двое его собратьев, что были связанны древним договором, который вступал в силу при опасности разрушения мира и порядка, что был установлен столетия назад. — Лаксас. — Голос принадлежал Тьме. Юноша с зелеными волосами подошел от толпы воинов, что уводила пленных. — Небольшой отряд римских свиней сбежал. Блондин недовольно цокнул языком. — Это не хорошо. — Пробурчал он. — Очень не хорошо. Что с остальными? — Среди жителей города потери минимальны, все остальное мы пока берем под контроль. — Ответы Тьмы были короткими и емкими. — Как наши? — Кивнул в сторону одного из домов Дреяр. — У большинства из отряда карнутов легкие ранения. Тяжелее всего тигурину. — Зеленоволосый помрачнел. — Он почти был мертв, но что-то или кто-то его вытащил из вечных садов Неметона. — А Леви? — Голос Лаксаса стал напряженным. — Вы ее нашли? — Пока нет. — Склонил голову лучник. — Мы скоро закончим прошаривать город, но пока ее никто не видел. Боюсь, что ее нет в Алезии. Нацу и внук Макарова переглянулись — Значит стоит готовиться к худшему… — Вспышка молнии озарила лицо Лаксаса, которое стало напряженным. Происходящее ему совсем не нравилось…

***

Азир со злобой оглядывался назад. Ненавистная ему Алезия — вечный символ его позора — осталась далеко позади, но римлянин почти слышал, как смеются над его провалом божества во главе с Юпитером. — Жалкие варвары! — Шипел он, шагая из стороны в сторону по палубе. — Галльские выродки, я вам все припомню! Замерев на миг, мужчина оглянулся и бросил взгляд на трюм для перевозки рабов. Злорадная улыбка сама по себе растянулась на его лице. — Благо перед смертью проклятый тигурин и наш несчастный легат сделали мне хороший подарок. — Азир заглянул в трюм. На полу лежало хрупкое тело в белом одеянии, а синие волосы разметались по полу. — Тулианум станет твоим последним пристанищем, глупая жрица… *Морриган - по одной из исторических веток богиня смерти у кельтов. В одной исторической ветке она делилась на трех богинь разной смерти, по другой - она отождествляется со смертью в битве.Так же существует как самостоятельна и полноценная богиня смерти и повелительница ворон. Образ Морриган использовался при создании персонажа в игре "Dragon age". *Тулианум (Мамертинская тюрьма) — сохранившаяся поныне тюрьма древнего Рима, в северной оконечности Капитолия и форума, древнейшее (возможно, этрусское) строение города. Тюрьма соединялась протокой с Большой Клоакой. Приговоренные к смерти в этой тюрьме умерщвлялись голодом или через повешанье. Многих заключенных часто пытали.