Этот город

Небо разразилось тысячей разноцветных огней, громкая музыка дурманила теплый вечерний воздух. Было еще только начало лета, июнь, — самая приятная пора для жителей. Тяжелый костюм, сковывающий движения, казался необычайно легким, когда вокруг него толпились дети, дети самые разные, как по внешности, так и по характеру. К каждому свой подход, но у Ёги это почему-то даже неосознанно получалось, он не задумывался над тем, что сказать ребенку, стоящему перед ним, он просто говорил, как хотел говорить, как с друзьями, мимолетными, но такими согревающими и родными. Он просто не сковывал себя, считая их, маленьких людей, своей главной радостью в жизни. То, ради чего стоит быть осторожным на заданиях. Те, к кому он хотел бы каждый раз возвращаться, прекрасно зная, что этот самый каждый раз окрашивается все новыми лицами, а старые остаются лишь в памяти, как огромная радужная заплатка, которой он так надежно покрывает второго себя. Он готов был поделиться своей радостью с каждым. Вдалеке краем глаза он заметил одинокую беловолосую девочку в странном платье, совсем не вписывающееся в гражданский образ. И с ней он жаждал поделиться. Она не смотрела на него, сжимая в руках какую-то игрушку среднего размера. Размыкая круг детей, он спешит к ней, потому что не может пройти мимо одинокого ребенка, пусть даже ей это не нужно… Глупости какие! Разве может ребенку радость быть ненужной? Ее маленький мир плотно граничил с тем, в котором он жил. Ёги почти физически ощутил толчок от соприкосновения с этим невидимым стеклом, которое она куполом соорудила вокруг себя. Вот она я — смотрите, она как кукла за стеклянной витриной. Они встретились взглядами. Жаль, солнцу не под силу растопить камень. Оно просто греет его своими лучами, но пробраться до основания, пропустить через себя не может. Со временем камень поддастся ему, когда разрушится. Она и вправду как кукла, и она не ребенок, коим Ёги ее посчитал. Ее серые глаза выразительные, но такие безразличные и холодные внимательно изучили незнакомца, и девушка, кажется, пыталась решить: опасен подошедший или нет. Она протянула к нему руку, другой сжимая своего плюшевого тёмно-фиолетового кролика с бордовым бантом, обвязанным вокруг мягкой шеи, и прикрыла глаза. На ее щечках проступил легкий румянец. Взгляд безжизненной игрушки на несколько секунд сбил его с толку, но Ёги быстро пришел в себя. — Я тоже хочу. У нее такой очаровательный голос. И он подумал, что сейчас он сожмет ее в своих объятиях и даже через ткань костюма ему будет невыносимо приятно чувствовать ее маленькие ручки. Она тоже хочет обнять его, она же сама просит. «Какая она милашка» — восхищенно думает он, чувствуя неописуемый детский восторг, но как только он радостно делает шаг навстречу, она в испуге дергается и резко отходит. Ёги не понимал. Она неоднозначно посмотрела на пакет в его руках, из которого он пару минут назад доставал угощения для детей. Он с притворной осторожностью протянул ей большую конфету; выбрал ту, что сам любил больше остальных. Девушка недоверчиво смотрела на него. Ёги показалось, тот момент, когда ее рука соприкоснулась с его, принимая угощение, длился прекрасную безоблачную вечность. Этот город — самый лучший город на Земле. В этом городе весна была необыкновенная. И девушка тоже была необыкновенная. Все было настолько прекрасно для него, что казалось, будто нарисованы бульвары, реки и мосты в свете разноцветных огней, вспыхивающих на небе, и даже вода в фонтанах переливалась фантастическими цветами. Выхватив конфету из его рук, она покраснела и, тряхнув головой, резко подалась в сторону и побежала, скрываясь в толпе. Ёги остался среди толпы снующих вокруг него детей.

Этот город непохожий ни на что вокруг, Улыбается прохожий, ни за пять минут, Помогая человеку верить в чудеса, Распускаются фонтаны прямо в небеса.