***
Утро начиналось отвратительно. Майкрофт явно не рассчитал дозу алкоголя, которую он вылил в кофе… Да он и не знает, что я до этого опустошил половину другой бутылки, с более дорогим виски. Вот на что ушла добрая половина премии! Одна бутылка дорогого виски и одна дешевого, на НЗ. Так вот. Голова болела ужасно, будто в гипсовую полую форму вбивали гвоздь, который мелкими и тонкими трещинками разбивал эту самую форму. Такое ощущение сейчас было и у меня в висках. Я не помнил основной части, я помнил только то, что Майкрофт принес мне записную книжку отца. Помню, как чуть не заплакал при нем… Даже то, что пили кофе вспомнил с трудом, просто две кружки, стоящие на столике, никак не поддавались другому логическому объяснению. Остальное благополучно стерлось из моей памяти. Может быть и не стоило вспоминать, но зайдя в кухню, дабы растворить таблеточку аспирина в воде и сделать себе завтрак, я увидел серый пиджак и черный галстук, аккуратно висящие на спинке моего стула. Я сначала не понял, а потом в голове моей словно лопнул мыльный пузырь. Я вспомнил как говорили по душам, как потом на меня нахлынули все чувства, которые я испытывал к… Майкрофту. Да, я все-таки определенно испытывал к нему чувства. Да еще и какие. Судя по нашему разговору тепло, нежность и… любовь. Почему-то сейчас это слово не звучит в моей голове абсурдно, а звучит как раз таки весьма и весьма органично. Честно, если бы мне кто-то сказал, что Майкрофт Холмс умеет слушать и слышать, если бы мне сказали, что он тоже может быть испуганным, я бы только посмеялся, но тогда. Я явно увидел намного больше, чем он того хотел. И позволил себе… О Господи, не удивительно, что он был так напуган… Безумец, безумец… Набросился, как голодное животное. Мне необходимо с ним объясниться. Тем более если я хочу увидеть ту самую взаимность, что заставила его отвечать мне тогда. Пусть его движения были неловкими, рваными и смазанными… Наверное, все-таки когда любишь, ты испытываешь намного более широкую гамму чувств. С Эммой у меня такого давно не было. И знаете, после того вечера я не чувствую в себе отклика на эту ситуацию. Мне все равно. Сейчас для меня важен Мистер Англия. Надеюсь, я смогу с ним поговорить. В надежде на пару свободных минуток я вечером оказался рядом с резиденцией. Она была пуста, только одно окно горело, и, изредка, на его фоне проходил мужской силуэт. Теперь я ни с чем его не перепутаю. На удивление было тихо и пусто. Я прошел по пустым коридорам и оказался у дубовой двери, без таблички. Я постоял. Я никогда так не волновался и что-то мне подсказывает, что он меня не простит и, тем более, не откроется. Но может быть… Эх, я всегда рисковал. И сегодня рискну.***
— Грегори? Ты тут… Вы тут какими судьбами? — Майкрофт обернулся к двери, где стоял инспектор, который уже опирался спиной об закрытую дверь. Зачем он пришел? Извиняться? Ах, Грег, знал бы ты, что натворил и в каких масштабах… — Май, я… — попытался начать Грегори, но тот поднял вверх указательный палец, призывая замолчать. — Майкрофт, мистер Лестрейд. Или мистер Холмс. Теперь продолжайте, — мужчина отвернулся к окну, не собираясь выдавать свою растерянность. Он не понимал, зачем Грегори пришел. Извиняются только тогда, когда чувствуют себя виноватыми, а если Грегори ничего не чувствует к нему то… нет-нет! Никаких иллюзий, Холмс. Действуй по ситуации. Грегори закрыл рот и, вдохнув, продолжил. Все слова об извинениях вылетели у него из головы, а с языка сорвалось: — Я бы хотел, чтобы вы забрали свою одежду из моего дома. «Что? Какую чушь я несу?!» — тихо выдохнул Лестрейд. «Что? Какую чушь он несет?!» — пронеслось нервным импульсом у Майкрофта. — Вы могли принести ее сюда, раз решили так любезно заскочить, — едко выдавил Майкрофт. — Вы могли бы ее не оставлять, мистер Холмс. Я не курьер, — не менее едко ответил Лестрейд и с вызовом посмотрел на Майкрофта, отмечая, что глаза были грустными. Но в момент там разгорелась искорка. О! Майкрофт любил соперничать, это Лестрейд уже знал. — Что же, пойдемте, я заберу свои вещи. Вам наверняка неловко, что пиджак и галстук вдвое перевешивают стоимость вашего жилья, — Майкрофт накинул пальто и, погасив свет, вышел за дверь вместе с Лестрейдом. — Я не могу не смущаться, так как зарплата, которую назначает нам правительство, ничтожно мала, мистер Холмс, — по пути отвечал Грегори. В таком духе прошел их разговор вплоть до самого дома. Майкрофт вошел в квартиру, прошел знакомой тропой на кухню и, взяв свой пиджак с галстуком, направился к двери. Но около двери стоял Грегори и он демонстративно щелкнул ключом в замочной скважине и выбросил ключ в окно. — Инспектор, вы идиот? — спокойно проговорил Майкрофт, но Грегори посмотрел на него и взглядом приказал сесть. Именно приказал. Это не была настойчивая просьба. Это был приказ. — Я не собираюсь засиживаться в этом хранилище блох, Грег, — тихо рыкнул Майкрофт. — Но тем не менее вчера ответил мне на поцелуи, Май! Сядь! — Грегори уселся в кресло и выжидающе посмотрел на Майкрофта, который, помедлив, все-таки уселся на диван. — Майкрофт, — начал Грег, сцепив пальцы в замок, а потом встрепенулся и торопливо добавил: — Май… В общем я… — Да? -словно выскользнув из своих мыслей сказал Майкрофт. — Прости меня. Я был неправ, что набросился на вас… На тебя.Я… Я не знаю что на меня нашло. Не перебивай, — Он пресек попытку Майкрофта ответить и продолжил, — Я знаю, что тебя моя выходка здорово напугала и… Я помню, что ты сказал что я пожалею об этом. Но я прошу тебя простить мне это, потому что… В комнате повисло молчание, а у Майкрофта пересохло во рту. — Потому что… — Я тебя люблю, — торопливо выпалил Лестрейд, подняв голову на Майкрофта и легко, ненавязчиво улыбаясь. Глаза Майкрофта расширились, и он перевел взгляд сначала на дверь, потом снова на Грегори. У него началась паника и он, отложив пиджак, оперся на подлокотник и приложил руку к подбородку. Молчание продолжалось с минуту, пока Майкрофт переваривал информацию и пока он думал, она ему казалась все менее и менее правдивой. — Что? — Майкрофт посмотрел на Грегори, явно требуя, чтобы тот повторил. — Я тебя люблю, — выдерживая паузы повторил Грег, хотя румянец смущения густым слоем покрыл его щеки. — Но… Но это же неправильно, ты… ты… — Майкрофт встал и стал нервно расхаживать по комнате, пытаясь разобраться в мыслях, которые путались с чувствами. Но чем больше он думал, тем менее понятно ему становилось и тем туже затягивался клубок, — Эмма… Вы же жили. О, Королева… Как давно? О! Нет-нет! Молчи! Эмма… Роджерс, Грегори, боже… Клубок уже затянулся настолько, что развязать его не представлялось возможным. Все смешивалось: страх, недоверие, радость, желание, нежность и та же самая любовь, которую он чувствовал к Грегори. Но Майкрофт не верил. Кто? Кто может полюбить его? Зачем? Тяжелая рука легла Майкрофту на плечо, а левую руку взяли в ладонь. Майкрофт поднял голову и растерянно посмотрел Грегори в глаза, который был серьезен, хоть его карие глаза и горели странными огоньками. — Май, успокойся. Вдохни и выдохни. Вот так. Молодец. А теперь послушай меня, — Грегори взял Майкрофта за подбородок и, продолжая смотреть ему в глаза, заговорил, — Я не отрицаю, что ты знаешь намного больше обо мне, чем я о тебе. Ты еще не скоро мне откроешься, но я уверен, что ты справишься. Да, Майкрофт Холмс, я тебя люблю и я точно знаю, что чувствую к тебе. Он улыбнулся и Майкрофт поверил, а оттого улыбка украсила его губы. — Знаешь, когда ты улыбаешься, ты мне нравишься намного больше, Май, — усмехнулся Грегори, а потом снова посерьезнел, — Прощаешь меня? Майкрофт лишь улыбнулся. — О, ну Майкрофт, что творится в твоей голове! — нахмурился Лестрейд, а потом слегка рассмеялся. Майкрофт, глядя на Грега, вдруг притянул его к себе и прижался губами к его губам. Грегори оторопел, но быстро влился в поцелуй, обнимая Майкрофта за шею. Губы мужчины были требовательны, терпки на вкус, Грегори утопал в ощущениях, которые на трезвую голову воспринимались намного лучше. В какой-то момент он перехватил инициативу, не больно, но ощутимо, укусив Майкрофта за верхнюю губу, отчего тот слегка приоткрыл рот, а Грегори, обведя языком контур губ, проник в рот Майкрофта, стараясь уловить его реакцию. Пока все было хорошо. Грег не хотел пугать Майкрофта, а потому действовал осторожно. Вдруг Майкрофт обхватил его за шею руками, требовательно прижавшись ближе и зарываясь рукой в волосы Грегори. Инспектор опешил, а потому, разорвал поцелуй. — Май… — М? — протянул Майкрофт, лукаво глядя на Лейстрейда. — Знаешь что, Холмс, — усмехнулся Грег и, сделав пару шагов, заставил Майкрофта сесть на диван, а потом уселся рядом. Майкрофт, который слегка опешил, продолжал смотреть лукаво, — Я не пожалел бы. Мужчина подманил Грегори к себе и шепнул в губы: — Я тоже. Грегори усмехнулся и накрыл своими губами губы Майкрофта, терзая их, а руками проводя по волосам и шее. Майкрофт подался ближе, зарываясь пальцами в короткий ежик волос Лестейда, а второй потянулся к его рубашке. — О черт, Май, что ты творишь? — выдавил Лестрейд, заметив странные поползновения в сторону его рубашки. — Заткнись, — и Майкрофт снова требовательно потянулся за поцелуем. Торопливо расстегивая рубашку Лестрейду. Грегори, окончательно потеряв голову, распахнул пальто Майкрофта, с трудом расстегнул его пиджак, сбрасывая с его плеч ненужную материю к ним под ноги, подтягивая Майкрофта ближе к себе и вынуждая того пересесть к нему на колени. Майкрофт тем временем расстегивал последние пуговицы на рубашке Лестрейда, неловко проводя пальцами по обнаженной коже и слегка проступающим под кожей мышцам. — Майкрофт, — тихо рыкнул Лестрейд и попытался расстегнуть рубашку Майкрофта, но пальцы его не слушались, а оттого Грег злился. — Подожди. Дай помогу, — Майкрофт на удивление быстро справился с пуговичками, и Грегори нетерпеливо спустил рубашку с его плеч. Шея и руки Майкрофта были покрыты мелкими веснушками, а сама кожа — очень бледной, практически прозрачной, отчего на шее, в том месте где она переходит в плечо, быстро-быстро пульсировала венка. И Грегори, не удержавшись, коснулся ее губами, срывая с губ Майкрофт тихий, хрипловатый стон. Руки поползли к пояснице, требовательно прижимая к себе мужчину, а губы покрывали поцелуями шею Холмса, который податливо подставлял ее для поцелуев, поглаживая Грегори по рукам. Грегори оторвался от его шеи, и, коснувшись губами подбородка, спросил. — Ты уверен? — Да, — тихо ответил Майкрофт, после чего оказался лежа на спине, а над ним навис Грегори, начиная покрывать его ключицы тонкими, жаркими поцелуями, спускаясь к груди. Сам Грег уже сгорал и таял как свеча, тело его пронзала дрожь нетерпения, казалось, что телу тесно в своей же коже, не то что в брюках, но он не спешил… пока. Губы ласкали грудь Холмса, который оглаживал руками голову и заднюю часть шеи Грега, инспектор расстегнул брюки на Майкрофте и стянул их прочь вместе с бельем. Губы продолжали спускаться по животу, очерчивая пальцами бока Майкрофта, отчего тот слегка выгнулся и еще громче застонал, впиваясь пальцами в руки Грега, который губами уже достиг его члена. Грегори, основываясь на том, что любит сам, провел языком от основания до головки напряженного члена, а после, обхватив губами, опустил голову вниз. Майкрофт ощутимо вздрогнул, сжав в кулаках обивку дивана, а с губ его сорвался полустон-полувсхлип. Тело его требовало больше. Больше прикосновений, больше поцелуев. Больше Грега. Грегори же, услышав этот стон, прекратил ласку и, раздвинув ноги Майкрофта коленям, навалился на него, опираясь на предплечья по обе стороны от головы Майкрофта. — Грег…- почти умоляюще прошептал Майкрофт, но не успел закончить, так как Грегори накрыл его губы поцелуем. Жадным, страстным, требовательным. Он сам еле сдерживался, чтобы не изнасиловать Майкрофта, вбиваясь в него и вырывая всхлипы из его горла. — Сейчас… Сейчас, — Грегори достал из кармана брюк небольшой пузырек со смазкой, чтобы не забыть, и вернулся к истерзанным и уже слегка припухшим губам Холмса, а после, не выдержав, коснулся поцелуем его ключиц, оставляя бардовый потек. — Мое, — рыкнул Грегори, а потом застонал, так как Майкрофт, сгорая от нетерпения, расстегнул Грегори джинсы и обхватил его член рукой, заставляя все тело Грега вздрогнуть, как под напряжением и отстраниться, чтобы скинуть джинсы. Схватив пузырек, он выдавил немного себе на пальцы и приставил один к сжатому колечку мышц. — Расслабься, — шепнул он в губы Майкрофта и медленно ввел одну фалангу в Майкрофта. Тот слегка поморщился, но, закусив губу, произнес только слабое фырканье. Дальше Грег ввел уже вторую и третью фалангу, растягивая. Майкрофт слегка выгнул шею и Грег, дабы немного отвлечь его, коснулся губами сначала щеки, а потом шеи. Дальше последовал второй палец и третий. Майкрофту уже было труднее, но он терпел, изредка выдавая тихий всхлип, да и тот прятал в поцелуе Грегори. Когда Грег подготовил Майкрофта, он слегка приподнял его бедра и приставил головку к растянутому анусу, а после — медленно подался вперед, приоткрыв губы от наслаждения и с упоением услышав подобный стон от Майкрофта, который тут же притянул его к себе, обнимая за шею и касаясь губами мочки уха Грегори, отчего тот задрожал как натянутая струна. — Грегори, — требовательно прошептал Майкрофт, и Грегори начал двигаться. Сначала плавно, медленно, а потом все ускоряя и ускоряя темп, терзая тело Майкрофта и свое попутно, сгорая и разрываясь на части от наслаждения, заставляя каждую мышцу дрожать, а стоны срываться все чаще. Грег прикасался к телу Майкрофта, заставляя того изгибаться в поиске новых прикосновений, а разум туманиться от неведанных доселе ощущений. В следующую секунду Грег, вздрогнув всем телом, прижался к Майкрофту, дрожа мелкой дрожью, а в следующую секунду Майкрофт изогнулся под телом Грегори, поймав его губы в поцелуе. — Я… Не… Пожалел, — выдохнул Грегори, усмехнувшись в губы Майкрофта, а тот зажмурился и откинул голову, тихо рассмеявшись. — О ГОСПОДИ! Ты умеешь смеяться? — иронично произнес Грег, от чего получил сначала толчок под ребра, а потом был пойман в нежный, долгий поцелуй.***
— Грегори, а скажи мне, ты всегда носишь с собой в брюках смазку? — лукаво поинтересовался Майкрофт, по пути за жаренными каштанами, вышагивая по мощеным улицам Старого Таллина. Суд уже закончился, а следующие вопросы будут разбираться только в пятницу, потому у Грега с Майкрофтом был целый день для того, чтобы провести время вместе. Конечно, дело не обошлось без издевок Майкрофта и иронии Лестрейда, но в целом, эти двое были счастливы. Как не удивительно, Майкрофт достаточно быстро открылся Грегори, правда информации давал понемногу, но Грегори ждал и не давил на Холмса. Прошлое — вещь тяжелая и спешка тут ни к чему. — Нет, только для начальства, — с наигранной любезностью произнес Лестрейд. После, они переглянулись и рассмеялись. — Лестейд, ты неисправим. — Но за это я тебе и нравлюсь, — развеселился Грег, увидев очередь за каштанами. Вскоре к нему присоединился Майкрофт и, глянув на Лестрейда, тихо произнес. — Greg, ma armastan sind.*** — А что это означает? — нахмурился Грегори. — Почему бы тебе не провести соцопрос, — уклончиво произнес Майкрофт, а Грегори уже сам догадался, что хотел сказать Сэр Англия. — Тебе с корицей или с гвоздикой? — И то, и то, — скучающе произнес Майкрофт. В этот день, все было действительно идеально. Майкрофт больше не чувствовал себя одиноко. У него есть Грегори. Пусть все еще только начинается, но все впереди. История, длинною в жизнь.***
День на самом деле просто замечательный. Наверное, никакие рестораны не заменят мне этой тихо прогулки с каштанами в кулечке из пергаментной бумаги и с Грегори. Грег он такой Грег. Даже сейчас. Удивительно, как все сложилось благодаря человеку, которого я терпеть не мог. Хотя, сейчас я его точно убью, если он будет так неприлично есть каштаны! Хрень ваша, эти каштаны! Что он в них только нашел?