Наступаем на ноги

Других вариантов не было — это он! Девушка обошла свой подарок со всех сторон, разглядывая. Руки так и зудели от желания прикоснуться к коже парня, но стеснение все же взяло верх. — Это ты? — его голос был точно таким же, какой она привыкла слышать с экрана: с бархатными нотками, что ласкали слух, но без лишней сладости. — Да, — девушка не привыкла подчинять себе людей, поэтому не знала, что еще она может ответить. — Сегодня ты мой… Последнее было сказано скорее из гордости за саму себя: уже давно она грезила Победителем. Да и кто не любит Победителей? Несмотря на столь юный возраст, владелица этого чуда умела любить. А точнее — обожать. Родители не одобряли ее желания познакомиться с Победителем ближе, а вот подружки с нетерпением дожидались ее дня рождения. — Ты, правда, настоящий? — восторгу не было предела. — Можешь меня потрогать, — блондин усмехнулся. Прохладные пальцы коснулись плеча, а секунду спустя и щеки парня. Почему-то не было желания отвернуться — Пит хотел, чтобы эта робкая хозяйка его первой ночи ощупала его. — Колючий, — девушка коснулась щетины, одергивая ладони. — Но мне нравится, — ее хихиканье придавало каплю сумасшествия всему происходящему. — Так значит, у тебя никогда не было парня? Раньше? — парень делал выводы из поведения молодой капитолийки. — Были, - она, несомненно, врала. — Но до близости как-то дело не доходило… Она даже ни разу не целовалась. Но выложить это сейчас перед парнем своей мечты казалось чем-то постыдным, будто, он сразу потеряет интерес к ней. «Ах, — девушка поправила себя мысленно. — Победитель ведь никогда и не имел интереса ко мне». Пит Мелларк был ее подарком, перевязанным красной лентой. В прямом смысле — бант скручивал ему руки за спиной, ограничивая действия. Широкая повязка на глазах не давала парню видеть свою покупательницу, и, в то же время, сохраняла ее конфиденциальность. — Почему именно я? — странно, но Пит хотел с ней разговаривать. — Кто не любит Победителей? — кажется, она уже говорила себе это сегодня. — Ты заинтересовал меня ещё на Играх… Тишина повисла между молодыми людьми. Игры Пит выиграл еще два года назад, но на экранах перестал мелькать сразу же после тура Победителей. На днях ему исполнилось двадцать. — Я думал, что обо мне все уже забыли, — у парня жутко чесался нос, но связанные руки усложняли задачу. — У меня нос чешется… Можешь хотя бы руки развязать? Девушка задумалась: где гарантия, что он не сдернет повязку с глаз? Пальцы коснулись кожи и ноготок поскреб то место, где нос мог бы чесаться по ее определению. — Здесь? — девушка придвинулась ближе, села в ногах у Мелларка. — Неа, — он только чихнул. — Я не сниму повязку. — Тишина повисла на секунды. — Обещаю, — что-то было в его голосе. — Я выключу свет, — именинница решила подстраховаться. — Пожалуйста! — парень бы поднял руки вверх, сдаваясь, но шелковый бант все еще мешал ему это сделать. Щелчок — и комната погрузилась в темноту. Окна в комнате отсутствовали по определению, а значит, даже если Победитель избавится от повязки, он не увидит истинного лица заказчицы. Пальцы скользнули за спину парню, и через секунду тот почувствовал, что лента скользнула вниз по запястьям, давая волю движениям. — Я могу тебя потрогать? — парень старался не выдавать своего стеснения. — Знаешь, — он почему-то хотел об этом рассказать. — В Двенадцатом осталась моя невеста… Наверное, уже бывшая невеста… Не хотелось бы посвящать ее в эту грязь. Тишина была оглушающей. — Понятно, — девушка не знала, что сказать. — Мне правда жаль… — Угу, — Пит разминал запястья. — А еще ты моя первая девушка, — этим он зачем-то тоже хотел поделиться. — Странно, — она задумалась. — А как же твоя землячка? Которая невеста? — брюнетка села рядом, касаясь прохладными ладонями рук Пита, помогая. — Хотелось, чтобы все было по правилам… После свадьбы. — Ммм, — ответить было больше нечего. Горячие пальцы парня перехватили ее ледяные. Мелкая дрожь покрыла ее спину гусиной кожей. Мечты сбываются. Если Пит сегодня ее, зачем думать о какой-то девушке, что осталась за двенадцать дистриктов от Капитолия? Проворные пальцы добрались до гладкой девичьей щеки. Пит притянул свою покупательницу ближе и, наконец, попробовал ее поцеловать. Опыта не было ни в одном глазу — так задрожала она всем телом, стоило только ему коснуться ее губ своими. — Не бойся, мастер поцелуев, — почему-то ему было смешно. — Врать ты не умеешь… Надеюсь, тебе уже больше двадцати? — Пит поцеловал девушку еще раз и ждал ответа. — Да, — она старалась, чтобы голос не дрожал — сегодня ей исполнялось всего девятнадцать. — Это хорошо, — парень остановил свои ладони на крутом изгибе ее поясницы. — Как тебя зовут? — он был любопытный. — Мегги, — она умеет врать. Китнисс обхватила его шею, погружаясь в тот глубокий поцелуй, что уносил далеко-далеко.