Наступаем на ноги

Крышка почтового ящика звякнула, и конверт опустился на дно. Уголок его торчал, привлекая внимание. Китнисс высунула голову в окно, пытаясь углядеть, кто же решил их навестить. — Из Четвертого! — Бен махнул рукой в сторону ящика, в который он только что опустил послание. — Забежишь на чай? — девушка уже сбегала по ступенькам. — Работы много, — он погрустнел. — Какой пирог сегодня? — С яблоками, — Китнисс засмеялась: ей нравился этот старичок, с ним можно было не притворяться. Когда-то Бен тоже жил в Капитолии. Он не имел своего дома, работал на побегушках у важной шишки. Перебравшись в Двенадцатый, старик устроился разносчиком корреспонденции, которой с каждым днем прибывало все больше и больше — мир восстанавливался. Конверт, кажется, светился изнутри. Руки чесались распаковать бумагу, но девушка послушно отложила его на край стола, разглядывая. Печать с заглавной «О» вместо оттиска делала его пафосным, но вместе с тем и таким родным. Солнце уже опускалось, а Пит так и не появился: накануне они слегка повздорили. Китнисс требовала выбросить старого кота на улицу, муж же уверял, что сам будет чистить за ним ковры каждый день. Девушка понимала, что ему на это элементарно не хватит времени — возвращался он обычно далеко после восьми, хватало его на ужин и пару часов отдыха перед сном. Кот был старый, непонятно каким образом он выжил во время бомбежки, но то, что кот был не заблудший, было ясно — его они обнаружили на третий день после своего возвращения, вел он себя как хозяин. — Ну и где он ходит? — Китнисс чесала Лютика за ухом. Конверт постоянно бросался в глаза, как бы она ни старалась не смотреть на него — он адресовался Питу, и открыть его девушка не решалась. Калитка скрипнула, и Китнисс подскочила на ноги, сбрасывая рыжего питомца. — Привет, — Пит проследил взглядом за недовольным котом. — Что ж ты не выбросила его на улицу? — Пит, — Китнисс подошла ближе, обнимая его за плечи. — Он не стоит того, чтобы мы ругались. Парень замешкался на секунды, но тут же крепко сжал талию девушки. — Там что — письмо? — через плечо он сразу же разглядел белый конверт. — От кого? Китнисс улыбнулась. Прямоугольник тут же очутился в руках парня, печать с треском была надломлена, а на колени ему выпал листок бумаги, исписанный мелким почерком. Внутри между листами спряталась небольшая карточка, на которой несложно было угадать малыша Дилана. Китнисс повертела фотографию, разглядывая. — Что они пишут? — девушка заглянула в послание. «Море вчера было особенно тревожным, — мелкий почерк плясал по листу. — Энни так хотелось, чтобы, наконец-то, показались звезды», — Китнисс прочитала про себя. Упоминание о звездах заставило её сердце болезненно сжаться: Литрис так красиво рассказывала о Большой Медведице. Девушка посмотрела украдкой на мужа. — Когда мы… — она замялась, заставляя его отвлечься от чтения. — Тогда в Третьем… Литрис хотела, чтобы ты показал мне звезды. Пит отложил письмо, вглядываясь в лицо девушки. Она, кажется, стеснялась просить его об этом. Парень сел ближе, заключая Китнисс в свои крепкие объятия. — Сегодня? — он отстранился, чтобы посмотреть ей в лицо. Китнисс несмело кивнула. Глаза изучали такое родное лицо: кажется, все мелкие морщинки вновь разгладились, легкая улыбка делала его ещё моложе, а голубые глаза светились счастьем.

***

Ноги скользили по мокрой траве. Китнисс крепко вцепилась в ладонь мужа, чтобы не упасть. — Тише, — он снова подхватил ее тело, пытающееся ускользнуть. — Не спеши так. Вся ночь впереди, — Пит не удержался и поцеловал ее в приоткрытые губы. Нет, она совсем не жалела, что просила отвести его на это место. Поцелуй давал силы двигаться дальше. — Осталось немного, — Пит шептал, будто их могут услышать. Китнисс подтянулась вперед, хватаясь за его протянутую руку, ветер подхватил её волосы, обдавая лицо прохладой. Она собралась с силами, карабкаясь вперед, и обмерла — весь дистрикт лежал как на ладони под ее ногами. Уступ, на котором они устроились, позволял удобно расположиться парочке. Пит достал из рюкзака плед и расстелил его, предлагая передохнуть. Девушка опустилась рядом, оглядываясь по сторонам. Было странно видеть место их обитания сверху. — А что там? — она указала пальцем вниз. — Луговина, — Пит улыбнулся. — Там лучше бывать днем, — он не сводил глаз с жены. — О нет, — она охнула. — Сегодня я уже не в силах… — У нас впереди много времени, — парень опустился на спину, утягивая и ее за собой. — Целая жизнь? — Китнисс посмотрела прямо над своей головой. — Целая жизнь, — Пит повернул голову вбок, разглядывая ее профиль, светящийся в свете луны. — Смотри, — Пит взял ее ладонь. — Вон, видишь? — он указал прямо на созвездие ковша. — Медведица, — Китнисс задохнулась от нахлынувших чувств. — А там дальше… — Её дочка, — девушка улыбнулась. Пит набрал воздуха в легкие и, наконец, снова заговорил. — Папа говорит, что они хотят удочерить Кетти, — парень стушевался. — Она совсем одна осталась… — Это же хорошо! — Китнисс села, поднимая и его за собой. — У неё будет семья… После Революции много детей осталось без родителей. — А у нас с тобой теперь своя семья, — Пит обхватил ее лицо ладонями. — Своя… — девушка опустила глаза. Пару месяцев назад Пит принес с пекарни хлеб. Тот самый хлеб, с орехами и изюмом. Таинство совершалось при одном единственном свидетеле — старый ментор долго смеялся: он оказался прав, когда говорил, что они не женаты по-настоящему. Бумаги Китнисс были не нужны, а для остальных они уже давно были семейной парой. — Литрис говорила, что она родилась под знаком Медведицы, — девушка зашептала. Пит приподнялся на локте, разглядывая ее: совсем юная, она приняла его участь как свою. Сейчас он не хотел брать её силой, он хотел, чтобы эта ночь была особенной. — Я люблю тебя, — Пит ладонью скользнул под ее майку. Китнисс подняла глаза и тут же снова опустила. — Смотри, — парень сел. — Звезда упала! Девушка проследила за его ладонью, пытаясь ухватить хвост падающего желания. — Ты успел что-нибудь загадать? — она удобно устроилась между его коленями. — Я и на тебя загадал, — ладони неспешно отодвинули волосы вбок, освобождая шею для поцелуев. Прохладные губы скользили все ниже, ладони потянули футболку вверх. Китнисс прикрыла глаза, наслаждаясь моментом. Августовские звезды падали одна за другой, унося с собой вниз остатки желаний, которые непременно сбудутся. Огонь разгорался с каждым поцелуем и нежным прикосновением. И в момент, когда дыхание влюбленных синхронно оборвалось, Китнисс определенно знала, что эта ночь станет судьбоносной. После всего Пит гладил спину любимой, оставляя мелкие поцелуи на прохладной коже. — Я тебя люблю, — Китнисс повернулась к мужу, заглядывая в океан синевы в его глазах. Пальцы скользили ниже, Пит вспоминал, как увидел её впервые. Очередная звезда сорвалась с небосклона, унося прочь тревоги. — Я никогда не думал, что ты станешь моей женой по-настоящему… Что ты согласишься, — он делился сокровенным. Китнисс развернулась в его руках, прижимаясь кожей к его коже. Что-то внутри неё мешало свободно дышать. Она понимала, что жизнь больше никогда не будет прежней. Большая Медведица меркла в рассвете. Роса собиралась по краям спального мешка, принося с собой прохладу и озноб. Возвращаться не хотелось… Влюбленные изучали друг друга, будто видят впервые. И лишь в этот момент Пит подумал, что все было не зря… Когда она рядом.