Потому что я люблю тебя...

      Август подступал незаметно. Душная жара сменялась унылыми дождями. И всё чаще Фронтир тонул в оковах плотного тумана, коварная погода заводила заблудших путников на северные дороги, где разгуливали разбойники. Вести об участившихся грабежах и убийствах настигли жителей поместья, вселяя лёгкий испуг: они верили, что Коннор решит эту проблему. К слову сказать, за всю последующую неделю сам он практически не объявлялся на территории Дэвенпорт, пропадая днями напролёт в Бостоне. Саботаж в конгрессе увенчался успехом, а потому Коннор мог вернуться к поискам своего отца. Но даже в суетливым Бостоне его не отпускали настойчивые мысли о Дефорс. Он хотел увидеть её как можно скорее. Страшная тоска пожирала его душу.       Днём, когда слабый дождь закрапал по сырой земле, а туманы лениво и привычно наползли с моря, он пришёл к ней. Дефорс находилась на старой тренировочной площадке, где когда-то впервые увидела Коннора. Сейчас это место изрядно заросло луговой травой, однако обшарканные мишени всё ещё уныло изнывали под не щадящим их временем. Саманта метко стреляла по ним из пистолетов, воображая живые цели. Из-за шума дождя она совсем не слышала шагов позади себя. А Коннор не спешил выдавать свою позицию. Он наблюдал, как метко пули входят в мишени, невольно вспоминая слова Хантера. Ему захотелось остановить это хрупкое создание и отнять оружие. Впервые за всё время его посещала столь необычная, но решительная мысль. Он был готов сказать ей «Хватит». В воздухе почувствовался сильный запах пороха и сырой земли. Дождь забарабанил по листьям сильнее. Последняя пуля пробила измождённую мишень. Саманта опустила руку и замерла без всяких движений. А как только уловила лёгкое шуршание за спиной, сильно вздрогнула и обернулась, точно ожившая статуя. Сердце взволнованно грохнуло в её груди. Но как только она поняла, что за её спиной стоял Коннор, Дефорс нежно и легко рассмеялась, бросилась к нему и крепко обняла. Поцеловала в губы, капли холодного дождя прикоснулись его лица и шеи. — Напугал, — прошептала Саманта, игриво всклубив пальчиками его тёмные волосы. Коннор отделался мягкой и терпеливой улыбкой. — Что ты тут устроила? — Спросил он, оценивая масштаб повреждений стареньких мишеней. — Я… — Женщина улыбнулась, — Решила вспомнить уроки Ахиллеса. Мы не ждали тебя так скоро. Что-то случилось? — Спросила Саманта и только сейчас заметила лёгкий свежий порез на шее Коннора. Её чуткие пальчики тут же взметнули к кровавому следу. — Что это?! — Пытаясь оставаться спокойной, спросила Дефорс. — Ерунда. По пути домой наткнулся на лагерь разбойников... — Мертвы? — Спросила Саманта, взглянув мужчине прямо в глаза, отчего Коннор невольно вспомнил недавний разговор с Хантером. — Ты бы предпочла оставить их в живых? — Спокойно спросил Коннор и скользнул ладонями по её плечам, слегка сжал их, требуя ответа. Уверенно заглянул в янтарные глаза. Дефорс слегка помотала головой и не сказала ни слова. Пальцы ассасина расслабились, но руки по-прежнему держали Саманту. Холодный ветер усилился, единственный звук, который нарушал обрушившуюся бархатную тишину, был звон тяжёлых капель бьющихся о черепичную крышу усадьбы. Ассасины молчали и смотрели друг на друга. — Идём в дом? — Предложила Саманта. Коннор отнял руки. Смахнул настойчивые мысли о неком тамплиере по имени Джексон. Он понимал, что Дефорс скрывает от него эту часть своей жизни и даже боится случайно заговорить о ней.       Они вышли на балкон, откуда можно было видеть порт, окутанный белой тонкой пеленой тумана. Маленький дождик перешёл в тяжёлый косой ливень. Саманта сидела у стены за круглым небольшим столиком. В руках она держала бокал с бренди, который любезно поднесла ей здешняя кухарка под предлогом «согреться». Коннор стоял чуть в стороне, скрестив на груди руки, прислонялся к высоким перилам. Он молча наблюдал за тем, как женщина пьёт крепкую выпивку. И даже при том осознании, что в её бокале плещется горький ненавистный ему бренди, мужчина нисколько не морщился. В конечном счёте, Дефорс поняла, что он просто любуется. Она очаровательно смутилась его внимательному взгляду. — Что? Коннор отделался очень лёгкой улыбкой, помотал головой и отвёл взгляд. Саманта прикусила губу, мигнув лукавыми глазами. — Хотел спросить у тебя, — сказал Коннор в пол голоса, после короткой паузы. — Почему ты стала ассасином? — М… я уже рассказывала. — Ласково проговорила Саманта, однако Коннор чувствовал что-то иное за её нежным голосом. Женщина отставила бокал, встала из-за стола и сделала пару плавных изящных шагов вперёд. — Я родилась в Бостоне в семье ассасинов. Мы жили на окраине города в родовом поместье Дефорс... — Саманта мечтательно прислонила согнутые пальчики к губам, а затем замолчала. — Когда мне было три года к нам пришли люди, все в странных одеждах, маски закрывали их страшные лица. Меня они не тронули, может только потому-то не нашли, родителей убили быстро... Я была обречена если не на смерть, то на ужасную жизнь где-нибудь в приюте. Но в моей жизни появился Ахиллес. — Саманта подошла к мужчине и поравнялась с ним. — Он тоже, как и я, потерял свою семью, нас свело одно и тоже несчастье. Ещё не сломленный духом Дэвенпорт желал покончить с орденом креста, он обучил меня всему, что я умею. Он спас меня от худшей жизни на улицах Бостона. И я благодарна ему за это. Спрашиваешь, почему я стала ассасином? Потому, что я должна была отблагодарить его за мою жизнь. Такие долги нужно отдавать. — Саманта заглянула в карие глаза ассасина. Коннор промолчал, он чувствовал в её словах какую-то тайну, но предпочёл ничего не говорить. Он знал, что она не ответит ему. По крайней мере, сейчас.