Амулет синигами

Едва проснувшись, Хисока снова начал просить прощения за доставленные неудобства и категорически отказался воспользоваться помощью Мураки. Никакие уговоры не помогали. — Нет, Тацуми-сан, пожалуйста! Не стоит беспокоить сенсея по пустякам. У него и без меня работы хватает. — Твоё здоровье — не пустяки. Как я могу оставить без внимания происшедшее вчера? Тебя непременно должен осмотреть доктор. Поскольку любое официальное обращение в клинику повлечёт нежелательные расспросы, не остаётся иного варианта, кроме… — Нет, прошу, не надо! — перебил меня Хисока. — Я замечательно себя чувствую. И вообще… Мураки-сенсей и так сделал слишком много. И вы тоже! Мне очень стыдно. Вы вчера рисковали жизнью, потом вынуждены были возиться со мной… Даже одежду новую достали взамен испорченной, — Хисока кивнул на рубашку и брюки, «позаимствованные» в ближайшем магазине глубокой ночью. Сумму за покупку я честно оплатил наличными в кассу. Думаю, владелец магазина не сильно расстроится из-за того, что так и не увидел своего таинственного покупателя. — Обещаю, я обязательно возмещу все расходы! Но даже после этого я, конечно, не сумею вас достаточно отблагодарить за своё спасение. Из-за меня у вас и у Асахины постоянно одни проблемы, а я не хочу никого обременять собой! Он сидел на моём диване, завернувшись в покрывало, взъерошенный и расстроенный, обняв колени руками. Чувствовал Хисока себя действительно неплохо, если не считать лёгкого головокружения и боли от ссадин, однако рассказывать подробности о вчерашнем по-прежнему не желал. Но я был уверен: несмотря на упорное отрицание сего факта, он прекрасно помнит, при каких обстоятельствах оказался в злополучном автомобиле. Я вздохнул и присел рядом, осторожно коснувшись его плеча. — Прекрати так думать. Ты никого собой не обременяешь. Да и Мураки не так занят, как тебе кажется, — шутливо добавил я. — И всё же, Тацуми-сан, мне не нужен врач. Спасибо и ещё раз — простите. Постараюсь больше не втягивать вас в свои проблемы. А теперь я, пожалуй, пойду. Мне ещё нужно добраться до своей квартиры, переодеться, и я даже успею в школу. — В школу?! — я немало удивился, услышав это. — Выписавшись из клиники, я попросил Асахину, чтобы она помогла мне с поступлением в старшую школу Наганума в Токио. Я решил не возвращаться в Камакуру. Были некоторые трудности с тем, чтобы сдать все необходимые экзамены, но в итоге мне повезло. Теперь моя главная задача — не оказаться в числе отстающих. Первый триместр заканчивается, и если я пропущу сегодняшний тест по естествознанию, то моего учителя такое отношение, конечно, не порадует. А, значит, мне не удастся доказать ему, что я ничем не хуже учеников, с первого класса обучающихся в этой школе. Я пропустил довольно много, пока скрывался от полиции с Асахиной, и сейчас пытаюсь вновь вернуться к нормальной жизни. И это непросто, потому что в прошлом году… Впрочем, к чему объяснять? Вы и так знаете. Я растерянно кивнул. Хисока вдруг показался мне необычно взрослым, в чём-то даже взрослее своего двойника из моего мира. — Хорошо, тест по естествознанию, безусловно, важен, но давай, по крайней мере, позавтракаем. Ещё слишком рано. Ты непременно успеешь переодеться и добраться до школы. А голодным сдавать тест нельзя, не то упадёшь в обморок и точно этим не обрадуешь преподавателя. И не говори, что не хочешь никого собой обременять! Отказы не принимаются, — предваряя следующую реплику, заявил я. Хисока внезапно улыбнулся. — А я и не собирался отказываться. Я голоден, как самурай, не получивший за год и сотой части коку риса. — Значит, тебе действительно стало лучше, — обрадовался я. Вместе мы позавтракали яичницей, тофу и маринованными овощами. Пока сидели за столом, мне удалось осторожно выспросить у Хисоки, как так вышло, что Асахина не хватилась своего двоюродного брата за целую ночь. — Извини, малыш, но мне случайно попался на глаза твой мобильный, когда я вчера переодевал тебя. На нём ни одного пропущенного вызова. Неужели Фудзивара-сан безразлично, куда ты пропал? — Не думайте так! — возмутился Хисока. — Ей не всё равно! Просто, — он отвёл глаза в сторону, — Асахина не знает, где я сейчас и по какой причине тут очутился, — потупившись, признался Хисока. — И, надеюсь, не узнает. — Но она спросит, где ты ночевал! — Нет. Не спросит. Ещё в начале мая она уехала с Нобору-сан в Осаку. Его, наконец, признали невиновным по всем пунктам обвинения, и он сразу же забрал Асахину из Токио. Я, конечно, не пропущу их свадьбу, которая должна состояться осенью, только вряд ли сумею подарить достойный подарок. Моя недавняя работа … Да о чём говорить! — он с досадой махнул рукой. — Покидая дом отца, я мечтал о самостоятельности, а до сих пор, получается, сижу на шее у Асахины. Если бы не она, я бы даже не сумел заплатить за обучение. Эх, надо было внимательнее работодателя выбирать! Лёгких денег захотел. Идиот. — Ничего не понимаю, — честно сознался я, начиная подозревать, что сейчас, наверное, по кусочкам сумею восстановить истинную картину вчерашнего происшествия. — Если я вам расскажу, вы во мне разочаруетесь. — Почему ты так считаешь? — Только глупцы в моём возрасте заглатывают наживку вместе с крючком, причём там, где крючок виден невооружённым глазом. Завтрак за одним столом сделал своё дело. Хисока поведал всё, о чём поначалу не собирался рассказывать. В мае Асахина предложила ему отправиться с ней, Нобору-сан и Моэкой-тян в Осаку, более того, она настаивала на совместном отъезде, но Хисока не захотел бросать школу, в которую с таким трудом недавно поступил. Оставшись один в квартире, он решил найти работу. — Я отлично понимал, что Нобору-сан и Асахине нужны деньги для воспитания дочери и для будущей свадьбы. А тут я со своими проблемами! И я решил, что буду сам платить и за учёбу, и за проживание. В один из ночных клубов требовался официант. Зарплата в объявлении была указана довольно высокая. Я прошёл собеседование и устроился на работу. Но за первый месяц мне заплатили далеко не столько, сколько обещали. Когда я поинтересовался, почему в объявлении указана большая сумма, старший менеджер со смехом пояснил, что её платят за совмещение должностей, а до роли «курьера» мне ещё надо дорасти, хотя потенциал у меня имеется. Я заметил, что курьером быть легче, чем официантом, и я непременно справлюсь. Старший менеджер усмехнулся и спросил, хорошо ли я понимаю, на что соглашаюсь. Я ответил, да, кроме того, мне позарез нужны деньги, а трудной многочасовой работы я не боюсь. Менеджер странно хмыкнул и пообещал, что завтра обсудит с боссом этот вопрос. Деньги у меня гарантированно появятся, сказал он, но я потом не должен ни на что жаловаться. Я пообещал, что не буду. Буквально через неделю мне вручили мелкий пакет и потребовали срочно доставить его в «до-дзюнкай» на Омотэсандо. Там я и увидел этих двоих, стоило переступить порог, — Хисока скривился от отвращения. — Они внимательно осмотрели меня с ног до головы и, видимо, этого для них оказалось достаточно. Я «прошёл» кастинг. Мне предложили, не теряя времени даром, сняться на камеру. Думаю, вы понимаете, Тацуми-сан, о каких съёмках шла речь… Пообещали, что оплата не разочарует, а если я соглашусь на большее, то сам не захочу с ними никогда расставаться, ибо мне непременно понравится. Тут только до меня дошло, что за посылки обычно доставляли сюда так называемые курьеры! Я немедленно развернулся и собрался уходить, но тот, кто был старше, перегородил мне выход. Сказал, что ему не нужно, чтобы какой-то чрезмерно честный сопляк донёс на них в полицию. Стало быть, хочу я этого или нет, но они отобьют у меня желание доносить. А такое стремление, безусловно, исчезнет, если я «засвечусь» в их видеороликах сомнительного содержания. Поскольку я не согласен участвовать в мероприятии по доброй воле, значит, они «помогут» мне передумать. Я пытался убежать. Звал на помощь, сопротивлялся. Всё было бесполезно. Мне зажали рот, затащили в машину и закрыли там. Помню, высокий шипел на ухо: «Придурок, ты же сам просил хозяина клуба, чтобы тебя сделали курьером, иначе бы твоей задницы тут не было! Хочешь заработать деньги? Так прекрати ломаться. От тебя всего и требуется поучаствовать в получасовых съёмках. Неужели я прошу многого?» Потом он вытащил из-под сиденья машины бутылку, откупорил её зубами и начал вливать мне в рот омерзительно горькую жидкость. Я невольно сделал несколько глотков, и у меня всё поплыло перед глазами. А потом появились вы… Я невольно проглотил ком в горле, дослушав его рассказ. Я появился не просто вовремя, а в тот самый критический момент, когда действительно можно было что-то изменить. Ещё немного, и Хисоку в бессознательном состоянии увезли бы на другую подпольную «видеостудию». — Ой, простите, Тацуми-сан! — взгляд Хисоки упал на часы. — Если сейчас не потороплюсь, то точно опоздаю! Мне действительно пора. Он поспешно вскочил из-за стола. — Погоди! — окликнул я его. — Что скажешь учителю и одноклассникам по поводу ссадин и синяков? Хисока обернулся от дверей, зашнуровывая кроссовки. Зелёные глаза сверкнули под светлой чёлкой. — На меня хулиганы напали, когда возвращался с работы. — Разумно. Деньги держи. — Куда мне столько? Да и зачем? — Как добираться до Харадзюку собираешься? Не пешком ведь. — Тацуми-сан… Я… сегодня всё верну! — Хоть в будущем году. — Даю слово — сегодня! И за одежду тоже! — Не беспокойся об этом. Удачи на экзамене. Хлопнула дверь. Я опустился на стул. Сердце отчаянно колотилось. «Такой наивный и простодушный. И никого рядом, чтобы уберечь… Я обязательно должен защитить его!» Прохладные ладони с тревожащим ароматом нероли закрыли мои глаза, прервав тревожные размышления. Даже не требовалось гадать, кто бы это мог быть. — Сидела в невидимом облике у меня за спиной, ожидая, пока он уйдёт? — Верно, — короткий смешок и тёплое дыхание на щеке волнующе близко. Проклятие, почему меня это до сих пор беспокоит? — Спасибо, что не материализовалась в его присутствии. — Ты серьёзно недооцениваешь мой интеллектуальный уровень. Что планируешь делать с мальчиком дальше, заботливый папочка? — Хисока не должен оставаться один. Предложу ему пожить здесь, разделив оплату за комнату пополам. Сэкономим оба. — Ничего другого я и не ожидала от тебя. После этой фразы Лилиан соизволила появиться в поле зрения, прекратив прятаться за моей спиной. Её наряд, как всегда, был великолепен: облегающее чёрное платье, туфли на шпильке и дорогие серьги в ушах. Золотые змейки, созданные рукой талантливого ювелира, казались почти живыми. На месте их глаз ярко блестели крохотные изумруды. Что-то неприятное царапнуло внутри при виде этого украшения. Я попытался поймать и отследить ощущение, однако оно ускользнуло. — Добрый самаритянин — твой образ специально для Куросаки-кун? — Становишься циничной. — Боюсь разочаровать, всегда была. Оставь этого парня в покое. У нас куча проблем, а ты тратишь время, помогая тому, кто нас впоследствии погубит. — Кого, интересно, Хисока способен погубить? И каким образом? — Мне нужно и это тебе объяснять? Рассуди сам: ты синигами, к тебе в гости заглядывают владельцы абсолютных амулетов и духи-хранители. Ты владеешь важной информацией, утечка которой недопустима. И ты собираешься поселить у себя под боком эмпата? — Эмпата, но не телепата. К тому же Хисока не способен улавливать мои эмоции. — И как долго ты будешь для него «закрытой книгой»? А если вскоре всё изменится? Я похолодел. — То-то. Подумай, прежде чем впускать мальчишку так глубоко в свою жизнь. Ладно, я отвлеклась. Поговорим о том, зачем я, собственно, пришла. Помнишь, некоторое время тому назад я обещала найти портал, соединяющий два мира? — И ты его нашла? — заинтересовался я. — И да, и нет. Думаю, другой Ватари-сан вскоре пришлёт сообщение через передатчик. Если твой бывший коллега не менее умён, чем наш Ютака-кун, а так, безусловно, и есть, он вскоре поймёт причины и последствия событий, о которых сегодня сообщило Око. — Говори. — Первый мир всё быстрее разрушается, и неизвестно, как долго просуществует. Но уже сейчас ясно, что хоть кому-то с этой стороны теперь соваться в тот мир с любыми целями — самоубийственно. Другая Лилиан и её дух-хранитель не смогут больше попасть домой. Они застряли либо в Замке Несотворённой Тьмы, либо здесь, среди нас. Первый мир для них закрыт. Что-то совсем недавно нарушило равновесие вселенных, и процесс разрушения на твоей родной земле ускорился. Следовательно, мы можем просто не дожить до августа будущего года. Обе планеты рассыплются на части гораздо раньше. — Как это остановить?! Я запаниковал, что случалось со мной крайне редко. — Око и рубин теоретически могут задержать процесс разрушения, но на данный момент ни один из амулетов не обладает такой силой. Больше всего шансов выполнить эту задачу у рубина, но для того, чтобы помочь ему раскрыться, души хранителя и владельца должны действовать как единое целое. Достичь этого непросто. Душа Асато-кун из твоего мира изранена, и его раны очень глубоки. Осознать и исцелить их ему может помочь только тот, кто знает его лучше других. Тот, кто пережил почти тот же опыт, но с другого ракурса. — К чему ты клонишь? — В новолуние двадцать третьего июля я собираюсь устроить важную встречу в Замке Несотворённой Тьмы. Оба Асато должны поговорить друг с другом на единственной безопасной территории, где можно встречаться двойникам. Иначе Цузуки из твоего мира никогда не поймёт, что его по-настоящему тревожит, и не сумеет раскрыть свою душу хоть для кого-то, включая Мураки-сан. Мой хранитель поможет ему, став его зеркалом. Уверена, эта беседа будет полезна и моему Асато. Он тоже сумеет многое понять о себе, чего не осознаёт сейчас. Коноэ-сан в курсе, и он одобрил моё решение. Кроме того, если мы все собираемся объединиться против другой Лилиан, нам необходимо учиться доверять друг другу. Доводов с её стороны было так много, что я опешил и растерялся, а потом мной овладели сомнения. С одной стороны, затея Лилиан выглядела заманчиво: двое Асато встретятся, поговорят, многое осознают, и это поможет им раскрыть внутренние резервы собственных сил, что в свою очередь усилит оба амулета и даст возможность защитить миры в день Апокалипсиса. Или, как минимум, позволит нам благополучно дожить до этого дня. С другой стороны, Замок Несотворённой Тьмы, где Эшфорд-сан пыталась удержать в плену Мураки, не казался мне безопасным местом. — Как оба Цузуки могут быть уверены, что твой двойник не нападёт на них, пока они будут в её власти? Замок — вражеская территория. Соваться туда рискованно. — Замок в равной степени принадлежит всем владельцам абсолютных амулетов. Почему же правом пользоваться его преимуществами завладела только одна женщина? Мой Асато жаждет этой встречи. Ему многое хочется сказать своему второму «я». И он многое собирается спросить. Кроме того, оба Цузуки — духи-хранители. Они ничем не слабее лорда Артура и другой Лилиан. Даже если она решит напасть, в чём я сильно сомневаюсь, оба Асато постоят за себя. Да и замок огромен. Там тысячи комнат. Почему ты думаешь, вторая Лилиан окажется именно в месте их встречи? Вероятность такого события почти равна нулю. — Я просто говорю тебе, что мне не нравится эта затея. Не прельщает перспектива отправить обоих Асато в лапы врагу. Лилиан фыркнула. — Ты перестраховываешься. — А меня удивляет твоё безрассудство. — Встретить себя лицом к лицу и ничего от себя не скрывать — это всё равно что заглянуть в собственную душу. Уникальный шанс. Ни тебе, ни мне такого никогда не выпадет. Зачем лишать Асато возможности понять себя? От его внутреннего состояния зависит, раскроет ли амулет синигами свою силу или этого не случится. Тебе безразлично будущее миров? — Зачем ты меня уговариваешь, если приняла решение? — устало спросил я. — Ты же сделаешь, как задумала, с моего одобрения или без него. Она усмехнулась. — Действительно, зачем я говорю это тебе? Только трачу время впустую. На самом деле я лишь собиралась предупредить, что Асато не придёт к тебе в грядущее новолуние. Но я уверена, его поступок послужит всем во благо. — Надеюсь, — ответил я, но в сердце моём с той минуты поселилась безотчётная тревога. И как выяснилось позже — не напрасно. *** Ватари появился даже раньше, чем я ожидал. После ухода Лилиан не прошло и трёх часов, как Ютака свалился в своей обычной манере, как снег на голову, огорошив меня новостью, о которой я был заранее предупреждён. — Сегодня утром получил сообщение из первого мира, — выдохнул он так, словно всю дорогу до моей квартиры бежал со спринтерской скоростью, а не телепортировался мгновенно из своей лаборатории в Мэйфу. — Дела там отвратительные. Список без вести пропавших душ растёт, чёрные дыры множатся не только в Генсокай, но и в мире людей. Кроме того, одно за другим происходят загадочные убийства. И если прежде рядом с трупами частенько обнаруживали улики, указывающие на вашего маньячного доктора, то теперь над Японией периодически пролетают какие-то жуткие драконы и откусывают головы всем, до кого успевают добраться. Я молчу про многочисленные наводнения, землетрясения, извержения вулканов, которым несть числа, словно планета решила разом стряхнуть со своей поверхности назойливых букашек. Содом и Гоморра. Ещё хуже то, что мои ответные сообщения через передатчик, кажется, не проходят. Миры разбегаются в разные стороны, Сейитиро, либо стремительно летят навстречу друг другу, готовясь столкнуться. А вот когда они окончательно разойдутся, либо «схлопнутся», придёт конец и нашему миру, ибо мы связаны со вселенной, расположенной по другую сторону. — Что ты предлагаешь предпринять? Мой суточный запас волнения, видимо, исчерпался. Снова запаниковать не получалось. — Ничего, — Ютака пожал плечами. — Мы с тобой однажды уже умерли. Второй раз не страшно, правда? Я мрачно уставился на него, но не вымолвил ни слова. — Прости. Идиотский юмор. На самом деле ясно, как день, что в данной ситуации ничем помочь нельзя. Дело разве что за твоими Цузуки-сан, их стервозной сестрёнкой и относительно адекватным доктором из этого мира. Если они справятся, задействовав амулеты, то, возможно, мы и доживём до Апокалипсиса. — Звучит не оптимистично. — Мой оптимизм резко сошёл на нет после сообщения о чёрных дырах в реальном мире. Это чревато катастрофическими последствиями. Впрочем, куда уж хуже, чем сейчас… Ладно, слушай, давай договоримся: если переживём конец света, пропустим по стаканчику моего нового зелья для усиления роста осветлённых волос? Запас моей способности воспринимать нелепый юмор тоже закончился. Я молча закрыл лицо руками. *** Предупреждениям Лилиан о том, что Хисока нас погубит, я не внял. Просто не поверил в такую возможность. Гораздо хуже было беспокоиться, не влипнет ли малыш в очередную беду. По крайней мере, когда он окажется рядом, я буду знать каждый его шаг и не дам повторить ошибку. Поэтому вечером, когда Хисока пришёл вернуть деньги, я предложил ему то, что немного раньше озвучил в присутствии Лилиан. — Это лишь в целях экономии оплаты за проживание. Я сам сейчас интенсивно ищу работу, и мне тоже трудно платить за комнату, поэтому я бы не отказался разделить сумму на двоих. Хисока некоторое время помолчал, потом кивнул. — Разумно. Согласен. Итак, с помощью небольшой хитрости я получил, что хотел. Я позабочусь о нём. Но, главное, моя комната больше не пуста. В неё, кроме меня, каждый день станет возвращаться ещё кто-то. И неважно, по каким причинам мы очутились под одной крышей. Хисоке нужен кто-то, чтобы делиться новостями и насущными проблемами, а мне хочется каждый день садиться ужинать не в одиночестве, осточертевшем за столько лет. Судьба подкинула нам обоим удачный вариант. *** Мой малыш успешно сдал все экзамены и теперь с чистой совестью посвящал свободное время поискам работы. Пока ему не везло. Я же через три дня после его переезда внезапно нашёл себе перспективное место в офисе «Секом». Теперь за наш совместный бюджет можно было не беспокоиться. Несмотря на возражения Хисоки я вскоре убедил его показаться Мураки. Я сам договорился с доктором, отвёз Хисоку в клинику, и Мураки после осмотра и взятых анализов успокоил меня, подтвердив, что опасное происшествие никак не отразилось на здоровье юноши. Впрочем, с глазу на глаз доктор предупредил, что Хисока пережил сильный стресс, и мне необходимо быть внимательным. Если замечу что-то необычное в его поведении, надо немедленно обратиться за помощью. *** Тревожное я заметил спустя шесть дней. Хисока вернулся домой вечером не таким, как всегда. Отказался от ужина и долго сидел на подоконнике, прижавшись лбом к оконному стеклу. Все мои попытки оторвать его от этого занятия не возымели успеха. Хисока почти не разговаривал со мной, погрузившись в себя. Лишь спустя пару часов, он обернулся и тихо произнёс: — Я ничему не учусь, Тацуми-сан. Всё время совершаю глупые ошибки. — Не хочешь поделиться случившимся? — Простите, это личное. Очень личная глупость. Но больше ничего подобного не повторится. К Мураки за помощью обращаться не пришлось, так как уже на следующий день Хисока снова стал прежним. Смеялся и шутил, задорно рассказывал про то, как чудом столкнулся в Токио со своим хорошим знакомым Минасе Хидзири, в прошлом месяце переведшимся из музыкальной школы Хакуро в токийскую Тохо Гакуэн. Минасе и Хисока провели вместе целый день, и мой малыш вернулся домой после прогулки с сияющими глазами, пообещав, что осенью непременно побывает вместе со мной на концерте юного скрипача. Хидзири дал слово достать для друзей Хисоки столько приглашений, сколько необходимо. — А у вас есть друзья, Тацуми-сан? Если они любят музыку, их тоже можно позвать! Я задумался. — Вряд ли у меня получится привести на концерт хоть кого-то. — Неужели у вас совсем нет близких? — Можно сказать и так. — Это грустно. Но ничего, теперь вы точно не одиноки, правда? Через десять минут он, улыбаясь, принёс мне чашку чая. — Должен хоть кто-то позаботиться о вас, — сказал он. Почему-то эта чашка чая показалась мне тогда дороже любых подарков, которые я когда-либо получал. — Представляете, Тацуми-сан, — продолжал делиться со мной новостями Хисока, пока я медленно пил чай, — у Хидзири-кун просто талант очаровывать людей. Какой-то зажиточный судовладелец, явившийся на его недавнее выступление со своим деловым партнёром, настолько вдохновился его игрой на скрипке, что сделал Хидзири-кун предложение стать его приёмным сыном. Это судовладелец семь лет назад потерял единственную дочь, а ещё чуть раньше — жену. И дочери, и матери требовалась срочная трансплантация сердца, но в Японии таких операций не делают, денег на лечение за рубежом у судовладельца не оказалось. После смерти близких тот мужчина посвятил всё свободное время развитию бизнеса и очень преуспел. Купил три грузовых судна и перевозит товары между Японией и Гонконгом. Теперь же задумался о наследнике, но он не хочет снова жениться и растить ребёнка с младенчества. Он решил усыновить взрослого юношу, непременно умного, красивого и талантливого. Хидзири-кун ему понравился, но мой друг отказал тому судовладельцу. Торговые перевозки — отнюдь не то, о чём он мечтает. Призвание Хидзири-кун — игра на скрипке, а новый отец наверняка оставил бы это занятие ему лишь в качестве хобби. Так что, думаю, он правильно сделал, что отказался. Я невольно вздрогнул и чуть не уронил чашку на стол. — А как фамилия того судовладельца, Минасе-сан не упомянул? — Он сказал, но я забыл. Помню, что его умершую дочь звали Цубаки-химэ. Словно принцессу, правда? Но, думаю, отец просто так называл её из любви. Девочку жаль. Ей бы жить и жить. Даже не верится, что такие юные умирают. Сколько на свете трагедий! Я отставил чай в сторону. Да, малыш, ты прав. Но знал бы ты, какие страшные воспоминания хранит моя память, и какие трагедии нам ещё грозят впереди… «Нет. О чём я? Хорошо, что ты не знаешь и спишь спокойно». *** Отсутствие Асато в новолуние я пережил куда болезненнее, чем полагал вначале. Я старался не показывать своего состояния Хисоке, но он всё равно что-то заметил, ибо смотрел на меня в тот день намного внимательнее обыкновенного. И вечером часто предлагал то горячее молоко, то чай. А мне лишь хотелось, совсем как ему недавно, вжаться лбом в оконное стекло и поддаться сжигающей душу тоске, но я держался из последних сил, чтобы не расстроить Хисоку. На следующий день вечером в комнату ворвалась Лилиан. К моему удивлению, она не телепортировалась, а позвонила в дверь. И стоило мне ей открыть, она едва не сбила меня с ног, влетев внутрь. Впервые я видел Эшфорд-химэ такой. Даже не знаю, как ей удалось вспомнить, что я не один, и предусмотрительно воспользоваться входом, а не материализоваться по старой привычке за моей спиной. Рванувшись вперёд, Лилиан повисла на моей шее, повторяя: — Прости! Это я во всём виновата! Снова я! Она дрожала, прижимаясь ко мне. Больших трудов стоило понять, о чём она говорит. Лишь усадив её за стол и напоив кофе, я сумел расспросить подробнее. Хисока ушёл, чтобы не мешать нам, и Лилиан, задыхаясь от слёз, поведала, как двойник снова провела её: прислала магический артефакт под видом подарка от меня. Те самые серьги с изумрудами. Стоило Лилиан прикоснуться к ним, как она оказалась под влиянием тёмной магии. — Я должна была заставить Тени проверить посылку! Нет, вообще не стоило ту коробку открывать! Но любопытство — недостаток, который не лечится. Я подумала, вдруг это в самом деле ты прислал подарок? Почему нет? А потом, едва прикоснувшись к серьгам, я опять сделала всё по её плану! Хитростью заманила Асато-кун в замок, в заранее расставленную ловушку… — Но ведь оба Цузуки выбрались? — стараясь не поддаваться панике, спросил я. — Да, хвала небесам! Мой Асато, идя туда, тоже не знал о ловушке. Он верил мне. Его целью было побеседовать с собственным двойником. Это я его убедила так поступить! И он стал приманкой для другого. Западня была предназначена для Асато из твоего мира! — Почему Око не предупредило тебя об опасности? — По той же причине, по которой не предупреждало и раньше! Она сильнее меня, Сейитиро! Её амулет и мой амулет — одно целое, но она всё ещё сильнее! Даже сейчас. К счастью, Мураки-сан довольно быстро понял, в чём дело, переместился в замок и вытащил оттуда своего хранителя. Пока это всё, что я знаю. Но как я виновата, Сейитиро! Меня нельзя простить! Почему каждый раз даже против воли я предаю тех, кто мне близок?! Я не хочу этого! Лучше умереть, чем так жить… — Тихо, — я прижал Лилиан к себе. — Всё позади. Они бы выбрались в любом случае. У Мураки сильный амулет. Да и Цузуки далеко не так беспомощен, как кажется. Ты же сама говорила: против обоих Асато вторая Лилиан бессильна? — Я говорила это, находясь под действием её тёмного артефакта! Я бы сказала что угодно в тот момент, лишь бы убедить всех, будто Цузуки необходимо пойти в тот замок. Но, думаю, к тебе я пришла за другим. Подсознательно стремилась, чтобы ты отговорил меня… Почему ты позволил себя провести?! Неужели тебе моё поведение в тот день не показалось странным? — Показалось, — признался я. — Но ты была на редкость убедительна, и я подавил плохое предчувствие. — А зря! Ты должен был остановить меня или отговорить Цузуки. Прости, я пытаюсь свалить ответственность на тебя, но виновата, конечно, только я. Она ещё долго сидела, прижавшись ко мне и обвиняя себя в случившемся. Хисока вскоре не вытерпел, вернулся и заглянул к нам. Разумеется, увиденное позволило ему потом некоторое время считать, будто между мной и Лилиан существуют близкие отношения. А я даже не озаботился тем, чтобы разубедить его, ибо не видел смысла… Я очень многого в те дни не замечал, хотя полагал, будто вижу и понимаю всё. После ухода Лилиан я позвонил Цузуки и спросил, когда он сможет встретиться со мной, чтобы рассказать о происшедшем в Замке Несотворённой Тьмы. Цузуки ответил, что в ближайшие дни непременно придёт. Однако прежде чем мне довелось услышать его рассказ о ловушке Лилиан, произошло нечто куда более важное. То, чего наши враги до судорог опасались. То, чего они так и не сумели предотвратить. Через неделю после отчаянного визита Эшфорд-сан рано утром я внезапно вскочил, словно от удара. Сознание рассекла вспышка энергии необычайной силы. Конечно, её почувствовал не только я. Она прокатилась, будто гигантское незримое цунами, по обоим планетам, заявив о себе всем действующим лицам будущей драмы: Энме-Дай-О-сама, герцогу Астароту, синигами и высшим демонам, жителям Генсокай, Хакушаку-сама, обоим Мураки и двум Лилиан Эшфорд. Я понял значение этой вспышки ещё до того, как увидел у себя на мобильном сообщение от Ватари: «Офигенно тряхнуло, да? И я впечатлён! Мой друг с той стороны пишет, что разрушения прекратились, но пропавшие души не вернулись. Похоже, один из амулетов раскрыл полную силу. Выясни, какой». Выяснять не пришлось. Следом за SMS от Ватари появилось сообщение с мобильного Лилиан: «Ощутил? Такое не заметить нельзя. Имей в виду: Око ни при чём. Сила парного амулета развернулась на оба мира. Теперь моей тёмной «сестричке» придётся очень постараться, чтобы победить. Но если она сумеет тоже раскрыть силу Ока, битва нам предстоит не на жизнь, а на смерть. Впрочем, в любом случае, зная её, могу тебя уверить: мы все будем биться до смерти». «В последнем даже не сомневаюсь», — с тяжёлым вздохом подумал я.