Амулет синигами

— Сейитиро! Лилиан звала меня, но я не слышал её. Наконец, блуждающее сознание соизволило вернуться в реальный мир. Я обернулся и наткнулся на обеспокоенный взгляд Эшфорд-сан. — Око выдернуло меня сюда, сказав, что совершено нападение на Фудзивара-сан, ты сражаешься, а вокруг куча свидетелей. Прости, я опоздала. — Не волнуйся. Сражение было коротким. Уже всё закончилось, — заметил я. Взволнованно озираясь по сторонам, она подошла ближе и заглянула мне в глаза. — Кто-то пострадал? — Все живы и даже ничего не поняли. Другое Око стёрло всем память. Фудзивара-сан цела. Они с Нобору-сан ушли искать дочь. Священник в обмороке, но, думаю, скоро очнётся. — И всё-таки что-то неладно, — она продолжала внимательно всматриваться в моё лицо. — На Хисоку снова не подействовало Око, — коротко сообщил я. — Его память не стёрлась. Он теперь знает, что я — синигами. Лилиан резко выдохнула и вдруг схватила меня за плечи. — Ты хоть понимаешь, какие будут последствия?! Зачем ты вообще явился на свадьбу? — Меня бы всё равно выдернуло в Осаку. Я же говорил: если Носительнице Дара угрожает опасность, меня переносит к ней. И никто не знает причин, включая твоё всеведущее Око. Она не отрывала от меня взволнованных глаз, и хоть я знал, что тёмный цвет радужки был лишь магической иллюзией, даже такой её взгляд невероятно притягивал меня. — Мне надо кое-что сказать тебе, и я бы ещё утром это сказала, если бы ты не исчез из квартиры. — Сказала — что? — я напрягся. — Я сделала большую глупость, не спросив об этом Ютаку-сан сразу. Но я и подумать не могла о таких существенных различиях между нашими мирами… И Ютаке-сан подобное не пришло в голову. — В чём дело? — с некоторых пор я понял: чем длиннее вступление, тем хуже будет новость. — Дата рождения другого Сейитиро хорошо известна в Сёкан здешнего мира. Никакой тайны нет. И если бы я изначально попросила Око узнать не твою дату рождения, а день появления на свет твоего двойника, я бы давно получила ответ. — Когда… — голос повиновался с трудом. — Когда родился здешний Тацуми? — Двадцать седьмого декабря одна тысяча девятьсот девятнадцатого года. — Невозможно, — я отрицательно покачал головой. — У нас с моим двойником одинаковая внешность. Мы выглядим на один возраст. Стало быть, прожили идентичные жизни до того, как попасть в Мэйфу. Он не мог умереть на двадцать четыре года раньше собственного рождения! Как и я. — Сейитиро, — она сочувственно смотрела на меня, — судя по наблюдаемым фактам, вы не прожили идентичные жизни. Твой двойник оказался в Мэйфу тринадцатого ноября одна тысяча девятьсот сорок восьмого года. Он умер, немного не дожив до двадцати девяти. Причина смерти: септический шок. Заражение крови, вызванное проникающим колото-резаным ранением в брюшную полость. Однако странно вот что: ранение, от которого здешний Тацуми-сан погиб в ноябре сорок восьмого, было им получено в одна тысяча девятьсот тридцать седьмом. Раньше на одиннадцать лет. А этого факта не знает никто, включая сотрудников здешнего Сёкан. Я выяснила правду только благодаря Оку. Тацуми-сан в период с одна тысяча тридцать седьмого по одна тысяча сорок восьмой годы получил множество смертельных повреждений, но не погиб. Он умер на следующий день после того, как закончился Токийский процесс над военными преступниками, хотя сам не принимал участие в этом процессе. Можно считать это совпадением, но Око думает иначе, и я с ним согласна. Здешний Тацуми-сан присутствовал при наиболее важных событиях второй японо-китайской и Второй Мировой войны. Он принимал участие во взятии Нанкина, где и получил первое смертельное ранение. Он появлялся в сражении у атолла Мидуэй, участвовал в битве за Гуадалканал, где его ранили в лёгкое. Во время битвы за Иводзиму в сорок четвёртом в грудь Тацуми-сан попали осколки снаряда, но он опять уцелел. Бомбардировки Хиросимы и Нагасаки произошли в тот миг, когда твой двойник там присутствовал, но он не умер от лучевой болезни, как можно было бы ожидать. Такое чувство, будто некая сила защищала его. — Погоди! — я остановил её. — Я побывал в Нанкине и в остальных перечисленных тобой местах… Меня отправляли туда собирать души погибших. Также я хорошо помню день, когда ты извлекала из меня пули и осколки. Но в какой момент меня ранили? Я приходил к месту битвы после окончания военных действий. Я провожал заблудившиеся души в Мэйфу. Меня никак не могли ранить! А даже если бы ранили, я бы обратился к шефу Коноэ, и для меня бы нашли доктора, чтобы извлечь осколки. Лилиан только развела руками. — Всё, что я могу сказать — внутри тебя я обнаружила кучу пуль и осколков снарядов. Очевидно, что и ты находился в гуще сражений, как и твой двойник. Но он был в то время смертным, а ты — синигами. — Неужели сработала связь душ? — я вопросительно взглянул на неё. — Возможно. — Силой, защищавшей от смерти здешнего Тацуми, был я? Моё бессмертие помогло ему не погибнуть? — Это неизвестно. В любом случае ваша связь работала лишь некоторое время. Потом человеческая суть взяла своё, и здешний Тацуми умер. — Остаётся другое, непонятное мне. Пусть здешний Тацуми родился намного позже. Тогда его внешность должна отличаться от моей, как имя и фамилия. У нас просто не могло быть одних и тех же родителей! Лилиан только развела руками. — Я попыталась через Ютаку-сан выяснить, родились ли в твоём мире те, кто являлись родителями здешнего Тацуми-сан… — И что ты узнала?! — любопытство вспыхнуло с невероятной силой. — Да, они родились, но в семье Тацуми Шуджи из твоего мира никогда не было сына. Только дочь по имени Ясуко. Шуджи был выходцем из деревни Гокаяма. Их семья долгое время страдала от неурожаев и голода, пока, наконец, отец Шуджи — Сабуро не принял решение переехать в Токио и попытаться найти работу на каком-нибудь предприятии. Шуджи тогда исполнилось двенадцать. Его мать растила ещё двух дочерей семи и шести лет — Рику и Момоко — и трёхлетнего сына Тойю. Шуджи мечтал учиться, но ему не удалось поступить в школу. Денег катастрофически не хватало. Мальчику пришлось пойти работать вместе с отцом. Он старался делать всё, чтобы его сёстры и брат смогли жить лучше. Ради этого он, как и отец, не чурался любой работы. К сожалению, когда жизнь, наконец, начала понемногу налаживаться, наступило первое сентября одна тысяча девятьсот двадцать третьего года. Во время землетрясения в Токио вся семья Шуджи погибла. Они вовремя выбрались из собственного рушащегося дома, но задохнулись от дыма из-за горящих поблизости строений. В Токио, кроме них, тогда погибло более ста семидесяти тысяч человек. По чистой случайности, Шуджи в тот день отсутствовал в Токио. Он увёз жену и полуторагодовалую дочь отдыхать на Окинаву, но землетрясение разрушило и его жизнь. Ремесленная мастерская, которую ему удалось открыть, сгорела вместе с домом. Товар и выручка были уничтожены. Семья Шуджи снова осталась без крыши над головой и средств к существованию. — Как звали его супругу? — Мисаки-сан. До замужества она носила фамилию Сайто. Мисаки являлась потомком клана Мидзусава и внучкой министра — хранителя печати Сайто Макото, застреленного двадцать шестого февраля одна тысяча девятьсот тридцать шестого года в своей резиденции в Ёцуя. — Ничего себе! — невольно присвистнул я. — Внучка министра? — Да, проклятая собственной семьёй за то, что посмела выйти замуж за человека низкого происхождения. — Как она умерла? — Покончила с собой. Что же касается матери здешнего Тацуми, с ней случилось то же, что и с твоей, если верить досье Энмы. Я вздрогнул. Слишком много деталей для простого совпадения… — А что ты знаешь о сестре здешнего Тацуми? — Ясуко-сан родилась в апреле одна тысяча девятьсот двадцать первого года и погибла в ноябре одна тысяча девятьсот тридцать седьмого от руки своего работодателя и любовника, который… — Не продолжай, — попросил я её. Слушать всё это снова было больно. — Я то же самое читал в своём досье, только без указания дат и имён. У нас с ним действительно одинаковые жизни. Не могу понять одного: почему он родился позже, если остальные факты совпадают? И почему в моём мире у потенциальных родителей не появился на свет я? — внезапно в памяти мелькнуло что-то знакомое, словно я задел некую болезненную часть себя, которой не касался долгими десятилетиями. — Что с тобой? — обеспокоилась Лилиан. Если бы я знал! Казалось, будто сознание из узкого окошка, с которым я прожил всю жизнь, разворачивается в бесконечный экран, где можно увидеть одновременно прошлое и будущее. Настоящее уходило длинным тоннелем в неизмеримую глубину. Только вот внутренний экран этот дрожал и искрил, и я никак не мог дождаться, пока изображение перестанет дёргаться. Внезапно я ощутил простреливающую боль в висках и покачнулся. Лилиан испуганно вцепилась в мою руку. — Что с тобой?! Не молчи! — Такое чувство, что мой мозг закипает. Я тронул Око, наверное, из-за этого… — Зачем?! — ахнула она. — Зачем ты приближался к Оку?! — Это оно ко мне приблизилось. Другая Лилиан швырнула в меня кинжалом. Если бы я его не поймал — получил бы ещё одну колотую рану. Не очень хотелось, — попытался отшутиться я. Её лицо стало жёстким. — Тебе нужна помощь. Уходим немедленно. — Нет. Сначала надо разыскать Хисоку и всё ему объяснить! — Если он видел тебя в облике Повелителя Теней, пройдёт немало времени, прежде чем он снова решится приблизиться к тебе. Оставь его в покое. Для нас сейчас важнее другое: понять, как на тебя повлияло Око. Идём! — она решительно потянула меня за рукав. Почему-то всё тело стало вялым. Едва удерживаясь в вертикальном положении, я позволил Лилиан переместить нас обоих в её новое жильё — в тридцатипятиэтажный дом-башню неподалёку от станции «Сироканэ Таканава». Меня болезненно царапнул контраст белого и чёрного в просторной гостиной с огромными окнами от пола до потолка. И этот приглушённый свет внутри, серебро мебели и зеркал… Я невольно вспомнил нашу предпоследнюю ночь с Асато, его объятия и слова любви, а потом мой внутренний экран взорвался фейерверком, рассыпаясь на части, и я повалился на чёрный ковёр, попутно свалив с журнального столика фарфоровую ящерицу и декоративный папоротник. — Сейитиро!!! — услышал я крик Лилиан. Мир погрузился в благодатную, умиротворяющую тьму. И в этой пустоте я собирался возродиться. *** От начала и до конца миров всеведение стало моим проклятием. На сколько бы кусков ни кололи мою душу, оставшаяся часть всё равно впитывала всю информацию и жила дальше, делая вид, будто не является жалкой культяпкой, оставшейся от прежнего меня. Разбитый многими способами я выживал. Миг моего создания был неизвестен даже мне — единственная загадка среди нескончаемого числа ответов. Я возникал там, где пространство и время терялись за ненадобностью. У вечной пустоты не было ни начала, ни конца, только я. Тот, кого уменьшали, от кого отрезали части, разбивали вдребезги, а он шёл дальше, неся всю информацию о нескончаемых прожитых жизнях, о неисчислимых разрушенных мирах. Я был единственным, в ком содержалось семя вселенной. Я знал о людях, богах и демонах, но сам не являлся никем из вышеперечисленных, как и Одинокая Гадалка, как Драконы… Но они появлялись потом, а в начале всегда был я. Я позволял сознанию блуждать в кромешной тьме, и вскоре вспыхивала искра. Я высекал её из себя, как огниво. Соединение моего сознания и пустоты всегда порождало искру, а из разгоревшегося пламени рождался Дракон. Он смотрел прямо в мои глаза, будто прощаясь, и я знал, что теперь увидимся мы не скоро. Однако он будет последним, кого я опять встречу в конце времён. Дракон улетал в те миры, где людям бродить не следует, а я принимался снова смотреть на возникший из пустоты огонь. Следом за Драконом из вечного «ничто» рождались двое: Бог Пламени и Разрушитель Звёзд. На сей раз они появились из единого языка костра, разделившегося надвое, и я залюбовался их рождением. В первое мгновение их сердце было единым и принадлежало в равной степени обоим, но сверху упал осколок льда и рассёк целое надвое, и из правой части, появился Бог Пламени, а из левой, смешанной со льдом вечности, появился Разрушитель Звёзд. Один стал воплощением жизни и любви. Второй — вместилищем противоречий, истерзавших его самого. Они разошлись по разным частям вселенной, однако их неудержимо влекло друг к другу. Все их встречи заканчивались битвами. Бог Пламени зажигал звёзды, Разрушитель их гасил, но на самом деле уничтожение не являлось его главной целью. Он распылял звёзды лишь для того, чтобы привлечь внимание Бога Пламени. Он надеялся, что Бог Пламени однажды придёт к нему и потребует ответов. Так и вышло. — Зачем ты уничтожаешь созданное мной? — в ярости спрашивал Бог Пламени. — Я порождаю жизнь, а ты её убиваешь. — Я всего лишь поддерживаю баланс, — спокойно отозвался Разрушитель. — Одно постоянное созидание невозможно. Кто-то должен уничтожать сотворённое. — Разрушение должно состояться в конце мира, когда судьба вселенной исчерпает себя. Ты же разрушаешь творение, не дав ему развиться! — Всё оттого, что мне скучно ждать так долго. Развлеки меня. Свяжи свою судьбу со мной, и тогда без твоей воли я не ступлю и шага и буду позволять развиваться созданному тобой. — Связать с тобой судьбу? — расхохотался Бог Пламени. — Между нами нет ничего общего! — Я был во владениях Дракона, живущего на краю Вселенной. Он сказал, что мы созданы из одного языка пламени. Часть твоего сердца бьётся внутри меня. Мы уже связаны. И у меня есть сила, равная твоей. Кроме того, вскоре я собираюсь научиться проникать в суть вещей. Я стану повелевать сотворённым миром, и тогда никто, даже ты, не сравнится со мной! — Я не позволю повелевать мирами тому, кто разрушает жизни! — разгневался Бог Пламени. — И чтобы ты не стал сильнее и не разрушил вселенную до последней частички, свою часть огня изнутри тебя я заберу. — Это не так-то просто сделать, — с усмешкой отозвался Разрушитель Звёзд. — Попробуй, и ты лишишься памяти. Ударив по мне, ты ударишь по себе самому. Говорю, лучше стань моим союзником. Увидишь, вся вселенная лишь выиграет от этого. — Ты предлагаешь мне союз? — скептически усмехнулся Бог Пламени. — И даже больше, — смело откликнулся Разрушитель Звёзд. С этими словами он извернулся и приник губами к губам Бога Пламени. В Зеркале Времён этот миг обернулся ослепительной вспышкой, из которой родилось множество галактик. Глаза Дракона, хранящего миры, изумлённо расширились: он никогда не видел такого мощного всплеска энергии. Объединённая энергия Бога Пламени и Разрушителя Звёзд была способна творить бесконечную жизнь. Но Бог Пламени в гордыне своей и в ослеплении не желал, чтобы часть его сердца билась внутри того, кого он считал злейшим врагом. Он сразился с Разрушителем Звёзд и забрал себе то, что, как он считал, принадлежало всецело ему. Однако, сотворив эту ошибку, Бог Пламени заплатил высокую цену. Он утерял свои способности и забыл о том, кто он. А Разрушитель Звёзд, лишившись крохи сердца, стал ещё более холодным и жестоким. Заточив Бога Пламени на пустынной планете, Разрушитель Звёзд ушёл скитаться по вселенной. Он приносил смерть мирам. Почти всё, что было создано во время того мимолётного поцелуя, подверглось уничтожению. Зарождённая жизнь сметалась без жалости. Впервые я понял, наблюдая за ними, что слепая любовь так же гибельна, как острый разум, лишённый чувств. Я задумался над тем, как заставить пылающее сердце снова стать чутким, чтобы оно согласилось разделить тепло с тем, кто желал научиться любить. Отвечая на моё желание, из пустоты появился росток — маленький и хрупкий, с двумя чудесными золотыми бутонами, растущими на нём. И когда бутоны раскрылись, из них явились в мир ещё два божественных сердца — мужское и женское. Первое наполнилось мечтой понимать других; второе желало исцелять страждущих. Женское сердце забилось в теле Маленькой Богини, мужское — в теле Читающего в Сердцах. Эти два божества были ещё совсем молоды и наивны. Их путь только начинался, в то время как вокруг них уже бурлила жизнь, порождённая энергией Бога Пламени и Разрушителя Звёзд. Потоки энергии расходились волнами в пустоте, продолжая рождать миры. Но потерявший сердце Разрушитель Звёзд испытывал лишь досаду, видя это. Чужое счастье напоминало ему о том, чего он сам лишился. Он шёл сквозь миры, превращая самые счастливые и прекрасные в пыль, но и это не приносило ему удовлетворения. Некоторые планеты на окраине галактики, куда не успел добраться Разрушитель Звёзд, уцелели. Из сердец существ, рождённых смешанной энергией пламени и тьмы и назвавшихся Древними богами, возникли абсолютные амулеты. Из сильных душ, рождённых от Древних, произошли владельцы амулетов. Хозяева всесильных талисманов ввязывались в бесконечные войны, становясь причиной разрушения собственных миров. Для обуздания силы владельцев амулетов Древние создали духов-хранителей, способных умиротворять жестокие сердца. А ещё спустя тысячелетия круг замкнулся, как рано или поздно замыкаются все длинные линии миров. Духи-хранители осмелели настолько, что восстали против собственных прародителей. Восставшие назвали себя Юными богами. Они отказались подчиняться владельцам амулетов и решили установить новый миропорядок, уничтожив абсолютные талисманы и Древних. Увы, бывшее рабство, восставшее против вселенской мощи, ничем, кроме кровопролития, закончиться не могло. Желая изменить происходящее, я сошёл в мир, заключив часть своей души внутри тела одного из Древних, названного мною Властителем Судеб. Этот бог способен был запоминать любую информацию из любого отрезка времени и воспроизводить то, что хранилось в нём, в материальном облике. Но его уникальные способности испугали Юных. Властитель Судеб был обманут. Его заманили на одну из пустых планет и заперли там. Та же судьба постигла Маленькую Богиню и Читающего в Сердцах. Они открыто вступились за Древних, из-за чего оказались под действием сковывающих заклинаний на пустынных планетах. Читающего в Сердцах опутали тёмной магией, заставив вечно страдать от незаживающих глубоких шрамов, поскольку только раны на теле ослабляли его способности. Властителя Судеб с помощью магии состарили, чтобы у него не осталось сил освободиться, и я ничем не мог ему помочь, ибо, создав его, отгородился от его сознания, дозволяя ему полную свободу воли. Маленькую Богиню усыпили, но волей случая она оказалась заточена на той же планете, где уже много миллионов лет спал Бог Пламени. Что-то шевельнулось в его сознании, когда Маленькая Богиня оказалась поблизости, и Бог Пламени проснулся. Он увидел спящую девушку, закованную в лёд, и решил её пробудить. Мощная энергия, добытая с одной из светлых планет, уцелевших в бесконечных войнах, спасла Маленькую Богиню. Она очнулась. Бог Пламени поклялся вечно защищать её. Они вдвоём решили остаться на планете, подарившей им спасение. Одно омрачало счастье Маленькой Богини: она жаждала соединить судьбу с судьбой Бога Пламени, но он видел в ней лишь сестру, а не супругу. Мирная жизнь продолжалась недолго. Разрушитель Звёзд почуял, что Бог Пламени пробудился. Явившись к нему, он потребовал вернуть своё сердце, но Бог Пламени снова наотрез отказался. Разрушитель Звёзд пообещал лишить своего противника обретённого им покоя. Он погубил ту светлую планету, уничтожил всех её жителей лишь для того, чтобы Бог Пламени винил себя за их смерть. Разрушитель Звёзд поклялся, что будет уничтожать все миры, где найдут себе пристанище Бог Пламени и Маленькая Богиня, до тех пор, пока сердце не будет ему возвращено. Однако Бог Пламени подозревал, что мощь Разрушителя Звёзд станет бесконечной, если ему подарить ещё и силу огня. Выбирая между гибелью отдельных планет и гибелью вселенной, Бог Пламени выбрал первое. Он дал клятву, что будет защищать миры от Разрушителя Звёзд. Поняв, что единственный способ избежать нападений врага на обитаемые миры — это обходить их стороной, Маленькая Богиня и Бог Пламени так и поступили. Отныне их путь пролегал только через бесплодные земли, чтобы в случае нового появления Разрушителя не пострадал бы никто. Так они шли по заброшенным планетам, и им случайно довелось отыскать других богов — тех, кто был заточён. Они спасли израненного, прикованного к скале Читающего в Сердцах, вытащили из гробницы Властителя Судеб, но не смогли снять с него заклятие старости. Исцелить раны Читающего в Сердцах им тоже оказалось не под силу. Они долго странствовали с планеты на планету, пока им не встретилась странная женщина — не человек, не богиня, не демон. Кожа её была чернее мрака, лишённого звёзд, а глаза сияли нежнейшей голубизной небес. Она представилась путникам как Одинокая Гадалка. Она рассказала о том, что где-то на краю вселенной, в мире, где нарушаются все физические законы, живёт Дракон. Он является вторым существом, рождённым в этой вселенной. Поскольку первое существо невозможно найти, ибо оно невидимо, то ради исполнения всех желаний надо искать Дракона. Если пройти испытания, он может позволить заглянуть в Зеркало Времён, где отражаются все события прошлого и будущего. Древо Вечности, растущее в его владениях, способно наделить ищущего невероятной силой. У каждого Древнего были свои желания, и ради их исполнения они решили идти к Дракону. Стоило четверым вступить на путь, как пятый присоединился к ним. В мире, где три крошечных солнца вращались вокруг скованной льдом огромной планеты, Разрушитель Звёзд явился к путникам и заявил, что разделит с ними тяготы пути и предстоящее испытание. Бог Пламени и Маленькая Богиня высказались против того, чтобы брать его с собой, однако Разрушитель Звёзд всё равно продолжал следовать за ними, как тень. И однажды он помог Маленькой Богине не сорваться в пропасть, когда на одной из планет путников догнал разрывающий на части смерч. А потом была планета, где странников едва не захватили в плен невидимые монстры, но Разрушитель Звёзд заставил их показаться на глаза и бесстрашно сразился с ними. И как миновать пояс ядовитых астероидов, не позволявших никому ни пробраться сквозь них, ни телепортироваться, тоже подсказал он. И как сражаться с теми, кто владел способностью замещать чужое сознание, придумал Разрушитель Звёзд. Бог Пламени искренне не понимал, как вышло, что враг вдруг стал союзником, но Разрушитель Звёзд лишь с усмешкой заметил: «Когда достигнем цели, снова станем врагами, если не отдашь мне сердце». Но Бог Пламени по-прежнему считал, что сила огня, рождённого из недр вселенной, не должна принадлежать Разрушителю. Так они шли дальше, минуя бесплодные земли и опасные миры, пока не добрались до обители Дракона. Так странно было видеть и впереди, и позади одно и то же пространство, одни и те же звёзды, словно мир отразился в зеркале. Перед путниками явился Дракон и объявил испытание для тех, кто посмел потревожить его покой: выстоять против хранителя Древа Вечности и принести священный плод, не касаясь его. «Таким образом, я испытаю не только вашу сплочённость и силу, но и мудрость», — сказал Дракон. Пока все думали, как пройти это испытание, Разрушитель Звёзд промолвил, чтобы слышали все: «Если это испытание на сплочённость, силу и мудрость, нам всем необходимо иметь несокрушимое намерение устоять против хранителя Древа. Если сумеем, показав тем самым внутреннюю силу, плод придёт в руки сам. Он — результат наших стараний». Боги вняли словам Разрушителя Звёзд, их сердца исполнились решимости. И как бы ни старался серебристый дракон, обвившийся вокруг ствола Древа Вечности, как ни мешал им приблизиться, Древние шли, поддерживая друг друга, подбадривая, побуждая не отступать. Хранитель Древа пускал в ход жар, холод, страх, боль, иллюзии горя и счастья. Но ничто не могло отвратить путников от цели. И серебристый дракон сдался, пропустив их. «Вечность уже внутри нас», — промолвил Разрушитель Звёзд, первым подставляя руки под ветви дерева, и золотые плоды упали в его ладони. Все по очереди забрали подаренную им силу, но только Маленькая Богиня, обернувшись назад в последний момент, заметила вдруг, что Дракон смотрит на неё печальными глазами, а грудь его кровоточит от неизвестно откуда взявшейся раны. Маленькая Богиня забыла про всё и бросилась к нему. «Кто это сделал?» — спросила она, прикладывая руки, полные золотых плодов к сердцу Дракона. «Ненависть, — печально ответил Дракон. — Ваши сражения оставляют раны в моём сердце». «Тогда отныне я желаю быть той, кто исцеляет все недуги, чтобы помочь тебе», — прошептала Маленькая Богиня. «Да будет так! — ответил Дракон, подавая ей серебряную чашу. — Испей каплю моего огня, и ты станешь Мастером Амулетов. Твоя сила позволит тебе сплести любой талисман, защищающий живых существ, оберегающий их сердца от тьмы. И ещё я дополнительно дарую тебе способность предвидеть ближайшее будущее, чтобы ты могла защитить тех, кого пожелаешь». «А мне необходима сила спасать миры от разрушения! — выступил вперёд Бог Пламени. — Если же мой огонь и будет что-то разрушать то только зло, ложь и подлость». «Бери, — произнёс Дракон, поднося чашу со своим огнём к губам Бога Пламени, и тот тоже сделал глоток. — И если даже пространство и время встанут на твоём пути, у тебя будет сила их преодолеть». «А я желаю вернуть сердце, отнятое Богом Пламени, кроме того, мне нужна способность повелевать сутью творения!» — потребовал Разрушитель Звёзд. Дракон задумался. «Ты высказал два желания, и они оба идут вразрез с намерением Бога Пламени защищать миры от Разрушителей, таких, как ты. В любом случае ты имеешь право потребовать от меня что-то одно. Но, учти, если я исполню первое желание, то взамен заберу часть твоей силы. Получив сердце, ты станешь слабее. А если ты получишь дар повелевать сутью творения, то никогда не вернёшь сердце из пламени. С другой стороны, если ты будешь достаточно мудр, то со временем вырастишь собственное сердце. Возможно, сотканное лишь из тьмы, зато полностью твоё. Выбирай». Разрушитель Звёзд склонился к Дракону и что-то прошептал ему на ухо. Дракон изумился: «А ты хитёр! — сказал он. — Что ж, будь по-твоему». Никто не знал, о чём попросил Дракона Разрушитель Звёзд. Никто, кроме меня. Но я сделал вид, будто ничего не слышал. Я приказал Властителю Судеб притвориться, будто и он не понимает ничего, хотя он осознал всё, ибо снова обрёл связь со мной. «Не исполняй ни одного из загаданных мною желаний сейчас, но пусть обстоятельства сложатся так, что однажды моя судьба окажется связанной с судьбой Бога Пламени ради защиты одного из миров. Пусть мы вынуждены будем действовать, как одно целое, тогда его пламенное сердце, хочет он того или нет, будет полностью принадлежать мне. Ты не можешь отказать мне, ибо сейчас я прошу лишь возможности помогать ему. Да, по сути своей я — Разрушитель, но пусть я стану тем, кто будет разрушать зло, ложь и подлость, как того желал Бог Пламени. Повелевать же сутью творения мне в любом случае придётся научиться ради исполнения нашей с ним общей задачи». Дракон подумал и согласился. Он сделал связь душ Бога Пламени и Разрушителя Звёзд настолько крепкой, что куда бы теперь ни отправился один, второй вынужден был идти за ним даже в беспамятстве и забвении. И как бы далеко ни разошлись их пути, волей Дракона эти двое неминуемо должны были встретиться в том мире, которому будет грозить полное разрушение. Читающему в Сердцах Дракон вернул способность понимать чужие чувства и исцелил его раны. Но юноша также захотел иметь незримую крепкую связь со всеми своими спутниками, кроме Разрушителя Звёзд. Дракон долго думал, как выполнить желание юноши. Душа Читающего в Сердцах напоминала звезду с пятью лучами. Она словно специально была предназначена, чтобы объединить и сплотить всех пятерых. Однако желание прошедшего испытание являлось законом. И тогда Дракон соединил оставшийся невостребованным луч звезды с сердцем Властителя Судеб, именно поэтому связь этих двоих стала крепче всех прочих. И так уж вышло, что от этого «лишнего» луча внутри Властителя Судеб родилось нечто новое — часть, не принадлежащая мне, не запланированная мною. Однако мой осколок, способный запоминать любую информацию из любого отрезка времени, всё ещё находился внутри него. Почувствовав боль других сердец через связь с сердцем юноши, Властитель Судеб пожелал стать хранителем Маленькой Богини, понимая, какую трудную миссию возложила она на себя. Связи этих пятерых, благодаря загаданным желаниям и воле Дракона, переплелись причудливо, словно изысканная ткань межмирья, ранее сплетаемая только мной. Вернувшись из обители Дракона, все, кроме Разрушителя Звёзд, не смогли оставаться в стороне от продолжающейся войны. То мирным путём, то в ходе битвы четверо Древних, прошедших испытание сердец и впитавших в себя Драконий Огонь, пытались объяснить враждующим, что целостность вселенной дороже, чем любые распри. Однако их не слушал никто. В конце концов, Древних уничтожили. Вселенная стала выглядеть жалко, когда рождённые из пламени ушли, уступив место возгордившимся отпрыскам. Юные предложили жить в мире оставшимся Древним — тем, кого не смогли победить. Они устроили пышную встречу на одной из райских планет, пригласив туда Маленькую Богиню, Читающего в Сердцах, Властителя Судеб, Бога Пламени с целью определить новые границы ответственности каждого из них. Разрушитель Звёзд отказался присутствовать на встрече. Он подозревал, что это ловушка, но остальные его не послушали. Юные потратили все свои силы и знания, чтобы создать мощнейшее заклятье, разбивающее душу на части и заставляющее каждую часть, если даже она и выживет, забыть всё о своём прошлом. Самым наивным, несмотря на его солидный возраст, был Бог Пламени. За праздничным столом он испил первым из Чаши Забвения, где яд был смешан с тем заклятьем. Его душа мгновенно рассыпалась на части, и эти куски, пролетев значительное расстояние в космосе, упали на Землю, попав в разные времена и места. Одна из этих частей стала богом Кагуцути, опалившим лоно Идзанами, убитым собственным отцом и породившим после гибели абсолютный амулет, названный Ключом Миров. Впоследствии из-за смешения с кровью герцога Астарота амулет стал называться Демоническим Оком. Второй осколок, чуть меньших размеров, упал в одна тысяча девятисотый год в посёлок Суццу, где проник в сердце мальчика по имени Цузуки Асато. Другие мелкие осколки, настолько крошечные, что их можно было сравнить разве что с пылью, попали в сердца людей разных национальностей и возрастов, живших в различные времена. Те, в кого попали те крохотные осколки, стали называться сильными душами. Они становились либо царями, либо простыми людьми с необычными способностями, и их сила привлекла к себе внимание высших демонов в лице герцога Астарота и Энмы-Дай-О-сама. Повелитель Мэйфу и Повелитель Демонов, официально объявив себя союзниками, на протяжении многих веков занимались сбором осколков души Бога Пламени. Однако самыми лакомыми кусками для них стали мальчик с ярко-фиолетовыми глазами по имени Асато и абсолютный амулет, рождённый из второй части души Древнего бога — Демоническое Око. Маленькая Богиня незадолго до случившейся беды увидела, какое будущее ждёт её любимого, но предотвратить ничего не смогла, как и предсказало Зеркало Времён. Всё, что ей было доступно — отправиться следом, попутно разбивая свою душу на части. Рывок сквозь эпохи лишил её целостности. Но даже если бы она добралась до Земли невредимой, ей всё равно пришлось бы разбить себя. Земля не смогла бы выдержать жар души Древнего бога в непосредственной близости от своей поверхности. И не было на Земле настолько чистой души, способной вместить всю силу Маленькой Богини. Однако она предпочла быть крохотной искоркой рядом с любимым, чем жить вдали от него. Властителю Судеб ничего не оставалось, как ринуться за той, чьим защитником он пожелал стать. Я мог помочь ему добраться до Земли целостным, но тогда он бы стал причиной преждевременного Апокалипсиса на планете. И тогда я, а вовсе не Юные боги, своей силой расколол его на части. Властитель Судеб сохранил свои способности, но потерял идентичность. Он больше не помнил, что он — часть меня. Читающий в Сердцах ощутил невыразимую горечь и боль, когда все, с кем он связал себя, исчезли. Юные боги злорадствовали, поняв: Читающему в Сердцах ничего не остаётся, как отправиться следом за другими. Когда же он действительно ринулся следом за Властителем Судеб и Маленькой Богиней, Юные наудачу послали ему в спину заклинание, от которого чуть раньше разбилась душа Бога Пламени. И душа Читающего в Сердцах рассыпалась тоже. Один осколок успел поймать Разрушитель Звёзд, мчавшийся на помощь Богу Пламени, но опоздавший. Так и вышло, что разбитая душа Читающего в Сердцах, невольно соприкоснулась с душой Разрушителя Звёзд. А тот был достаточно умён, чтобы придумать собственный путь. Он свернул свою душу в бесконечную точку, не разбивая. От такого сильного сжатия, его душа стала напоминать бесконечную пустоту, внутри которой жила невероятная сила, и познать её до конца стало не подвластно даже мне. Оставив себе лишь крошечный узелок памяти, Разрушитель Звёзд шагнул сквозь время и пространство следом за остальными. Разрушитель родился четвёртого декабря одна тысяча восемьсот девяносто девятого года в Суццу. Его матерью стала Сакамото Марико — красивая, юная девушка, которая, несмотря на внешнюю хрупкость и нежность, готова была отстаивать свою любовь ценой жизни. Ничего не сказав родителям, она уехала из Токио в Суццу, чтобы ожидать там счастливого момента, когда семья её мужа, обвенчавшегося с ней тайно по католическому обряду, согласится её принять. Свёкор Марико настрого запретил своему сыну жениться раньше, чем тот сделает карьеру, но юноша не устоял. Как он мог отказаться от любимой или заставить её ждать, если она уже носила сына под сердцем? Пусть им обоим едва исполнилось по девятнадцать, они любили друг друга. После тайного венчания, юный супруг отправил Марико в Суццу и обещал, что при первой же возможности привезёт её вместе с ребёнком обратно в Токио. Он часто навещал их, отправлял им деньги, чтобы они ни в чём не знали нужды. Но кто мог знать, что в августе одна тысяча девятисотого года случится сильный пожар, в котором погибнут почти все жители Суццу, включая Марико и её девятимесячного сына? Начиная со дня той трагедии, навязчивой идеей юного вдовца стало вернуть погибшую жену и воскресить первенца. На осуществление этой цели он положил свою жизнь, не подозревая о том, что после смерти сына, временным носителем спящей души Разрушителя Звёзд невольно стал он сам. Того юношу, ставшего вдовцом в двадцать лет, звали Юкитака Мураки. Повзрослев, он долгие годы работал над тем, чтобы изобрести способ возродить сына в подходящий день и час. Ему это удалось сделать четвёртого декабря одна тысяча девятьсот шестьдесят четвёртого года с помощью магии Ока и книг О-кунинуси. Он снова вложил душу Разрушителя Звёзд в душу мальчика, возвращённую с того света с помощью магического заклятия. Но проведённый им ритуал не прошёл даром ни для кого. Во-первых, он больно ударил по сознанию матери ребёнка. Юико интуитивно догадывалась, что носит под сердцем чужое дитя. Именно поэтому с её психикой и здоровьем с того момента начались необратимые изменения, и это стало частью платы, о которой в книге О-кунинуси было написано очень коротко и смутно. Во-вторых, отец мальчика, чьё рождение в своё время тоже сопровождалось похожим магическим ритуалом, правда, не удавшимся, окончательно потерял способность любить членов своей семьи. Он стал равнодушен к Юико и к собственному сыну. В-третьих, Юкитака Мураки и предположить не мог, что рождение внука, в котором возродилась душа его некогда погибшего первенца, будет сопровождаться гигантским выплеском энергии. И эта сила убьёт его, не позволив его душе уйти далеко от Земли и назначив часом его полного избавления грядущий в августе одна тысяча девятьсот девяносто девятого года Апокалипсис. Пятого декабря одна тысяча девятьсот шестьдесят четвёртого года доктор Юкитака Мураки умер, заплатив своей жизнью за успешно проведённый ритуал возрождения сына. Ему тогда было восемьдесят три года. Душа Маленькой Богини попала в тело Цузуки Аюми, родившейся в одна тысяча восемьсот восемьдесят первом году. Читающий в Сердцах появился на Земле в одна тысяча девятьсот восьмидесятом году, воплотившись в теле мальчика по имени Куросаки Хисока. Душа Бога Пламени попала на Землю разбитой на части, однако все осколки уцелели среди разных людей. Душа Разрушителя Звёзд уснула и забыла о своих возможностях. От Читающего в Сердцах и Маленькой Богини осталось лишь по крохотной искре. От души Властителя Судеб уцелел один осколок. Не попавшие на Землю части душ Древних богов навсегда рассеялись по космическому пространству. Звёздные дожди осыпали Землю на протяжении столетий. Их принимали за метеоритные потоки и за пролетающие кометы, но это части некогда вечных сердец рассыпались в пространстве, сгорая. Казалось, обо всех этих осколках никто не должен узнать. Однако Энма-Дай-О-сама, воспользовавшись слабостью бога магии и медицины к красивым мужчинам, соблазнил О-кунинуси и заполучил две самые важные магические книги. С тех пор Повелитель Мэйфу задался целью подчинить себе все сильные души, попавшие на Землю. Он вычислил тех, в чьи тела попали искры Древних, и решил заставить эти души работать на себя. Правда, его план в итоге провалился. Энма вычислил и собрал желанные души, но ни одна из них не стала работать на него. Даже бывшие союзники от него отвернулись. Побеждённый, с разбитым Хрустальным Шаром, вложенным в грудь вместо сердца, Энма спрятался в самой глубине вечной тьмы и ожидал своего часа, чтобы возродиться. *** Такова истинная легенда о Пяти Древних. Её истинность подтверждаю я — Властитель Вне Времени, Древний бог, часть души которого выжила в теле мальчика с планеты Земля. Тацуми Сейитиро родился двадцать седьмого декабря одна тысяча девятьсот девятнадцатого года в ещё цельном, не разбитом пополам мире. Увы, судьба этого мальчика стала горька, как листья полыни. Я отдал ему себя, превратив его в нового Властителя Вне Времени, но он не знал об этом, пока его способностями не пожелало воспользоваться зло. А я ничем не мог помочь. Я растворил себя в нём в надежде, что однажды, когда и этому миру придёт конец, новый Властитель поможет вынести семя погибающей вселенной из недр всесжигающего пламени. А если чистоты его души окажется недостаточно, то непременно сложится так, что Читающий в Сердцах придёт к нему. Так планировал я, позволяя нашей с ним сути слиться воедино. Но стало ли всё по плану моему, об этом узнать будет дано не мне, а тем, кому Древние вместе с искрами душ подарили свою бесконечность.