Межкультурные коммуникации

G. Херт/комфорт forever, пре-слэш. Иногда Соло мучается от кошмаров и навязчивой идеи, что за ним кто-то следит. Напарник - опора и поддержка в любом вопросе. Пришла пора Илье выполнять долг. Соло проснулся весь в поту, тяжело дыша. Ну вот, опять какой-то кошмар снился. Конечно, он не мог сказать, что война, различные пытки и вся боль, которую ему причиняли, никак не отложились у него в подсознании и были полностью забыты. Всё это дерьмо нет-нет, да и вылезет где-нибудь, в кошмарах, например. Что было забавнее всего, так это то, что Наполеон их не помнил, разве что изредка. Просто просыпался весь в поту и со сбившимся дыханием... и с жутким страхом. А он даже не знал, чего пугается каждый раз, и это было отвратительное чувство. Это их третье задание в качестве агентов А.Н.К.Л. Швейцария. Горнолыжный курорт. Шикарный отель. У них с большевиком один номер на двоих с разными комнатами. Всё спокойно, миссия вполне лёгкая, по крайней мере, выполнимая. Всё шло по плану, по ночам они даже спят, а не лазают по сугробам, что уже удача. Впрочем, русский, наверное, расстроился. Хоть это и была третья совместная миссия, отношения агентов между собой всё ещё были очень "сырыми" и шаткими. Да, они действительно стали напарниками, на заданиях они сотрудничали очень продуктивно. Соло и сам был удивлён тем, как удобно оказалось работать с русским. Увы, только работать. В остальном было жутко сложно. Пара спокойных, даже уютных часов в компании друг друга сменялась колкостями, холодностью и обидными издёвками с обеих сторон. Они проверяли друг друга, присматривались, выясняя, на какие точки можно нажимать, на какие нет. За что можно получить в морду, а за что тебе только руку вывернут. Агенты уже даже один раз дошли до прямого противостояния с пистолетами. Однако... иногда они пили вместе под вечер, совсем немного - в молчании, но хотя бы в одной комнате. Пару раз они играли в шахматы, всё закончилось тоже мирно. Иногда они шутили над кем-то третьим и тогда могли смеяться над шутками друг друга. Перемирие ещё объявлялось при зализывании ран. Также никто не отказывал другому в перевязке или вправлении суставов. Таким образом, постепенно, шаг за шагом они притирались друг к другу, но друзьями их назвать было ещё нельзя. Соло уставился в потолок, а точнее, туда, где он должен бы быть в теории. Зима. Слишком темно. Балкон ни капельки не помогал с освещением номера, все предметы мебели лишь совсем немного бликовали. Наполеон закрыл глаза и постарался дышать спокойнее и медленнее. Он сделал несколько глубоких вдохов и долгих выдохов. Дыхание он восстановил быстро, а вот сердце всё ещё слишком часто билось. Он опять не помнил, что ему снилось. И чёрт бы с этими кошмарами, не помнит и отлично, но всё было не так просто. Наполеон перевернулся на бок и постарался снова заснуть. Ничего не вышло. Как только он закрывал глаза, его подсознание подкидывало ему картинки того, что могло бы ему сниться. Эта неизвестность не оставляла Соло в покое. Вот из последнего, например... чего стоил только электрический стул. Ему вполне мог сниться дядя Руди, который демонстрирует свой альбом смерти, где размещает все записи и данные по "пациентам". Или арабы, в плену которых он побывал в Стамбуле, а может, что-то из молодости... Соло резко сел на кровати. Нет, это невыносимо. Он сам загонял себя в ловушку. Агент дотянулся до прикроватной лампы и зажёг её. Комната осветилась слабым тёплым светом. Наполеон подложил подушку под спину, облокачиваясь о спинку кровати, и затылком прислонился к ней же. Нужно было успокоиться. На самом деле, идеальным выходом было бы развлечься с какой-нибудь дамой. Они хорошо отвлекают и занимают мысли. Наполеон хоть и был бабником, но удовлетворение партнёрши всегда обладало для него большим приоритетом, чем собственная похоть. Ему нравились долгие предварительные ласки, и в итоге, когда он переходил к главному, его девушка была распалена, заведена до предела и отдавала ему гораздо больше, чем если бы он сразу перешёл к делу. Хотя, конечно, были и исключения. Впрочем, сейчас... сколько? Начало четвёртого. Да, не лучшее время, чтобы идти искать девушку. Да и вряд ли он в таком состоянии мог соблазнить кого-то. Пить в таких ситуациях он принципиально отказывался, не желая потакать своим слабостям. Раздался шорох. Или не раздался. Американец замер, вслушиваясь в тишину и вглядываясь во все тёмные углы своей комнаты. Рука сжала рукоять пистолета. Паранойя... Да, он был параноиком. А он мог им не быть, когда в течении пяти лет он убегал от всех разведок мира, скрываясь и прячась, попутно ещё воруя предметы высокого искусства? Понятно, сейчас всё по-другому, но иногда его мучили навязчивые мысли, что за ним кто-то следит. Или это был просто неконтролируемый страх. Как правило, такие приступы случались преимущественно ночью, вот как сейчас. Мало кто знал о них. Никто, если быть точным, возможно, только пара девушек. Наполеон не хотел думать о том, что со временем это может лишь ухудшиться. Нет, он должен хвататься за остатки ясного сознания до последнего. Он ещё русского окончательно не достал. Кстати, о русском… Соло в очередной раз вспомнил, что у него есть напарник. Учитывая, что они к друг к другу относились враждебно, он постоянно забывал о том, что вроде как работает в команде, что все вопросы и проблемы нужно решать совместно. Он вздохнул. Да, пойти, что ли, забраться к русскому под бок? Это было бы очень забавно, а удар в челюсть вставил бы мозги на место, но, увы, ему ещё лицом работать. Американец тихо рассмеялся своим мыслям. Что только не придёт в голову в четыре часа ночи. Однако мысли о русском немного расслабили нервы Соло. В конце концов, он не один в номере, и это не просто очередная девушка, а опасный и профессиональный разведчик. Сразу стало как-то спокойнее, и он позволил себе немного съехать по подушке вниз и натянул одеяло до подбородка, пытаясь ненавязчиво провалиться в сон, мало о чём думая. И у него получилось. Минут на пять, после чего ему показалось, что по номеру кто-то ходит. Какой кошмар! Он снова сел на кровати, ночник так и был включён. Чем бы занять голову? Наполеон встал, надевая поверх пижамы любимый шёлковый халат. Он с радостью покурил бы сейчас - очень редкая практика для него. Но сигарет нет, и русский тоже не курит. Американец подошёл к балкону и попытался рассмотреть что-то за окном. Почти бесполезно. Только ещё больше теней и навязчивых мыслей. Он вернулся к кровати. А потом в голову пришла достаточно безумная и опасная идея. Впрочем, за неимением других, Наполеон отправился воплощать именно её. Пересекая гостиную в направлении комнаты Курякина, он двигался бесшумно - привычка вора. Однако сейчас сердце у него было будто от труса. Он чуть ли не шарахался от каждого угла или блика, даже странно, что ни во что не врезался и не упал нигде. Перед дверью русского Соло помялся около минуты, думая о том, чтобы всё же вернуться к себе и попытаться уснуть снова. Но с другой стороны, тогда нужно было бы идти обратно через всю гостиную, а всего в нескольких метрах от него, за этой дверью, спит другое живое существо, которое может его защитить, в случае чего. Они же долбаные напарники, вот и пускай Илья терпит! Так же тихо Наполеон оказался внутри; в бесшумности ему нельзя было отказать - Курякин и ухом не повёл. Илья мирно спал в своей кровати, закутавшись в одеяло и почему-то лежа по диагонали. Соло уже стало гораздо спокойнее от такой мирной картины. Но всё же у него был план. - Большевик... - шёпотом позвал Соло и направился к ночнику, зажигая его. - Илья... - настойчивее и громче повторил Наполеон уже гораздо ближе к КГБ-шнику. Не лучшая из его идей, если подумать. - А? - резко дёрнулся русский, приподнимаясь на локте и щурясь от света ночника. - Доброе утро, давай просыпайся, - невозмутимо продолжил Наполеон, обшаривая его тумбочку. - Что? Ковбой? Какого чёрта? - он сел на кровати и вытащил пистолет из-под подушки, - что случилось? - ещё с закрытыми глазами снял с предохранителя и свесил ноги с кровати, готовый, видимо, идти в бой. - Так-так-так, спокойно, - американец мягко вытянул оружие из рук Ильи и, поставив на предохранитель, кинул обратно на кровать, - на нас никто не нападал. - Тогда в чём дело вообще? - начал раздражаться Илья, который был уже способен держать глаза открытыми дольше, чем несколько секунд. - Поиграй со мной в шахматы, - легко ответил Наполеон, наконец, обнаружив в одном из ящиков тумбочки шахматную доску. Интонация его была такой беззаботной, как если бы он говорил это в середине дня после обеда. Курякин пару раз моргнул, окинул взглядом бодрого Соло и затем посмотрел на будильник, который стоял на тумбочке. - Ты охуел? - искренне поинтересовался русский. - Я сказал, поиграй со мной в шахматы! Что тебе, жалко, что ли? Ты вообще робот. Вот, хочу проверить твои мыслительные способности в ночной период, - Наполеон дошёл до пары кресел около балкона, между которыми стоял небольшой круглый столик. Кивнув сам себе, он сел в одно из них и начал сосредоточенно расставлять фигуры. - Наполео-о-он, - протянул Илья, зевая во весь рот. Русский понял, что ничего ему не угрожает, как и напарнику, и вообще его разбудили зазря. Теперь он лежал на кровати на боку, повернувшись в сторону Соло и подперев голову рукой. - М? - Что ты творишь? - А, точно! Перепутал клеточки короля и королевы, - покачал головой американец, - давно не играл, - закончил расставлять фигуры и удивлённо уставился на напарника. - Ты почему ещё в постели? - Потому что сейчас четыре часа ночи, и я сплю, я не хочу играть в шахматы, и скажи спасибо, что я слишком сонный, чтобы дать тебе в морду. Но будь уверен, утром обязательно подумаю над этим. Свали отсюда! - рявкнул и упал лицом в подушку. - Так и быть! Я белыми. Пешка с B2 на B4, - прокомментировал свой ход Наполеон и практически одновременно с этим фигурка с лёгким стуком дерева о дерево переместилась. - Господи, ты что, серьёзно? - после минуты молчания дёрнулся на кровати Илья, снова принимая сидячее положение, - да что с тобой? Ковбой, если это твоя новая шутка или подкол, то я тебе гарантирую, что ты на личном опыте узнаешь все способы выжить на улице при минусовой температуре в течение ночи! - русский раздражённо откинул одеяло и перебрался на край кровати, смотря на американца в надежде, что тот испарится. - Илья... - голос Соло стал серьёзным, и Курякин даже напрягся, приготовясь уже услышать, ради чего его разбудили в такую рань. - Да? - тихо ответил русский. - Поиграй со мной в шахматы, пожалуйста, - с нажимом повторил свою просьбу Наполеон. - Да что ты заладил, как... - Илья поднял с кровати и плюхнулся в кресло напротив Соло, сползая вниз по спинке и подпирая подбородок рукой. Совсем нетипичная поза для русского, но пошло оно всё к чёрту - в четвёртом-то часу ночи. - Конь на С3, только что это меняет? - тяжело выдохнул Илья, даже не смотря на доску. - Ты хочешь меня съесть! - раздалось возмущённое восклицание по ту сторону столика, - коварный русский, а говоришь, спать хочешь. Враг не дремлет! Не видать тебе моей пешки, я буду защищаться. Пешка на А3, - ход и за себя и за Курякина сделал Наполеон, переставляя фигуры. Илья ещё раз широко зевнул, потёр глаза и наконец сел нормально в кресле, наклоняясь к столу и мутным взглядом окидывая доску. А затем и самого американца. Нет, Наполеон действительно сейчас сидел перед ним и вдумчиво смотрел на шахматную доску, думая, как побить Курякина. Что этот американец пытается сделать? Господи, даже в КГБ таких тестов и ситуаций не было, хотя те уж на тренировки очень изобретательны. Илья напрягся и постарался включить агента. - Ходи! - его нагло пихнули в плечо. Чёрт, неужели он успел отключиться? - Хожу, - на автомате кивнул Илья и передвинул фигуру наугад. Американец опять задумался, видимо, пытаясь разгадать тактику русского. Вы когда-нибудь играли в шахматы в четыре часа ночи? Илья вроде бы смотрел на доску, видел фигуры, осознавал все ходы и действия напарника, но это просто непередаваемые ощущения, когда реальность ускользает от тебя, и всё становится каким-то сюрреалистическим. Курякин поднял глаза на Наполеона. Всё же с Соло было что-то не так. Он был в пижаме и халате поверх из того же комплекта. Похоже, его друг тоже спал. Хотя бы какую-то часть этой ночи. Да и причёска в беспорядке. Значит, что-то заставило его проснуться. - Ты чего встал? - вопрос со стороны Курякина не заставил себя ждать, и он сделал очередной бездумный - господи, он так уже целую вечность не играл - ход. - Не спится, - пожал плечами Наполеон, скорее даже, передёрнул. - И это повод, чтобы не спалось мне, да? - Именно, - Соло съел коня Ильи. Так наплевательски Курякин ещё не относился к своим потерям. - А почему именно шахматы? Посчитай овечек, почитай книгу, не знаю... причешись, - фыркнул Илья, выдавая первое, что приходило ему в голову. - Тебе не нравится моя причёска, большевик? - хихикнул американец и взбил волосы рукой, отчего кудряшка спала на лоб. - Мне вообще всё равно, какая у тебя причёска, и уж тем более мне всё равно, какая она у тебя сейчас! - Илья разозлился и в пару ходов съел ладью и коня Соло, чтоб тот не обольщался. - Ты ушёл от ответа, - напомнил Курякин. - Ну что я могу тебе сказать? Всегда мечтал поиграть с русским в шахматы при луне, - очаровательно улыбнулся американский агент. - А виски пробовал? - уточнил Илья. - Я не хочу пить, - пожал плечами Наполеон. - Зато я хочу спать! - О, - Соло озарила идея, - усну и отпущу тебя при одном условии. -... - Спой мне колыбельную. Точно засну, а если нет - даже отвлекать не буду, - выдал Наполеон, хихикнув. По тяжелому вздоху с соседнего кресла он понял, что, кажется, его вариант был отклонен. - Ты знаешь, всегда ведь остаётся ещё один вариант. Стопроцентный, - сложил руки на груди Илья. - И что же за метод? - Поцелуй... - выдохнул большевик. - В ушко! - добавили они одновременно и в голос рассмеялись. Это уже стало их постоянной шуткой. - Ну уж нет, я приличный агент! Я на третьей миссии не целуюсь в ушко, - рассмеялся Наполеон и... проиграл. Илья изящно ему поставил шах и мат, и это притом, что у обоих на доске ещё оставалось очень много фигур. - Ты робот! - воскликнул Наполеон. - Как ты меня бесишь! Какого чёрта ты даже ночью выигрываешь? - он откинулся в кресле и зевнул. Илья прямо обрадовался, увидев это. - Ну что? Ты доволен? Я могу пойти спать? - и сам Курякин тоже зевнул. - Нет! - решительно запротестовал Наполеон и выпрямился в кресле. Илья никак не мог понять, что же Соло так напрягает в собственной комнате и кровати, что он настолько резко отказывается и изображает бодрость. Вроде бы он тоже хочет спать, это же очевидно. - Давай ещё партию. Ты меня обманул своим сонным видом, а на самом деле обыграл! - американец стал выставлять все фигурки обратно на доску. - Теперь ты белыми. - Думаешь, тебе это чем-то поможет? - самодовольно расправил плечи Илья и перевернул доску белыми к себе. Сразу же сделал ход. Похоже, обыгрывать Наполеона быстро было не вариантом. Тот просто попросит ещё. Поэтому Курякин выбрал долгосрочную стратегию и методично разбивал напарника в пух и прах. Он почти проснулся и больше не ныл, что хочет спать. Хотя он просто скорее смирился. Русский даже не знал, что именно заставляет его сидеть и играть в шахматы с Соло. Он спокойно может его вышвырнуть из комнаты, да и вырубить, в конце концов, тоже. Но всё же, они напарники. Они пытаются ими стать. Иногда даже получается. Сейчас американец явно нуждается в его компании, пускай и выражает это именно таким добровольно-принудительным способом. Хотя для Ильи более привычный вариант - это разговор или беседа по душам, но кажется, бывший вор не привык откровенничать. Тем более с ним. Курякину только было интересно, напарник сейчас нуждался просто в компании или именно в его компании. - Илья, а какие колыбельные ты знаешь? - спросил Соло, неизвестно из каких соображений. - Никакие, - ответил Курякин. - Ну, я серьёзно, - закатил глаза Наполеон. - Я тоже. - Тебе что, мама в детстве не пела? - Может, и пела. Я не помню. А просто так не знаю, - пожал плечами русский, - а ты что, много знаешь? - Знаю парочку. На разных языках даже. На итальянском красиво звучит очень. А вот русских колыбельных не слышал - не довелось, вот и решил поинтересоваться, - проинформировал Соло. - Если ты сейчас начнёшь петь - я звоню Увеверли, - предупредил Илья. - Скучный ты. Скучный параноик, - американец облокотился о ручку кресла, - скучный и коварный параноик. Чёрт, ну зачем ты съел мою королеву? - Шах... - объявил Курякин, - а пока ты думаешь, каким способом тебе уйти от расправы, я пойду нам за виски. И если хоть одна фигура исчезнет со своего места или передвинется... Я тебе пальцы переломаю, воришка мелкий, - хищно улыбнулся большевик, обещая расплату. - Прямо соблазняешь, Красная Угроза, - хмыкнул в ответ американец, - виски? Неужели я, наконец, увижу, как ты пьёшь?! Я готов даже и сам выпить ради такого зрелища, - он положил руку на сердце, показывая искренность своих намерений. - Совсем чуть-чуть, чтобы спалось лучше, - проворчал Курякин и ушёл, оставляя Соло одного в комнате. Наполеон сполна отвлёкся от страхов и даже не обратил внимание на то, что находится в комнате один. Он раздумывал над партией и скорее из вредности схватил одну из фигур Курякина, думая, куда бы её переставить. Больше никакие шорохи и тени его не пугали. Хотя идти спать всё равно не хотелось. Он скорее боялся того, что опять проснётся от кошмара или навязчивой идеи, что за ним следят. Илья с минуту пялился в бар, расположенный в их номере. Там были все виды алкоголя: от самых дорогих до самых дешевых. Он, как и обещал, выбрал виски и открыл его, принюхался. Гадость редкостная, ему никогда не нравился этот напиток, впрочем, алкоголь есть алкоголь, что в нём может быть принципиально другого? За такие мысли его убили бы такие ценители и эстеты, как Увеверли и тот же Наполеон, но он правда не понимал всей этой суеты. Курякин налил им с Соло по стакану. Совсем понемногу. Янтарная жидкость не поднималась и на два сантиметра над уровнем дна. На один большой глоток. Идеальная доза для американца. Да и русскому не помешает, а то так издеваться над ним в четыре утра... Уже, наверное, половина пятого. За окном ничуть не светлее, отчего время не определить. - Ковбой, вот, пей, и чтобы через три хода, когда я поставлю тебе мат, ты мирно спал в своей комнате... - приказным тоном начал русский, когда заметил, что Соло несколько опередил его задание. Он заснул. Только не выпил, не проиграл ему и не дошёл до своей комнаты. - Замечательно! - фыркнул Илья и выпил свою долю алкоголя одним глотком. Он легонько пнул Соло в ногу, но тот лишь поудобнее устроился в кресле с тихим мычанием. - Заебись, - Илья опрокинул в себя и вторую порцию отвратительного напитка. Он поставил стаканы на столик и попытался сориентироваться. Русский уже видел, как напарник изогнул шею, лёжа в кресле, и мог представить, с какой болью в ней проснётся Соло. Илья потёр переносицу и сел на край своей кровати. А с чего это должно его волновать? Он же не потащит Наполеона в его комнату. Нет, эта туша тяжёлая, он уже проверял это один раз на прошлой миссии. Спина потом ещё дня два болела. Взяв одну из маленьких декоративных подушек со своей кровати, он подошёл к креслу, где спал напарник, и попытался как-то пристроить её тому под голову, чтобы Наполеону было не так плохо потом. Ничего не вышло. Подушка падала, а Соло каждый раз всё громче фыркал. - Ковбой! - Илья потряс того за плечи обеими руками. Тот встрепенулся, открыл очень сонные глаза буквально на пару секунд, а потом уже с закрытыми пробормотал, - А, это ты, угроза... Твой ход, - кажется, его прекрасно вырубило и без алкоголя. - Я тебя убью утром! Я тебе обещаю, - Курякин кое-как подтянул тушку Соло к себе, поднимая из кресла, и потащил в сторону кровати. - Вот же задницу себе отрастил... Я уверен, она у тебя самая тяжёлая! Уж никак не голова, - ругался Илья. На прошлой миссии напарник частично был в сознании и немного помогал ему, волоча ноги хоть как-то. А сейчас расслабленное и обмякшее тело казалось тяжелее раза в три. Курякин практически кинул того на кровать, - с тебя массаж, сволочь американская... - продолжал разговаривать с ЦРУ-шником Илья. Он не был таким разговорчивым днём, но сейчас Соло его не слышит и соблазн не сдерживаться велик. Русский подтащил напарника повыше на кровати, чтобы голова легла на подушку, и потом резким движением выдернул из-под него часть одеяла. Курякин широко зевнул, алкоголь уже чувствовался, потому что глаза закрывались и было так спокойно внутри... и тепло. Он не стал собирать шахматы или убирать стаканы, он просто выключил лампу и забрался в постель к американцу, ложась рядом и укрывая их обоих одеялом. Ну наконец-то тишина и спокойствие... - Я выйгра-а-ал, - простонал Соло и перевернулся на бок, заваливаясь на Курякина. Илья даже не сразу понял, что тот во сне это говорит. - Ты моё самое извращённое наказание за все грехи, - почти любовно сказал русский Наполеону. - Мхпф. - Ай, блять, что это? - русский почувствовал, как бок резко кольнуло. Просунув руку между их телами, он нашёл причину дискомфорта. В руке Соло был зажат его ферзь. Ферзь точно был Ильи, потому что у него он еще оставался, а у Соло уже не было. Видимо, тот всё же стащил фигуру с доски и так и не решил, что с ней делать. - Сволочь! - Курякин отобрал ферзя и безжалостно кинул в дверь комнаты, думая, что утром нужно будет подобрать. - Угу... - пробормотал Наполеон и теперь уже ничем не пытался уколоть русского, просто обнимая рукой. - Ты меня бесишь, ковбой, - Илья лежал на спине и старался не обращать внимания на то, что его практически обнимают. Какой смысл злиться, если этот идиот всё равно спит. - У? - Соло продолжал вести диалог с Ильёй уже во сне, вряд ли осознавая реальность. - Ну, вот почему нельзя было просто прийти и сказать, что тебя мучают кошмары? - тихо вздохнул русский. - Нет, придумал ведь что-то. Шахматы... Поиграть ему приспичило, - ворчал Илья, - мы бы столько времени не потратили. Вставать в десять, между прочим. Вот скажи мне, Наполеон, тебе не стыдно? - Мм... уу, - выдал что-то похожее на отрицание Соло. Или Илье просто так нравилось думать. - Тебе даже во сне не стыдно, - усмехнулся Курякин, перекидывая одну руку через Соло и прижимая его к себе, чтоб расслабился уже наконец. Американец хоть и спал, но очень беспокойно. То ногами елозил, то разговаривать пытался. Видимо, голова уже отключилась, а тело ещё не до конца. - Спокойной ночи, ковбой, - зевнул Илья и наконец, поддался сладкому головокружению, проваливаясь в сон.