Гладиатор

      Людус Гилдартса Клайва был одним из лучших во всей империи, точно так же, как и школа Жозе. Этот мужчина имел невероятное чутьё — он выискивал среди рабов тех, кто сможет стать гладиаторами, а после воспитывал из них настоящих бойцов, не знающих жалости.       В отличии от своего основного конкурента, Гилдартс никогда не был гладиатором и не знал, каково это стоять на арене и слушать рукоплескание восторженных зрителей. У него был другой путь — когда-то давно он был легионером и сражался во имя цезаря и своей Империи, и только покинув армию, стал наставником гладиаторов.       Сейчас мужчина наблюдал за тренировкой своих рабов, в особенности за гордым даком, который в скором времени мог принести ему огромные прибыли, если конечно Гажил не прикончит его. Если бы у них было больше времени на подготовку… сейчас Клайв даже начал жалеть о том, что согласился на предложение Жозе. Не то, чтобы он не верил в победу Лаксаса, но терять такого перспективного бойца не хотел.       — Отец, что с тобой? Ты сегодня мрачнее обычного.       Мужчина вздрогнул от неожиданности, никто кроме Каны не мог подкрасться к нему незамеченным. Даже удивительно, как у нее это получается. Гилдартс повернулся к дочери и улыбнулся — она выросла настоящей красавицей: высокая, статная, с хорошей фигурой, а её длинным густым волосам, позавидует любая женщина. Он уже получил несколько выгодных предложений о браке, но пока не решился принять ни одно из них. Мужчина эгоистично не желал расставаться со своим единственным ребенком, к тому же он рассчитывал, что будущий зять будет помогать ему в работе, а это значит, что ему стоит с особой тщательностью выбирать мужа для Каны.       — Ничего, просто задумался.       — И о чем же? Наши гладиаторы приносят доход, а Лаксас, — девушка бросила заинтересованный взгляд на дака. — Лаксас имеет все шансы стать любимцем Рима. Если ты правильно воспитаешь этого гордеца, его будут носить на руках.       — Если Железный галл не прикончит его, так оно и будет, — вздохнул Гилдартс, мужчине совсем не нравился интерес дочери к рабу. Да, этот дак силен и однажды может стать лучшим из лучших, но это не отменяет того, что он варвар и раб, а Кана достойна только лучшего.       — Если бой будет впечатляющим, зрители не дадут погибнуть своим любимцам, — улыбнулась шатенка, продолжая любоваться гладиатором, она даже не пыталась скрыть своей заинтересованности. — Таких бойцов, как Гажил и Лаксас, мало, а это значит, что их надо беречь и римляне это понимают.       — Да, это справедливое высказывание, как и то, что иногда людям хочется видеть кровь могучих титанов, тех, кто кажется непобедимым.       — Давай, не будем загадывать наперед, — пожала плечами девушка, вновь поворачиваясь к отцу лицом. — Сейчас тебе нужно думать лишь о тренировках и том, какие бои устроить нашему гладиатору. Жозе уже смог поразить публику и что-то мне подсказывает, что на этом он не остановится. Нам тоже не стоит отставать от него. Люди должны видеть, насколько силен наш боец.       — Увидят, я уже договорился о паре поединков для нашего дака, так что в скором времени у него появится шанс проявить себя и в очередной раз доказать, что он достойный противник для Железного галла, — Гилдартс внимательно следил за тренировкой Лаксаса, подмечая все его ошибки и недочеты. Пусть этот гладиатор уже многого достиг, пусть он сражается на арене, не зная поражения, но ему ещё есть чему научиться и за то недолгое время, что у них есть, он постарается сделать все, чтобы этот блондин стал сильнее.       — И как скоро мы насладимся этим представлением?       — Через две недели, думаю, будет неплохо, если наш гордец на собственной шкуре почувствует, какого быть бестиарием.       — Что? Но это безумие! — Кана смотрела на отца расширенными от ужаса глазами. — Звери могут растерзать его или ранить настолько сильно, что он не сможет драться!       — Если не справится с этим, то против Гажила ему лучше не выходить, — недовольно прикрикнул на дочь Клайв. — Пойми, мы должны подогреть интерес к их поединку любой ценой!       — Не стоит сравнивать Железного галла и львов, это глупо.       — Может быть тогда, предложишь что-нибудь более красочное?       Кана молчала, она понимала, что для получения прибыли нужно устроить красочное шоу, представление от которого Рим придет в восторг. И сражение с хищниками, как нельзя лучше подойдет для этого. Но вместе с тем, она переживала за Лаксаса — ведь если что-то пойдет не так, он потеряет все.       — Вот видишь, — довольно улыбнулся хозяин людуса. — Я принял правильное решение. А теперь иди, займись домашними делами. Нечего бездельничать и любоваться гладиаторами. ***       Была уже поздняя ночь и все благочестивые жители Рима давно спали, но вот Кане было не до сна. Девушка, опасливо озираясь по сторонам, шла по узкому коридору, надеясь, что ни охранники, ни отец не заметят её. Несмотря на то, что в Риме были свободные нравы, шатенка понимала, что Гилдартса не обрадует, что его дочь каждую ночь бегает в комнату гладиатора и проводит там время до утра. Кана улыбнулась, возможно, ей удастся убедить отца в том, что Лаксас лучший для него зять. А почему бы нет? Он силен, в меру умен, к тому же толпа в скором времени полюбит его — блондин сможет управиться с людусом, когда придет время, в этом девушка не сомневалась.       Приоткрыв дверь, Кана бесшумно проскользнула в небольшую комнату дака. Несмотря на то, что было темно, шатенка точно знала, что Лаксас не спит, а ждет её, как и каждую ночь, что она приходила.       — Ты сегодня поздно, — раздался недовольный мужской голос, и девушка ощутила, как сильные руки легли на её талию, начиная требовательно развязывать пояс её домашнего платья. Блондин всегда был нетерпеливым и властным, иногда даже грубым, но Кана была совсем не против такого обращения. Она с удивлением обнаружила, что ей нравится подчиняться этому мужчине.       — У меня были дела, — шатенка повернулась лицом к гладиатору.       — И какие же?       — Очередной претендент в зятья моего отца явился. Пришлось выслушивать его комплименты и заверения в вечной любви, — хихикнула девушка, целуя Лаксаса, но тот к её удивлению не ответил, а отстранился.       — Мне это не нравится! Не хочу, чтобы на тебя смотрели другие, не хочу, чтобы они к тебе прикасались и думали, что ты будешь принадлежать им.       От хриплого, полного раздражения голоса гладиатора, по спине Каны пробежал холодок. Похоже, на этот раз он действительно разозлился.       — Я всегда буду только твоей, — ласково прошептала девушка. — Отец не выдаст меня замуж за кого попало.       — Да неужели? — Лаксас сильно сжал плечи своей любовницы. — Учти, в тот день, когда тебя выдадут замуж, я сделаю тебя вдовой!       — Не сомневаюсь в этом, — Кана теснее прижалась к блондину, она ощущала, как он напряжен. Девушка и сама была на грани, желание все больше разгоралось в ней. — Но лучше подумай о том, что ты сам можешь стать моим мужем.       — Я раб, — скривился мужчина. Как же это унизительно! В родных краях он был свободен и уважаем. У него был крепкий дом и верные друзья, но все изменилось и теперь он дерется на потеху толпе.         — Завоюй свободу и докажи отцу, что лучше тебя никого нет, а я, — Кана начала покрывать лицо Лаксаса легкими невесомыми поцелуями. — Я помогу тебе. Я смогу убедить папу… Вот увидишь… Главное не смей умирать… Ты не можешь проиграть и бросить меня одну!       — Не умру, — рассмеялся блондин, сжимая столь желанное тело в крепких объятиях. — А теперь, давай займемся делом. Мы и так потратили слишком много времени на разговоры.