Валлийский девственник

Дания, 992 год н. э. Лето на берегах Ютландии, самого большого полуострова Дании, всегда было коротким. Дни длились непривычно долго, а ночи проходили в считанные часы. Берега Лим-фьорда цвели, не так, как в Уэльсе, но все же. Алебу, разросшееся поселение датчан, процветало уже много десятков лет, с тех самых пор, как еще их прадеды, викинги, совершали набеги на англо-саксонские земли. Впрочем, последнее молодое поколение, живущее здесь, знало о морских разбоях только из рассказов своих отцов и дедов, которые с радостью демонстрировали шрамы на своих телах и зазубрины на мечах. Юные альфы грезили этими историями… И даже тот, кому они не светили! В укромном уголке Лим-фьорда, на песке, у самой воды, лежала свернутая в ком одежда. Она принадлежала молодому человеку, который уже не меньше получаса размокал в полосе прибоя и смотрел на деревья, уложив подбородок на скрещенные руки. Его звали Тэрон, и на нем свет клином сошелся с самого его рождения. Много лет назад его дед, бравый викинг, давно уже пребывающий в Валгалле, добрался со своей командой до самого Уэльса и оттуда привез богатство, славу, а также рабов. Одним из них был отец Тэрона, Роберт Эджертон, весьма состоятельный дворянин. Все сложилось так, что спустя несколько лет он стал супругом младшего из сыновей дедушки Дирка — Криса. Тэрон был наполовину викингом и наполовину валлийцем, но, в отличие от его старших братьев, исповедовал христианскую веру, как и его отец-омега. Проблема в том, что едва Тэрону стукнуло пятнадцать, каждый свободный альфа от мала до велика счел своим долгом попросить его руки. Его дядя, ярл племени, был вынужден ставить на место не одного такого ухажера, не понимавшего слова нет. Что творилось во время течки, даже рассказывать страшно, некоторые крепости и города завоевывались с меньшими потерями. Молодой человек пах нарциссами, о которых на Скандинавском полуострове и в Европе никто еще не слыхал. Лошадь Тэрона, пасшаяся в нескольких ярдах от воды, встрепенулась и замерла на месте. За шумом листвы ничего не было слышно, но омега напрягся и приподнялся с мягкого песка. Между деревьями мелькнул силуэт, но даже когда Тэрон узнал незваного гостя, он не расслабился. Хью был одним из тех, кто просил его руки и до сих пор не оставил надежды на согласие. В детстве они вместе играли, купались и охотились, а теперь омега думает, как бы добраться до ножа, который лежал под его одеждой. — Тэрон, разве тебе не опасно отъезжать так далеко от дома? — Хью дошел до самой кромки воды и присел на корточки, глядя на нахмуренные брови омеги. Локи его подери! Любого другого он получил бы хоть сегодня, но этот упрям как осел! — Не волнуйся за меня, — не сказать, чтобы Тэрон боялся, ему было неприятно. Он чувствовал угрозу и, несмотря на то, что его течка прошла несколько дней назад, понимал, что остается добычей. Господи, какое же это мерзкое чувство! — Я могу постоять за себя. Кто бы то ни был. Тэрон хотел бы перевести беседу в другое русло, но не успевает. Его спасает то, что он ожидал подобного, и уворачивается, когда Хью, как был, в одежде и сапогах, бросается на него. Ногти царапают плечо, а потом и лодыжку, когда альфа падает в воду. Тэрон проскальзывает по илистому дну, теряет равновесие и тоже шлепается, поднимая веер брызг. — Иди сюда! — рык позади пробирает дрожью, но в воде все движения заторможены, омега поднимается и снова падает. Тело наваливается ему на спину, мокрая одежда липнет к его коже. Тэрон начинает брыкаться, локтем пытаясь расшибить голову Хью. Несмотря на свою популярность, это был первый раз, когда кто-то посмел его коснуться. Омерзительно. Хью попытался одной рукой снять штаны, и Тэрон воспользовался этим, столкнув его в воду. Он выскочил на берег и вытащил нож раньше, чем альфа успел вынырнуть. — Ты всегда носишь с собой оружие? Ты даже не умеешь с ним обращаться, — Хью поднялся из воды, одежда облепила его, и только тогда омега понял, что сам он все еще голый. — Как видишь - это полезно. Ты думал вообще, что будет, если я расскажу Тому об этом? Хью побледнел, вспомнив дядю Тэрона и то, на что он был способен. Да и Крис мог убить его за то, что он коснулся его сына. Но нет, омега слишком ценил свою свободу, если его семья узнает, то прощайте прогулки в одиночестве. — Ты все равно станешь моим. Я доберусь до тебя, не всегда нож будет под рукой. — Хью не делает попыток остановить Тэрона, когда тот сгребает с земли одежду и запрыгивает на коня. — Запирай двери и окна на ночь. Тэрон гонит лошадь что есть духу, только на пять минут остановившись, чтобы одеться. Ему хочется разломать что-нибудь, бить так сильно, чтобы кулаки сбились в кровь. Он может молчать, а может рассказать все, но ни один из вариантов не выход. На него все равно начнут давить, чтобы он вышел замуж, а никто в радиусе ста миль не привлекает Тэрона настолько. Он доехал до дома, большого, двухэтажного, к которому чуть ли не каждый год достраивали по крылу, и потерялся в суматохе. Назавтра должен был отплыть корабль на Восток, со шкурами, которые заготовили за зиму. Эта поездка сулила большую выгоду, и впервые корабль вел не Крис, а его старший сын Крейг. И Тэрон так хотел бы уплыть на нем! Подальше от печальных вздохов отца и угрозы со всех сторон. Да только с тех пор, как прошла первая течка, он не плавал с родными дальше ближайшего поселка. — У тебя такой вид, будто ты собираешься вновь ныть отцу о поездке с Крейгом, — на кухне Тэрон наткнулся на Роберта, который по привычке сам приглядывал за приготовлением ужина. Сегодня вся округа будет гулять, провожая своих сыновей-альф в путь. У жаровен почти нельзя было стоять, горячий воздух заставлял обливаться потом. Роберт месил тесто для пятнистого хлеба — традиционной валлийской выпечки, рецепт которой знали только они с Тэроном. — Ты бы мог с ним поговорить. Ты же знаешь такие… приемы… — Тэрон приподнял свою угловатую бровь, намекая на нечто неподобающее, и плюхнулся на стул рядом с отцом. Плотские отношения вообще не были чем-то тайным в этой семье, омега узнал обо всем еще до первой течки. — Мои приемы не помогут. Я сказал, что тебе следует поискать мужа, — недовольный взгляд в ответ. — Но даже тогда Крис не согласился. Прости, но не раньше весны. — Это еще только через год. А я не молодею. — Думаешь, что тогда тебя перестанут хотеть? Сомневаюсь. А ну не тронь орехи! Тэрон только-только набрал полную пригоршню чищенных орехов и попытался отправить их в рот, но от крика вздрогнул и рассыпал их по деревянному столу. — Ну, спасибо! — Сам виноват, — усмехнулся Роберт и велел собрать все обратно. — Не делай такое лицо. Переживешь еще одну зиму, это не смертельно. Тэрону в этот момент очень хотелось объяснить отцу про Хью, про угрозы, про неприятности, но он сдержался и просто кивнул в ответ. — Да, да, да. А вот если бы тебе очень сильно хотелось отправиться в путешествие, что бы ты сделал? — Не знаю. Думаю, что… — Роберт задумчиво смотрит на высокий потолок, — … пробрался бы на корабль и притаился на несколько дней. Возможно, в те времена, когда я был еще молод… Тэрон? Омега ничем не выдал своей заинтересованности, но мысль, закравшуюся в его голову, уже было не вытащить.